Что если Галаксия останется вообще без людей? Будет ли она в этом случае разумной? Смогут ли все прочие жизненные формы и неодушевленная материя составить разум, необходимый для этой цели?
Блисс заколебалась.
– Подобная ситуация, – сказала она, – никогда не рассматривалась и нет никакой вероятности того, что она возникнет в будущем.
– Но разве для вас не очевидно, что человеческий разум отличается от любого другого и, что если он будут отсутствовать, общая сумма всех прочих сознаний не сможет заменить его? Разве не правда, что люди – это особый случай и требуют к себе особого отношения? Они не должны объединяться, даже друг с другом, не говоря уже о негуманоидных объектах.
– И все-таки вы решили в пользу Галаксии.
– Но не могу понять, почему.
– Может, причиной явилось осознание несбалансированности экологии? То, что каждый мир в Галактике балансирует на лезвии ножа, а по обе стороны его ждет нестабильность? Что только Галаксия может предотвратить несчастье, подобное случившемуся в этом мире… не говоря уже об общечеловеческих несчастьях вроде войн и ошибок администрации?
– Нет. Когда я принимал решение, у меня не было мыслей о несбалансированной экологии.
– Как вы можете быть уверены?
– Я могу не знать, что предвидел, но если что-то случается впоследствии, я определю, если это действительно предвидено мной. Как мне кажется, я мог предвидеть опасных животных в этом мире.
– Что ж, – мрачно сказала Блисс, – мы могли бы умереть с помощью этих опасных животных, если бы не комбинация вашего предвидения и моей ментальности. В общем, давайте будем друзьями.
Тревиз кивнул.
– Если вы этого хотите. – Голос его звучал холодно, и это заставило Блисс поднять бровь, но в это мгновение в рубку ворвался Пилорат.
– Я думаю, – сказал он, – мы нашли это.
39
Обычно Тревиз не верил в легкую победу, но все же он был только человеком, склонным поверить убедительному доказательству. Мускулы его шеи и глотки напряглись, и все-таки он сумел выговорить:
– Местонахождение Земли? Вы обнаружили его, Янов?
Пилорат какое-то время смотрел на Тревиза, потом как будто увял.
– Э… нет, – сказал он, явно смущенно. – Не совсем это… Точнее, Голан, вообще не это. Об этом я и забыл. В руинах я обнаружил кое-что еще. Думаю, это не так уж и важно.
Тревиз глубоко вздохнул и сказал:
– Пустяки, Янов, каждая находка важна. Так что вы хотели сказать?
– Понимаете, – сказал Пилорат, – там почти ничего не уцелело. Двадцать тысяч лет бурь и ветров оставили немногое. Более того, растительная жизнь постепенно дичает, а животная… но все это пустяки. Дело в том, что «почти ничего» это не то же самое, что «ничего».
– Эти руины когда-то были публичной библиотекой, и там остались каменные или бетонные блоки с вырезанными надписями. Вы понимаете, старина, они плохо видны, но я сделал снимки одной из камер, находящихся на борту корабля, использовав способность компьютера к увеличению… Я не спросил разрешения, Голан, но это было важно, и я…
Тревиз нетерпеливо махнул рукой.
– Продолжайте.
– Я разобрал некоторые из этих надписей, оказавшиеся очень древними. Даже с увеличением и моим умением читать на древних языках, невозможно понять ничего, кроме одной короткой фразы. Она была крупной и вырезанной яснее всех прочих, вероятно потому, что называла этот мир. Фраза звучит так: «Планета Аврора», и я полагаю, что мир, на котором мы находимся, называется или назывался Авророй.
– Это может быть названием чего угодно, – сказал Тревиз.
– Да, но названия очень редко выбираются наугад. Я внимательно просмотрел свою библиотеку и нашел две старые легенды, с двух удаленных друг от друга миров, так что можно предположить их независимое происхождение, особенно, если вспомнить, что… впрочем, неважно. В обоих легендах Авророй называют зарю, поэтому можно предположить, что в некоем догалактическом языке, слово это означало зарю.
– Так уж сложилось, что словом «Заря» или «Рассвет» часто называли космические станции и другие сооружения, которые являлись первыми в своем роде. Если этот мир назван «Зарей» на каком-то языке, он тоже может быть первым в своем роде.
– И вы готовы предположить, что эта планета является Землей, а Аврора – ее альтернативное имя, поскольку она явилась зарей жизни и человека?
– Так далеко я не заходил, Голан.
Тревиз сказал с ноткой горечи.
