– Не все в отношении Морни совпадает с тем, как нас инструктировали. Я не думаю, что она настолько глупа, как об этом думает Спок. Профессор сказала нам немало, но при этом ни разу не проговорилась, словно…
Я запнулась и поглядела на противоположную стену.
– Словно что? – спросил Скеннер. Я напряглась, пытаясь яснее сформулировать мою мысль, которая пока что постоянно рассыпалась на множество абстрактных вещей.
– Перрену не очень часто приходится общаться с людьми, не так ли?
Сарда нахмурился.
– Почему вы об этом спросили?
– Он плохо разбирается в ее настоящей сути. Она держит его на привязи, угадывая то, что он хотел бы от нее услышать. Да, она не так уж проста. Не думаю, что нашего соперника можно недооценивать. Наверняка она достаточно осведомлена, чтобы надеяться только на продажу технологии.
Морни знает столько, что может построить и само устройство. Остановится она на этом или нет? Вы помните, как профессор рассказывала о своих планах провести испытания сверхускорителя? Это следующий логический шаг. Чтобы достигнуть своей цели, она не остановится ни перед чем!
– Пайпер, – спокойно вмешался Сарда, – вашей логике возражать очень трудно, но Морни не обладает достаточной поддержкой для всех своих проектов, кроме продажи самой технологии, – он замолчал, утомленный разговором, и закрыл глаза. Вскоре вулканец открыл их снова, хотя они слегка затуманились от напряжения. Он восстанавливал силы после шока. Я хорошо знала, как губителен фазер, если его используют для такой цели, и мне было понятно состояние Сарды.
– У нее может быть больше скрытых сторонников, чем мы сейчас предполагаем, – продолжила я. – У Риттенхауза тоже оказалось огромное количество союзников. Звездному Флоту удалось выявить лишь самые отъявленные проявления коррупции. Кто знает, как глубоко проникла эта ржавчина? Наверняка Морни хорошо знаком список тех, у кого она могла бы найти поддержку в случае необходимости.
– Но даже тогда, – вступил в спор Сарда, – ей потребуются специалисты-ученые для монтажа сверхускорителя на корабле, и, возможно, рано или поздно придется связываться со специалистами, знающими, какой корабль лучше всего подойдет для решения такой задачи. А это требует особых знаний, и ей не удастся обойтись привлечением какой-нибудь молодежи. От команды Ритгенхауза остались только она сама, Перрен и я.
Я прекратила ходить по комнате. Скеннер и Сарда уставились на меня, а я – на них. Мы едва дышали.
– Нет, – с жаром вырвалось у меня. – Речь идет не о вас!
Мои слова эхом пронеслись вдоль каменных стен.
– Это Бома, – пробормотал Скеннер.
– К тому же он уже на борту "Энтерпрайза", – закончила я свою мысль.
Сарда посмотрел на меня расширившимися от изумления глазами. Одна и та же мысль одновременно пришла нам в головы, и мы в один голос воскликнули:
– Так это и есть тестовый корабль!
Глава 9
Вероятно, многие из нас не знают того факта, что даже вулканцы не являются неуязвимыми.
В космической физике концепции чаще всего выражаются не в форме определенных законов, а в форме вероятностей. Для сверхускорителя она составляет 62% в пользу того, что он заработает. Опасность даже не в том, что его не удастся запустить, а в том, что тестовый корабль после старта может не вернуться в обычное трехмерное пространство. Профессор Морни и вице-адмирал Риттенхауз решили пренебречь таким риском. А Перрен до сих пор не осознает до конца намерений Морни.
Сарда всеми силами пытался скрыть от окружающих последствия полученного фазерного удара. Его слабость еще не прошла. Вулканец знал, что мы не очень хорошо разбираемся в технических деталях того, о чем он нам рассказывает, но это не имело существенного значения. Грозившую всем опасность мы ощутили сразу же. В его голосе звучал ужас от одного упоминания о том, что теперь при желании можно затеряться не в трех, а в многомерном пространстве.
– Похоже, что Перрен еще многого не знает о Морни, – прокомментировал Скеннер. – Она сказала, что вы ей больше не нужны, – обратился он к Сарде.
– Если и Перрена ждет та же участь, то когда это может случиться?
