– Этот тип тела был разработан три года назад. Все новое. Нужны были добровольцы, чтобы опробовать тела. Страшно было загружать сознание без предварительных испытаний. Требовалось проверить, сможет ли человек свыкнуться с таким необычным телом, не сойдя с ума. Оно представляет собой практически полностью замкнутую систему. Кислород, питательные вещества и жидкость я получаю от водорослей, а отходы жизнедеятельности поступают обратно к ним же. Я не ем и не пью так, как это делают обычные люди. Я даже не мочусь как нормальный человек. И оттого, что нельзя делать то, на что настроен организм, можно спятить. Ты даже не представляешь, как может давить на мозги невозможность посидеть в сортире. Но, поверь мне, это так. И это лишь одна из проблем, которую потребовалось решить перед тем, как приступить к серийному производству".
Мартин указал на два других камня:
"А вот Стросс и Азимов – они уже были рождены в таких телах. И чувствуют себя в них как дома.
Я пробую рассказать им про то, каково есть гамбургер или ходить в сортир, а они смотрят на меня так, будто я спятил. Ну а пытаться рассказать им про нормальный секс просто бесполезно".
"А они занимаются сексом?" – спросил ошеломленный Джаред.
"С сексуальными позывами шутки плохи, рядовой, – усмехнулся Мартин. – Это может крайне негативно сказаться на особях. Да, мы постоянно занимаемся сексом".
Он указал на свое днище.
"Вот здесь тело открывается. Край наружных тканей сливается с таким же органом другого человека. Конечно, количество поз, в которых можно заниматься этим, существенно ограничено по сравнению с тем, что доступно вам. Ваши тела значительно более гибкие. С другой стороны, мы способны трахаться в абсолютном вакууме. Что очень здорово".
"Охотно верю", – пробормотал Джаред.
Ему стало не по себе от излишней откровенности капитана.
"Но мы относимся уже к другой породе, тут не может быть никаких сомнений, – продолжал Мартин. – У нас даже принцип выбора имен отличается от того, что принято в Специальных силах. Нам дают фамилии не ученых, а писателей-фантастов древности. Я, перейдя в новое тело, тоже сменил фамилию".
"А вы намереваетесь вернуться обратно? – поинтересовался Джаред. – В нормальное тело?"
"Нет. Вот когда я только что перешел, у меня были такие мысли. Но со временем привык. Теперь именно это тело является для меня нормальным. И будущее за нами. ССК создали нас для того, чтобы получить преимущество в бою, – именно для этого в свое время были созданы Специальные силы. И затея удалась. Мы являемся черной дырой. Мы можем незаметно приблизиться к неприятельскому кораблю: нас будут считать космическим мусором до того самого момента, пока не рванет ядерная бомба, заложенная под днище во время якобы "случайного" соприкосновения. Ну а когда враг сообразит что к чему, будет уже слишком поздно.
Но это еще не все. Мы первые люди, которые на уровне своего организма адаптированы к жизни в космическом пространстве. За исключением водорослей, в нас все органическое, даже МозгоДруг, – мы впервые получили полностью органический компьютер. Это усовершенствование будет распространено на следующее поколение солдат Специальных сил. Все, что в нас есть, записано в наших ДНК. Если будет найден способ естественного воспроизводства, мы станем новым видом – Homo astrum, человек звездный, способный обитать вне планет. И тогда нам больше не придется воевать за колонии. А это будет означать, что человечество одержит победу".
"Если только люди захотят быть похожими на черепах", – заметил Джаред.
Мартин прислал острый импульс веселья.
"Совершенно справедливо, – согласился он. – Тут уж ничего не попишешь. Мы сами прекрасно все понимаем. Знаешь, мы зовем себя гамеранцами".
Джаред умолк на мгновение, дожидаясь, когда у него в сознании раскроется информация, полученная еще теми вечерами в лагере Карсон, когда он просматривал на десятикратной скорости фантастические фильмы.
"В честь того чудовища из японского кино?"
"В самую точку", – подтвердил Мартин.
"А пламя вы извергать можете?" – спросил Джаред.
"Спроси об этом обинян".
Салазки вошли в систему колец.
Джаред увидел первый труп почти сразу же, как только они через дыру в обшивке проникли внутрь станции "Ковелл".