– В конце концов у нее нет ни радиоактивности, ни спутника-гиганта, ни газового гиганта с огромными кольцами.
– Вот именно. Но Дениадор, похоже, считал ее одним из миров, некогда заселенных первой волной колонистов – космонитов. Если это так, имя Аврора может означать, что это первая планета космонитов. Возможно, в эту самую минуту мы находимся на старейшем человеческом мире Галактики, за исключением самой Земли. Разве это не здорово?
– Во всяком случае интересно, Янов. Но не слишком ли много выводов из одного названия?
– Это еще не все, – возбужденно сказал Пилорат. – Судя по моим записям, в Галактике сегодня нет мира с названием Аврора, и я уверен, что ваш компьютер подтвердит это. Как я уже говорил, есть миры и другие объекты с названием «Заря», но ни одного с названием «Аврора».
– А почему они должны быть? Если это догалактическое слово, едва ли оно будет популярно.
– Но названия остаются, даже если они ничего не значат. Если это был первый колонизированный мир, он должен быть известным. Это даже мог быть главенствующий мир Галактики. Конечно, должны быть и другие миры, называющие себя «Новая Аврора», «Младшая Аврора» или как-то еще. И эти другие…
– Возможно, – прервал его Тревиз, – это не был первый колонизированный мир. Возможно, он никогда не имел никакого значения.
– Мой дорогой друг, мое мнение подтверждает еще кое-что.
– И что же именно?
– Если первая волна поселений была захвачена второй, которой сейчас принадлежат все миры Галактики (по словам Дениадора), тогда вполне возможен период враждебных отношений между этими двумя волнами. Вторая волна – образуя миры, которые сейчас существуют, – не должна была пользоваться названиями, данными планетам представителями первой. Таким образом, можно утверждать, что название «Аврора» никогда не повторялось там, где были две волны колонистов, и что это мир первой волны.
Тревиз улыбнулся.
– Я получил подтверждение, как работает ваша мифология, Янов. Вы строите прекрасное здание, но, возможно, строите его из воздуха. Легенды говорят нам, что колонистов первой волны сопровождали многочисленные роботы, и что они явились причиной их уничтожения. Если мы найдем в этом мире робота, я соглашусь принять все предположения о первой волне, но вряд ли спустя двадцать тысяч лет…
– Но, Голан, – перебил его Пилорат, – разве я не говорил вам?.. Нет, конечно, не говорил. Я так возбужден, что перепутал порядок изложения. Там был РОБОТ!
40
Тревиз потер лоб, как будто тот внезапно заболел.
– Робот? Там был робот?
– Да, – сказал Пилорат, выразительно кивая головой.
– Откуда вы знаете?
– Потому что это был робот. Как я мог ошибиться, увидев его?
– Вы что, видели роботов прежде?
– Нет, но это был металлический объект, выглядевший как человек. Голова, руки, ноги, туловище. Конечно, он насквозь проржавел, а когда я подошел к нему… полагаю, вибрация от моего движения повредила его окончательно и, когда я потянулся, чтобы коснуться его…
– А зачем вам было касаться его?
– Ну… я не вполне верил своим глазам. Это было совершенно автоматически. Как только я коснулся его, он рассыпался. Но…
– Да?
– Прежде чем это произошло, глаза его слабо засветились, и он издал звук, как будто пытался что-то сказать.
– Вы хотите сказать, что он еще ДЕЙСТВОВАЛ?
– Только чуть-чуть, Голан. А затем он распался.
Тревиз повернулся к Блисс.
– Вы подтверждаете это, Блисс?
– Это был робот, и мы видели его, – сказала она.
– И он еще действовал?
– Когда он распался, – бесстрастно сказала Блисс, – я уловила слабый всплеск нейроактивности.
– Откуда могла взяться нейроактивность? У робота нет органического мозга, состоящего из клеток.
– Полагаю, он имел компьютеризованный эквивалент, – ответила Блисс, – и я почувствовала это.
– Вы почувствовали ментальность робота или человека?
Блисс скривилась.
– Это было слишком слабо, чтобы определить что-то, кроме самого факта явления.
Тревиз взглянул на нее, затем на Пилората и сказал голосом, в котором звучало раздражение:
– Это меняет все.
Часть четвертая.
Солярия
X. Роботы
41
Во время обеда Тревиз сидел задумчивый, и Блисс сосредоточилась на еде.
Пилорат – единственный, кого, казалось, заботил разговор – заметил, что если мир, на котором они находятся, называется Аврора, и был первым колонизированным миром, он должен быть довольно близко к Земле.
