Говорила с падре. Может быть, я плохо заботилась о ней. Падре свел все к тому, что в округе нет квалифицированных врачей. Или, если врач хороший, у него нет ни оборудования, ни лекарств.
Она вдохнула чистый воздух Озарка.
— Падре сказал, что очень многие люди, которых он знал, смогли пережить такое, помогая другим. Он мне целую лекцию прочитал о том, как нужны сильные тела и здоровый дух, стал говорить о правом деле. Ну, сам знаешь его.
— Не уверен, что знаю. Со мной он так не говорил.
— Я думаю, он знал, что ты уйдешь на юг, когда наступит время, — сказала она с той самой оставшейся со школьной поры улыбкой отличницы, у которой всегда есть правильный ответ. — Мне почему-то хотелось тебе об этом рассказать. Думаю, хоть кто-то здесь должен знать настоящую меня.
К рекрутам обратился капитан Фултон по прозвищу Пароход. Он собрал всех на склоне в кольце деревьев. В этом естественном амфитеатре он объявил рекрутам из Миссури, Южной и Северной Дакоты, что теперь они представляют собой запасной полк. Им выдадут форму. Их вооружат и научат с этим оружием обращаться. Им будут платить. Но пока их основной обязанностью станет выполнение различных работ по всей Свободной Территории. Они будут помогать населению со сбором урожая, ремонтом дорог. И еще они должны учиться порядкам Свободной Территории. Чем лучше они поработают, тем больше будет еды на зиму.
Настроенные на кровавые расправы с врагом рекруты издали недовольный стон. Но Валентайн перекинулся улыбкой с Гэбби. Оружие, форма и нечто, о чем он слышал, но никогда не видел: зарплата. Ему не терпелось начать.
3
Плато Озарк, сороковой год правления куриан
Озарк с его разрозненными поселениями и одинокими фермами — это островок разума в море безумия и смерти. Это цивилизация в осаде. Он защищен со всех сторон: с юга — руинами Литл-Рок, с запада — грядой, тянущейся от гор Уошито и Форт-Скотта до Спрингфилда, штат Миссури, с севера — лесом Марка Твена, а с востока — рекой Святого Франциска.
Свободная Территория Озарк, известная как Южный округ, предоставляет убежище трем четвертям миллиона выживших. В основном это фермеры, связанные между собой сетью плохих дорог и опасных, стремительных рек, текущих через стертые ветром останки старейших гор Америки.
Фрагменты фельзита и риолита, напоминающие шрамы на поверхности гор, символизируют, пожалуй, прочность характера, скрытую под неказистым внешним видом жителей этих мест.
Новые земледельческие районы появились на месте старых. Поселения, вероятно построенные людьми, чей девиз был: «Строить ради безопасности, не ради комфорта», окружены стенами, которые защищают дома от внешнего мира. Каменные стены с узкими бойницами смотрят на мир, а двери, окна и крылечки — на соседей. Амбары и хижины в центре кольца из домов укрывают скот и технику от непогоды и воров.
В некоторых районах есть даже электричество. Довольно много людей пользуется газом. Связь поддерживается через любительское радио. Телефоны снова работают, хотя и ненадежно.
Подозрительно настроенные и несговорчивые поселенцы не любят чужаков и спят с винтовками или обрезами под рукой. Торговцы со своим товаром разъезжают по окрестностям верхом на мулах или в весело раскрашенных фургонах, доставляя самое необходимое и чуть-чуть лишнего. И то и другое оплачивается по бартеру, но иногда и «зелеными».
Возможно, отчасти успех и процветание жителей этого края, который когда-то назывался Южным Миссури и Арканзасом, состоял в том, что они не отказались от бумажных денег. Но, так как золотые монеты можно обменять по две и более тысяч за унцию, пожалуй, ценность бумажных денег стала несколько меньшей, чем прежде.
Гражданский суд, состоящий из постоянного генерального судьи-адвоката, ездит по кругу, следя за соблюдением закона и поддерживая относительный порядок.
На территории сохранились несколько городов. В них живут ремесленники и механики. В Брэнсоне по-прежнему поют, а на борту пароходика, бороздящего Уайт-Ривер, все еще действует казино, которое выплачивает выигрыши по сложной системе, запутанной, как китайская грамота.
