И какая! Кухонный Собеседник читал Роду курс буквально всех наук, начиная с элементарной компьютерной грамотности и завершая философией. И много-много математики, физики и химии. На биологию, почему-то, Кухонный Собеседник особого упора не делал.
Сами занятия сильно отличались от тех, что проводили в приюте еще и тем, что тут нельзя было ни отстать от учебного процесса, ни обогнать его. Робот следил, чтобы все, рассказанное Роду, было им понято и усвоено. И не давал передышки.
Через некоторое время Род осознал, что «процесс познания» идет у него во много раз быстрее, чем в приютской школе. Была ли это заслуга робота? Вероятно... Но и Род был весьма способным мальчиком. Конечно, он очень поздно дорвался до знаний, но история, как говорил Кухонный Собеседник, давала примеры, когда до знаний «дорывались» и в шестьдесят лет, а к семидесяти делали замечательный вклад в науку...
Мало того, что Кухонный Собеседник организовал интенсивные занятия. Робот как-то, а было это почти через месяц их с Родом знакомства, изготовил в качестве приложения к учебнику (их он тоже доставал из своего брюха, так же, как и жареное мясо) просто интересную книгу. И заметил явную склонность парнишки к чтению. Разумеется, Кухонный Собеседник воспользовался этим наблюдением. Появилась преогромная куча книг. И дело робот поставил так, что чтение являлось «отдыхом»!
А мальчик с удовольствием «отдыхал», проглатывая один том за другим. Сначала — читал все подряд, потом — стал в первую очередь хватать фантастику. И приключения. Вскоре Кухонный Собеседник перестал изготовлять для Рода книги с любовными и нравоучительными сюжетами.
Прошло еще немного времени, а эффект был уже налицо. Изменилась речь мальчика, предложения стали сложнее, с оборотами, появилось множество новых слов. Обогащалась не только речь. Род обнаружил замечательные способности к занятию точными науками, его голова постепенно превращалась в копилку знаний, дело доходило уже до того, что мальчик сам стал находить ошибки в прочитываемых книгах. Он ловил как явные ляпсусы в логике построения литературных произведений, так и ошибки в различных точных науках. Впрочем, Кухонный Собеседник быстро осадил его, объяснив, что многие книги писались еще до того, как были сделаны научные открытия, опровергавшие имеющиеся в текстах посылки. А вот логические ошибки — тут Род молодец, все правильно!
Чтобы не быть голословным, приведу лишь один пример. Род прочитал в увлекательной книжке мистического содержания следующее. Некий герой видит во сне кошмар, и до того пугается, что умирает, не проснувшись. Род сразу же спросил у своего робота, а откуда, собственно, могло стать известным, что герой видел страшный сон, если он так и не проснулся? Кухонный Собеседник так обрадовался явному росту сообразительности своего хозяина и воспитанника, что сразу же испек праздничный пирог. Впрочем, радость была напрасной — ситуации начали повторяться, и, вскоре, Кухонный Собеседник уже не знал, куда убегать от вопросов и замечаний Рода по поводу того, что понаписано в книгах...
Чем дальше залезал Род в дебри литературы, тем запутанней и непонятней становилась для него сама история человечества. Разумеется, если в книге стояла пометка, что это — фантазия, Род лишь принимал описываемые события к сведению и не делал далеко идущих выводов. Но многие книги вроде написаны, как было помечено, очевидцами, и при этом их содержимое явно противоречило тому, что было отмечено другими «очевидцами» в других книженциях!
Если бы Кухонный Собеседник еще и не замалчивал подлинной истории. Но робот заявил с самого начала, что Роду просто необходимо сперва овладеть элементарными понятиями в точных науках, иметь ориентиры в физике, математики, химии и биологии, даже в астрономии, и лишь потом прослушать курс истории разумной жизни на их планете. Иначе — он мало чего поймет. И, еще, надо изучать, и еще раз изучать, кибернетику! Без нее никуда не деться!