Я молчала, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Слишком много неизвестных для одного кроссворда. Профессор-одиночка, предлагающий теории, которые, при их воплощении в жизнь, способны стать угрозой для всей Галактики. Вулканец-изгой, мысли которого не может предугадать его соотечественник. Кучка людей, совершенно не готовых к происходящему.
Военный корабль, затаившийся, словно утка в кустах, без сомнения, подготавливаемый к измене находящимся на нем Бомой… Но каким образом?
Как может авантюрист-одиночка положить на лопатки целую команду? Даже при условии, что он является одним из ведущих астрофизиков и автором нескольких оригинальных военных технологий, внедренных в практику за последнее десятилетие. Даже если он имеет зуб на некоторых офицеров "Энтерпрайза", которые помогли ему очутиться перед военным трибуналом, поставившим крест на всей его военной карьере. Но, конечно, основания для такого шага у него есть.
Больше всего на свете я не любила попадать в чужие ловушки. Если проигрывать, то почему таким образом? Если упрямство и целеустремленность помогли Боме, то же они должны сделать и для меня. Я оказалась взаперти, а мой капитан – на воле.
Подойдя к двери, я прижалась лицом к стеклу и стала в упор рассматривать охрану, которая сразу же заметила меня. Ребята начали переминаться с ноги на ногу, говоря что-то в мой адрес: их губы дрожали, а на лицах играла злобная усмешка. Время от времени они хватались за свое оружие. Очень неприглядная публика, готовая ко всему. Как раз такие и требовались Морни. Беспринципные негодяи.
Я решила не отводить взгляд. Вот они перешли к противоположной стене.
Смотрят на меня.
От группы отделился один из охранников; он подошел к двери и ударил ее ногой, его лицо побелело от ярости.
Я прищурилась и упрямо не отвела глаза. Ситуация становилась довольно щекотливой. Мы продолжали обмениваться взглядами, полными ненависти.
– Пайпер, – негромко предупредил Скеннер, – эти взбалмошные негодяи наверняка проникнут сюда и слегка отчитают вас за неуважение, если вы сейчас же не прекратите дразнить их.
Рядом с моим плечом находилась холодная и шершавая стена. Похоже, она укрепила меня в мысли не прекращать своего занятия. Я продолжала щуриться и подмигивать охранникам.
– Как вы, наверное, почувствовали, – пробормотала я, – между Морни и Перреном пролегла трещина. Я собираюсь ее расширить.
– Да, мы должны это сделать, – согласился Сарда. – Если Перрен и теперь будет поддерживать Урсулу, это окажется несовместимым с требованием морали. Он находится в двойственном положении, весьма опасном для психики вулканца.
Я повернулась.
– И мы сможем воспользоваться этим. Перрен уже колеблется. Я заметила это по его взгляду.
Сомнения Сарды сразу же отразились на его лице.
– Пайпер…
– Не говорите мне, что это не так, – резко возразила я, и мы некоторое время молчали. Затем я продолжила:
– Жизни членов экипажа тестового корабля – вот с какой стороны следует убеждать его. Либо Морни вообще не рассказала ему о своих планах использовать "Энтерпрайз" для своих экспериментов, либо она каким-то образом убедила его в безопасности такого шага. Но что они собираются делать с четырьмястами членами команды? Невероятно, как два человека могли установить свой контроль над такой громадиной, заполненной вооруженным персоналом.
– Логично предположить, что они собираются каким-то образом нейтрализовать команду, – произнес Сарда.
– Или обманным путем заставить их всех высадиться на поверхности планеты, – предположил Скеннер.
– Или шантажировать их, требуя воспользоваться транспортационными лучами, – снова каменный пол задрожал под моими ногами. В промежутках между сериями ударов я продолжала упрямо рассматривать охрану.
– Это никуда нас не приведет. Мы можем думать на эту тему хоть целую ночь и все равно окажемся далеки от истины. Нам необходимо выбраться отсюда, отключить защитные сенсорные экраны, или каким-то образом нейтрализовать охрану, или сделать что-либо в этом роде – все, что сможет помочь капитану Кирку добраться до нас и выполнить то, что он запланировал. Ему обязательно нужно сообщить о Боме и "Энтерпрайзе".
Скеннер вытянулся на полу.
– Все это только мечты и больше ничего.
