Наш медовый месяц имел горьковатый привкус, но мы старались не думать об этом слишком много. В преддверии смерти и тьмы он приобрел какую-то запредельную сладость. И боюсь, что мы совсем забыли о Реджелине, хотя в этом отчасти была и его вина — он всеми силами старался держаться в стороне. «Киска, милая моя, если ты когда-нибудь прочитаешь эти строки, вспомни эти дни и ночи. И знай, я всегда любил тебя. Всегда».
Иногда у меня находилось время и для других занятий. В первую очередь я, конечно, изучил и опробовал оружие с Сириуса. Мои догадки подтвердились: оно оказалось сверхмощной компактной версией резонатора Колсона, который мог проецировать на расстояние созданное им силовое поле. Зарядом являлся виток какой-то проволоки, который на дюйм проникал в пусковую камеру и после выстрела бесследно исчезал. Проволока, надо полагать, содержала сплав, который находился в аномальном энергетическом состоянии, но я понятия не имею, из чего он производился и каким образом удерживался в таком метастабильном состоянии. На рукоятке имелся регулятор, фиксировавший ширину силового луча. Широкий луч охватывал большую площадь, но действовал менее эффективно; однако, разрушая клеточные ядра, он мог убивать без шума и внешних признаков насилия. Узкий луч предназначался для резкого и мощного разряда, который действовал даже на сравнительно больших расстояниях. При ширине разреза в несколько атомов он насквозь рассекал любой предмет, никак не влияя на то, что не попадало в прицел. Прекрасное многофункциональное оружие! Его принципы могли бы найти применение во многих областях мирной индустрии. И жаль, что этого не произошло.
Нас все чаще тревожила судьба парня, посланного Хансеном. Любая неудача грозила неминуемой смертью, и мы на всякий случай начали возводить вокруг дома оборонительные рубежи. Помирать — так с честью, чтобы каждая жизнь дорого обошлась врагу.
Сняв с угнанной машины тяжелый пулемет, мы установили его у передней двери за баррикадой из мешков и ящиков, наполненных землей. Все ставни на окнах закрывались изнутри, поэтому мне оставалось лишь вырезать в них узкие амбразуры — единственным исключением стало маленькое окошко кухни. На случай атаки мы разработали план обороны. Один из нас занимал позицию у пулемета и прикрывал подходы со стороны озера; второй защищал две спальные комнаты в задней части дома, в то время как третий мог отдыхать на кухне, готовить еду или спать, а в случае подозрительных передвижений в этом секторе предупреждать об опасности и вести стрельбу на поражение.
Среди вещей Крис нашла шариковую ручку и этот старый блокнот. (Может быть, он принадлежал когда-то ребенку Хансена? Не знаю. И скорее всего, не узнаю никогда.) Проводя за дневником по нескольку часов в день, я описывал все, что случилось с нами до этого времени. Если мы, несмотря на все наши усилия, потерпим поражение, я запрячу эту тетрадь; пусть она откроет правду тому, кто случайно наткнется на нее, и, возможно, он продолжит наш труд. Я понимаю, что глупо надеяться на это, но все же…
А теперь мне осталось дописать конец. Я только что закончил дежурство и мог бы поспать, но не хочу. Развязка была близка, и меня душит злость, когда я пишу об этом. Ладно, надо собраться с мыслями и закончить рассказ.
Прошло девять дней с тех пор, как мы обосновались у озера. Я сидел на берегу, радуясь теплу вечернего солнца, и вдруг заметил рядом с собой длинную тень Реджелина.
— Привет, старина, — сказал он. — Удрал от жены?
— По-моему, ты читаешь слишком много английских романов, — ответил я. — На самом деле Крис выгнала меня из дома; сказала, что ей надо помыть волосы, и, видишь ли, ее будет смущать мой взгляд, к которому она еще не привыкла.
Он растянулся рядом со мной на траве.
— Интересно, почему Юит так задерживается?
— Не знаю, — ответил я. — Видимо, у него есть свои несложные дела. Кроме того, он должен позаботиться о прикрытии. Чтобы сохранить поездку в тайне, ему нужно придумать повод, какое-то мнимое задание.
Сам того не желая, я подумал о реальном положении вещей и нахмурил брови.
— Пусть даже так… — согласился Реджелин и вдруг, резко приподняв голову, уставился в западную часть неба. — Ты слышишь?
— Что? — удивленно спросил я.
До меня доносились лишь шелест листвы и тихий плеск волн, которые лениво накатывали на берег.
— Самолет… Быстрее! В укрытие!