– Может, стоит изучить непосредственное звездное соседство, – предложил он. – Проверить придется максимум несколько сотен звезд.
Тревиз буркнул, что «метод тыка» является последним средством, и он хотел бы получить как можно больше информации о Земле, прежде чем попытаться достичь ее. Больше он не сказал ничего, и Пилорат тоже замолчал.
После еды, видя, что Тревиз ничего не делает, Пилорат осторожно спросил:
– Мы останемся здесь, Голан?
– По крайней мере на ночь, – сказал Тревиз. – Мне нужно еще подумать.
– А это безопасно?
– Если здесь нет ничего, кроме собак, – ответил Тревиз, – мы будем в полной безопасности на корабле.
– А сколько времени потребуется для подъема, если здесь ЕСТЬ что-то хуже, чем собаки? – спросил Пилорат.
– Компьютер будет в постоянной готовности. Думаю, это можно будет сделать за две-три минуты. Он предупредит, если произойдет что-то неожиданное, так что, полагаю, мы все можем ложиться спать. Завтра утром я приму решение относительно дальнейших действий.
Легко сказать, подумал он, заметив, что вглядывается в темноту. Наполовину раздевшись, он свернулся клубком на полу перед компьютером. Это было неудобно, но он не сомневался, что его постель не поможет ему заснуть, а здесь, он по крайней мере сможет действовать немедленно, если компьютер поднимет тревогу.
Затем он услышал шаги и автоматически сел, ударившись головой о край стола, не настолько сильно, чтобы разбить ее, но достаточно крепко, чтобы поморщиться и начать тереть ушибленное место.
– Янов? – спросил он, стараясь говорить тихо.
– Нет. Это Блисс.
Тревиз потянулся рукой к краю стола, и мягкий свет осветил Блисс в легком розовом халате.
– Что такое? – спросил Тревиз.
– Я заглянула в вашу спальню и не нашла вас. Однако, спутать вашу нейроактивность невозможно, и я изучила ее. Вы явно не спали, поэтому я и пришла.
– Да, но что вы хотите?
Она села у стены, подняв колени, потом сказала:
– Не беспокойтесь. Я не собираюсь посягать на вашу девственность.
– Этого я и не думал, – сардонически сказал Тревиз. – Почему вы не спите? Вам это нужно больше, чем мне.
– Поверьте, – сказала она низким, сердечным тоном, – этот случай с собаками здорово утомил меня.
– В это я верю.
– Но я хотела поговорить с вами, пока Пил спит.
– О чем?
– Когда он рассказал вам о роботе, вы сказали, что это меняет все. Что вы имели в виду?
– Вы этого не поняли? – спросил Тревиз. – У нас было трое координат – три Запрещенных Мира. Я хотел посетить все три, чтобы получить как можно больше сведений о Земле, прежде чем попытаться достичь ее.
Он было придвинулся ближе, говоря более тихо, но тут же резко отстранился.
– Я не хочу, чтобы Янов вошел сюда и увидел нас. Не знаю, что он подумает.
– Это невозможно. Он спит, и я поддерживаю это его состояние. Если он зашевелится, я буду знать… Продолжайте: вы хотели посетить все три планеты. Что же изменилось?
– В мой план не входило терять на любом из миров времени больше необходимого. Если этот мир – Аврора – существовал без людей двадцать тысяч лет, на нем несомненно не уцелело никакой ценной информации. Я не хочу провести недели или месяцы в бесплодных раскопках поверхности планеты, отбиваясь от собак, кошек, быков и прочего, что могло одичать и стать опасным, и надеясь найти среди пыли, ржавчины и гнили отрывочные сведения. Может оказаться, что один или оба из оставшихся Запрещенных Миров населены людьми и имеют нетронутые библиотеки… Поэтому я собирался немедленно покинуть эту планету. Если бы я сделал это, мы были бы сейчас в космосе, в полной безопасности.
– Но..?
– Но если роботы в этом мире еще действуют, они могут иметь важную информацию, которую мы можем использовать. Иметь дело с ними безопаснее, чем с людьми, поскольку, как я слышал, они должны повиноваться приказам и не могут причинить вреда людям.
– Поэтому вы изменили свой план и сейчас собираетесь провести время, изучая роботов этого мира?
– Я не хочу этого, Блисс. Мне кажется, что роботы не могут просуществовать двадцать тысяч лет без технического обслуживания… И все же, поскольку вы видели одного с искрой активности, я не могу целиком полагаться на свой здравый смысл, применительно к роботам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Блисс заколебалась.