Я вернулась к окну на двери. Мое отражение заняло весь квадрат голубоватого ударопрочного стекла. Неужели у меня на самом деле такой утомленный вид? Я чувствовала себя старой, но все равно неопытной. Все прожитые годы пробежали перед моим мысленным взором за эти минуты, отмеченные знаком собственного бессилия. А где-то там, снаружи, – я представила себе аргелийские холмы с красноватой и голубоватой травой, залитые светом местных лун, – Где-то среди них находился Кирк, ожидавший от меня активных действий. Понял ли он смысл моего сообщения через канал связи? Знает ли он о том, что он теперь один?
Наемники в холле почему-то засуетились, продолжая время от времени бросать в мою сторону злобные взгляды. Чем больше я смотрела на них, тем более искажались ненавистью их лица. Выйти к ним я не могла, однако, при желании, они легко могли навестить меня. Их злость поможет им в этом. Все зависело лишь от того, достигли они точки кипения или нет.
Озверевший от ярости щербатый охранник с длинными пышными усами не выдержал первым. Прикладом своего фазера он ударил в стекло. Оно зазвенело, но выдержало.
Я имела наглость даже не вздрогнуть. Мой взгляд стал откровенной насмешкой над охраной. Я смеялась над ними, демонстрируя свое полное пренебрежение и отсутствие всякого страха. Что толку изображать испуг?
Этому межпланетному бродяге и мерзавцу не составит никакого труда убить нас просто так, а в качестве объяснения своего поступка лишь неопределенно пожать плечами. В отражении на стекле я увидела, как Скеннер лихорадочно ищет металлическую крышку от упаковочного ящика. Не очень, конечно, страшное оружие, но все же… А если его так испугал мой вид, можно представить, как на меня должны отреагировать охранники.
Результат этой реакции не заставил себя ждать. Лица наемников покраснели так, что это было заметно сквозь синеву стекла.
– Пайпер, – дрожащим голосом начал Скеннер. – Перед нами люди-негодяи, и пока не, получены доказательства обратного. Вы играете со смертью.
В моем мозгу возникло несколько вариантов ответа на его реплику, но ответить ему означало – расстроить у находившихся снаружи тот приступ ярости, который с каждой минутой все больше и больше набирал обороты.
Плотно прижавшись к стеклу, я могла видеть весь не очень длинный коридор и держать в напряжении всех четверых охранников. Они что-то кричали друг другу. Им явно не нравился мой повышенный интерес к ним. Пушистые Усы уже не мог удержаться от нервного тика, он чувствовал, что я не собираюсь уступать. Трое его коллег лучше контролировали свои эмоции, но и они постепенно распалялись.
Однако я уже выбрала себе мишень.
Я уставилась на пару широко расставленных над рыжими усами карих глаз. В этих глазах горела ненависть ко мне. Хотя, конечно, глаза наемника вряд ли могут излучать доброту и ласку. Приходится работать в надежде на сомнительные выгоды и довольствоваться малым. К тому же иногда на тебя смотрят в упор бараньими глазами.
На этот раз я не просто смотрела в его глаза. Я почувствовала, что мне удалось завладеть их хозяином.
Он начал шевелить губами, затем отскочил к стене и поднял свою фазерную винтовку. Раздался выстрел и сразу же за ним следующий. Меня спасло высокое качество стекла.
Ноги сразу же сделались ватными, и меня удерживало на них только изумление оттого, что мой психологический трюк сработал – и неплохо.
– Пайпер, ложись! – закричал Сарда, и сам соскользнул на пол со своего железного ящика.
Пушистые Усы продолжал палить из огнедышащего фазера. Прикосновение одного из оранжевых потоков к неоновым лампочкам, освещавшим коридор, вызвало их интенсивное свечение. Я опустилась на корточки и закрыла руками голову. Надо мной шипели и плавились металл и закаленное стекло. Когда в окне наконец появилась брешь, я услышала злобное рычание Пушистых Усов.
Затем раздалось шарканье ног и звук еще одного голоса.
– Идиот. Немедленно прекрати стрельбу. У нас нет для них еще одной такой камеры!
– Если понадобится, мы засунем их в старый ботинок!
– Успокойся! Ты ведь не хочешь лишиться своего жалованья из-за такой ерунды?
После того, как шипение наверху стало затихать, я осторожно осмотрела дверь. Ионные потоки разрушили ее верхний угол вместе с небольшим участком стекла. По его краю все еще виднелась остывающая красноватая полоска. Итог – дыра слишком мала, чтобы через нее можно было выбраться наружу. Мои надежды не оправдались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Я запнулась и поглядела на противоположную стену.
