Спок кивнул и вышел.
– Лейтенант Ухура, вызовите Колонию Пять. Я хочу поговорить с Администратором. Лейтенант Зулу, проложите курс в сторону от Колонии Пять – не слишком кардинально, лишь для того, чтобы мы получили необходимое время. Пустомеля…
Его прервал громкий щелчок искрового разряда и приглушенный возглас боли, изданный Ухурой. Она зажала судорожно дергающиеся руки между колен. Мак-Кой подскочил к ней и попытался разжать сведенные судорогой пальцы.
– Все… в порядке, – произнесла она. – Я думаю, просто шок. Но по какой причине панель оказалась так заряжена…
– Наверное, по очень весомой причине, – угрюмо произнес Кирк. – Не прикасайтесь к ней до моего приказа. На что это похоже, Пустомеля?
– Легкие ожоги, – ответил Мак-Кой. – Но кто знает, что может быть дальше?
– Я могу сказать вам, – заговорил Зулу. – Я не могу ввести новые координаты в этот пульт, он работает, но отказывается воспринимать изменение курса. Мы намертво нацелены на Колонию Пять.
– Я тороплюсь, – произнес голос Чарли. Он снова спускался с эскалатора, но остановился, заметив неприкрытую ярость на лице Кирка.
– Я уже начал уставать от всего этого, – произнес Кирк. – А как насчет передатчика?
– Вам не нужно беспокоиться насчет всей этой субпространственной болтовни, – произнес Чарли, словно извиняясь. – Если возникнут какие-нибудь трудности, я с ними справлюсь сам. Я быстро учусь.
– Мне не нужна твоя помощь, – произнес Кирк. – Чарли, в данный момент я ничего не могу сделать, чтобы прервать твое вмешательство. Но вот что я тебе скажу: ты совершенно прав. Ты мне не нравишься. Ты мне совершенно не нравиться. А теперь – убирайся.
– Я уйду, – холодно произнес Чарли. – Мне все равно, что я вам теперь не нравлюсь. Но вы скоро измените свое мнение обо мне. Я вас заставлю.
Когда он ушел, Мак-Кой начал ругаться вполголоса.
– Прекрати, Пустомеля, это не поможет. Лейтенант Ухура, проверьте, у нас закорочена только внешняя связь, или интерком тоже?
– Нет, похоже, интерком в порядке, капитан.
– Хорошо, соедините меня со старшиной Рэнд… Дженис, у меня для тебя весьма неприятная работенка. Быть может, самая неприятная, о которой когда-либо тебя просили. Я хочу, чтобы ты заманила Чарли в его каюту… Именно так. Мы будем наблюдать. Но помни, что если ты разъяришь его, мы почти ничего не сможем сделать для твоей защиты. Ты можешь отказаться, если хочешь. Может ведь и не выйти.
– Если и не выйдет, – ответил голос Рэнд, – то не потому, что я не пыталась.
Они наблюдали; руки Спока зависли над кнопкой, активизирующей силовое поле. Сначала Дженис находилась в каюте Чарли одна, и ожидание казалось очень долгим. Наконец, дверь скользнула в сторону, и подросток вошел в поле зрения скрытой камеры, на лице его смешались надежды и подозрения.
– Очень мило с твоей стороны прийти сюда, – начал он. – Но я больше не верю людям. Они все такие запутанные и полны ненависти.
– Нет, они не такие, – сказала Дженис. – Просто ты не принял в расчет то, как они чувствуют. Ты должен подождать.
– В таком случае… Я тебе нравлюсь?
– Да. Достаточно для того, чтобы попытаться как-то исправить тебя. Иначе я не пришла бы сюда.
– Прекрасно, – сказал Чарли. – Я тоже могу быть хорошим. Посмотри. У меня для тебя что-то есть.
Из-за спины, которая уже находилась в поле зрения камеры, он достал один-единственный цветок розы и протянул его девушке. На борту звездолета не было ни одной розы; судя по розе и духам, он действительно мог заставлять предметы появляться так же успешно, как и исчезать. Это был грозный признак.
– Розовый – твой любимый цвет, правда? – спросил Чарли. – В книгах пишут, что все девушки любят розовый цвет. Голубой – для юношей.
– Это… приятно, Чарли. Но сейчас не время для ухаживания. Мне действительно необходимо с тобой поговорить.
– Но ты хотела прийти ко мне. Во всех книгах написано, что это означает нечто очень важное. – Он протянул руку, пытаясь дотронуться до ее лица. Дженис инстинктивно отступила назад, пытаясь продвинуться к дверям, которые сейчас управлялись дистанционно, пульт находился у Спока под рукой. Но девушка не видела, куда пятится, и уперлась в стул.
– Нет. Я же сказала, что хочу только поговорить с тобой, и все.
– Но я всего лишь хотел быть хорошим для тебя.