Губернатор живет в Арканзасе и пытается на мизерный бюджет поддерживать на должном уровне состояние дорог и работу почтовых служб.
Солдаты, как их называют поселенцы, в основном находятся в горах Уошито на юге и севере. Они непрестанно кружат по району, собирая информацию и беженцев со всех сторон. Сильные кавалерийские резервы регулярно тренируются в центре этого островка независимой жизни и в любой момент готовы направиться к границе, чтобы остановить вторжение или отразить нападение.
Свободная Территория Озарк безопасна только относительно, и маленькие поселения в пограничных районах ощущают это на собственной шкуре.
Материал, из которого была сшита форма новобранцев, сочетал в себе комфортность мешковины и прочность марли. То, каким образом можно было превратить вполне невинный хлопок в такие колючие и провисающие во всех местах лохмотья, очень удивляло Валентайна.
Винтовку надо было перезаряжать после каждого выстрела, а пустая гильза выскакивала, как только открывался отсек для зарядки нового патрона. И горе тому рекруту, который не собрал горячие медные наперстки после стрельбы!
По крайней мере так было в теории.
На практике нескольких выстрелов было достаточно для того, чтобы расплавить тонкую медь, в которой была заключена пуля, поэтому Валентайн больше прочищал затворы, чем стрелял. При отдаче винтовка лягалась, как мул, а точность наводки у нее была не лучше, чем у стальной лопаты. Но все же в ней имелись некие движущиеся части и ее производство было по силам промышленности Озарка.
Зарплата явилась самой большой шуткой. Рекруты получили разноцветные сертификаты, отоварить которые оказалось возможным только в военных магазинах Южного округа. Однако эти немногочисленные лавки были разбросаны так, что их днем с огнем не сыщешь. Правда, кое-что можно было раздобыть у нескольких разъезжих торговцев. Доведенные до отчаяния, новички обменивали сертификаты на товар, который не привлек других покупателей.
Фултон прогнал рекрутов через шесть мучительных недель муштры. Несколько новобранцев рассвирепели от такой дисциплины и сдались по прошествии первой недели, некоторые пытались проделать опасный путь домой, другие пробовали найти работу на фермах и ранчо Свободной Территории. Большинство же все-таки завершило тренировки под руководством вечно орущих сержантов. Они бегали и заучивали наизусть правила, которым должны подчиняться все живущие на Территории. Они бегали и слушали лекции по новейшей истории Соединенных Штатов, им рассказывали о других островках сопротивления в Орегоне, Аризоне, в Аппалачах и Новой Англии. Они бегали и стреляли из винтовок и простейших пушек, произведенных на какой-то немыслимой фабрике. Они бегали и учились жизни в лагере: как дубить кожу, сушить и коптить мясо, сажать овощи, заготавливать фураж, где искать целебные травы. Они бегали и узнавали о том, как бегать.
Рядовой трудового отряда Валентайн научился распознавать подразделения Южного округа. Их было три: Охрана, Народное ополчение и Охотники. Самым большим отрядом профессиональных солдат была Охрана.
Они представляли собой основную защиту Свободной Территории Озарк. Иногда сержанты и офицеры были ветеранами-Охотниками, натренированными под руководством Ткачей жизни. Охрана помогала Народному ополчению, которое было первой линией обороны для общин. Почти все крепкие телом взрослые, особенно на пограничных территориях, состояли в этом подразделении. Они тренировались вместе с Охраной один день в месяц и всегда были наготове, чтобы подняться по сигналу барабана, свистка или сирены.
Охотники несли свою службу в курианской зоне.
Их тоже тренировали Ткачи жизни, и они подразделялись на касты: Волков, Медведей и Котов.
У каждой из каст были свои обязанности перед Правым Делом. Валентайн узнал, что Волки несут службу в дальних патрулях и поддерживают связь между округами Северной Америки. Коты, которых редко можно было увидеть на Территории, занимались шпионажем и саботажем по всей стране, зачастую ведя двойную жизнь где-то в глубинах курианской зоны. Медведи сражались в ударных частях Правого Дела и были самыми бесстрашными и опытными врагами Жнецов.
Охотник обычно начинал Волком, а некоторые из лучших так и оставались Волками вместо того, чтобы переходить в другую касту. Было мало людей, которые познали все три искусства, как здесь называли учения Ткачей жизни. Но все сражались вместе и посвящали себя борьбе за возвращение человечеству его места под солнцем.