Гамеранцы доложили командованию Специальных сил, что станция осталась практически нетронутой, однако выражение "практически нетронутая", судя по всему, имело какой-то другой смысл для тех, кто обитает в космическом вакууме. Станция "Ковелл" оказалась полностью лишена воздуха, жизни и гравитации, хотя кое-какие электрические системы, как это ни странно, продолжали работать благодаря солнечным батареям и выносливому оборудованию. Гамеранцы успели хорошо ознакомиться со станцией; они уже неоднократно посещали ее, забирая файлы, документы и вообще все, что не уничтожили и не разграбили обиняне. Единственное, гамеранцы не трогали тела погибших; обиняне до сих пор время от времени заглядывали на станцию, и от них не укрылось бы, что количество трупов со временем значительно уменьшается. Поэтому холодные и иссушенные тела плавали в безжизненной станции.
Труп застыл у переборки. Джаред предположил, этот человек не находился в отсеке, когда была проделана дыра в обшивке, через которую они с капитаном Мартином проникли внутрь: взрывная декомпрессия выбросила бы его в открытый космос. Джаред вопросительно посмотрел на Мартина.
"Его здесь не было, – подтвердил тот. – По крайней мере, в этой секции. Впрочем, трупы плавают по всей станции, как и все незакрепленные предметы. Это тот, кого ты ищешь?"
Джаред подплыл к трупу. Тело, давным-давно лишившись влаги, высохло; кожа превратилась в сморщенный пергамент. Даже если бы Бутэн знал этого человека, узнать его сейчас было невозможно. Джаред взглянул на халат: бирка на нем гласила, что перед ним Аптал Чаттерджи. Иссушенная кожа была зеленой. Имя говорило о том, что этот колонист был переселенцем одной из западных стран.
"Я его не знаю", – пробормотал Джаред.
"В таком случае двигаемся дальше".
Ухватившись обеими левыми руками за поручень, капитан Мартин стал пробираться по коридору. Джаред последовал за ним; время от времени ему приходилось выпускать поручень, чтобы обойти труп, перегородивший коридор. Он с ужасом думал о том, что вот-вот увидит Зою Бутэн.
"Нет, – пронеслось в голове, – ее тело так и не было найдено. Вообще, тел колонистов на станции практически не оказалось".
"Остановитесь", – вдруг сказал Джаред.
"В чем дело?"
"Я пытаюсь вспомнить".
Джаред закрыл глаза, несмотря на то, что они были скрыты капюшоном. Когда он их открыл, образы стали резче, четче. И Джаред понял, куда именно нужно направиться дальше.
"Следуйте за мной", – сказал он.
Они с Мартином проникли внутрь станции через отсек вооружений. Ближе к центру находились лаборатории навигационных и биомедицинских исследований; в самом сердце станции была просторная лаборатория нулевой гравитации. Джаред повел Мартина к центру, а затем по часовой стрелке по коридорам, останавливаясь лишь для того, чтобы дать капитану возможность маленьким гидравлическим домкратом вскрыть заклинившие аварийные перегородки. Лампочки в коридоре горели тусклым светом, питаясь от солнечных батарей, однако для многократно усовершенствованного зрения Джареда этого было более чем достаточно.
"Здесь, – наконец сказал он. – Вот где я работал. Это моя лаборатория".
Помещение было завалено обломками, в стенах зияли отверстия от пуль. Тех, кто проник сюда, не интересовали результаты исследований; они думали только о том, чтобы уничтожить все живое. На столе и на полу темнела почерневшая, высохшая кровь. Здесь был расстрелян по крайней мере один человек, однако трупы исчезли.
"Джером Кос, – подумал Джаред. – Так звали моего ассистента. Уроженец Гватемалы, он в детстве эмигрировал в Соединенные Штаты. Кос занимался проблемой переполнения буфера…"
"Проклятье", – выругался Джаред.
Воспоминания о Джерри Косе плавали у него в сознании, ища контекст. Джаред осмотрел помещение, тщетно ища компьютеры и устройства хранения информации.
"Это ваши люди забрали отсюда компьютеры?" – спросил он Мартина.
"Нет, отсюда мы ничего не брали, – ответил тот. – Из некоторых лабораторий компьютеры и другое оборудование пропало еще до того, как нам представилась возможность осмотреть станцию. Судя по всему, их забрали обиняне или кто там еще".