– Подобная ситуация, – сказала она, – никогда не рассматривалась и нет никакой вероятности того, что она возникнет в будущем.
– Но разве для вас не очевидно, что человеческий разум отличается от любого другого и, что если он будут отсутствовать, общая сумма всех прочих сознаний не сможет заменить его? Разве не правда, что люди – это особый случай и требуют к себе особого отношения? Они не должны объединяться, даже друг с другом, не говоря уже о негуманоидных объектах.
– И все-таки вы решили в пользу Галаксии.
– Но не могу понять, почему.
– Может, причиной явилось осознание несбалансированности экологии? То, что каждый мир в Галактике балансирует на лезвии ножа, а по обе стороны его ждет нестабильность? Что только Галаксия может предотвратить несчастье, подобное случившемуся в этом мире… не говоря уже об общечеловеческих несчастьях вроде войн и ошибок администрации?
– Нет. Когда я принимал решение, у меня не было мыслей о несбалансированной экологии.
– Как вы можете быть уверены?
– Я могу не знать, что предвидел, но если что-то случается впоследствии, я определю, если это действительно предвидено мной. Как мне кажется, я мог предвидеть опасных животных в этом мире.
– Что ж, – мрачно сказала Блисс, – мы могли бы умереть с помощью этих опасных животных, если бы не комбинация вашего предвидения и моей ментальности. В общем, давайте будем друзьями.
Тревиз кивнул.
– Если вы этого хотите. – Голос его звучал холодно, и это заставило Блисс поднять бровь, но в это мгновение в рубку ворвался Пилорат.
– Я думаю, – сказал он, – мы нашли это.
39
Обычно Тревиз не верил в легкую победу, но все же он был только человеком, склонным поверить убедительному доказательству. Мускулы его шеи и глотки напряглись, и все-таки он сумел выговорить:
– Местонахождение Земли? Вы обнаружили его, Янов?
Пилорат какое-то время смотрел на Тревиза, потом как будто увял.
– Э… нет, – сказал он, явно смущенно. – Не совсем это… Точнее, Голан, вообще не это. Об этом я и забыл. В руинах я обнаружил кое-что еще. Думаю, это не так уж и важно.
Тревиз глубоко вздохнул и сказал:
– Пустяки, Янов, каждая находка важна. Так что вы хотели сказать?
– Понимаете, – сказал Пилорат, – там почти ничего не уцелело. Двадцать тысяч лет бурь и ветров оставили немногое. Более того, растительная жизнь постепенно дичает, а животная… но все это пустяки. Дело в том, что «почти ничего» это не то же самое, что «ничего».
– Эти руины когда-то были публичной библиотекой, и там остались каменные или бетонные блоки с вырезанными надписями. Вы понимаете, старина, они плохо видны, но я сделал снимки одной из камер, находящихся на борту корабля, использовав способность компьютера к увеличению… Я не спросил разрешения, Голан, но это было важно, и я…
Тревиз нетерпеливо махнул рукой.
– Продолжайте.
– Я разобрал некоторые из этих надписей, оказавшиеся очень древними. Даже с увеличением и моим умением читать на древних языках, невозможно понять ничего, кроме одной короткой фразы. Она была крупной и вырезанной яснее всех прочих, вероятно потому, что называла этот мир. Фраза звучит так: «Планета Аврора», и я полагаю, что мир, на котором мы находимся, называется или назывался Авророй.
– Это может быть названием чего угодно, – сказал Тревиз.
– Да, но названия очень редко выбираются наугад. Я внимательно просмотрел свою библиотеку и нашел две старые легенды, с двух удаленных друг от друга миров, так что можно предположить их независимое происхождение, особенно, если вспомнить, что… впрочем, неважно. В обоих легендах Авророй называют зарю, поэтому можно предположить, что в некоем догалактическом языке, слово это означало зарю.
– Так уж сложилось, что словом «Заря» или «Рассвет» часто называли космические станции и другие сооружения, которые являлись первыми в своем роде. Если этот мир назван «Зарей» на каком-то языке, он тоже может быть первым в своем роде.
– И вы готовы предположить, что эта планета является Землей, а Аврора – ее альтернативное имя, поскольку она явилась зарей жизни и человека?
– Так далеко я не заходил, Голан.
Тревиз сказал с ноткой горечи.
– В конце концов у нее нет ни радиоактивности, ни спутника-гиганта, ни газового гиганта с огромными кольцами.
