Нет уж! Как я ни устал, как мне ни тяжело, буду сражаться до последнего патрона! Вот так!
Офис ван Рийна располагался в солярии одного из принадлежавших ему зданий. Из окна, возле которого стоял загроможденный телефонами, компьютерами, ретриверами, рекордерами и всякой другой оргтехникой стол, открывался прекрасный вид на город, возведенный на покачивающихся на океанских волнах понтонах. На первый взгляд казалось, что Дельфинбург еще дремлет. Лишь изредка вскипала вдруг вода у клапанов добывавшей минералы установки да мелькала порой под волнами в погоне за косяком рыб тень субмарины. Легкий ветерок разносил пряный запах водорослей, которые на особой фабрике перерабатывали в приправы. Основная же работа шла за закрытыми дверями зданий, закамуфлированных под магазины, школы, оздоровительные центры.
Океан в этот день был неспокоен; нескольких смельчаков, рискнувших отправиться на прогулку на спортивных лодках, изрядно потрепало. Однако на громадных понтонах качка почти не ощущалась.
Ван Рийн опустился в кресло. Из всей одежды на нем был только саронг: если уж страдать, так со всеми удобствами.
– Начали! – рявкнул он.
Машины загудели, подбирая факты, производя вычисления, оценивая, суммируя, предлагая. На экране главного видеофона появился потрепанного вида человек, только что избежавший войны на расстоянии в десять парсеков. Послышались звуки восьмой симфонии Моцарта; почти нагая девушка принесла пиво, другая зажгла для хозяина трихинополийскую сигару, третья поставила на стол поднос со свежими датскими сэндвичами – на случай, если босс проголодается. Эта третья девушка случайно подошла слишком близко к ван Рийну, и он рывком привлек ее к себе. Она хихикнула и запустила пальцы в его длинные, до плеч, жирные черные волосы.
– Хватит ерунду пороть! – бросил ван Рийн человеку на экране. – Какой-то королевский недоумок сжег наши плантации? Натравить на него его врагов – и вся недолга. А мирный договор с ним потом заключить такой, чтобы и нам перепало. Ясно? – Человек возразил. Ван Рийн выпучил глаза и подергал себя за бородку. Усы его грозно встопорщились. – Что значит «с ним никто не может справиться»? А чем ты тогда занимался там все эти годы? Ладно-ладно, разрешаю использовать наемников с другой планеты. Скажем, с Диомеда. Обратись к верховному адмиралу Делпу хир Орикану, это эскадра Драк'хо. Он должен меня помнить. Быть может у него найдутся беспокойные юнцы, которые рвутся в бой. Но учти через полгода все должно быть тип-топ, а иначе отправишься у меня гальюны чистить! Оболтус! – Он махнул рукой, и помощник тут же переключил изображение. Тем временем ван Рийн одним глотком выпил пиво, фыркнул, отер с усов пену и жестом приказал принести еще.
На экране появилось непонятное существо. Оно что-то просвистело. Ответ ван Рийна состоял из аналогичных свистков и трелей. Закончив разговор, он наморщил покатый лоб и пробурчал:
– Терпеть не могу всяких таких тварей, но этот парень, надо отдать ему должное, кое-что соображает. Пожалуй, он у себя там разберется, и можно назначить его начальником сектора, а?
– Я, к сожалению, ничего не понял из вашего разговора, – сказал старший секретарь. – Сколько языков вы знаете, сэр?
– Двадцать три плохо. Десять-пятнадцать прилично. Лучше всех – английский, – ван Рийн отмахнулся от девушки, которая забавлялась с его шевелюрой. Он так хлопнул ее по заду, что бедняжка взвизгнула. – Ну-ну, цыпленочек, извини. Иди, купи себе то платье, с которым ты ко мне все пристаешь, с блестками. Может, нынче вечерком мы пойдем с тобой проветриться. А вообще это обираловка: за паршивый кусок материи такие деньги! – Девушка снова взвизгнула, теперь уже от радости, и выскочила из комнаты, пока он не передумал. Ван Рийн окинул грозным взглядом остальных. – Все, на сегодня хватит! Дай вам волю, вы бедного глупого старика совсем нищим сделаете! Ладно, кто там следующий?