Программирование давалось Роду относительно легко, особенно, когда дело дошло до написания программ самим мальчиком. Тут-то он оказался героем. Тексты моментально проверялись на имеющемся у Кухонного Собеседника имитаторе. Идейная часть давалась труднее. Род почему-то довольно долго вникал в построение вирусных и антивирусных программ, зато, когда дело дошло до практики, написал короткий антивирусник — на предложенный имитатор вируса — практически мгновенно и без единой ошибки! Без особых проблем шло овладение паролями и доступами. Сначала были обычные занятия. А потом... Потом сам Род придумал маленькую интрижку. Он предложил Кухонному Собеседнику выйти через вселенский компьютер на один из Кормильных Аппаратов, на того, что околачивался неподалеку... Кухонный Собеседник принял игру, подсоединил себя через какую-то сверхсложную сеть к кормилке, а наш герой начал, в поте лица, вскрывать защиту. С какого раза и через сколько часов это ему удалось — неизвестно, но главное, что удалось! Мало того, что Род заставил Кормильный Аппарат изготовить для себя жаркое, он еще и частично перепрограммировал железяку, дав ей установку на подчинение его, Рода, устным приказам.
Гораздо хуже давалась мальчику схемотехника. Похоже, что она его совершенно не интересовала. Кухонный Собеседник не стал особенно настаивать на подробном изучении этого предмета, ограничившись лишь зубрежкой основных понятий. Впрочем, даже эти знания стали через некоторое время помогать Роду в дальнейшем изучении программирования, мальчик заметил это, и сам попросил робота вернуться к изучению компьютеров изнутри.
Математика не очень давалась Роду, особенно в части геометрии. Не больно нравилась мальчику и возня с интегралами, он их просто решительно не воспринимал! Физика давалась легче, но с механикой Род так и не подружился, зато со строением вещества — вообще проблем не было! Химия давалась средне, оно и понятно, опытов не проводили, все на бумаге да на экране — неинтересно. Тебе говорят, что это вещество — а на экране формула — пахнет каким-то цветком, которого ты и не видел ни разу! Ничего себе, процесс познания...
Совсем уж оторванной от жизни показалась Роду биология, особенно в части ботаники и зоологии. Чего изучать-то, если на Земле уже ничего и не осталось? Крабов? А чего их изучать — выдрал мясо да ешь! Но Кухонный Собеседник был упорен в своем намерении дать Роду полное образование. И упорно вдалбливал в голову мальчика совершенно, казалось бы, ненужные, сведения о вымерших растениях и животных. Род сопротивлялся, как мог, но робот находил все новые «заставлялки» типа — не давать читать книг и тому подобное. Так что, хотел Род или не хотел, а биологию учить ему пришлось. Немного ожил он лишь тогда, когда Кухонный Собеседник начал рассказывать о разумных существах, что были созданы позднее, когда Род уже почивал в своей капсуле. Теперь Род уже знал об анатомии и физиологии разумных собак, медведей и даже крыс. Да, да, действительно, кладбище с малюсенькими головастыми скелетиками и представляло собой то, что осталось от некогда многочисленных крысолюдей.
Курс теологии был предельно краток. Его «изучение» как бы инициировал сам Род, задав вопрос:
— А правда, что Бог умер?
— Да, — последовал ответ, вслед за чем Кухонный Собеседник назвал точную дату этого события.
Больше к высшим материям не возвращались...
* * *
Еще раз коротко остановимся на том, что произошло с Родом за эти годы. Он не только вырос, стал умнее, начитаннее. Состоялось еще одно важное изменение. Наш герой как бы проснулся.
Разве, он спал? Можно ли делать во сне все, чего проделывал Род? Смотря что называть сном.
Нередко сверстники Рода, беспризорники, говорили о том, что творилось вокруг, как о самом настоящем кино или ином сне. Разумеется, они принимали в нем участие, делали то, что требовалось при данных условиях и обстоятельствах. Но, тем не менее, как бы спали. У одних это было ярко выражено — достаточно было посмотреть в их мутные глаза. Другие же, на мгновение просыпаясь, чувствовали себя не в своей тарелке. И стремились вновь уйти от действительности. А чтобы этот уход состоялся быстрее и проще, использовали алкоголь, наркотики, оглушающую музыку. Некоторые уходили от действительности, непрерывно играя в компьютерные игры, да на такой скорости, что переставали вообще думать. Просто жили в движениях рук, а пальцы нажимали манипуляторы в автоматическом режиме. Оставалось только болеть за самих себя, находясь как бы в стороне...