– Словно что? – спросил Скеннер. Я напряглась, пытаясь яснее сформулировать мою мысль, которая пока что постоянно рассыпалась на множество абстрактных вещей.
– Перрену не очень часто приходится общаться с людьми, не так ли?
Сарда нахмурился.
– Почему вы об этом спросили?
– Он плохо разбирается в ее настоящей сути. Она держит его на привязи, угадывая то, что он хотел бы от нее услышать. Да, она не так уж проста. Не думаю, что нашего соперника можно недооценивать. Наверняка она достаточно осведомлена, чтобы надеяться только на продажу технологии.
Морни знает столько, что может построить и само устройство. Остановится она на этом или нет? Вы помните, как профессор рассказывала о своих планах провести испытания сверхускорителя? Это следующий логический шаг. Чтобы достигнуть своей цели, она не остановится ни перед чем!
– Пайпер, – спокойно вмешался Сарда, – вашей логике возражать очень трудно, но Морни не обладает достаточной поддержкой для всех своих проектов, кроме продажи самой технологии, – он замолчал, утомленный разговором, и закрыл глаза. Вскоре вулканец открыл их снова, хотя они слегка затуманились от напряжения. Он восстанавливал силы после шока. Я хорошо знала, как губителен фазер, если его используют для такой цели, и мне было понятно состояние Сарды.
– У нее может быть больше скрытых сторонников, чем мы сейчас предполагаем, – продолжила я. – У Риттенхауза тоже оказалось огромное количество союзников. Звездному Флоту удалось выявить лишь самые отъявленные проявления коррупции. Кто знает, как глубоко проникла эта ржавчина? Наверняка Морни хорошо знаком список тех, у кого она могла бы найти поддержку в случае необходимости.
– Но даже тогда, – вступил в спор Сарда, – ей потребуются специалисты-ученые для монтажа сверхускорителя на корабле, и, возможно, рано или поздно придется связываться со специалистами, знающими, какой корабль лучше всего подойдет для решения такой задачи. А это требует особых знаний, и ей не удастся обойтись привлечением какой-нибудь молодежи. От команды Ритгенхауза остались только она сама, Перрен и я.
Я прекратила ходить по комнате. Скеннер и Сарда уставились на меня, а я – на них. Мы едва дышали.
– Нет, – с жаром вырвалось у меня. – Речь идет не о вас!
Мои слова эхом пронеслись вдоль каменных стен.
– Это Бома, – пробормотал Скеннер.
– К тому же он уже на борту "Энтерпрайза", – закончила я свою мысль.
Сарда посмотрел на меня расширившимися от изумления глазами. Одна и та же мысль одновременно пришла нам в головы, и мы в один голос воскликнули:
– Так это и есть тестовый корабль!
Глава 9
Вероятно, многие из нас не знают того факта, что даже вулканцы не являются неуязвимыми.
В космической физике концепции чаще всего выражаются не в форме определенных законов, а в форме вероятностей. Для сверхускорителя она составляет 62% в пользу того, что он заработает. Опасность даже не в том, что его не удастся запустить, а в том, что тестовый корабль после старта может не вернуться в обычное трехмерное пространство. Профессор Морни и вице-адмирал Риттенхауз решили пренебречь таким риском. А Перрен до сих пор не осознает до конца намерений Морни.
Сарда всеми силами пытался скрыть от окружающих последствия полученного фазерного удара. Его слабость еще не прошла. Вулканец знал, что мы не очень хорошо разбираемся в технических деталях того, о чем он нам рассказывает, но это не имело существенного значения. Грозившую всем опасность мы ощутили сразу же. В его голосе звучал ужас от одного упоминания о том, что теперь при желании можно затеряться не в трех, а в многомерном пространстве.
– Похоже, что Перрен еще многого не знает о Морни, – прокомментировал Скеннер. – Она сказала, что вы ей больше не нужны, – обратился он к Сарде.
– Если и Перрена ждет та же участь, то когда это может случиться?
Я молчала, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Слишком много неизвестных для одного кроссворда. Профессор-одиночка, предлагающий теории, которые, при их воплощении в жизнь, способны стать угрозой для всей Галактики. Вулканец-изгой, мысли которого не может предугадать его соотечественник. Кучка людей, совершенно не готовых к происходящему.
