Решив, что впервые в жизни я встречаю планету, у которой так заметно перемещается центр тяжести, я кое-как добрался до источника и прильнул к нему. Что было дальше, я не могу рассказать, потому что пришел в сознание только на Земле. Голова ужасно болела. К счастью, недомогание быстро прошло. Немного таинственной жидкости мы привезли на Землю, и я буду рад, если делегаты соизволят продегустировать ее в виде эксперимента - разумеется, в дозах, достаточно малых, чтобы не опасаться каких-либо последствий. Мне хотелось бы, чтобы председатель распорядился провести этот эксперимент.
Профессор Уваров нажал на кнопку звонка. Через минуту появились служители в белых пиджаках, разносившие на подносах сосуды параболической формы с экстремальной точкой, обращенной вниз и приделанной к тонкому столбику, покоящемуся на круглом диске, параллельном плоскости подноса. Прозрачные сосуды были наполнены золотистой пенящейся жидкостью. Участники симпозиума рассматривали ее на свет, пробовали и нюхали. Один из них решился влить в рот содержимое параболоида вращения и одобрительно сказал соседу: "А знаете, коллега, недурно!" Тогда и остальные опорожнили сосуды. Атмосфера стала менее официальной; в общей дискуссии насчет органолептических свойств напитка принял участие и Мартын. Он был доволен: такая атмосфера помогла ему преодолеть дистанцию, отделявшую его от остальных.
010
- Мы избрали для исследования планету 12-81-97 в галактике Е7 NGC3115, - начал свое сообщение адмирал Порук. - Надо признаться - экспедиция была подготовлена недостаточно тщательно. Ей не предшествовали исследования робота-разведчика. Мы считали, что на мыслелете не составляет труда слетать на планету без предварительной разведки, так как в случае каких-либо затруднений можно, ничем не рискуя, вернуться на Землю.
Поэтому мы просто заняли места в креслах мыслелета, собрались с мыслями, стартовали и тут же мягко опустились на еще никому не известную планету. Пейзаж за окнами казался не очень-то привлекательным. Камни, покрытые серебристо-синим налетом... реденькая коричневато-бурая растительность... Ни малейшего движения. Вероятно, жизнь на планете 12-81-97 находится в начальной стадии или же наоборот - уже замирает, решили мы. Взгляд на приборы - и первая гипотеза готова. У планеты очень разреженная атмосфера и высокая степень радиоактивности. Возможно, обитатели планеты слишком уж рьяно начали использовать энергию ядерного распада, в результате чего возросла кинетическая энергия молекул газов, составлявших атмосферу, их скорость превысила критическую, и планета постепенно лишилась воздуха. Цивилизованные существа эмигрировали, а может быть, погибли, остались только низшие формы жизни. Как это проверить? Ничего не поделаешь, придется выйти из корабля, чтобы поискать остатки былой цивилизации. Мы с навигатором, инженером Боруевым, натягиваем космические скафандры и покидаем мыслелет, оставив на борту лейтенанта Виадера.
И вот первая неожиданность: снаружи трескучий мороз. К счастью, наши скафандры, приспособленные в основном к умеренно отрицательным температурам, снабжены электрообогревом. Включаем батареи и быстро отправляемся в путь. Тяготение на планете в несколько раз меньше земного, так что мы прыжками удаляемся от мыслелета. Местность резко меняется. Она по-прежнему дикая, неприветливая, даже пугающая, но уже иная. Камни уступают место холмам, изрезанным оврагами. Однако грунт по-прежнему покрыт серебристо-синим налетом.
Идем дальше по оврагу и вдруг видим, как из-за поворота выползает что-то вроде огромного ящика неправильной формы. Мы решили, что это живое существо, заключенное в какое-то подобие хитиновой оболочки. Но вот стенки ящика раздвигаются и оттуда вылезают трехногие зеленые существа с телом овальной формы, а вокруг пояса у них растут щупальца. Нам все ясно: зеленые существа - жители планеты, быть может мутанты первичных обитателей, находящиеся, однако, на достаточно высоком уровне развития. Они обнаружили наше прибытие и выслали нам навстречу - что? Делегацию? Вооруженный почетный караул? Трудно сказать. Их намерения нам пока не известны. На всякий случай мы прячемся за каменный уступ и пытаемся установить связь с лейтенантом Виадером. И надо ж такому случиться: нагреватели скафандров поглотили столько энергии, что паши радиоаппараты отказали. У нас совершенно нет возможности ни сообщить Виадеру о своих наблюдениях, ни получить от него информацию. Друг с другом мы можем общаться, только если кричим, прижавшись шлемом к шлему. Незавидная ситуация. Мыслелет вызвать невозможно, вернуться к нему тоже нельзя, не обратив на себя внимание местных жителей, которые, если только они враждебно настроены, несомненно, догонят нас в своем экипаже, прежде чем мы успеем добраться до корабля.