Оттолкнувшись от переборки, Джаред подлетел к столу, который, как ему было известно, принадлежал Бутэну. Если на нем когда-то и лежало что-либо, все это давно улетело прочь. Выдвинув ящики, Джаред увидел канцелярские принадлежности: папки, скоросшиватели, – в общем, ничего полезного. Закрывая ящик с папками, он заметил в одной из них листы бумаги. Джаред вытащил листок. Это оказался рисунок, подписанный Зоей Бутэн, – не очень грамотно, зато старательно.
"Она рисовала мне по одной картинке в неделю, по средам, на занятиях искусством, – вспомнил Джаред. – Каждый новый я прикалывал на стену, а старые складывал в папку. Я не выбросил ни одного рисунка".
Подняв взгляд, он увидел на стене пробковую дощечку; кнопки в ней торчали, но рисунка не было. Последняя картинка, скорее всего, где-то плавала. Джареду пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отправиться на ее поиски. Оттолкнувшись от стола, он полетел к двери и, прежде чем Мартин успел спросить его, в чем дело, выскользнул в коридор. Капитан поспешил за ним.
В научно-исследовательских отсеках станции "Ковелл" царила стерильная больничная чистота; в жилых помещениях, казалось, кто-то специально приложил силы, чтобы добиться обратного результата. Полы были застелены коврами, хотя и фабричной работы. Детям на уроках искусства предлагалось покрывать стены рисунками, и все поверхности были украшены солнышками, котами и лужайками цветов, в которых произведения искусства мог увидеть лишь любящий родительский взгляд. Общее радостное впечатление портили темные кровоподтеки на стенах и груды мусора.
Бутэну, заведующему исследовательским отделением, да к тому же имеющему ребенка, была выделена относительно большая квартира, которая тем не менее оставалась невыносимо компактной: на орбитальных станциях свободное пространство считается непозволительной роскошью. Квартира Бутэна находилась в конце коридора К ("К" означало "кошки"; стены были разрисованы кошками всех мастей и пород). Джаред решительно проплыл к двери, обозначенной К-10. Дверь оказалась закрытой, но незапертой. Толкнув ее вбок, он проник в квартиру.
Как и повсюду, в комнатах бесшумно парили всевозможные предметы. Что-то Джаред узнал, что-то – нет. Вот книга, подарок однокурсника по колледжу. Чья-то фотография в рамке. Ручка. Коврик, который они с Черил купили во время медового месяца.
Черил. Его жена, которая погибла, сорвавшись со скалы во время прогулки в горах. Она умерла как раз перед тем, как он получил это назначение. Ее похороны состоялись в предпоследний день перед отлетом на станцию "Ковелл". Джаред вспомнил, как стоял на похоронах, сжимая ручку Зои, как девочка спрашивала, почему маме пришлось уехать, и требовала от него заверений в том, что он сам никуда от нее не уедет. Разумеется, он дал ей слово.
Спальня Бутэна была крошечной; спальня Зои, соседняя, показалась бы неуютной любому, кто старше пяти лет. В одном углу размещалась детская кроватка, так надежно закрепленная, что ее никуда не унесло; даже матрас оставался на месте. Повсюду книги с красочными картинками, игрушки, плюшевые зверюшки. Одна из них привлекла внимание Джареда, и он протянул руку.
Слоник Бабар.
Феникс был колонизирован до того, как Союз колоний перестал набирать переселенцев из зажиточных стран. На планете проживало достаточно большое количество выходцев из Франции, потомком которых был Бутэн. Любимыми сказочными персонажами детворы Феникса были слоник Бабар, а также Астерикс, Тэнтэн и Глупыш, воспоминания о детских годах, проведенных на планете, которая отстояла от Феникса так далеко, что никто о ней и не задумывался. Зоя ни разу в жизни не видела живого слона – вообще мало кому из этих добродушных гигантов посчастливилось совершить космическое путешествие – однако тем не менее она пришла в восторг, когда Черил подарила ей Бабара на день рождения. После гибели матери слоненок стал для девочки фетишем; она просто не расставалась с ним.