Военный корабль, затаившийся, словно утка в кустах, без сомнения, подготавливаемый к измене находящимся на нем Бомой… Но каким образом?
Как может авантюрист-одиночка положить на лопатки целую команду? Даже при условии, что он является одним из ведущих астрофизиков и автором нескольких оригинальных военных технологий, внедренных в практику за последнее десятилетие. Даже если он имеет зуб на некоторых офицеров "Энтерпрайза", которые помогли ему очутиться перед военным трибуналом, поставившим крест на всей его военной карьере. Но, конечно, основания для такого шага у него есть.
Больше всего на свете я не любила попадать в чужие ловушки. Если проигрывать, то почему таким образом? Если упрямство и целеустремленность помогли Боме, то же они должны сделать и для меня. Я оказалась взаперти, а мой капитан – на воле.
Подойдя к двери, я прижалась лицом к стеклу и стала в упор рассматривать охрану, которая сразу же заметила меня. Ребята начали переминаться с ноги на ногу, говоря что-то в мой адрес: их губы дрожали, а на лицах играла злобная усмешка. Время от времени они хватались за свое оружие. Очень неприглядная публика, готовая ко всему. Как раз такие и требовались Морни. Беспринципные негодяи.
Я решила не отводить взгляд. Вот они перешли к противоположной стене.
Смотрят на меня.
От группы отделился один из охранников; он подошел к двери и ударил ее ногой, его лицо побелело от ярости.
Я прищурилась и упрямо не отвела глаза. Ситуация становилась довольно щекотливой. Мы продолжали обмениваться взглядами, полными ненависти.
– Пайпер, – негромко предупредил Скеннер, – эти взбалмошные негодяи наверняка проникнут сюда и слегка отчитают вас за неуважение, если вы сейчас же не прекратите дразнить их.
Рядом с моим плечом находилась холодная и шершавая стена. Похоже, она укрепила меня в мысли не прекращать своего занятия. Я продолжала щуриться и подмигивать охранникам.
– Как вы, наверное, почувствовали, – пробормотала я, – между Морни и Перреном пролегла трещина. Я собираюсь ее расширить.
– Да, мы должны это сделать, – согласился Сарда. – Если Перрен и теперь будет поддерживать Урсулу, это окажется несовместимым с требованием морали. Он находится в двойственном положении, весьма опасном для психики вулканца.
Я повернулась.
– И мы сможем воспользоваться этим. Перрен уже колеблется. Я заметила это по его взгляду.
Сомнения Сарды сразу же отразились на его лице.
– Пайпер…
– Не говорите мне, что это не так, – резко возразила я, и мы некоторое время молчали. Затем я продолжила:
– Жизни членов экипажа тестового корабля – вот с какой стороны следует убеждать его. Либо Морни вообще не рассказала ему о своих планах использовать "Энтерпрайз" для своих экспериментов, либо она каким-то образом убедила его в безопасности такого шага. Но что они собираются делать с четырьмястами членами команды? Невероятно, как два человека могли установить свой контроль над такой громадиной, заполненной вооруженным персоналом.
– Логично предположить, что они собираются каким-то образом нейтрализовать команду, – произнес Сарда.
– Или обманным путем заставить их всех высадиться на поверхности планеты, – предположил Скеннер.
– Или шантажировать их, требуя воспользоваться транспортационными лучами, – снова каменный пол задрожал под моими ногами. В промежутках между сериями ударов я продолжала упрямо рассматривать охрану.
– Это никуда нас не приведет. Мы можем думать на эту тему хоть целую ночь и все равно окажемся далеки от истины. Нам необходимо выбраться отсюда, отключить защитные сенсорные экраны, или каким-то образом нейтрализовать охрану, или сделать что-либо в этом роде – все, что сможет помочь капитану Кирку добраться до нас и выполнить то, что он запланировал. Ему обязательно нужно сообщить о Боме и "Энтерпрайзе".
Скеннер вытянулся на полу.
– Все это только мечты и больше ничего.