Она каким-то образом миновала стул и продолжала незаметно пятиться.
– В Законе Чарли есть только один пункт, – сказала она.
– Что ты имеешь в виду? Что это?
– Закон Чарли гласит: каждому лучше быть хорошим с Чарли, иначе…
– Неправда! – крикнул мальчик.
– Нет? А где Сэм Эллис?
– Я не знаю, где он. Он просто исчез, Дженис. Я только хочу быть хорошим. Они не дают мне. Я могу дать тебе все, что ты захочешь. Только скажи мне.
– Хорошо, – сказала Дженис. – Тогда, я думаю, было бы лучше, если бы ты позволил мне уйти. Это единственное, чего я хочу сейчас.
– Но ты сказала… – Юноша сглотнул и попытался снова заговорить. – Дженис, я… люблю тебя.
– Нет, ты не любишь. Ты не знаешь, что значит это слово.
– Тогда покажи мне, – сказал он, дотягиваясь до нее. Ее спина была уже в дверях, и Спок повернул выключатель. Глаза мальчика расширились, когда дверь скользнула в сторону и Дженис вышла. Он бросился за ней, но сработал другой выключатель.
Включилось силовое поле, и Чарли был отброшен назад в каюту. Он мгновение стоял там, как жеребец в конюшне, раздувая ноздри и тяжело дыша. Затем он произнес: – Хорошо. Ладно тогда.
Он медленно двинулся вперед. Кирк поворачивал камеру вслед за ним. Чарли прошел сквозь силовое поле, будто его не существовало. И снова обратился к Дженис.
– Почему ты это сделала? – спросил он. – Ты не дала мне даже попытаться. И никто из вас. Хорошо. С этот момента я не буду пытаться. Я не буду беречь никого из вас, кроме тех, кто мне нужен. Ты не нужна мне.
Затем снова раздался характерный взрыв. Дженис исчезла. Мир вокруг Кирка превратился в серый, болезненный туман.
– Чарли, – прохрипел он. Интерком донес его голос до каюты. Мальчик, как слепой, повернулся на звук.
– Вы тоже, капитан, – сказал он. – То, что вы сделали, тоже нехорошо. Я оставляю вас на время. "Энтерпрайз" совсем не такой корабль, как "Антарес". Управлять "Антаресом" было легко. Но если вы будете пытаться повредить мне, я заставлю исчезнуть других людей… Я сейчас поднимусь на мостик.
– Я не могу остановить тебя, – ответил Кирк.
– Знаю, что не можете. Быть человеком не так уж и трудно. Я не человек, но кое-что могу. Вы нет. Может быть, я человек, а вы нет.
Кирк отключился и посмотрел на старшего офицера. Спустя некоторое время тот произнес:
– Это были его последние слова, насколько я понял.
– Похоже, что да. А что, поле вообще не среагировало на Чарли во второй раз?
– Да. Он прошел сквозь него как луч света. Даже легче – я мог бы остановить луч света, зная его частоту. Кажется, мало, чего он не в состоянии сделать.
– Исключая умение управлять кораблем – и самостоятельно достичь Пятой Колонии.
– Слабое утешение.
Оба оборвали разговор, когда вошел Чарли. Он шел неестественно прямо. Не сказав никому ни слова, он подошел к креслу штурмана и махнул Зулу, чтобы тот освободил его. Обменявшись быстрым взглядом с Кирком, Зулу покорно встал, а Чарли сел на ею место и начал играть рычагами управления. Звездолет дернулся и чуть-чуть накренился, и он отдернул руки.
– Покажите мне, что делать, – попросил он Зулу.
– Эго заняло бы тридцать лет учебы.
– Не спорьте со мной. Просто покажите.
– Давай, покати ему, – вмешался Кирк. – Может быть, он взорвет нас. Это лучше, чем позволить ему добраться до Пятой Колонии.
– Капитан Кирк, – вмешалась лейтенант Ухура. – Я кое-что поймала извне по субпространственному каналу F. Мне кажется, информация идет от корабля к кораблю. Это фиксируют приборы. Я не могу это услышать.
– Там ничего нет, – сказал Чарли, его голос стал грубым. – Просто оставь их в покое.
– Капитан?
– Я капитан, – вмешался Чарли. Кирк внезапно понял, что Чарли испугался. И почему-то почувствовал, что "Энтерпрайз" должен получить это сообщение.
– Чарли, – сказал он, – ты сам сотворил это послание, или заблокировал то, которое идет?
– Это моя игра, мистер Кирк, – ответил Чарли. – Вы все должны выяснить сами. Как вы говорили – таковы правила игры. – Он встал с кресла и сказал Зулу: – Теперь можете его занять. Курс проложен к Пятой Колонии.