Джаред вспомнил, как Зоя плакала, когда Бутэн привел ее в гости к Елене Грин, забыв захватить Бабара. Ему тогда предстояло отправиться на несколько недель на Феникс, чтобы завершить кое-какие исследования. Он уже опаздывал на шаттл, и у него просто не было времени. В конце концов ему удалось успокоить девочку, пообещав привезти для Бабара подружку. Улыбнувшись, Зоя поцеловала отца и ушла в комнату Кэй Грин играть с подругой. Разумеется, он тотчас же забыл про Бабара и подружку и вспомнил об этом только в тот день, на который был намечен отлет обратно в систему Омахи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Мартин указал на два других камня:
"А вот Стросс и Азимов – они уже были рождены в таких телах. И чувствуют себя в них как дома.
Я пробую рассказать им про то, каково есть гамбургер или ходить в сортир, а они смотрят на меня так, будто я спятил. Ну а пытаться рассказать им про нормальный секс просто бесполезно".
"А они занимаются сексом?" – спросил ошеломленный Джаред.
"С сексуальными позывами шутки плохи, рядовой, – усмехнулся Мартин. – Это может крайне негативно сказаться на особях. Да, мы постоянно занимаемся сексом".
Он указал на свое днище.
"Вот здесь тело открывается. Край наружных тканей сливается с таким же органом другого человека. Конечно, количество поз, в которых можно заниматься этим, существенно ограничено по сравнению с тем, что доступно вам. Ваши тела значительно более гибкие. С другой стороны, мы способны трахаться в абсолютном вакууме. Что очень здорово".
"Охотно верю", – пробормотал Джаред.
Ему стало не по себе от излишней откровенности капитана.
"Но мы относимся уже к другой породе, тут не может быть никаких сомнений, – продолжал Мартин. – У нас даже принцип выбора имен отличается от того, что принято в Специальных силах. Нам дают фамилии не ученых, а писателей-фантастов древности. Я, перейдя в новое тело, тоже сменил фамилию".
"А вы намереваетесь вернуться обратно? – поинтересовался Джаред. – В нормальное тело?"
"Нет. Вот когда я только что перешел, у меня были такие мысли. Но со временем привык. Теперь именно это тело является для меня нормальным. И будущее за нами. ССК создали нас для того, чтобы получить преимущество в бою, – именно для этого в свое время были созданы Специальные силы. И затея удалась. Мы являемся черной дырой. Мы можем незаметно приблизиться к неприятельскому кораблю: нас будут считать космическим мусором до того самого момента, пока не рванет ядерная бомба, заложенная под днище во время якобы "случайного" соприкосновения. Ну а когда враг сообразит что к чему, будет уже слишком поздно.
Но это еще не все. Мы первые люди, которые на уровне своего организма адаптированы к жизни в космическом пространстве. За исключением водорослей, в нас все органическое, даже МозгоДруг, – мы впервые получили полностью органический компьютер. Это усовершенствование будет распространено на следующее поколение солдат Специальных сил. Все, что в нас есть, записано в наших ДНК. Если будет найден способ естественного воспроизводства, мы станем новым видом – Homo astrum, человек звездный, способный обитать вне планет. И тогда нам больше не придется воевать за колонии. А это будет означать, что человечество одержит победу".
"Если только люди захотят быть похожими на черепах", – заметил Джаред.
Мартин прислал острый импульс веселья.
"Совершенно справедливо, – согласился он. – Тут уж ничего не попишешь. Мы сами прекрасно все понимаем. Знаешь, мы зовем себя гамеранцами".
Джаред умолк на мгновение, дожидаясь, когда у него в сознании раскроется информация, полученная еще теми вечерами в лагере Карсон, когда он просматривал на десятикратной скорости фантастические фильмы.
"В честь того чудовища из японского кино?"
"В самую точку", – подтвердил Мартин.
"А пламя вы извергать можете?" – спросил Джаред.
"Спроси об этом обинян".
Салазки вошли в систему колец.
Джаред увидел первый труп почти сразу же, как только они через дыру в обшивке проникли внутрь станции "Ковелл".
Гамеранцы доложили командованию Специальных сил, что станция осталась практически нетронутой, однако выражение "практически нетронутая", судя по всему, имело какой-то другой смысл для тех, кто обитает в космическом вакууме. Станция "Ковелл" оказалась полностью лишена воздуха, жизни и гравитации, хотя кое-какие электрические системы, как это ни странно, продолжали работать благодаря солнечным батареям и выносливому оборудованию. Гамеранцы успели хорошо ознакомиться со станцией; они уже неоднократно посещали ее, забирая файлы, документы и вообще все, что не уничтожили и не разграбили обиняне. Единственное, гамеранцы не трогали тела погибших; обиняне до сих пор время от времени заглядывали на станцию, и от них не укрылось бы, что количество трупов со временем значительно уменьшается. Поэтому холодные и иссушенные тела плавали в безжизненной станции.