Я вернулась к окну на двери. Мое отражение заняло весь квадрат голубоватого ударопрочного стекла. Неужели у меня на самом деле такой утомленный вид? Я чувствовала себя старой, но все равно неопытной. Все прожитые годы пробежали перед моим мысленным взором за эти минуты, отмеченные знаком собственного бессилия. А где-то там, снаружи, – я представила себе аргелийские холмы с красноватой и голубоватой травой, залитые светом местных лун, – Где-то среди них находился Кирк, ожидавший от меня активных действий. Понял ли он смысл моего сообщения через канал связи? Знает ли он о том, что он теперь один?
Наемники в холле почему-то засуетились, продолжая время от времени бросать в мою сторону злобные взгляды. Чем больше я смотрела на них, тем более искажались ненавистью их лица. Выйти к ним я не могла, однако, при желании, они легко могли навестить меня. Их злость поможет им в этом. Все зависело лишь от того, достигли они точки кипения или нет.
Озверевший от ярости щербатый охранник с длинными пышными усами не выдержал первым. Прикладом своего фазера он ударил в стекло. Оно зазвенело, но выдержало.
Я имела наглость даже не вздрогнуть. Мой взгляд стал откровенной насмешкой над охраной. Я смеялась над ними, демонстрируя свое полное пренебрежение и отсутствие всякого страха. Что толку изображать испуг?
Этому межпланетному бродяге и мерзавцу не составит никакого труда убить нас просто так, а в качестве объяснения своего поступка лишь неопределенно пожать плечами. В отражении на стекле я увидела, как Скеннер лихорадочно ищет металлическую крышку от упаковочного ящика. Не очень, конечно, страшное оружие, но все же… А если его так испугал мой вид, можно представить, как на меня должны отреагировать охранники.
Результат этой реакции не заставил себя ждать. Лица наемников покраснели так, что это было заметно сквозь синеву стекла.
– Пайпер, – дрожащим голосом начал Скеннер. – Перед нами люди-негодяи, и пока не, получены доказательства обратного. Вы играете со смертью.
В моем мозгу возникло несколько вариантов ответа на его реплику, но ответить ему означало – расстроить у находившихся снаружи тот приступ ярости, который с каждой минутой все больше и больше набирал обороты.
Плотно прижавшись к стеклу, я могла видеть весь не очень длинный коридор и держать в напряжении всех четверых охранников. Они что-то кричали друг другу. Им явно не нравился мой повышенный интерес к ним. Пушистые Усы уже не мог удержаться от нервного тика, он чувствовал, что я не собираюсь уступать. Трое его коллег лучше контролировали свои эмоции, но и они постепенно распалялись.
Однако я уже выбрала себе мишень.
Я уставилась на пару широко расставленных над рыжими усами карих глаз. В этих глазах горела ненависть ко мне. Хотя, конечно, глаза наемника вряд ли могут излучать доброту и ласку. Приходится работать в надежде на сомнительные выгоды и довольствоваться малым. К тому же иногда на тебя смотрят в упор бараньими глазами.
На этот раз я не просто смотрела в его глаза. Я почувствовала, что мне удалось завладеть их хозяином.
Он начал шевелить губами, затем отскочил к стене и поднял свою фазерную винтовку. Раздался выстрел и сразу же за ним следующий. Меня спасло высокое качество стекла.
Ноги сразу же сделались ватными, и меня удерживало на них только изумление оттого, что мой психологический трюк сработал – и неплохо.
– Пайпер, ложись! – закричал Сарда, и сам соскользнул на пол со своего железного ящика.
Пушистые Усы продолжал палить из огнедышащего фазера. Прикосновение одного из оранжевых потоков к неоновым лампочкам, освещавшим коридор, вызвало их интенсивное свечение. Я опустилась на корточки и закрыла руками голову. Надо мной шипели и плавились металл и закаленное стекло. Когда в окне наконец появилась брешь, я услышала злобное рычание Пушистых Усов.
Затем раздалось шарканье ног и звук еще одного голоса.
– Идиот. Немедленно прекрати стрельбу. У нас нет для них еще одной такой камеры!
– Если понадобится, мы засунем их в старый ботинок!
– Успокойся! Ты ведь не хочешь лишиться своего жалованья из-за такой ерунды?
После того, как шипение наверху стало затихать, я осторожно осмотрела дверь. Ионные потоки разрушили ее верхний угол вместе с небольшим участком стекла. По его краю все еще виднелась остывающая красноватая полоска. Итог – дыра слишком мала, чтобы через нее можно было выбраться наружу. Мои надежды не оправдались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39