Тот тип, про которого рассказал Тае Ильин, умудрялся подключаться к Черу напрямую.
Настраивая автоматику на биоритмы своего мозга, он вызывал ответную реакцию, в результате чего получалось довольно оригинальное наложение двух гармонических колебаний (суперпозиция) различного информационного уровня. Тип начинал мыслить масштабами Чера, а Чер - масштабами типа. Отловил его дежурный электрик, который зафиксировал несанкционированную утечку энергии. По крайней мере, мне преподнесли это именно в таком виде. Хотя, может быть, и приврали для пользы дела. А вот про то, что тип этот, по словам Ильина, испытал тяжелейший информационный шок, который отправил его к праотцам, никто из нас не знал.
Теперь по крайней мере было понятно, почему на "Глыбе" появился инспектор Ильин.
Все. Обед. Я сдал управление уже откушавшему эмэнэсу Люкакину и покинул вахту, спеша предаться чревоугодию. Но перед этим заглянул к Вадиму.
Мы прошли в оранжерею, которая располагалась на пути в столовую. Здесь всегда можно было найти укромный уголок, а также полакомиться спелым бананом или авокадо.
Вадим - парень не из разговорчивых, хмуроватый, можно сказать, парень, серьезный, а сегодня вообще какой-то суконный, будто работал три смены подряд.
Хотел я его маленько подковырнуть по этому поводу, но вдруг он сказал:
- На тебе что, всю ночь воду возили, что ли?
Стало быть, и у меня такая же безрадостная физиономия.
Нет, братцы, ночь надо спать, кому нужно это бдение? Хряпнул бы того же барбамила, благо от барбитуратов аптечка ломится, - и баиньки. Нечего уповать на ионный душ, если бессонница приняла хронический характер. А еще - нервы надо укреплять, братцы, вот что я вам скажу.
Мой ответ Вадиму был стандартный, на уровне песочницы и детского совочка:
- На себя посмотри, приятель.
- Что именно тебя интересует? - последовал немедленный вопрос.
- Видишь ли, Вадик, - сказал я. - Сегодня ночью Чер общался с кем-то из экипажа.
Игнорируя нашу технику.
- Что ты говоришь, - без всякого энтузиазма процедил Вадим.
- Точнее, общался он с двумя... товарищами. Одного товарища я знаю наверняка, а вот второй... Будем вычислять дальше или сам расколешься?
- Аристотель, - буркнул Вадим. - Будь добр, подай вон ту грушу.
Он, видите ли, не желал на моих глазах прыгать да скакать за высоко растущей грушей. Приподнявшись на цыпочки, я сорвал ее и подал со слащавой улыбочкой и поклоном, как официант в старинном кинофильме.
Вадим впился в сочный желтый плод и не успокоился до тех пор, пока не обглодал до косточки.
- Порядок, - сказал он, ополаскивая руки в фонтанчике. - Значит, так. Чер может связаться, игнорируя нашу технику, как ты изволил выразиться, с любым из нас, но это ему достается ценой больших потерь и не доставляет радости. Напротив, связь через Таин ВИБР ему нравится, он испытывает наслаждение. В чем тут суть - не знаю. Наверное, при прямом контакте он теряет много энергии, а тут все-таки мощный радиоканал. Так вот, наш разлюбезный Ильин лелеет мечту наложить на психозонд запрет - как на зонд прямого контакта. Он, оказывается, практикует именно на этих вещах. Чер сказал, что Ильин его обворовывает и лишает того минимума удовольствия, который он испытывает при общении с нами, то есть с мыслящей протоплазмой. Роль Таи мне не ясна, но Чер предупредил, что ей не стоит больше общаться с этим инспектором. И дело, как я разумею, вовсе не в психозонде, сам знаешь - он прост в изготовлении, а в его принципиальной новизне, стихийно возникшей после Таиных доработок ВИБРа. Почему я так думаю?
Объясню. Чер намекнул, что Таин вариант позволяет отфильтровывать ненужную ему информацию. Больше я ничего не знаю.
М-да, попробуй теперь состыкуй Вадькино изложение и Таин сон. Хотя она ничего толком и не успела рассказать, меня больше интересовал ее вчерашний разговор с Ильиным.
На всякий случай я сказал:
- Тут что-то не то.
- Ага, - согласился Вадим.
Не знаю почему, но во мне постепенно зрела уверенность, что от этого психозонда будет большой вред. Бывает иногда такое предчувствие грозящей опасности. Оно тем более сильное, если не знаешь, откуда ждать опасность.
- Тут есть один непонятный момент, - сказал Вадим.
- Какой именно?
- Зонды есть на всех станциях. Хуже того, они предусмотрены инструкцией по контакту. И вдруг появляется официальный чиновник, можно сказать создатель инструкции, и начинает на эти самые зонды накладывать запрет. Темновато?