Валентайн на собственной шкуре прочувствовал, какие непростые отношения сложились между военными и гражданскими, когда трудовой полк был рассредоточен по окрестным фермам для сбора урожая. Военные не понимали, почему гражданские скупятся на кусок хлеба для тех, кто готов отдать жизнь, защищая их. Гражданские никак не могли взять в толк, почему львиная доля того, что они вырастили тяжким трудом, того, чего едва хватало, чтобы прокормить общину в удачный год, уходит на военных, которые зачастую оказываются не в состоянии их защитить.
Настало время сбора урожая, работали от зари до зари. Валентайн, возглавивший группу из восьми рекрутов, в которую входила и Гэбби Чо, помогал дюжине семей на участке рядом с границей Арканзаса и Миссури. Они строили и ремонтировали дома и амбары, помогали собирать зерновые, а затем забивали и заготавливали нагулявший за лето жир скот.
Большая часть зерна и кукурузы заполнила две силосные башни в центре небольшого защитного кольца домов в местечке под названием Вининг. Резервный запас спрятали в цепочке выложенных глиной ям, расположенных между амбарами. Ямы закрыли брезентом и закидали землей, надеясь, что деревенские кошки и собаки защитят съедобный клад от разбойников и грызунов.
После недель тяжелого труда наконец-то настал праздник нового урожая. Три дня подряд рекруты участвовали в соревнованиях, а затем присоединялись к длинным фермерским столам, уставленным блюдами с ветчиной, жареной индейкой, курицей, гарнирами и всевозможными десертами. Валентайн сидел рядом с Гэбби и наедался до отвала, а затем шел в бараки над деревенскими конюшнями, чтобы принять участие в ночных состязаниях по пусканию газов.
После того как с урожаем было покончено, наступил короткий период ремонтных работ, когда поселенцы и их помощники старались залатать дома и амбары, чтобы зимой в них было тепло. Тем временем дубы и орешник в окрестных лесах окрасились в золото. Еще немного, и сухой ветер сдует с них листья, оставив ветки голыми и безжизненными.
Пошли слухи о том, что команду Валентайна скоро отзовут на зимовку в горный лагерь. Трудовые команды в других деревнях либо уже уехали, либо готовились к отъезду. Щедрость фермеров начала иссякать, как только последний погреб был заполнен и последний бочонок соленой свинины накрепко забит гвоздями. Семья по фамилии Росс дала Валентайну пальто на гусином пуху, пропитанное водоотталкивающим составом. Валентайн этой осенью провел немало часов своего свободного времени, обучая детей Россов грамоте в так хорошо запомнившейся ему манере отца Макса: сначала он читал детям вслух из одолженных у кого-то книг, а затем уже дети вслух читали отрывки ему.
Вининг граничил с Блэк-Ривер — потоком, воды которого, то и дело нарываясь на каменистые отмели, бурлили под сводом нависающих над рекой дубов и берез. Каждый вечер, даже когда стало заметно холодать, Валентайн заходил в реку и купался. Он еще немного подрос за год служения Правому Делу, и его тело с длинными руками и ногами утратило мальчишескую щуплость. На руках появились упругие мускулы, и он стал шире в плечах. Черты его квадратного лица, обрамленного блестящими черными локонами, стали тверже, а бронзовая кожа темнее, чем когда бы то ни было, но глаза по-прежнему блестели по-мальчишески. Жизнь на Свободной Территории подходила ему: работа с людьми из Вининга приносила удовлетворение. Нравилось ему вспоминать и детей Росс, раздувающих щеки от гордости, когда они читали сложные слова перед ним и родителями.
Он был счастлив.
Одним ноябрьским вечером, когда морозный воздух предвещал еще более холодный рассвет, Дэвид вошел в ледяной, сковывающий тело, поток. Пара лягушек начала квакать, но Валентайну было не до них. Когда же он решительно погрузился в воду, стоящая как страж на коряге посреди речки цапля бросила на молодого человека подозрительный взгляд. Валентайн вынырнул с воплем, помимо воли вырвавшимся из легких.
— Вал, я надеюсь, к Рождеству ты прекратишь эту глупость! — выкрикнула Гэбриэлла Чо из-под прядей речной ивы. — Мне нравятся мужчины, которые моются, но не в реке и не при такой температуре.