Мы вскочили на ноги, побежали и почти добрались до крыльца, когда я услышал над собой чудовищный грохот, от которого запрыгало сердце. Самолет, марсианский разведчик, промчался почти над крышей и через секунду, скользнув над озером, скрылся за далеким лесом.
Крис выбежала к нам и бросилась в мои объятия.
— Что это? Что? — шептала она. — Что они задумали?
— Успокойся, милая. Скорее всего, это просто совпадение, — ответил я и через ее плечо обменялся с Реджелином мрачными взглядами. Конечно, Юит не стал бы посылать сюда самолет-разведчик, и не было ни одной причины, по которой местечко Эроухед могло вызвать интерес у оккупационных властей.
Марсианин отозвал меня в сторону.
— Мне это абсолютно не нравится, — сказал он. — Я вот думаю, может быть, одному-двум из нас убраться отсюда подальше на случай, если…
Я покачал головой:
— Это не имеет смысла, Реджи. Если Юит появится, все образуется само собой. Но если на наш след вышли враги, от них уже не убежать. Рано или поздно они расправятся с каждым из нас. — Я сжал кулаки. — Мне надоело убегать. Пусть все закончится сейчас — раз и навсегда.
Он одобрительно кивнул, и я вернулся к Киске. Время шло, а мы сидели на крыльце и, взявшись за руки, молчали. Солнце садилось все ниже и ниже, по земле расползались Вытянутые тени. И когда часа через три из рощи выбежал Реджелин, мне стало ясно, что наши худшие предчувствия сбылись.
— Я слышу шум мотора, — закричал он. — К нам приближается машина.
— Вот и хорошо… — Я встал и потянулся, чтобы расслабить напряженные мышцы. — Так или иначе, но нашим скитаниям пришел конец.
Пригладив ладонью волосы Крис, я кивнул, и мы вошли в дом. Реджелин остался на крыльце, положив рядом с собой автомат.
Из-за живой изгороди появился новенький автомобиль — той же марки, что и у Аландзу, но более утяжеленный и оснащенный мощными пулеметами. Подъехав к дому, машина остановилась. Посмотрев через амбразуру в ставне, я увидел полдюжины марсиан. Один из них — высокий, в черной униформе — вылез из машины.
— Реджелин! — прокричал он. — Реджелин дзу Корутан!
— Это Юит! — воскликнул наш друг, но в его голосе чувствовалось разочарование.
Он перешел на ваннзару и произнес речь, о которой мы договорились заранее:
— Я рад, что ты пришел, мой старый товарищ. Нам есть что показать тебе, но пока это можешь увидеть только ты. Попроси остальных оставаться на местах и войди в наш дом.
Последовал решительный ответ, и Реджелин перевел нам его содержание:
— Он отказывается. Юит говорит, что даже теперь он сомневается в нашем рассказе и боится, что мы попытаемся убить его. Он требует, чтобы мы вышли к ним сами.
— А больше они ничего не хотят? — со злостью проворчала Киска.
Они какое-то время спорили и торговались. Наконец Реджелин сказал:
— Я согласился, что он войдет внутрь в сопровождении двух товарищей. Будьте готовы… ко всему.
— Иди в спальню, Крис, — прошептал я. — Оставь дверь полуоткрытой. Будешь нас прикрывать.
Она кивнула и ушла. Я остался ждать. От ног к голове пробежала холодная волна предчувствия.
Реджелин пропустил в дом троих марсиан. Нацелив на нас револьверы, они настороженно осмотрели комнату и убедились, что у меня нет никакого оружия. А когда Реджелин прислонил автомат к стене, офицеры немного расслабились и заулыбались. О чем-то быстро говоря, Реджи повел их за собой на кухню.
Юит с гордым видом прошел мимо меня. Я быстро вытащил из тайника палку с батареей и, нажав на кнопку, коснулся проводами его руки. Он взревел. Лицо марсианина превратилось в звериное рыло. Я набросился на чужака и ударил его плечом.
Мы упали на пол, ругаясь и выкручивая друг другу руки, Реджелин отскочил в сторону, и тут загрохотал револьвер Киски. Оба других офицера, получив ранения, пытались открыть ответный огонь, но Крис добила их серией метких выстрелов.
Придушив пришельца, который выдавал себя за Юита, я уселся ему на грудь и смял кулаком заостренное ухо. Его тело так и осталось наполовину марсианским. Из разбитой пасти струилась кровь, он хрипел и отплевывался розовой пеной. Я услышал приглушенный треск — это Реджи выстрелил из расщепителя материи и разнес их машину в куски.
Вонзив в живот противника острое колено, я обхватил руками его толстую шею и колотил чужака головой об пол. Через какое-то время он затих. Я присел над ним, со всхлипами втягивая воздух. Во дворе раздалась автоматная очередь; по стенам дома защелкали пули.