- Действительно, - сказал я. - Действительно темновато... Если только это правда.
Вадим удивленно посмотрел на меня.
- Ты уверен, что Чер сказал тебе правду? Это, как-никак, ставит под сомнение деятельность Ильина.
- А зачем ему врать? - совсем уж удивился Вадим. - Как может соврать ребенок?
- Что ты сказал?
- Погоди, - Вадим опустил глаза. - Дай вспомнить. Ах, да, вначале была мощная посылка, что наш Чер очень юн.
- Все, сейчас мы окончательно запутаемся. Есть предложение подкрепиться и продолжить вечером. Вместе с Таей.
- Идет, - согласился Вадим. - Значит, первый товарищ - она?
- Вы очень проницательны, уважаемый.
Сразу после обеда меня вызвал Ильин. Эмэнэс Люкакин заскрипел было, что не обязан, что вахта - дело не его оклада, но потихоньку, полушепотом. Я не ответил, и он быстро успокоился. Понимал свою зависимость.
Опросом экипажа Аркадий Семенович занимался в кают-компании, днем обычно пустовавшей.
До этого я его видел лишь мельком, теперь разглядел получше. Ему под пятьдесят, и он похож на какого-то киноактера. Очень характерное такое лицо - с двумя продольными складками у рта, пристальным взглядом и редкой, но, как говорится, неотразимой улыбкой. Все это я выхватывал фрагментами, в процессе разговора, так как старался не встречаться с ним глазами. Терпеть не могу смотреть на человека в упор, тем более, если накануне этот человек был нелюбезен с моей женой.
- Меня интересует, Анатолий Иванович, где вы находились в момент происшествия? - начал Ильин.
- На месте происшествия.
- Да вы поконкретнее. Не стесняйтесь.
- В постовой.
- Так-так, и чем вы там занимались?
- Сидел в кресле.
- Нет, дорогой Анатолий Иванович, так не пойдет. Меня интересует зачем вы туда пришли, кто конкретно присутствовал, в какой момент в постовой появился капитан Фунтиков, ну и так далее. Понимаете? Меня интересуют подробности.
Я пожал плечами, но этого человека трудно было вывести из себя.
- Ну, хорошо, - терпеливо сказал Ильин. - Итак, вы сидели в кресле. Как вы оказались в этом кресле?
- Я был свободен от вахты, - разразился я наконец, и Ильин одобрительно кивнул.
- Зашел. Вдруг, понимаете ли, понадобится моя помощь? Чер не любит простых вопросов. Так что, как правило, во время сеанса нас там трое-пятеро, а то и больше.
- Вот видите, как чудненько, Анатолий Иванович, - обрадовался Ильин. А вы не припомните, кто еще присутствовал при этом?
- М-м... Коржиков. Гусейнов... Э-э... Я. Кэп, разумеется. Лаптев... Пожалуй, все.
- Так. Роль Коржикова?
- Ассистент.
- Гусейнова?
- Ассистент.
- Лаптева?
- Оператор на связи.
- Когда появился капитан?
- Буквально за несколько секунд до происшествия. Почти тут же Лаптев сказал что-то вроде: "Он хочет пообщаться с вами". Капитана почему-то не удивило, что Чер вызвал именно его, хотя должен был знать, что у нас связь обезличенная.
- Вы говорите очень интересные вещи. Значит, Чер различает индивидуальности?
- Не знаю. Не уверен. Может быть, он попросил руководителя, начальника, самого главного. Вам лучше спросить у Лаптева.
- Благодарю за совет. Обязательно спрошу. Честно говоря, Анатолий Иванович, мне нравится ваша правдивость. Мне кажется, что в пиковой ситуации вы поведете себя правильно. Понимаете, в нестандартной обстановке самое главное - это выбор верного решения, то есть выбор первого шага. Если он правильный, то и дальнейшая линия поведения будет оптимальной. Вы спортом занимаетесь?
- Разумеется. - Я был несколько сбит с толку его неожиданной тирадой.
- Прекрасно. Я так и думал. Спорт дисциплинирует тело и эмоции.
Он посмотрел на меня, усмехнулся и сказал:
- Меня очень волнует то, что Евгений Антонович испытал информационный удар. Так сказать, чистейший информационный нокаут. Это при блокировочных фильтрах, сами понимаете, дело ненормальное. Я приводил вашей жене пример, в каких случаях это становится возможным, так что не буду повторяться...
Хитрый, черт. Намекает, что между мужем и женой нет секретов.
- ... В связи с этим к вам, Анатолий Иванович, как к навигатору, технически подкованному человеку, у меня вопрос: не мог ли кто-нибудь, отвлеченный индивид, скажем, доработать психозонд на прямое подключение, минуя фильтры?