Остается только наблюдать за поведением хозяев планеты. Кажется, они нас не ищут. При помощи несложных орудий они раскапывают грунт и не то танцуют над ямами, не то совершают обряды. Некоторые из них касаются щупальцами грунта: то ли исследуют что-то, то ли ищут, а может быть, укладывают - издалека не видно. Боруев стукнул по моему шлему - он предлагает установить связь с местными жителями. Один из нас должен остаться за каменным уступом, второй - отползти немного и появиться перед трехногими существами с другой стороны. Если они вздумают напасть на одного из нас, второй сможет добраться до мыслелета и поспешить на выручку товарищу.
Мы решаем, что первым пойдет к трехногим Боруев. Он осторожно отползет на достаточное расстояние, а потом поднимется во весь рост. От него до трехногих не больше двухсот метров; они должны его заметить. Но они по-прежнему заняты своими таинственными делами. Боруев направляется к ним, сначала медленно, потом все быстрее. Трехногие не проявляют никакого интереса к субъекту, как там ни говорите, весьма отличающемуся от них. Боруев останавливается в нескольких метрах от них и жестикулирует, показывая на небо и на себя. Незаметно, чтобы трехногие оторвались от своих дел. Убежденный, что нам в любом случае ничто не угрожает, я выхожу из-за уступа и иду к ним. Боруев подает мне какие-то знаки. Я приближаюсь к нему и устанавливаю звуковой контакт.
- Они ничего не видят! - возбужденно кричит он.
- Но слышать-то нас должны! Звуки распространяются даже в разреженной атмосфере!
- Они и на звуки не реагируют!
Мы размахиваем руками перед трехногими. Они не обращают на нас ни малейшего внимания. Боруев, наконец, решает прибегнуть к радикальному способу: хватает одного из аборигенов за щупальце. Тот быстро отдергивает конечность, на секунду замирает, но тут же снова возвращается к прерванному занятию. Боруев повторяет эксперимент. Трехногий замирает, в такой же позиции замирают и его товарищи. Теперь уже я прикасаюсь к одному из обитателей планеты. Он застывает, но одновременно застывают и остальные, а буквально через секунду все словно бы в панике заползают в свой транспортер и быстро уезжают туда, откуда прибыли.
Мы с Боруевым обмениваемся изумленными взглядами, а потом начинаем как можно быстрее прыгать к мыслелету, следя лишь за тем, чтобы соблюдать равновесие. Лейтенант Виадер встречает нас вздохом облегчения. "Ну, говорит он, - а я-то уж опасался, как бы с вами чего не случилось". Запаса тепла в скафандрах хватило ненадолго, и холод дал о себе знать. Но мы уже согрелись. Рассказываем Виадеру о своем открытии, однако Виадер принимает наши сообщения довольно скептически. "Должны же они как-то ориентироваться на местности и общаться друг с другом", - утверждает он. И разумеется, он прав! Может быть, не обладая зрением, они особенно развили другие органы чувств, например обоняние? В принципе это возможно, но в таком случае они, несомненно, обратили бы внимание на характерный запах, исходящий от наших скафандров.
Мы еще раз задумываемся над этим. Трехногие нас не видят, не видят совсем, так, словно мы для них воздух, словно мы прозрачные. Мы приходим к выводу, что орган зрения аборигенов реагирует на волны, которые проникают сквозь нас, не отражаясь и не преломляясь. Это длинные радиоволны! Гипотеза довольно сомнительная. Аборигены невысоки, в них метра полтора. Если бы мы оказались правы, приемные рецепторы планетян должны были бы достигать сотен метров, если не километра!