– Вот именно. Но Дениадор, похоже, считал ее одним из миров, некогда заселенных первой волной колонистов – космонитов. Если это так, имя Аврора может означать, что это первая планета космонитов. Возможно, в эту самую минуту мы находимся на старейшем человеческом мире Галактики, за исключением самой Земли. Разве это не здорово?
– Во всяком случае интересно, Янов. Но не слишком ли много выводов из одного названия?
– Это еще не все, – возбужденно сказал Пилорат. – Судя по моим записям, в Галактике сегодня нет мира с названием Аврора, и я уверен, что ваш компьютер подтвердит это. Как я уже говорил, есть миры и другие объекты с названием «Заря», но ни одного с названием «Аврора».
– А почему они должны быть? Если это догалактическое слово, едва ли оно будет популярно.
– Но названия остаются, даже если они ничего не значат. Если это был первый колонизированный мир, он должен быть известным. Это даже мог быть главенствующий мир Галактики. Конечно, должны быть и другие миры, называющие себя «Новая Аврора», «Младшая Аврора» или как-то еще. И эти другие…
– Возможно, – прервал его Тревиз, – это не был первый колонизированный мир. Возможно, он никогда не имел никакого значения.
– Мой дорогой друг, мое мнение подтверждает еще кое-что.
– И что же именно?
– Если первая волна поселений была захвачена второй, которой сейчас принадлежат все миры Галактики (по словам Дениадора), тогда вполне возможен период враждебных отношений между этими двумя волнами. Вторая волна – образуя миры, которые сейчас существуют, – не должна была пользоваться названиями, данными планетам представителями первой. Таким образом, можно утверждать, что название «Аврора» никогда не повторялось там, где были две волны колонистов, и что это мир первой волны.
Тревиз улыбнулся.
– Я получил подтверждение, как работает ваша мифология, Янов. Вы строите прекрасное здание, но, возможно, строите его из воздуха. Легенды говорят нам, что колонистов первой волны сопровождали многочисленные роботы, и что они явились причиной их уничтожения. Если мы найдем в этом мире робота, я соглашусь принять все предположения о первой волне, но вряд ли спустя двадцать тысяч лет…
– Но, Голан, – перебил его Пилорат, – разве я не говорил вам?.. Нет, конечно, не говорил. Я так возбужден, что перепутал порядок изложения. Там был РОБОТ!
40
Тревиз потер лоб, как будто тот внезапно заболел.
– Робот? Там был робот?
– Да, – сказал Пилорат, выразительно кивая головой.
– Откуда вы знаете?
– Потому что это был робот. Как я мог ошибиться, увидев его?
– Вы что, видели роботов прежде?
– Нет, но это был металлический объект, выглядевший как человек. Голова, руки, ноги, туловище. Конечно, он насквозь проржавел, а когда я подошел к нему… полагаю, вибрация от моего движения повредила его окончательно и, когда я потянулся, чтобы коснуться его…
– А зачем вам было касаться его?
– Ну… я не вполне верил своим глазам. Это было совершенно автоматически. Как только я коснулся его, он рассыпался. Но…
– Да?
– Прежде чем это произошло, глаза его слабо засветились, и он издал звук, как будто пытался что-то сказать.
– Вы хотите сказать, что он еще ДЕЙСТВОВАЛ?
– Только чуть-чуть, Голан. А затем он распался.
Тревиз повернулся к Блисс.
– Вы подтверждаете это, Блисс?
– Это был робот, и мы видели его, – сказала она.
– И он еще действовал?
– Когда он распался, – бесстрастно сказала Блисс, – я уловила слабый всплеск нейроактивности.
– Откуда могла взяться нейроактивность? У робота нет органического мозга, состоящего из клеток.
– Полагаю, он имел компьютеризованный эквивалент, – ответила Блисс, – и я почувствовала это.
– Вы почувствовали ментальность робота или человека?
Блисс скривилась.
– Это было слишком слабо, чтобы определить что-то, кроме самого факта явления.
Тревиз взглянул на нее, затем на Пилората и сказал голосом, в котором звучало раздражение:
– Это меняет все.
Часть четвертая.
Солярия
X. Роботы
41
Во время обеда Тревиз сидел задумчивый, и Блисс сосредоточилась на еде.
Пилорат – единственный, кого, казалось, заботил разговор – заметил, что если мир, на котором они находятся, называется Аврора, и был первым колонизированным миром, он должен быть довольно близко к Земле.