— Дейв, Дейв, Дейв!
Крис склонилась надо мной. По ее лицу текли слезы.
— Дейв, с тобой все нормально?
— Да, — прошептал я и прижал ее к себе. — Все нормально, Киска. Реджелин отошел от окна и мрачно взглянул на меня.
— Я прикончил одного вместе с их машиной. Осталось только двое, но они прячутся где-то в кустах. Приготовься к обороне.
Когда псевдо-Юит зашевелился и начал стонать, мне пришлось затащить его на кухню и открыть дверь в сарай. Чужак покорно присоединился к Радифи. Я запер дверь на ключ и вернулся в гостиную, чтобы подобрать оружие.
Солнце опустилось к самому горизонту, и озеро засияло золотыми бликами. Я слышал, как на деревьях пели птицы, — очевидно, их не испугала наша перестрелка. Враги пока не появлялись.
Крис обыскала тела убитых офицеров и разложила наши трофеи на столе. К нашему оружию прибавилось три револьвера и два расщепителя материи. А эти штуки могли нам здорово пригодиться.
— Пора занимать позиции, — устало напомнил я.
— Неужели это конец? — сквозь слезы прошептала Киска. Она покачала головой; худенькие плечи сгорбились от тяжести беспросветного отчаяния.
— После всех наших усилий, лишений и бед мы потерпели поражение. Они нас нашли. Что же теперь делать?
— Мы должны продолжить наш бой, — воскликнул марсианин. — Я из клана Реджелин дзу, и в нашем роде не сдаются!
— Если нам удастся продержаться достаточно долго, ситуация может измениться, — поддержал я его.
Мы ждали атаки до самой темноты. Когда меня подменила Крис, я прошел на кухню и открыл дверь сарая. Две приземистые фигуры метнулись ко мне из мрака. Мы наглухо заколотили досками наружную дверь, поэтому единственной дорогой к спасению стал путь через кухню. Движением автомата я отогнал их прочь.
— Какое твое настоящее имя, чужак? Мы не хотим называть тебя Юитом. Реджелин считал его лучшим другом.
— Меня зовут Насир, — прозвучал сердитый ответ из густого мрака. — А теперь послушайте меня. Я советую вам сдаться. Вы оказались в безвыходной ситуации.
— Но мы еще живы. И если вы так добры, то удовлетворите мое любопытство. Скажите, как вы нас нашли?
— С самого начала ни у кого из нас не вызывало сомнений, что вы попытаетесь связаться с каким-нибудь высшим должностным лицом. Мы проверили всех фронтовых друзей Реджелина и, выделив среди них Юита, произвели его замену. Потом пришло ваше сообщение. Отыскав доктора Хансена, мы ввели в его кровь наркотик и задали несколько вопросов.
— Я так думаю, Юит и Хансен мертвы?
— Конечно, — прозвучал безразличный ответ. — То же самое произойдет и с вами, если вы не пожелаете сдаться.
— А ребенок? Тот, который жил у Хансена?
— У нас не было причин наносить девочке какой-то вред. Она ничего не знает.
— Ну хотя бы за это спасибо.
Я закрыл дверь и, вернувшись к друзьям, рассказал им последние новости.
— Мы могли бы выскользнуть отсюда, пока они не сомкнули кольцо, — предложил Реджелин.
— Могу поспорить, что они уже окружили нас, — ответил я. — Для них это слишком большая игра, и пришельцы не будут рисковать. Пока я вижу только один выход — когда они пойдут в атаку, мы дадим им решительный отпор, а затем попытаемся прорваться. Возможно, в пылу сражения кому-то из нас удастся ускользнуть.
Мы ждали.
Около полуночи подъехала еще одна машина, а за ней подкатил легкий танк. Черная броня тускло поблескивала в лунном свете. Крис только что заснула, но ее пришлось разбудить. Мы, выжидая, прильнули к амбразурам. Из машины вышли три чужака и, подняв над головой белый флаг, направились к нам по мокрой траве. Они даже не потрудились изменить свой облик. От нас на переговоры вышел Реджелин.
— Если вы не сдадитесь, — сказал пришелец, — мы уничтожим вас. Танк одним снарядом разнесет ваш дом на куски.
— Тогда почему вы не расстреляли нас до сих пор? — холодно спросил Реджелин.
— Только из-за пленника или пленников, которые могут находиться в этом доме. Мы готовы обменять их у вас. Ваши жизни за их жизни.
— Мы не верим вашим обещаниям, — ответил Реджелин. — Но даже если они и правдивы, я не могу представить себе жизнь в плену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18