Он рассмеялся, глубоко дыша в холодной воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Она вдохнула чистый воздух Озарка.
— Падре сказал, что очень многие люди, которых он знал, смогли пережить такое, помогая другим. Он мне целую лекцию прочитал о том, как нужны сильные тела и здоровый дух, стал говорить о правом деле. Ну, сам знаешь его.
— Не уверен, что знаю. Со мной он так не говорил.
— Я думаю, он знал, что ты уйдешь на юг, когда наступит время, — сказала она с той самой оставшейся со школьной поры улыбкой отличницы, у которой всегда есть правильный ответ. — Мне почему-то хотелось тебе об этом рассказать. Думаю, хоть кто-то здесь должен знать настоящую меня.
К рекрутам обратился капитан Фултон по прозвищу Пароход. Он собрал всех на склоне в кольце деревьев. В этом естественном амфитеатре он объявил рекрутам из Миссури, Южной и Северной Дакоты, что теперь они представляют собой запасной полк. Им выдадут форму. Их вооружат и научат с этим оружием обращаться. Им будут платить. Но пока их основной обязанностью станет выполнение различных работ по всей Свободной Территории. Они будут помогать населению со сбором урожая, ремонтом дорог. И еще они должны учиться порядкам Свободной Территории. Чем лучше они поработают, тем больше будет еды на зиму.
Настроенные на кровавые расправы с врагом рекруты издали недовольный стон. Но Валентайн перекинулся улыбкой с Гэбби. Оружие, форма и нечто, о чем он слышал, но никогда не видел: зарплата. Ему не терпелось начать.
3
Плато Озарк, сороковой год правления куриан
Озарк с его разрозненными поселениями и одинокими фермами — это островок разума в море безумия и смерти. Это цивилизация в осаде. Он защищен со всех сторон: с юга — руинами Литл-Рок, с запада — грядой, тянущейся от гор Уошито и Форт-Скотта до Спрингфилда, штат Миссури, с севера — лесом Марка Твена, а с востока — рекой Святого Франциска.
Свободная Территория Озарк, известная как Южный округ, предоставляет убежище трем четвертям миллиона выживших. В основном это фермеры, связанные между собой сетью плохих дорог и опасных, стремительных рек, текущих через стертые ветром останки старейших гор Америки.
Фрагменты фельзита и риолита, напоминающие шрамы на поверхности гор, символизируют, пожалуй, прочность характера, скрытую под неказистым внешним видом жителей этих мест.
Новые земледельческие районы появились на месте старых. Поселения, вероятно построенные людьми, чей девиз был: «Строить ради безопасности, не ради комфорта», окружены стенами, которые защищают дома от внешнего мира. Каменные стены с узкими бойницами смотрят на мир, а двери, окна и крылечки — на соседей. Амбары и хижины в центре кольца из домов укрывают скот и технику от непогоды и воров.
В некоторых районах есть даже электричество. Довольно много людей пользуется газом. Связь поддерживается через любительское радио. Телефоны снова работают, хотя и ненадежно.
Подозрительно настроенные и несговорчивые поселенцы не любят чужаков и спят с винтовками или обрезами под рукой. Торговцы со своим товаром разъезжают по окрестностям верхом на мулах или в весело раскрашенных фургонах, доставляя самое необходимое и чуть-чуть лишнего. И то и другое оплачивается по бартеру, но иногда и «зелеными».
Возможно, отчасти успех и процветание жителей этого края, который когда-то назывался Южным Миссури и Арканзасом, состоял в том, что они не отказались от бумажных денег. Но, так как золотые монеты можно обменять по две и более тысяч за унцию, пожалуй, ценность бумажных денег стала несколько меньшей, чем прежде.
Гражданский суд, состоящий из постоянного генерального судьи-адвоката, ездит по кругу, следя за соблюдением закона и поддерживая относительный порядок.
На территории сохранились несколько городов. В них живут ремесленники и механики. В Брэнсоне по-прежнему поют, а на борту пароходика, бороздящего Уайт-Ривер, все еще действует казино, которое выплачивает выигрыши по сложной системе, запутанной, как китайская грамота.
Губернатор живет в Арканзасе и пытается на мизерный бюджет поддерживать на должном уровне состояние дорог и работу почтовых служб.