Труп застыл у переборки. Джаред предположил, этот человек не находился в отсеке, когда была проделана дыра в обшивке, через которую они с капитаном Мартином проникли внутрь: взрывная декомпрессия выбросила бы его в открытый космос. Джаред вопросительно посмотрел на Мартина.
"Его здесь не было, – подтвердил тот. – По крайней мере, в этой секции. Впрочем, трупы плавают по всей станции, как и все незакрепленные предметы. Это тот, кого ты ищешь?"
Джаред подплыл к трупу. Тело, давным-давно лишившись влаги, высохло; кожа превратилась в сморщенный пергамент. Даже если бы Бутэн знал этого человека, узнать его сейчас было невозможно. Джаред взглянул на халат: бирка на нем гласила, что перед ним Аптал Чаттерджи. Иссушенная кожа была зеленой. Имя говорило о том, что этот колонист был переселенцем одной из западных стран.
"Я его не знаю", – пробормотал Джаред.
"В таком случае двигаемся дальше".
Ухватившись обеими левыми руками за поручень, капитан Мартин стал пробираться по коридору. Джаред последовал за ним; время от времени ему приходилось выпускать поручень, чтобы обойти труп, перегородивший коридор. Он с ужасом думал о том, что вот-вот увидит Зою Бутэн.
"Нет, – пронеслось в голове, – ее тело так и не было найдено. Вообще, тел колонистов на станции практически не оказалось".
"Остановитесь", – вдруг сказал Джаред.
"В чем дело?"
"Я пытаюсь вспомнить".
Джаред закрыл глаза, несмотря на то, что они были скрыты капюшоном. Когда он их открыл, образы стали резче, четче. И Джаред понял, куда именно нужно направиться дальше.
"Следуйте за мной", – сказал он.
Они с Мартином проникли внутрь станции через отсек вооружений. Ближе к центру находились лаборатории навигационных и биомедицинских исследований; в самом сердце станции была просторная лаборатория нулевой гравитации. Джаред повел Мартина к центру, а затем по часовой стрелке по коридорам, останавливаясь лишь для того, чтобы дать капитану возможность маленьким гидравлическим домкратом вскрыть заклинившие аварийные перегородки. Лампочки в коридоре горели тусклым светом, питаясь от солнечных батарей, однако для многократно усовершенствованного зрения Джареда этого было более чем достаточно.
"Здесь, – наконец сказал он. – Вот где я работал. Это моя лаборатория".
Помещение было завалено обломками, в стенах зияли отверстия от пуль. Тех, кто проник сюда, не интересовали результаты исследований; они думали только о том, чтобы уничтожить все живое. На столе и на полу темнела почерневшая, высохшая кровь. Здесь был расстрелян по крайней мере один человек, однако трупы исчезли.
"Джером Кос, – подумал Джаред. – Так звали моего ассистента. Уроженец Гватемалы, он в детстве эмигрировал в Соединенные Штаты. Кос занимался проблемой переполнения буфера…"
"Проклятье", – выругался Джаред.
Воспоминания о Джерри Косе плавали у него в сознании, ища контекст. Джаред осмотрел помещение, тщетно ища компьютеры и устройства хранения информации.
"Это ваши люди забрали отсюда компьютеры?" – спросил он Мартина.
"Нет, отсюда мы ничего не брали, – ответил тот. – Из некоторых лабораторий компьютеры и другое оборудование пропало еще до того, как нам представилась возможность осмотреть станцию. Судя по всему, их забрали обиняне или кто там еще".
Оттолкнувшись от переборки, Джаред подлетел к столу, который, как ему было известно, принадлежал Бутэну. Если на нем когда-то и лежало что-либо, все это давно улетело прочь. Выдвинув ящики, Джаред увидел канцелярские принадлежности: папки, скоросшиватели, – в общем, ничего полезного. Закрывая ящик с папками, он заметил в одной из них листы бумаги. Джаред вытащил листок. Это оказался рисунок, подписанный Зоей Бутэн, – не очень грамотно, зато старательно.