Мы решаем проверить свою гипотезу, что не так-то легко: наши приемопередающие устройства работают в метровом диапазоне. Значит, возвращаться на Землю? Признаюсь, друзья, надо было рассмотреть и такую возможность. По Боруев решает изменить настройку приемника. И оказывается, планета прямо-таки окутана длинными и сверхдлинными волнами, а тот серебристый налет, о котором я говорил в начале выступления, частично поглощает, а частично отражает эти волны. Наши предположения, хотя и необъяснимые с точки зрения современной техники, на деле оказываются вполне правдоподобными! Это не помогает нам понять способ общения планетян, но позволяет прийти к выводу, что мы для них - существа невидимые, какие-то духи, что ли. Вероятно, потому-то они и убежали так неожиданно!
Придя к такому выводу, мы решаем лучше изучить условия жизни трехногих. Перебираемся на мыслелете к тому месту, где произошла первая встреча с ними, летим дальше. Двое из нас отправляются в экспедицию. На этот раз на корабле остается Боруев.
Отбросив всякую осторожность, мы длинными прыжками продвигаемся к темнеющей на горизонте возвышенности. Предчувствие нас не обмануло: это поселение трехногих. Странное поселение из безоконных коробок, покоящихся на каменных столбах. Ящики-транспортеры подъезжают к строениям, выстреливают вертикально вверх пассажиров и остаются на месте до тех пор, пока трехногий не спрыгнет вновь, занимая место в экипаже. Не зная, как общаются трехногие, мы не могли понять их действий, но попутно делали важные наблюдения. Вот та группа, едущая на транспортере, образует основную нераздельную ячейку общества. Семья? А может быть, это - простите мне слишком смелые предположения - один планетянин в нескольких особях? Пока не известно.
Нам удалось установить, что трехногие питаются какими-то клубеньками, выкопанными из грунта; впервые мы с ними встретились как раз в то время, когда они отправились добывать пищу.
Что? Нет, мы были на планете слишком недолго, чтобы проводить более фундаментальные исследования; срок возвращения на Землю истекал. Однако мы попытались установить контакт с трехногими - с сомнительным, правда, результатом. Я расскажу об этой попытке.
Так вот, мы хотели, чтобы планетяне нас увидели. Каким образом? Очень просто: поскольку от серебристо-синего налета отражаются радиоволны, мы решили покрыть себя этим налетом. Однако на случай, если они захотят напасть на нас - хоть мы в это не очень-то верили, - нам нужно было быстро стать невидимыми. Боруев придумал простое приспособление. Он создает из папье-маше оболочки, которыми мы должны прикрыть скафандры. Внешний вид оболочки не имеет значения, но проще всего придать ей обтекаемую форму, которая сделает нас похожими на планетян. Сходство еще более усилилось, когда Боруев прицепил к каждой оболочке лопатку, автоматически посыпающую оболочку серебристо-синим песком... так создавалось впечатление, будто мы тоже трехногие. Замаскировавшись, мы отправились на встречу с аборигенами. Неподалеку от ущелья стоят два транспортера. Трехногие выкапывают клубеньки, но вот один из них замечает нас и подает знак остальным. Они видят нас и все-таки не могут принять за своих, потому что каждый из нас чуть ли не вдвое выше среднего планетянина.
Они бросают свои клубни, и видно, что их изумление беспредельно. Наконец один из них ложится на грунт; другие делают то же самое. Мы совещаемся. Ведь испуганные трехногие могут не понять, что мы собираемся установить с ними контакт и преисполнены самых лучших намерений. Мы решаем ретироваться и вернуться только через несколько часов. За каменным уступом мы снимаем наши оболочки и ставим одна к одной, а сами возвращаемся на корабль. Наконец нам показалось, что самое время возобновить свои попытки. Мы выходим из корабля, идем к оболочкам... и что же видим? Наши оболочки окружены оградой из камней, и перед каждой из них возвышается пирамидка свежевыкопанных клубеньков! Вот так мы, земляне, люди из плоти и крови, на планете 12-81-97 превратились в богов, которых хотят умилостивить.
Имеем ли мы право еще раз лететь на планету трехногих? Если сами мы и углубим свои знания, то не окажем ли вредного воздействия на разум тамошних обитателей? Эти фундаментальные вопросы - основной результат нашей поездки. Честно говоря, мы не в силах на них ответить. Поэтому я не могу утверждать, что когда-либо мы разгадаем загадку трехногих... и даже попытаемся это сделать.