Секретарь перегнулся через стол к видеофону. – Порядок изменился, сэр, – сообщил он. – Второй вызов, вторая степень срочности.
– Угу. Угу-угу, – ван Рийн почесал шерсть на груди, отставил кружку с пивом, взял сэндвич и проглотил его. – Интересно, кто у нас там такой? – Он поперхнулся, закашлялся и запил сэндвич пивом. Несколько секунд он молча курил, задумчиво поглядывая на видеофон. Потом сказал: – Давайте.
По экрану побежали полосы. Это было обычное дело при связи с движущимся звездолетом: закодированный луч с его передатчика прорывался сквозь атмосферу и находил ту единственную станцию, где его могли декодировать и превратить в изображение. Взору ван Рийна предстал отсек управления его разведывательного корабля «Бедолага». У экрана передатчика стояла Чи Лан, за ее спиной маячил Эдзел.
– Какие проблемы? – приветствовал их ван Рийн.
Пауза, вызванная расстоянием, которое требовалось преодолеть электромагнитным лучам, была короткой, но ощутимой.
– Да есть кое-какие, – ответил Эдзел. Голос его едва был слышен сквозь треск помех. – А сделать мы ничего не можем. Эти ящики у вас на столе никак не соглашались дать нам прямую связь до сегодняшнего дня.
– Говорить буду я, – перебила Чи. – А ты еще целый час будешь нести околесицу. Сэр, помните, при отлете с Земли, мы сообщили вам, что направляемся в Луноград и собираемся заглянуть в «Сириндипити»? – Она рассказала о визите Фолкейна на фирму и о приглашении, которое он получил. – Это было две недели назад. Он не вернулся. Был только один звонок, через три стандартных дня. Причем как нарочно, он позвонил в то время, когда мы спали. Пленка у нас сохранилась. Он просит нас не волноваться; мол, это самое выгодное дело, о котором он только мечтал, и поэтому он пока не может вырваться. Нам ждать его не надо, он долетит до Земли рейсовым лайнером. – Шерсть на мордочке Чи стояла дыбом. – Но это не его манера. Мы обратились в детективное агентство, передали им несколько пленок с его изображением, они провели соматический и вокалический анализ. Звонил сам Фолкейн, но манера не его.
– Пленку, – приказал ван Рийн. – Подожди пока рассказывать, – не отрываясь он смотрел на появившегося на экране светловолосого юношу: тот произнес несколько фраз и исчез. – Клянусь небом, ты права, Чи Лан! Он наверняка бы ухмылялся и попросил бы тебя передать привет трем-четырем своим подружкам.
– Нас тут донимала одна, – отозвалась цинтианка. – Шпионка, конечно; она следила за ним и увидела, что орешек ей не по зубам. Когда она звонила в последний раз, сама во всем призналась, прорыдала, что ей очень стыдно и что она никогда, никогда, никогда… – ну и так далее.
– Покажи-ка мне ее. – На экране появилось заплаканное лицо Вероники. – Ба, какая симпатичная шлюшка! Пожалуй, я бы с ней побеседовал наедине. Кому-то это надо сделать. Заодно и узнает, на кого она старалась. – Ван Рийн оборвал смех. – Что было дальше?
– Мы встревожились, – сказала Чи. – В конце концов, даже вон тот святой ящик у меня за спиной решил, что дело зашло слишком далеко. Мы отправились в контору «СИ» и заявили, что если не услышим более удовлетворительного объяснения из уст самого Дэвида, то разнесем к чертям все их компьютеры. Они было заблеяли про ковенант, про гражданскую полицию, но мы их приперли, и они пообещали, что Дэвид нам позвонит. – Она угрюмо добавила: – Вот запись разговора.
Беседа продолжалась долго. Чи выходила из себя, Эдзел призывал к разуму, но Фолкейн твердо стоял на своем.