Род «просыпался» чаще других. И видел себя «как бы со стороны» значительно чаще иных. Это было неприятно — чувствовать, что ты такой маленький и слабый, а мир вокруг тебя велик и враждебен. Жалкое зрелище! Впрочем, врачи тщательно следили в приютах именно за такой формой психического отклонения. И отсеивали тех, с кем это случалось часто.
Род всегда отличался чувствительностью, и когда ему впервые был задан подобный вопрос — не видишь ли ты себя «со стороны» — ощутил в интонации психиатра нечто такое... Короче, он соврал, сказал, что ничего похожего с ним не бывает. И врал так все последующие годы. Что и спасало его раз за разом от чисток. «Нарушение психики» считалось социально опасным — из мальчиков, часто «просыпавшихся», получались разного рода бунтовщики. Ибо они видели все так, как оно и есть...
И вот теперь Род почувствовал, что окончательно очнулся. Он был личностью, а кругом была Вселенная, частью которой он себя теперь осознавал. И сознание его было ясным, как никогда!
* * *
Наконец, настал тот долгожданный момент, когда Кухонный Собеседник начал читать Роду курс истории человечества. Почему долгожданный? Потому, что к данному моменту Род находился в «студентах» уже два года. Настоящих года — ведь Кухонный Собеседник имел возможность отсчитывать действительное время, а не так, как когда-то делал Род — от одного сна до другого. Кстати, так и осталось неизвестным, сколько же нашему мальчику было в этот момент лет. Объективных-то — страшно подумать. Но действительно прожитых, так сказать, биологических, сколько? Неизвестно... Считали и так, и этак. И, наконец, порешили, что в тот момент, когда Кухонный Собеседник начал вышеуказанный курс исторических наук, именно в этот день Роду исполнилось как бы шестнадцать.
Род смотрел на высоченную, выше его ростом, колонну из книг, синтезированных в подарок Кухонным Собеседником по случаю дня рождения.. И даже облизывался, предвкушая удовольствие, как от груды изысканных кушаний.
— На сколько мне их хватит? На десять лет? — Род обошел книги. — Ну, на пять лет уж точно... Буду читать и читать!
— Увы, у тебя нет пяти лет, — сказал Кухонный Собеседник совершенно равнодушным тоном.
— Почему нет?
— Об этом потом, все идет по плану.
— Вот ты и проговорился, — воскликнул юноша, — у тебя был план!
— Разумеется, у всех компьютеров всегда есть план работы. Как же без него? — голос робота прозвучал иронично, — Сам подумай, ну, чем я мог заниматься эти тысячи лет, заваленный землей? Только что планы и составлять!
* * *
За эти два года Род порядком подрос. Вспоминая о себе, каким он был в том, другом, далеком от него времени, Род совершенно не узнавал себя. Иной человек с иными мыслями! Знания, регулярная учеба и ежеминутное общение с созданием рук давно умершего гения — все это совершенно изменило Рода, он стал другим. И, по словам друга-робота, был уже готов к восприятию самой большой трагедии, какая только могла быть. Ведь жизнь человека — это всегда трагедия, а история жизней всех людей — это что? Трагедия из трагедий?
Курс истории в кратком виде, лекционно, так сказать, читался роботом в течение двух недель по восемь часов в день. Задавать вопросы Роду было запрещено. Точнее — сказано — все вопросы потом!
Разумеется, здесь, в этой книге, нет возможности изложить исторический курс в полном виде, так, как его прослушал Род. Но я постараюсь далее, несколько конспективно, но все же ознакомить читателя с основными вехами той истории человечества, что прозвучала в изложении Кухонного Собеседника.
***
Вселенная была создана неким Создателем, о котором человечеству так и не стало известно почти ничего. Возможно, он не хотел «раскрыть себя» людям и имел для этого — имеется в виду сохранение тайны — веские причины и, главное, возможности. После творения вселенной Бог создал все-все на Земле, включая, разумеется, и людей. О раннем этапе истории человечества мало что известно, возможно, этот период был прикрыт тем же покровом тайны, что и создание всего сущего на раннем этапе. Почему, собственно? Ответ напрашивается сам — стыдно Ему стало.