Что до меня, то, признаюсь, лично я бы сейчас же отправился на планету 14-24-90.
1 2 3 4 5 6
Профессор Уваров нажал на кнопку звонка. Через минуту появились служители в белых пиджаках, разносившие на подносах сосуды параболической формы с экстремальной точкой, обращенной вниз и приделанной к тонкому столбику, покоящемуся на круглом диске, параллельном плоскости подноса. Прозрачные сосуды были наполнены золотистой пенящейся жидкостью. Участники симпозиума рассматривали ее на свет, пробовали и нюхали. Один из них решился влить в рот содержимое параболоида вращения и одобрительно сказал соседу: "А знаете, коллега, недурно!" Тогда и остальные опорожнили сосуды. Атмосфера стала менее официальной; в общей дискуссии насчет органолептических свойств напитка принял участие и Мартын. Он был доволен: такая атмосфера помогла ему преодолеть дистанцию, отделявшую его от остальных.
010
- Мы избрали для исследования планету 12-81-97 в галактике Е7 NGC3115, - начал свое сообщение адмирал Порук. - Надо признаться - экспедиция была подготовлена недостаточно тщательно. Ей не предшествовали исследования робота-разведчика. Мы считали, что на мыслелете не составляет труда слетать на планету без предварительной разведки, так как в случае каких-либо затруднений можно, ничем не рискуя, вернуться на Землю.
Поэтому мы просто заняли места в креслах мыслелета, собрались с мыслями, стартовали и тут же мягко опустились на еще никому не известную планету. Пейзаж за окнами казался не очень-то привлекательным. Камни, покрытые серебристо-синим налетом... реденькая коричневато-бурая растительность... Ни малейшего движения. Вероятно, жизнь на планете 12-81-97 находится в начальной стадии или же наоборот - уже замирает, решили мы. Взгляд на приборы - и первая гипотеза готова. У планеты очень разреженная атмосфера и высокая степень радиоактивности. Возможно, обитатели планеты слишком уж рьяно начали использовать энергию ядерного распада, в результате чего возросла кинетическая энергия молекул газов, составлявших атмосферу, их скорость превысила критическую, и планета постепенно лишилась воздуха. Цивилизованные существа эмигрировали, а может быть, погибли, остались только низшие формы жизни. Как это проверить? Ничего не поделаешь, придется выйти из корабля, чтобы поискать остатки былой цивилизации. Мы с навигатором, инженером Боруевым, натягиваем космические скафандры и покидаем мыслелет, оставив на борту лейтенанта Виадера.
И вот первая неожиданность: снаружи трескучий мороз. К счастью, наши скафандры, приспособленные в основном к умеренно отрицательным температурам, снабжены электрообогревом. Включаем батареи и быстро отправляемся в путь. Тяготение на планете в несколько раз меньше земного, так что мы прыжками удаляемся от мыслелета. Местность резко меняется. Она по-прежнему дикая, неприветливая, даже пугающая, но уже иная. Камни уступают место холмам, изрезанным оврагами. Однако грунт по-прежнему покрыт серебристо-синим налетом.
Идем дальше по оврагу и вдруг видим, как из-за поворота выползает что-то вроде огромного ящика неправильной формы. Мы решили, что это живое существо, заключенное в какое-то подобие хитиновой оболочки. Но вот стенки ящика раздвигаются и оттуда вылезают трехногие зеленые существа с телом овальной формы, а вокруг пояса у них растут щупальца. Нам все ясно: зеленые существа - жители планеты, быть может мутанты первичных обитателей, находящиеся, однако, на достаточно высоком уровне развития. Они обнаружили наше прибытие и выслали нам навстречу - что? Делегацию? Вооруженный почетный караул? Трудно сказать. Их намерения нам пока не известны. На всякий случай мы прячемся за каменный уступ и пытаемся установить связь с лейтенантом Виадером. И надо ж такому случиться: нагреватели скафандров поглотили столько энергии, что паши радиоаппараты отказали. У нас совершенно нет возможности ни сообщить Виадеру о своих наблюдениях, ни получить от него информацию. Друг с другом мы можем общаться, только если кричим, прижавшись шлемом к шлему. Незавидная ситуация. Мыслелет вызвать невозможно, вернуться к нему тоже нельзя, не обратив на себя внимание местных жителей, которые, если только они враждебно настроены, несомненно, догонят нас в своем экипаже, прежде чем мы успеем добраться до корабля.