– Простите меня, друзья мои. Вы даже не представляете, как мне тяжело. Но разве мы знаем, куда ударит молния? Тея – моя невеста, и этим все сказано. Быть может, обвенчавшись, мы отправимся побродить по космосу. Работать я буду на «СИ», заниматься с их машинами. Понимаете то, что задержало меня здесь, настолько грандиозно, это настолько изменит будущее… Нет, больше я сказать не могу. Пока не могу. Представьте себе только контакт с далеко обогнавшей нас расой. С теми, которых люди издревле мечтали, – с Древними, с Мудрыми. Совсем другая степень эволюции… Да! – с некоторым раздражением продолжал он. – Естественно «СИ» будет платить мне больше тех жалких крох, которые я получал в «доставке пряностей и вин». Быть может, вдвое. И все из-за того, что факт, который мне сообщил компьютер, раскрыл перед нами новые горизонты. Хотя привлекли меня не столько деньги, сколько то, о чем я уже сказал… Прощайте. Удачных полетов!
Воцарилось молчание, которое нарушал лишь рокот прибоя да шепот звезд. Наконец ван Рийн встряхнулся по-собачьи и проговорил:
– После этого вы улетели с Луны и принялись добиваться связи со мной.
– А что еще нам было делать? – пробурчал Эдзел. – Дэвид вполне мог находиться под психоконтролем. Нам с Чи так и показалось. Но у нас не было доказательств. Даже у меня возникли кое-какие сомнения, а что уж говорить про тех, кто не был знаком с Дэвидом. Дело очень серьезное. Речь идет уже не о репутации «Сириндипити», речь идет о ковенанте! Члены Лиги не похищают и не пичкают наркотиками агентов друг друга. По крайней мере не делали этого до сих пор.
– Мы обратились в лунную полицию, – вмешалась Чи. Она указала хвостом на одинита. – Эта вот буддийская кастрюля настояла. Над нами посмеялись. Буквально! Действовать от имени Лиги – сначала ударить, а потом свериться с законом – мы не могли. Мы даже не члены совета, как вы, сэр.
– Положим, я поставлю этот вопрос, – произнес ван Рийн медленно. – После месяца болтовни состоится голосование, и все будут против. Они не поверят, что «Сириндипити» способна на такое даже ради исключительных прибылей.
– По-моему, у нас нет даже этого месяца, – сказала Чи. – Давайте прикинем. Значит, Дэйву промыли мозги. Они сделали это для того, чтобы он не сообщил вам о том, что узнал от этой их проклятой машины. Они наверняка выкачали из него все эти сведения. Но он остается уликой против них. Любой врач сможет его вылечить. Поэтому, как только им представится возможность – или как только это будет необходимо, – они избавятся от него. Быть может, отправят его в космос вместе с этой невестой. Может, убьют, а тело сожгут дезинтегратором. Мне кажется, мы с Эдзелом действовали единственно правильным образом. Однако наши действия могут подстегнуть «СИ», и тогда капитан Фолкейн, считай, что пропал.
Ван Рийн молча курил. Это продолжалось около минуты. Потом он сказал:
– У вас же не корабль, а летающий танк. Могли бы попытаться освободить его.
– Могли бы, – ответил Эдзел. – Но мы не знали сил противника. И потом это было бы пиратским налетом.
– Да, если только Фолкейн не пленник. А в этом случае мы бы потом такую подняли бучу! Небесам бы стало жарко. А вас бы все носили на руках.
– А если он остался там добровольно?
– Вы превратились бы в козлов отпущения.
– Напав, мы подвергли бы опасности его жизнь, – сказал Эдзел. – А если он не в плену, то, вызволяя его, мы убили бы ни в чем не повинных людей. Если дело касается моего товарища, то мне наплевать на закон. Но как бы мы не были привязаны к Дэйву, он ведь человек, представитель другой культуры. Мы не можем твердо сказать, в каком он был состоянии, когда звонил нам. Да, поведение его было необычным. Но, быть может, это как-то связано с эмоцией, которую называют любовью? И с чувством вины, что он нарушил контракт? Вы человек, сэр, а мы нет. Мы обращаемся к вам.