Солдаты, как их называют поселенцы, в основном находятся в горах Уошито на юге и севере. Они непрестанно кружат по району, собирая информацию и беженцев со всех сторон. Сильные кавалерийские резервы регулярно тренируются в центре этого островка независимой жизни и в любой момент готовы направиться к границе, чтобы остановить вторжение или отразить нападение.
Свободная Территория Озарк безопасна только относительно, и маленькие поселения в пограничных районах ощущают это на собственной шкуре.
Материал, из которого была сшита форма новобранцев, сочетал в себе комфортность мешковины и прочность марли. То, каким образом можно было превратить вполне невинный хлопок в такие колючие и провисающие во всех местах лохмотья, очень удивляло Валентайна.
Винтовку надо было перезаряжать после каждого выстрела, а пустая гильза выскакивала, как только открывался отсек для зарядки нового патрона. И горе тому рекруту, который не собрал горячие медные наперстки после стрельбы!
По крайней мере так было в теории.
На практике нескольких выстрелов было достаточно для того, чтобы расплавить тонкую медь, в которой была заключена пуля, поэтому Валентайн больше прочищал затворы, чем стрелял. При отдаче винтовка лягалась, как мул, а точность наводки у нее была не лучше, чем у стальной лопаты. Но все же в ней имелись некие движущиеся части и ее производство было по силам промышленности Озарка.
Зарплата явилась самой большой шуткой. Рекруты получили разноцветные сертификаты, отоварить которые оказалось возможным только в военных магазинах Южного округа. Однако эти немногочисленные лавки были разбросаны так, что их днем с огнем не сыщешь. Правда, кое-что можно было раздобыть у нескольких разъезжих торговцев. Доведенные до отчаяния, новички обменивали сертификаты на товар, который не привлек других покупателей.
Фултон прогнал рекрутов через шесть мучительных недель муштры. Несколько новобранцев рассвирепели от такой дисциплины и сдались по прошествии первой недели, некоторые пытались проделать опасный путь домой, другие пробовали найти работу на фермах и ранчо Свободной Территории. Большинство же все-таки завершило тренировки под руководством вечно орущих сержантов. Они бегали и заучивали наизусть правила, которым должны подчиняться все живущие на Территории. Они бегали и слушали лекции по новейшей истории Соединенных Штатов, им рассказывали о других островках сопротивления в Орегоне, Аризоне, в Аппалачах и Новой Англии. Они бегали и стреляли из винтовок и простейших пушек, произведенных на какой-то немыслимой фабрике. Они бегали и учились жизни в лагере: как дубить кожу, сушить и коптить мясо, сажать овощи, заготавливать фураж, где искать целебные травы. Они бегали и узнавали о том, как бегать.
Рядовой трудового отряда Валентайн научился распознавать подразделения Южного округа. Их было три: Охрана, Народное ополчение и Охотники. Самым большим отрядом профессиональных солдат была Охрана.
Они представляли собой основную защиту Свободной Территории Озарк. Иногда сержанты и офицеры были ветеранами-Охотниками, натренированными под руководством Ткачей жизни. Охрана помогала Народному ополчению, которое было первой линией обороны для общин. Почти все крепкие телом взрослые, особенно на пограничных территориях, состояли в этом подразделении. Они тренировались вместе с Охраной один день в месяц и всегда были наготове, чтобы подняться по сигналу барабана, свистка или сирены.
Охотники несли свою службу в курианской зоне.
Их тоже тренировали Ткачи жизни, и они подразделялись на касты: Волков, Медведей и Котов.
У каждой из каст были свои обязанности перед Правым Делом. Валентайн узнал, что Волки несут службу в дальних патрулях и поддерживают связь между округами Северной Америки. Коты, которых редко можно было увидеть на Территории, занимались шпионажем и саботажем по всей стране, зачастую ведя двойную жизнь где-то в глубинах курианской зоны. Медведи сражались в ударных частях Правого Дела и были самыми бесстрашными и опытными врагами Жнецов.
Охотник обычно начинал Волком, а некоторые из лучших так и оставались Волками вместо того, чтобы переходить в другую касту. Было мало людей, которые познали все три искусства, как здесь называли учения Ткачей жизни. Но все сражались вместе и посвящали себя борьбе за возвращение человечеству его места под солнцем.