Остается только наблюдать за поведением хозяев планеты. Кажется, они нас не ищут. При помощи несложных орудий они раскапывают грунт и не то танцуют над ямами, не то совершают обряды. Некоторые из них касаются щупальцами грунта: то ли исследуют что-то, то ли ищут, а может быть, укладывают - издалека не видно. Боруев стукнул по моему шлему - он предлагает установить связь с местными жителями. Один из нас должен остаться за каменным уступом, второй - отползти немного и появиться перед трехногими существами с другой стороны. Если они вздумают напасть на одного из нас, второй сможет добраться до мыслелета и поспешить на выручку товарищу.
Мы решаем, что первым пойдет к трехногим Боруев. Он осторожно отползет на достаточное расстояние, а потом поднимется во весь рост. От него до трехногих не больше двухсот метров; они должны его заметить. Но они по-прежнему заняты своими таинственными делами. Боруев направляется к ним, сначала медленно, потом все быстрее. Трехногие не проявляют никакого интереса к субъекту, как там ни говорите, весьма отличающемуся от них. Боруев останавливается в нескольких метрах от них и жестикулирует, показывая на небо и на себя. Незаметно, чтобы трехногие оторвались от своих дел. Убежденный, что нам в любом случае ничто не угрожает, я выхожу из-за уступа и иду к ним. Боруев подает мне какие-то знаки. Я приближаюсь к нему и устанавливаю звуковой контакт.
- Они ничего не видят! - возбужденно кричит он.
- Но слышать-то нас должны! Звуки распространяются даже в разреженной атмосфере!
- Они и на звуки не реагируют!
Мы размахиваем руками перед трехногими. Они не обращают на нас ни малейшего внимания. Боруев, наконец, решает прибегнуть к радикальному способу: хватает одного из аборигенов за щупальце. Тот быстро отдергивает конечность, на секунду замирает, но тут же снова возвращается к прерванному занятию. Боруев повторяет эксперимент. Трехногий замирает, в такой же позиции замирают и его товарищи. Теперь уже я прикасаюсь к одному из обитателей планеты. Он застывает, но одновременно застывают и остальные, а буквально через секунду все словно бы в панике заползают в свой транспортер и быстро уезжают туда, откуда прибыли.
Мы с Боруевым обмениваемся изумленными взглядами, а потом начинаем как можно быстрее прыгать к мыслелету, следя лишь за тем, чтобы соблюдать равновесие. Лейтенант Виадер встречает нас вздохом облегчения. "Ну, говорит он, - а я-то уж опасался, как бы с вами чего не случилось". Запаса тепла в скафандрах хватило ненадолго, и холод дал о себе знать. Но мы уже согрелись. Рассказываем Виадеру о своем открытии, однако Виадер принимает наши сообщения довольно скептически. "Должны же они как-то ориентироваться на местности и общаться друг с другом", - утверждает он. И разумеется, он прав! Может быть, не обладая зрением, они особенно развили другие органы чувств, например обоняние? В принципе это возможно, но в таком случае они, несомненно, обратили бы внимание на характерный запах, исходящий от наших скафандров.
Мы еще раз задумываемся над этим. Трехногие нас не видят, не видят совсем, так, словно мы для них воздух, словно мы прозрачные. Мы приходим к выводу, что орган зрения аборигенов реагирует на волны, которые проникают сквозь нас, не отражаясь и не преломляясь. Это длинные радиоволны! Гипотеза довольно сомнительная. Аборигены невысоки, в них метра полтора. Если бы мы оказались правы, приемные рецепторы планетян должны были бы достигать сотен метров, если не километра!