– Чтобы я, такой старый, бедный, несчастный, влез в это осиное гнездо?! – воскликнул ван Рийн.
Эдзел поглядел на него в упор:
– Да, сэр. Если вы разрешите нам напасть на них, то ставите на карту свою репутацию и все, чем владеете, ради одного человека, которому наша помощь, быть может, и не нужна. Мы понимаем это.
Ван Рийн яростно запыхтел сигарой. Она обожгла ему пальцы, и он отбросил ее в сторону.
– Ладно, – проворчал он, – хороший хозяин бережет своих людей, да? Итак, мы планируем рейд! – он допил оставшееся в кружке пиво и швырнул посуду на пол. – Великое небо! – взревел он. – Хотел бы я сейчас быть с вами!
Часть вторая
7
Эдзел остановился у воздушного шлюза.
– Ты поосторожней, ладно? – сказал он.
Чи фыркнула.
– Сам поосторожней; за тобой ведь некому будет присматривать. Смотри у меня, болтун-переросток! – Она моргнула. – Что-то в глаз попало. Ну, пошли. Вали отсюда!
Эдзел опустил лицевой щиток шлема. Облаченный в скафандр, он еле-еле поместился в шлюз. Лишь выбравшись наружу, он сумел закрепить на спине ранец с инструментом, среди которого была и маленькая автоматическая пушка.
«Бедолага» медленно удалялся от него. Корабль шел низко, едва не задевая зазубренные горные пики. Из-за пестрой окраски его трудно было разглядеть на фоне сверкающих звезд и глубоких теней внизу. Потом звездолет круто пошел вверх и исчез.
Эдзел терпеливо ждал; наконец сквозь треск помех в наушниках раздался голос цинтианки:
– Эй, как слышимость?
– Шикарно, – отозвался он. В шлеме загудело эхо. Защитное снаряжение весило весьма ощутимо. Температура внутри скафандра начала подниматься, и у Эдзела засвербело под чешуйками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Офис ван Рийна располагался в солярии одного из принадлежавших ему зданий. Из окна, возле которого стоял загроможденный телефонами, компьютерами, ретриверами, рекордерами и всякой другой оргтехникой стол, открывался прекрасный вид на город, возведенный на покачивающихся на океанских волнах понтонах. На первый взгляд казалось, что Дельфинбург еще дремлет. Лишь изредка вскипала вдруг вода у клапанов добывавшей минералы установки да мелькала порой под волнами в погоне за косяком рыб тень субмарины. Легкий ветерок разносил пряный запах водорослей, которые на особой фабрике перерабатывали в приправы. Основная же работа шла за закрытыми дверями зданий, закамуфлированных под магазины, школы, оздоровительные центры.
Океан в этот день был неспокоен; нескольких смельчаков, рискнувших отправиться на прогулку на спортивных лодках, изрядно потрепало. Однако на громадных понтонах качка почти не ощущалась.
Ван Рийн опустился в кресло. Из всей одежды на нем был только саронг: если уж страдать, так со всеми удобствами.
– Начали! – рявкнул он.
Машины загудели, подбирая факты, производя вычисления, оценивая, суммируя, предлагая. На экране главного видеофона появился потрепанного вида человек, только что избежавший войны на расстоянии в десять парсеков. Послышались звуки восьмой симфонии Моцарта; почти нагая девушка принесла пиво, другая зажгла для хозяина трихинополийскую сигару, третья поставила на стол поднос со свежими датскими сэндвичами – на случай, если босс проголодается. Эта третья девушка случайно подошла слишком близко к ван Рийну, и он рывком привлек ее к себе. Она хихикнула и запустила пальцы в его длинные, до плеч, жирные черные волосы.