- Это исключено, - уверенно сказал я.
- Рад был познакомиться, - давая понять, что беседа окончена, Ильин встал, протянул мне твердую, как кирпич, ладонь. - Не забудьте о выборе первого шага.
Это вам поможет в трудную минуту.
Улыбка преобразила его угрюмоватое лицо, глаза из стальных превратились в пронзительно голубые, веселые, и тут я вспомнил, где его видел раньше. Перед самым уходом в экспедицию, еще на Земле, по телекору. Показывали старую хронику о космодесанте в Зону Освоения, увлекательную и захватывающую, как хороший детектив. Вот тебе и киноактер. А мы-то, пентюхи, были убеждены, что это обычный бюрократ из Управления. Значит, хватка у него, как у всякого десантника, мертвая. Сейчас он ищет зацепочки, мелкие, вроде бы ничего не значащие факты, собрав которые воедино, он сможет развернуться по-настоящему. Вот тогда только держись. Но почему с Таей он обошелся так сурово? Вчера она пришла измочаленная, выжатая. Может, он женоненавистник? Есть, говорят, такие. И вообще, кто он, в конце концов, такой, этот Ильин? Судя по всему, он исследует возможности прямого контакта с Чером. То есть, тут я неточен, не исследует, а ищет нарушения в системе контакта. С тем, чтобы, как сказал Вадиму Чер, их пресечь.
Я остановился посреди пустого коридора от диковатой мысли. А вдруг Аркадий Семенович Ильин именно и ищет прямого контакта с Чером? С меркантильной целью.
Он уполномочен властью, все карты ему в руки. Очевидно, на мое настроение наложили отпечаток его жесткий разговор с Таей и какие-то подозрительные намеки о выборе первого шага в трудную минуту.
"Нет, - сказал я себе, - ночью будешь спать, как миленький. Иначе начнешь сам себя подозревать"...
- А ты боялся, - сказал я эмэнэсу Люкакину, показывая на часы. Каких-то пятнадцать минут, зато нытья-то, нытья!
Люкакин в ответ пробурчал слова, которые здесь не стоит приводить, и я понял, что, кажется, между нами, то есть навигатором и стажером, начинает таять ледок недоверия.
Конечно же, такой деликатный человек, как Вадим, не мог зайти в семейную квартиру просто так. Предварительно он связался с нами по видеокому. Насчет ужина он сначала и слышать не хотел, но я сказал, что заказ уже сделан. К его приходу стол был накрыт. Одно дело поесть в общем зале и совсем другое - в семейном кругу. Тем более, что у нас было несколько банок варенья, заготовленного еще на Земле. Хотя справедливости ради надо признать, что это чистейшей воды ностальгические нюансы: здесь, на станции, всего было вдоволь, включая сюда и черепаховый суп (концентрат с пряными добавками, изготовленный из минтая по особой технологии), и экзотические плоды из станционной оранжереи. Но земляничное варенье - это земляничное варенье, и никуда тут не денешься.
Вначале Вадим держался скованно, но потом понемногу ожил, и за столом установился тот легкий треп, который спонтанно может перейти в серьезный разговор. Так в конце концов и вышло.
- Короче, сойдемся на том, что Ильин ищет нарушения в системе контакта, - сказал я, когда мы приступили к десерту. - То есть, он ищет те зонды, в которых не срабатывают фильтры, и связь идет напрямую. Кстати, он спрашивал меня - нельзя ли для этой цели доработать зонд, и я ответил отрицательно. Разумеется, про ваш ночной контакт я ему не докладывал, тем более, что инициатор - Чер, но должен предупредить, что его излучение официально зафиксировано на осциллоскопе Сеней Рыбаковым. С записью в бортовом журнале. Запись зарегистрирована как помеха, но тот же Ильин при желании может легко определить ее характер. Между прочим, он бывший космодесантник.
- Он еще, между прочим, из подразделения космической психогигиены, вздохнув, сказал Вадим. - Он это подразделение возглавляет.
- То-то я его где-то раньше видела, - задумчиво произнесла Тая.
- Да, раньше его частенько показывали по учебной программе. Толковый дядька. Я как-то просматривал комплект микрофильмов по психогигиене - так, любопытства ради. Масса ильинских сценариев. Потом он куда-то исчез.
- А знаете что, ребята? - сказал я. - Пожалуй, у него есть резон связаться с Чером напрямую. Ведь что есть фильтры?..
- Ну, ты. даешь, - Тая фыркнула, а Вадим с сомнением покачал головой.
- Я пока выскажусь, а вы меня потом разобьете в пух и прах.
1 2 3 4 5 6 7