* * *
История развития общества, от первых людей до века электричества и атома, в целом знакома читающему сейчас эти строки, она представляла интерес для Рода, но вряд ли стоит пересказа. Читатель и так неплохо себе все представляет, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Сами занятия сильно отличались от тех, что проводили в приюте еще и тем, что тут нельзя было ни отстать от учебного процесса, ни обогнать его. Робот следил, чтобы все, рассказанное Роду, было им понято и усвоено. И не давал передышки.
Через некоторое время Род осознал, что «процесс познания» идет у него во много раз быстрее, чем в приютской школе. Была ли это заслуга робота? Вероятно... Но и Род был весьма способным мальчиком. Конечно, он очень поздно дорвался до знаний, но история, как говорил Кухонный Собеседник, давала примеры, когда до знаний «дорывались» и в шестьдесят лет, а к семидесяти делали замечательный вклад в науку...
Мало того, что Кухонный Собеседник организовал интенсивные занятия. Робот как-то, а было это почти через месяц их с Родом знакомства, изготовил в качестве приложения к учебнику (их он тоже доставал из своего брюха, так же, как и жареное мясо) просто интересную книгу. И заметил явную склонность парнишки к чтению. Разумеется, Кухонный Собеседник воспользовался этим наблюдением. Появилась преогромная куча книг. И дело робот поставил так, что чтение являлось «отдыхом»!
А мальчик с удовольствием «отдыхал», проглатывая один том за другим. Сначала — читал все подряд, потом — стал в первую очередь хватать фантастику. И приключения. Вскоре Кухонный Собеседник перестал изготовлять для Рода книги с любовными и нравоучительными сюжетами.
Прошло еще немного времени, а эффект был уже налицо. Изменилась речь мальчика, предложения стали сложнее, с оборотами, появилось множество новых слов. Обогащалась не только речь. Род обнаружил замечательные способности к занятию точными науками, его голова постепенно превращалась в копилку знаний, дело доходило уже до того, что мальчик сам стал находить ошибки в прочитываемых книгах. Он ловил как явные ляпсусы в логике построения литературных произведений, так и ошибки в различных точных науках. Впрочем, Кухонный Собеседник быстро осадил его, объяснив, что многие книги писались еще до того, как были сделаны научные открытия, опровергавшие имеющиеся в текстах посылки. А вот логические ошибки — тут Род молодец, все правильно!
Чтобы не быть голословным, приведу лишь один пример. Род прочитал в увлекательной книжке мистического содержания следующее. Некий герой видит во сне кошмар, и до того пугается, что умирает, не проснувшись. Род сразу же спросил у своего робота, а откуда, собственно, могло стать известным, что герой видел страшный сон, если он так и не проснулся? Кухонный Собеседник так обрадовался явному росту сообразительности своего хозяина и воспитанника, что сразу же испек праздничный пирог. Впрочем, радость была напрасной — ситуации начали повторяться, и, вскоре, Кухонный Собеседник уже не знал, куда убегать от вопросов и замечаний Рода по поводу того, что понаписано в книгах...
Чем дальше залезал Род в дебри литературы, тем запутанней и непонятней становилась для него сама история человечества. Разумеется, если в книге стояла пометка, что это — фантазия, Род лишь принимал описываемые события к сведению и не делал далеко идущих выводов. Но многие книги вроде написаны, как было помечено, очевидцами, и при этом их содержимое явно противоречило тому, что было отмечено другими «очевидцами» в других книженциях!
Если бы Кухонный Собеседник еще и не замалчивал подлинной истории. Но робот заявил с самого начала, что Роду просто необходимо сперва овладеть элементарными понятиями в точных науках, иметь ориентиры в физике, математики, химии и биологии, даже в астрономии, и лишь потом прослушать курс истории разумной жизни на их планете. Иначе — он мало чего поймет. И, еще, надо изучать, и еще раз изучать, кибернетику! Без нее никуда не деться!