– Может, стоит изучить непосредственное звездное соседство, – предложил он. – Проверить придется максимум несколько сотен звезд.
Тревиз буркнул, что «метод тыка» является последним средством, и он хотел бы получить как можно больше информации о Земле, прежде чем попытаться достичь ее. Больше он не сказал ничего, и Пилорат тоже замолчал.
После еды, видя, что Тревиз ничего не делает, Пилорат осторожно спросил:
– Мы останемся здесь, Голан?
– По крайней мере на ночь, – сказал Тревиз. – Мне нужно еще подумать.
– А это безопасно?
– Если здесь нет ничего, кроме собак, – ответил Тревиз, – мы будем в полной безопасности на корабле.
– А сколько времени потребуется для подъема, если здесь ЕСТЬ что-то хуже, чем собаки? – спросил Пилорат.
– Компьютер будет в постоянной готовности. Думаю, это можно будет сделать за две-три минуты. Он предупредит, если произойдет что-то неожиданное, так что, полагаю, мы все можем ложиться спать. Завтра утром я приму решение относительно дальнейших действий.
Легко сказать, подумал он, заметив, что вглядывается в темноту. Наполовину раздевшись, он свернулся клубком на полу перед компьютером. Это было неудобно, но он не сомневался, что его постель не поможет ему заснуть, а здесь, он по крайней мере сможет действовать немедленно, если компьютер поднимет тревогу.
Затем он услышал шаги и автоматически сел, ударившись головой о край стола, не настолько сильно, чтобы разбить ее, но достаточно крепко, чтобы поморщиться и начать тереть ушибленное место.
– Янов? – спросил он, стараясь говорить тихо.
– Нет. Это Блисс.
Тревиз потянулся рукой к краю стола, и мягкий свет осветил Блисс в легком розовом халате.
– Что такое? – спросил Тревиз.
– Я заглянула в вашу спальню и не нашла вас. Однако, спутать вашу нейроактивность невозможно, и я изучила ее. Вы явно не спали, поэтому я и пришла.
– Да, но что вы хотите?
Она села у стены, подняв колени, потом сказала:
– Не беспокойтесь. Я не собираюсь посягать на вашу девственность.
– Этого я и не думал, – сардонически сказал Тревиз. – Почему вы не спите? Вам это нужно больше, чем мне.
– Поверьте, – сказала она низким, сердечным тоном, – этот случай с собаками здорово утомил меня.
– В это я верю.
– Но я хотела поговорить с вами, пока Пил спит.
– О чем?
– Когда он рассказал вам о роботе, вы сказали, что это меняет все. Что вы имели в виду?
– Вы этого не поняли? – спросил Тревиз. – У нас было трое координат – три Запрещенных Мира. Я хотел посетить все три, чтобы получить как можно больше сведений о Земле, прежде чем попытаться достичь ее.
Он было придвинулся ближе, говоря более тихо, но тут же резко отстранился.
– Я не хочу, чтобы Янов вошел сюда и увидел нас. Не знаю, что он подумает.
– Это невозможно. Он спит, и я поддерживаю это его состояние. Если он зашевелится, я буду знать… Продолжайте: вы хотели посетить все три планеты. Что же изменилось?
– В мой план не входило терять на любом из миров времени больше необходимого. Если этот мир – Аврора – существовал без людей двадцать тысяч лет, на нем несомненно не уцелело никакой ценной информации. Я не хочу провести недели или месяцы в бесплодных раскопках поверхности планеты, отбиваясь от собак, кошек, быков и прочего, что могло одичать и стать опасным, и надеясь найти среди пыли, ржавчины и гнили отрывочные сведения. Может оказаться, что один или оба из оставшихся Запрещенных Миров населены людьми и имеют нетронутые библиотеки… Поэтому я собирался немедленно покинуть эту планету. Если бы я сделал это, мы были бы сейчас в космосе, в полной безопасности.
– Но..?
– Но если роботы в этом мире еще действуют, они могут иметь важную информацию, которую мы можем использовать. Иметь дело с ними безопаснее, чем с людьми, поскольку, как я слышал, они должны повиноваться приказам и не могут причинить вреда людям.
– Поэтому вы изменили свой план и сейчас собираетесь провести время, изучая роботов этого мира?
– Я не хочу этого, Блисс. Мне кажется, что роботы не могут просуществовать двадцать тысяч лет без технического обслуживания… И все же, поскольку вы видели одного с искрой активности, я не могу целиком полагаться на свой здравый смысл, применительно к роботам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60