Вряд ли за этот короткий промежуток времени он что-либо мог сделать, не считая нескольких грубых попыток овладеть рычагами управления. Вероятно, блокировка, установленная вначале, по-прежнему действовала. Но в любом случае, ситуация оставалась довольно неприятной; ведь до Пятой Колонии осталось лететь приблизительно двенадцать часов.
И тем не менее, руки Чарли заметно дрожали. Кирк сказал:
– Хорошо, Чарли, пусть это игра – но игра окончена. Я не думаю, что ты и дальше сможешь держать корабль под контролем. Ты уже на пределе и не сможешь натворить что-либо еще. Но тебе придется разобраться со мной.
– Я мог бы отправить вас раньше, – ответил Чарли. – Не вынуждайте меня это делать теперь.
– Не посмеешь. У тебя мой звездолет. Я хочу получить его назад, а также весь мой экипаж – даже если придется свернуть тебе шею.
– Не давите на меня, – прошептал Чарли. – Недавите н_а м_е_н_я_.
В следующий момент взрыв боли отбросил Кирка на палубу. Он не смог сдержать стон.
– Извините, – взмокнув, сказал Чарли. – Извините…
Внезапно громко загудел субпространственный передатчик, и затем начал передавать отчетливые сигналы. Ухура потянулась к дешифратору.
– Прекратите! – крикнул в смятении мальчик. – Я сказал, прекратите это!
Боль прошла. Кирк был свободен. После секундною замешательства он вскочил на ноги. Спок и Мак-Кой также наступали, но Кирк был ближе. Он уже занес кулак.
– Пульт свободен, – раздался за его спиной голос Зулу. – Корабль слушается управления.
Чарли увернулся от Кирка, всхлипывая. Он никогда не казался так мало похожим на капитана, как сейчас, – он не мог командовать даже самим собой.
В изумлении Кирк опустил руку.
Хлоп! Дженис Рэнд появилась на капитанском мостике, вытянув вперед обе руки, чтобы удержать равновесие. Она была очень бледна и потрясена, но, впрочем, невредима.
Хлоп!
– Это было адское падение, Джим, – раздался голос Сэма Эллиса. – В следующий раз полегче – эй, что все это значит?
– Получено сообщение, – бесстрастно произнес голос лейтенанта Ухуры. – Корабль по правому борту. Говорит, что он с Тации.
С воплем панического ужаса Чарли упал на палубу, барабаня по ней кулаками.
– Не слушайте, не слушайте! – вопил он. – Нет, нет, пожалуйста. Я не могу больше жить с ними.
Кирк смотрел бесстрастно, не двигаясь. Мальчик, который запугивал их и командовал ими так долго, был раздавлен на ею глазах.
– Вы мои друзья. Вы говорили, что вы мои друзья. Помните – когда я попал на звездолет? – Он жалобно взглянул на Кирка. – Возьмите меня домой, на Пятую Колонию. Это все, что я хочу. Это действительно все!
– Капитан, – сказал Спок спокойно. – Что-то здесь происходит. Похоже на телепортационную материализацию. Смотрите.
Чувствуя себя человеком, попавшим под множество падающих одновременно костяшек гигантского домино, Кирк бросил взгляд на Спока. Действительно, что-то материализовывалось на капитанском мостике. Сквозь эта что-то самого Спока можно было рассмотреть лишь с трудом. Это был неправильный овал, высотой в две трети человеческого роста, постепенно уплотнявшийся. Он колебался и изменялся, переливаясь разными цветами. Какое-то мгновение он выглядел, как огромное человеческое лицо; потом как нечто, даже отдаленно не напоминающее человека; затем – как искаженный силуэт далекого, но громадного строения. Казалось, он не способен был сохранять какой-нибудь облик достаточно долго.
Затем оно заговорило. Голос был глубок и гулок. Но шел он не от создания, а от субпространственного передатчика. Но, как и само создание, голос постоянно менялся, смазывался, замолкал, изменял окраску, словно ускользал из-под контроля.
– Мы очень сожалеем о случившемся, – произнес он. – Мы поняли слишком поздно, что человеческий мальчик убежал от нас. Мы очень долго искали его, так как полеты в космосе уже давно забыты нами. Мы глубоко огорчены, что его побег стоил жизни тем людям, что были на первом корабле. Мы не смогли помочь им потому, что они взорвались в этом кадре Вселенной. Но мы вернули ваших людей и ваше оружие, поскольку они были невредимы в следующем кадре. Теперь все стало по-прежнему. Нет необходимости его опасаться. Он у нас под контролем.
– Нет, – выдохнул Чарли. Его тело сотрясали конвульсивные рыдания. Поднявшись на колени, он схватил Кирка за руку. – Я больше никогда этого не сделаю. Пожалуйста. Я буду хорошим. Я никогда не сделаю ничего такого. Мне жаль "Антарес", действительно жаль. Пожалуйста, позвольте мне отправиться с вами, пожалуйста!
– Охо-хо, – выдохнул Мак-Кой.
1 2 3 4