– Хватит ерунду пороть! – бросил ван Рийн человеку на экране. – Какой-то королевский недоумок сжег наши плантации? Натравить на него его врагов – и вся недолга. А мирный договор с ним потом заключить такой, чтобы и нам перепало. Ясно? – Человек возразил. Ван Рийн выпучил глаза и подергал себя за бородку. Усы его грозно встопорщились. – Что значит «с ним никто не может справиться»? А чем ты тогда занимался там все эти годы? Ладно-ладно, разрешаю использовать наемников с другой планеты. Скажем, с Диомеда. Обратись к верховному адмиралу Делпу хир Орикану, это эскадра Драк'хо. Он должен меня помнить. Быть может у него найдутся беспокойные юнцы, которые рвутся в бой. Но учти через полгода все должно быть тип-топ, а иначе отправишься у меня гальюны чистить! Оболтус! – Он махнул рукой, и помощник тут же переключил изображение. Тем временем ван Рийн одним глотком выпил пиво, фыркнул, отер с усов пену и жестом приказал принести еще.
На экране появилось непонятное существо. Оно что-то просвистело. Ответ ван Рийна состоял из аналогичных свистков и трелей. Закончив разговор, он наморщил покатый лоб и пробурчал:
– Терпеть не могу всяких таких тварей, но этот парень, надо отдать ему должное, кое-что соображает. Пожалуй, он у себя там разберется, и можно назначить его начальником сектора, а?
– Я, к сожалению, ничего не понял из вашего разговора, – сказал старший секретарь. – Сколько языков вы знаете, сэр?
– Двадцать три плохо. Десять-пятнадцать прилично. Лучше всех – английский, – ван Рийн отмахнулся от девушки, которая забавлялась с его шевелюрой. Он так хлопнул ее по заду, что бедняжка взвизгнула. – Ну-ну, цыпленочек, извини. Иди, купи себе то платье, с которым ты ко мне все пристаешь, с блестками. Может, нынче вечерком мы пойдем с тобой проветриться. А вообще это обираловка: за паршивый кусок материи такие деньги! – Девушка снова взвизгнула, теперь уже от радости, и выскочила из комнаты, пока он не передумал. Ван Рийн окинул грозным взглядом остальных. – Все, на сегодня хватит! Дай вам волю, вы бедного глупого старика совсем нищим сделаете! Ладно, кто там следующий?
Секретарь перегнулся через стол к видеофону. – Порядок изменился, сэр, – сообщил он. – Второй вызов, вторая степень срочности.
– Угу. Угу-угу, – ван Рийн почесал шерсть на груди, отставил кружку с пивом, взял сэндвич и проглотил его. – Интересно, кто у нас там такой? – Он поперхнулся, закашлялся и запил сэндвич пивом. Несколько секунд он молча курил, задумчиво поглядывая на видеофон. Потом сказал: – Давайте.
По экрану побежали полосы. Это было обычное дело при связи с движущимся звездолетом: закодированный луч с его передатчика прорывался сквозь атмосферу и находил ту единственную станцию, где его могли декодировать и превратить в изображение. Взору ван Рийна предстал отсек управления его разведывательного корабля «Бедолага». У экрана передатчика стояла Чи Лан, за ее спиной маячил Эдзел.
– Какие проблемы? – приветствовал их ван Рийн.
Пауза, вызванная расстоянием, которое требовалось преодолеть электромагнитным лучам, была короткой, но ощутимой.
– Да есть кое-какие, – ответил Эдзел. Голос его едва был слышен сквозь треск помех. – А сделать мы ничего не можем. Эти ящики у вас на столе никак не соглашались дать нам прямую связь до сегодняшнего дня.
– Говорить буду я, – перебила Чи. – А ты еще целый час будешь нести околесицу. Сэр, помните, при отлете с Земли, мы сообщили вам, что направляемся в Луноград и собираемся заглянуть в «Сириндипити»? – Она рассказала о визите Фолкейна на фирму и о приглашении, которое он получил. – Это было две недели назад. Он не вернулся. Был только один звонок, через три стандартных дня. Причем как нарочно, он позвонил в то время, когда мы спали. Пленка у нас сохранилась. Он просит нас не волноваться; мол, это самое выгодное дело, о котором он только мечтал, и поэтому он пока не может вырваться. Нам ждать его не надо, он долетит до Земли рейсовым лайнером. – Шерсть на мордочке Чи стояла дыбом. – Но это не его манера. Мы обратились в детективное агентство, передали им несколько пленок с его изображением, они провели соматический и вокалический анализ. Звонил сам Фолкейн, но манера не его.