Программирование давалось Роду относительно легко, особенно, когда дело дошло до написания программ самим мальчиком. Тут-то он оказался героем. Тексты моментально проверялись на имеющемся у Кухонного Собеседника имитаторе. Идейная часть давалась труднее. Род почему-то довольно долго вникал в построение вирусных и антивирусных программ, зато, когда дело дошло до практики, написал короткий антивирусник — на предложенный имитатор вируса — практически мгновенно и без единой ошибки! Без особых проблем шло овладение паролями и доступами. Сначала были обычные занятия. А потом... Потом сам Род придумал маленькую интрижку. Он предложил Кухонному Собеседнику выйти через вселенский компьютер на один из Кормильных Аппаратов, на того, что околачивался неподалеку... Кухонный Собеседник принял игру, подсоединил себя через какую-то сверхсложную сеть к кормилке, а наш герой начал, в поте лица, вскрывать защиту. С какого раза и через сколько часов это ему удалось — неизвестно, но главное, что удалось! Мало того, что Род заставил Кормильный Аппарат изготовить для себя жаркое, он еще и частично перепрограммировал железяку, дав ей установку на подчинение его, Рода, устным приказам.
Гораздо хуже давалась мальчику схемотехника. Похоже, что она его совершенно не интересовала. Кухонный Собеседник не стал особенно настаивать на подробном изучении этого предмета, ограничившись лишь зубрежкой основных понятий. Впрочем, даже эти знания стали через некоторое время помогать Роду в дальнейшем изучении программирования, мальчик заметил это, и сам попросил робота вернуться к изучению компьютеров изнутри.
Математика не очень давалась Роду, особенно в части геометрии. Не больно нравилась мальчику и возня с интегралами, он их просто решительно не воспринимал! Физика давалась легче, но с механикой Род так и не подружился, зато со строением вещества — вообще проблем не было! Химия давалась средне, оно и понятно, опытов не проводили, все на бумаге да на экране — неинтересно. Тебе говорят, что это вещество — а на экране формула — пахнет каким-то цветком, которого ты и не видел ни разу! Ничего себе, процесс познания...
Совсем уж оторванной от жизни показалась Роду биология, особенно в части ботаники и зоологии. Чего изучать-то, если на Земле уже ничего и не осталось? Крабов? А чего их изучать — выдрал мясо да ешь! Но Кухонный Собеседник был упорен в своем намерении дать Роду полное образование. И упорно вдалбливал в голову мальчика совершенно, казалось бы, ненужные, сведения о вымерших растениях и животных. Род сопротивлялся, как мог, но робот находил все новые «заставлялки» типа — не давать читать книг и тому подобное. Так что, хотел Род или не хотел, а биологию учить ему пришлось. Немного ожил он лишь тогда, когда Кухонный Собеседник начал рассказывать о разумных существах, что были созданы позднее, когда Род уже почивал в своей капсуле. Теперь Род уже знал об анатомии и физиологии разумных собак, медведей и даже крыс. Да, да, действительно, кладбище с малюсенькими головастыми скелетиками и представляло собой то, что осталось от некогда многочисленных крысолюдей.
Курс теологии был предельно краток. Его «изучение» как бы инициировал сам Род, задав вопрос:
— А правда, что Бог умер?
— Да, — последовал ответ, вслед за чем Кухонный Собеседник назвал точную дату этого события.
Больше к высшим материям не возвращались...
* * *
Еще раз коротко остановимся на том, что произошло с Родом за эти годы. Он не только вырос, стал умнее, начитаннее. Состоялось еще одно важное изменение. Наш герой как бы проснулся.
Разве, он спал? Можно ли делать во сне все, чего проделывал Род? Смотря что называть сном.
Нередко сверстники Рода, беспризорники, говорили о том, что творилось вокруг, как о самом настоящем кино или ином сне. Разумеется, они принимали в нем участие, делали то, что требовалось при данных условиях и обстоятельствах. Но, тем не менее, как бы спали. У одних это было ярко выражено — достаточно было посмотреть в их мутные глаза. Другие же, на мгновение просыпаясь, чувствовали себя не в своей тарелке. И стремились вновь уйти от действительности. А чтобы этот уход состоялся быстрее и проще, использовали алкоголь, наркотики, оглушающую музыку. Некоторые уходили от действительности, непрерывно играя в компьютерные игры, да на такой скорости, что переставали вообще думать. Просто жили в движениях рук, а пальцы нажимали манипуляторы в автоматическом режиме. Оставалось только болеть за самих себя, находясь как бы в стороне...