"Она рисовала мне по одной картинке в неделю, по средам, на занятиях искусством, – вспомнил Джаред. – Каждый новый я прикалывал на стену, а старые складывал в папку. Я не выбросил ни одного рисунка".
Подняв взгляд, он увидел на стене пробковую дощечку; кнопки в ней торчали, но рисунка не было. Последняя картинка, скорее всего, где-то плавала. Джареду пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отправиться на ее поиски. Оттолкнувшись от стола, он полетел к двери и, прежде чем Мартин успел спросить его, в чем дело, выскользнул в коридор. Капитан поспешил за ним.
В научно-исследовательских отсеках станции "Ковелл" царила стерильная больничная чистота; в жилых помещениях, казалось, кто-то специально приложил силы, чтобы добиться обратного результата. Полы были застелены коврами, хотя и фабричной работы. Детям на уроках искусства предлагалось покрывать стены рисунками, и все поверхности были украшены солнышками, котами и лужайками цветов, в которых произведения искусства мог увидеть лишь любящий родительский взгляд. Общее радостное впечатление портили темные кровоподтеки на стенах и груды мусора.
Бутэну, заведующему исследовательским отделением, да к тому же имеющему ребенка, была выделена относительно большая квартира, которая тем не менее оставалась невыносимо компактной: на орбитальных станциях свободное пространство считается непозволительной роскошью. Квартира Бутэна находилась в конце коридора К ("К" означало "кошки"; стены были разрисованы кошками всех мастей и пород). Джаред решительно проплыл к двери, обозначенной К-10. Дверь оказалась закрытой, но незапертой. Толкнув ее вбок, он проник в квартиру.
Как и повсюду, в комнатах бесшумно парили всевозможные предметы. Что-то Джаред узнал, что-то – нет. Вот книга, подарок однокурсника по колледжу. Чья-то фотография в рамке. Ручка. Коврик, который они с Черил купили во время медового месяца.
Черил. Его жена, которая погибла, сорвавшись со скалы во время прогулки в горах. Она умерла как раз перед тем, как он получил это назначение. Ее похороны состоялись в предпоследний день перед отлетом на станцию "Ковелл". Джаред вспомнил, как стоял на похоронах, сжимая ручку Зои, как девочка спрашивала, почему маме пришлось уехать, и требовала от него заверений в том, что он сам никуда от нее не уедет. Разумеется, он дал ей слово.
Спальня Бутэна была крошечной; спальня Зои, соседняя, показалась бы неуютной любому, кто старше пяти лет. В одном углу размещалась детская кроватка, так надежно закрепленная, что ее никуда не унесло; даже матрас оставался на месте. Повсюду книги с красочными картинками, игрушки, плюшевые зверюшки. Одна из них привлекла внимание Джареда, и он протянул руку.
Слоник Бабар.
Феникс был колонизирован до того, как Союз колоний перестал набирать переселенцев из зажиточных стран. На планете проживало достаточно большое количество выходцев из Франции, потомком которых был Бутэн. Любимыми сказочными персонажами детворы Феникса были слоник Бабар, а также Астерикс, Тэнтэн и Глупыш, воспоминания о детских годах, проведенных на планете, которая отстояла от Феникса так далеко, что никто о ней и не задумывался. Зоя ни разу в жизни не видела живого слона – вообще мало кому из этих добродушных гигантов посчастливилось совершить космическое путешествие – однако тем не менее она пришла в восторг, когда Черил подарила ей Бабара на день рождения. После гибели матери слоненок стал для девочки фетишем; она просто не расставалась с ним.
Джаред вспомнил, как Зоя плакала, когда Бутэн привел ее в гости к Елене Грин, забыв захватить Бабара. Ему тогда предстояло отправиться на несколько недель на Феникс, чтобы завершить кое-какие исследования. Он уже опаздывал на шаттл, и у него просто не было времени. В конце концов ему удалось успокоить девочку, пообещав привезти для Бабара подружку. Улыбнувшись, Зоя поцеловала отца и ушла в комнату Кэй Грин играть с подругой. Разумеется, он тотчас же забыл про Бабара и подружку и вспомнил об этом только в тот день, на который был намечен отлет обратно в систему Омахи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48