– Пленку, – приказал ван Рийн. – Подожди пока рассказывать, – не отрываясь он смотрел на появившегося на экране светловолосого юношу: тот произнес несколько фраз и исчез. – Клянусь небом, ты права, Чи Лан! Он наверняка бы ухмылялся и попросил бы тебя передать привет трем-четырем своим подружкам.
– Нас тут донимала одна, – отозвалась цинтианка. – Шпионка, конечно; она следила за ним и увидела, что орешек ей не по зубам. Когда она звонила в последний раз, сама во всем призналась, прорыдала, что ей очень стыдно и что она никогда, никогда, никогда… – ну и так далее.
– Покажи-ка мне ее. – На экране появилось заплаканное лицо Вероники. – Ба, какая симпатичная шлюшка! Пожалуй, я бы с ней побеседовал наедине. Кому-то это надо сделать. Заодно и узнает, на кого она старалась. – Ван Рийн оборвал смех. – Что было дальше?
– Мы встревожились, – сказала Чи. – В конце концов, даже вон тот святой ящик у меня за спиной решил, что дело зашло слишком далеко. Мы отправились в контору «СИ» и заявили, что если не услышим более удовлетворительного объяснения из уст самого Дэвида, то разнесем к чертям все их компьютеры. Они было заблеяли про ковенант, про гражданскую полицию, но мы их приперли, и они пообещали, что Дэвид нам позвонит. – Она угрюмо добавила: – Вот запись разговора.
Беседа продолжалась долго. Чи выходила из себя, Эдзел призывал к разуму, но Фолкейн твердо стоял на своем.
– Простите меня, друзья мои. Вы даже не представляете, как мне тяжело. Но разве мы знаем, куда ударит молния? Тея – моя невеста, и этим все сказано. Быть может, обвенчавшись, мы отправимся побродить по космосу. Работать я буду на «СИ», заниматься с их машинами. Понимаете то, что задержало меня здесь, настолько грандиозно, это настолько изменит будущее… Нет, больше я сказать не могу. Пока не могу. Представьте себе только контакт с далеко обогнавшей нас расой. С теми, которых люди издревле мечтали, – с Древними, с Мудрыми. Совсем другая степень эволюции… Да! – с некоторым раздражением продолжал он. – Естественно «СИ» будет платить мне больше тех жалких крох, которые я получал в «доставке пряностей и вин». Быть может, вдвое. И все из-за того, что факт, который мне сообщил компьютер, раскрыл перед нами новые горизонты. Хотя привлекли меня не столько деньги, сколько то, о чем я уже сказал… Прощайте. Удачных полетов!
Воцарилось молчание, которое нарушал лишь рокот прибоя да шепот звезд. Наконец ван Рийн встряхнулся по-собачьи и проговорил:
– После этого вы улетели с Луны и принялись добиваться связи со мной.
– А что еще нам было делать? – пробурчал Эдзел. – Дэвид вполне мог находиться под психоконтролем. Нам с Чи так и показалось. Но у нас не было доказательств. Даже у меня возникли кое-какие сомнения, а что уж говорить про тех, кто не был знаком с Дэвидом. Дело очень серьезное. Речь идет уже не о репутации «Сириндипити», речь идет о ковенанте! Члены Лиги не похищают и не пичкают наркотиками агентов друг друга. По крайней мере не делали этого до сих пор.
– Мы обратились в лунную полицию, – вмешалась Чи. Она указала хвостом на одинита. – Эта вот буддийская кастрюля настояла. Над нами посмеялись. Буквально! Действовать от имени Лиги – сначала ударить, а потом свериться с законом – мы не могли. Мы даже не члены совета, как вы, сэр.