Мы решаем проверить свою гипотезу, что не так-то легко: наши приемопередающие устройства работают в метровом диапазоне. Значит, возвращаться на Землю? Признаюсь, друзья, надо было рассмотреть и такую возможность. По Боруев решает изменить настройку приемника. И оказывается, планета прямо-таки окутана длинными и сверхдлинными волнами, а тот серебристый налет, о котором я говорил в начале выступления, частично поглощает, а частично отражает эти волны. Наши предположения, хотя и необъяснимые с точки зрения современной техники, на деле оказываются вполне правдоподобными! Это не помогает нам понять способ общения планетян, но позволяет прийти к выводу, что мы для них - существа невидимые, какие-то духи, что ли. Вероятно, потому-то они и убежали так неожиданно!
Придя к такому выводу, мы решаем лучше изучить условия жизни трехногих. Перебираемся на мыслелете к тому месту, где произошла первая встреча с ними, летим дальше. Двое из нас отправляются в экспедицию. На этот раз на корабле остается Боруев.
Отбросив всякую осторожность, мы длинными прыжками продвигаемся к темнеющей на горизонте возвышенности. Предчувствие нас не обмануло: это поселение трехногих. Странное поселение из безоконных коробок, покоящихся на каменных столбах. Ящики-транспортеры подъезжают к строениям, выстреливают вертикально вверх пассажиров и остаются на месте до тех пор, пока трехногий не спрыгнет вновь, занимая место в экипаже. Не зная, как общаются трехногие, мы не могли понять их действий, но попутно делали важные наблюдения. Вот та группа, едущая на транспортере, образует основную нераздельную ячейку общества. Семья? А может быть, это - простите мне слишком смелые предположения - один планетянин в нескольких особях? Пока не известно.
Нам удалось установить, что трехногие питаются какими-то клубеньками, выкопанными из грунта; впервые мы с ними встретились как раз в то время, когда они отправились добывать пищу.
Что? Нет, мы были на планете слишком недолго, чтобы проводить более фундаментальные исследования; срок возвращения на Землю истекал. Однако мы попытались установить контакт с трехногими - с сомнительным, правда, результатом. Я расскажу об этой попытке.
Так вот, мы хотели, чтобы планетяне нас увидели. Каким образом? Очень просто: поскольку от серебристо-синего налета отражаются радиоволны, мы решили покрыть себя этим налетом. Однако на случай, если они захотят напасть на нас - хоть мы в это не очень-то верили, - нам нужно было быстро стать невидимыми. Боруев придумал простое приспособление. Он создает из папье-маше оболочки, которыми мы должны прикрыть скафандры. Внешний вид оболочки не имеет значения, но проще всего придать ей обтекаемую форму, которая сделает нас похожими на планетян. Сходство еще более усилилось, когда Боруев прицепил к каждой оболочке лопатку, автоматически посыпающую оболочку серебристо-синим песком... так создавалось впечатление, будто мы тоже трехногие. Замаскировавшись, мы отправились на встречу с аборигенами. Неподалеку от ущелья стоят два транспортера. Трехногие выкапывают клубеньки, но вот один из них замечает нас и подает знак остальным. Они видят нас и все-таки не могут принять за своих, потому что каждый из нас чуть ли не вдвое выше среднего планетянина.
Они бросают свои клубни, и видно, что их изумление беспредельно. Наконец один из них ложится на грунт; другие делают то же самое. Мы совещаемся. Ведь испуганные трехногие могут не понять, что мы собираемся установить с ними контакт и преисполнены самых лучших намерений. Мы решаем ретироваться и вернуться только через несколько часов. За каменным уступом мы снимаем наши оболочки и ставим одна к одной, а сами возвращаемся на корабль. Наконец нам показалось, что самое время возобновить свои попытки. Мы выходим из корабля, идем к оболочкам... и что же видим? Наши оболочки окружены оградой из камней, и перед каждой из них возвышается пирамидка свежевыкопанных клубеньков! Вот так мы, земляне, люди из плоти и крови, на планете 12-81-97 превратились в богов, которых хотят умилостивить.
Имеем ли мы право еще раз лететь на планету трехногих? Если сами мы и углубим свои знания, то не окажем ли вредного воздействия на разум тамошних обитателей? Эти фундаментальные вопросы - основной результат нашей поездки. Честно говоря, мы не в силах на них ответить. Поэтому я не могу утверждать, что когда-либо мы разгадаем загадку трехногих... и даже попытаемся это сделать.
Что до меня, то, признаюсь, лично я бы сейчас же отправился на планету 14-24-90.
1 2 3 4 5 6