Валентайн на собственной шкуре прочувствовал, какие непростые отношения сложились между военными и гражданскими, когда трудовой полк был рассредоточен по окрестным фермам для сбора урожая. Военные не понимали, почему гражданские скупятся на кусок хлеба для тех, кто готов отдать жизнь, защищая их. Гражданские никак не могли взять в толк, почему львиная доля того, что они вырастили тяжким трудом, того, чего едва хватало, чтобы прокормить общину в удачный год, уходит на военных, которые зачастую оказываются не в состоянии их защитить.
Настало время сбора урожая, работали от зари до зари. Валентайн, возглавивший группу из восьми рекрутов, в которую входила и Гэбби Чо, помогал дюжине семей на участке рядом с границей Арканзаса и Миссури. Они строили и ремонтировали дома и амбары, помогали собирать зерновые, а затем забивали и заготавливали нагулявший за лето жир скот.
Большая часть зерна и кукурузы заполнила две силосные башни в центре небольшого защитного кольца домов в местечке под названием Вининг. Резервный запас спрятали в цепочке выложенных глиной ям, расположенных между амбарами. Ямы закрыли брезентом и закидали землей, надеясь, что деревенские кошки и собаки защитят съедобный клад от разбойников и грызунов.
После недель тяжелого труда наконец-то настал праздник нового урожая. Три дня подряд рекруты участвовали в соревнованиях, а затем присоединялись к длинным фермерским столам, уставленным блюдами с ветчиной, жареной индейкой, курицей, гарнирами и всевозможными десертами. Валентайн сидел рядом с Гэбби и наедался до отвала, а затем шел в бараки над деревенскими конюшнями, чтобы принять участие в ночных состязаниях по пусканию газов.
После того как с урожаем было покончено, наступил короткий период ремонтных работ, когда поселенцы и их помощники старались залатать дома и амбары, чтобы зимой в них было тепло. Тем временем дубы и орешник в окрестных лесах окрасились в золото. Еще немного, и сухой ветер сдует с них листья, оставив ветки голыми и безжизненными.
Пошли слухи о том, что команду Валентайна скоро отзовут на зимовку в горный лагерь. Трудовые команды в других деревнях либо уже уехали, либо готовились к отъезду. Щедрость фермеров начала иссякать, как только последний погреб был заполнен и последний бочонок соленой свинины накрепко забит гвоздями. Семья по фамилии Росс дала Валентайну пальто на гусином пуху, пропитанное водоотталкивающим составом. Валентайн этой осенью провел немало часов своего свободного времени, обучая детей Россов грамоте в так хорошо запомнившейся ему манере отца Макса: сначала он читал детям вслух из одолженных у кого-то книг, а затем уже дети вслух читали отрывки ему.
Вининг граничил с Блэк-Ривер — потоком, воды которого, то и дело нарываясь на каменистые отмели, бурлили под сводом нависающих над рекой дубов и берез. Каждый вечер, даже когда стало заметно холодать, Валентайн заходил в реку и купался. Он еще немного подрос за год служения Правому Делу, и его тело с длинными руками и ногами утратило мальчишескую щуплость. На руках появились упругие мускулы, и он стал шире в плечах. Черты его квадратного лица, обрамленного блестящими черными локонами, стали тверже, а бронзовая кожа темнее, чем когда бы то ни было, но глаза по-прежнему блестели по-мальчишески. Жизнь на Свободной Территории подходила ему: работа с людьми из Вининга приносила удовлетворение. Нравилось ему вспоминать и детей Росс, раздувающих щеки от гордости, когда они читали сложные слова перед ним и родителями.
Он был счастлив.
Одним ноябрьским вечером, когда морозный воздух предвещал еще более холодный рассвет, Дэвид вошел в ледяной, сковывающий тело, поток. Пара лягушек начала квакать, но Валентайну было не до них. Когда же он решительно погрузился в воду, стоящая как страж на коряге посреди речки цапля бросила на молодого человека подозрительный взгляд. Валентайн вынырнул с воплем, помимо воли вырвавшимся из легких.
— Вал, я надеюсь, к Рождеству ты прекратишь эту глупость! — выкрикнула Гэбриэлла Чо из-под прядей речной ивы. — Мне нравятся мужчины, которые моются, но не в реке и не при такой температуре.
Он рассмеялся, глубоко дыша в холодной воде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48