– Положим, я поставлю этот вопрос, – произнес ван Рийн медленно. – После месяца болтовни состоится голосование, и все будут против. Они не поверят, что «Сириндипити» способна на такое даже ради исключительных прибылей.
– По-моему, у нас нет даже этого месяца, – сказала Чи. – Давайте прикинем. Значит, Дэйву промыли мозги. Они сделали это для того, чтобы он не сообщил вам о том, что узнал от этой их проклятой машины. Они наверняка выкачали из него все эти сведения. Но он остается уликой против них. Любой врач сможет его вылечить. Поэтому, как только им представится возможность – или как только это будет необходимо, – они избавятся от него. Быть может, отправят его в космос вместе с этой невестой. Может, убьют, а тело сожгут дезинтегратором. Мне кажется, мы с Эдзелом действовали единственно правильным образом. Однако наши действия могут подстегнуть «СИ», и тогда капитан Фолкейн, считай, что пропал.
Ван Рийн молча курил. Это продолжалось около минуты. Потом он сказал:
– У вас же не корабль, а летающий танк. Могли бы попытаться освободить его.
– Могли бы, – ответил Эдзел. – Но мы не знали сил противника. И потом это было бы пиратским налетом.
– Да, если только Фолкейн не пленник. А в этом случае мы бы потом такую подняли бучу! Небесам бы стало жарко. А вас бы все носили на руках.
– А если он остался там добровольно?
– Вы превратились бы в козлов отпущения.
– Напав, мы подвергли бы опасности его жизнь, – сказал Эдзел. – А если он не в плену, то, вызволяя его, мы убили бы ни в чем не повинных людей. Если дело касается моего товарища, то мне наплевать на закон. Но как бы мы не были привязаны к Дэйву, он ведь человек, представитель другой культуры. Мы не можем твердо сказать, в каком он был состоянии, когда звонил нам. Да, поведение его было необычным. Но, быть может, это как-то связано с эмоцией, которую называют любовью? И с чувством вины, что он нарушил контракт? Вы человек, сэр, а мы нет. Мы обращаемся к вам.
– Чтобы я, такой старый, бедный, несчастный, влез в это осиное гнездо?! – воскликнул ван Рийн.
Эдзел поглядел на него в упор:
– Да, сэр. Если вы разрешите нам напасть на них, то ставите на карту свою репутацию и все, чем владеете, ради одного человека, которому наша помощь, быть может, и не нужна. Мы понимаем это.
Ван Рийн яростно запыхтел сигарой. Она обожгла ему пальцы, и он отбросил ее в сторону.
– Ладно, – проворчал он, – хороший хозяин бережет своих людей, да? Итак, мы планируем рейд! – он допил оставшееся в кружке пиво и швырнул посуду на пол. – Великое небо! – взревел он. – Хотел бы я сейчас быть с вами!
Часть вторая
7
Эдзел остановился у воздушного шлюза.
– Ты поосторожней, ладно? – сказал он.
Чи фыркнула.
– Сам поосторожней; за тобой ведь некому будет присматривать. Смотри у меня, болтун-переросток! – Она моргнула. – Что-то в глаз попало. Ну, пошли. Вали отсюда!
Эдзел опустил лицевой щиток шлема. Облаченный в скафандр, он еле-еле поместился в шлюз. Лишь выбравшись наружу, он сумел закрепить на спине ранец с инструментом, среди которого была и маленькая автоматическая пушка.
«Бедолага» медленно удалялся от него. Корабль шел низко, едва не задевая зазубренные горные пики. Из-за пестрой окраски его трудно было разглядеть на фоне сверкающих звезд и глубоких теней внизу. Потом звездолет круто пошел вверх и исчез.
Эдзел терпеливо ждал; наконец сквозь треск помех в наушниках раздался голос цинтианки:
– Эй, как слышимость?
– Шикарно, – отозвался он. В шлеме загудело эхо. Защитное снаряжение весило весьма ощутимо. Температура внутри скафандра начала подниматься, и у Эдзела засвербело под чешуйками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34