Род «просыпался» чаще других. И видел себя «как бы со стороны» значительно чаще иных. Это было неприятно — чувствовать, что ты такой маленький и слабый, а мир вокруг тебя велик и враждебен. Жалкое зрелище! Впрочем, врачи тщательно следили в приютах именно за такой формой психического отклонения. И отсеивали тех, с кем это случалось часто.
Род всегда отличался чувствительностью, и когда ему впервые был задан подобный вопрос — не видишь ли ты себя «со стороны» — ощутил в интонации психиатра нечто такое... Короче, он соврал, сказал, что ничего похожего с ним не бывает. И врал так все последующие годы. Что и спасало его раз за разом от чисток. «Нарушение психики» считалось социально опасным — из мальчиков, часто «просыпавшихся», получались разного рода бунтовщики. Ибо они видели все так, как оно и есть...
И вот теперь Род почувствовал, что окончательно очнулся. Он был личностью, а кругом была Вселенная, частью которой он себя теперь осознавал. И сознание его было ясным, как никогда!
* * *
Наконец, настал тот долгожданный момент, когда Кухонный Собеседник начал читать Роду курс истории человечества. Почему долгожданный? Потому, что к данному моменту Род находился в «студентах» уже два года. Настоящих года — ведь Кухонный Собеседник имел возможность отсчитывать действительное время, а не так, как когда-то делал Род — от одного сна до другого. Кстати, так и осталось неизвестным, сколько же нашему мальчику было в этот момент лет. Объективных-то — страшно подумать. Но действительно прожитых, так сказать, биологических, сколько? Неизвестно... Считали и так, и этак. И, наконец, порешили, что в тот момент, когда Кухонный Собеседник начал вышеуказанный курс исторических наук, именно в этот день Роду исполнилось как бы шестнадцать.
Род смотрел на высоченную, выше его ростом, колонну из книг, синтезированных в подарок Кухонным Собеседником по случаю дня рождения.. И даже облизывался, предвкушая удовольствие, как от груды изысканных кушаний.
— На сколько мне их хватит? На десять лет? — Род обошел книги. — Ну, на пять лет уж точно... Буду читать и читать!
— Увы, у тебя нет пяти лет, — сказал Кухонный Собеседник совершенно равнодушным тоном.
— Почему нет?
— Об этом потом, все идет по плану.
— Вот ты и проговорился, — воскликнул юноша, — у тебя был план!
— Разумеется, у всех компьютеров всегда есть план работы. Как же без него? — голос робота прозвучал иронично, — Сам подумай, ну, чем я мог заниматься эти тысячи лет, заваленный землей? Только что планы и составлять!
* * *
За эти два года Род порядком подрос. Вспоминая о себе, каким он был в том, другом, далеком от него времени, Род совершенно не узнавал себя. Иной человек с иными мыслями! Знания, регулярная учеба и ежеминутное общение с созданием рук давно умершего гения — все это совершенно изменило Рода, он стал другим. И, по словам друга-робота, был уже готов к восприятию самой большой трагедии, какая только могла быть. Ведь жизнь человека — это всегда трагедия, а история жизней всех людей — это что? Трагедия из трагедий?
Курс истории в кратком виде, лекционно, так сказать, читался роботом в течение двух недель по восемь часов в день. Задавать вопросы Роду было запрещено. Точнее — сказано — все вопросы потом!
Разумеется, здесь, в этой книге, нет возможности изложить исторический курс в полном виде, так, как его прослушал Род. Но я постараюсь далее, несколько конспективно, но все же ознакомить читателя с основными вехами той истории человечества, что прозвучала в изложении Кухонного Собеседника.
***
Вселенная была создана неким Создателем, о котором человечеству так и не стало известно почти ничего. Возможно, он не хотел «раскрыть себя» людям и имел для этого — имеется в виду сохранение тайны — веские причины и, главное, возможности. После творения вселенной Бог создал все-все на Земле, включая, разумеется, и людей. О раннем этапе истории человечества мало что известно, возможно, этот период был прикрыт тем же покровом тайны, что и создание всего сущего на раннем этапе. Почему, собственно? Ответ напрашивается сам — стыдно Ему стало.
* * *
История развития общества, от первых людей до века электричества и атома, в целом знакома читающему сейчас эти строки, она представляла интерес для Рода, но вряд ли стоит пересказа. Читатель и так неплохо себе все представляет, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18