– Слушаю. Да, я около лифта. Что сделать? Ага, понятно. А как я получу назад мою дочь? Нет, так не пойдет! Только баш на баш: я вам ценности, а вы мне Дарью. Я даже не знаю, жива ли она. Что? Ну ладно, черт с вами, проверяйте!
Он отключил связь и повернулся ко мне.
– Велели вызвать лифт, поставить туда сумку и послать его на девятый этаж.
– А где Даша?
– Сказали, что если они получат деньги, то Даша приедет с этим же лифтом.
– И вы поверили? – Я едва удержалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо.
– Это же чистой воды липа!
– Ну и что? Я ведь их тоже обманываю, – он пожал плечами, нажал кнопку вызова лифта и вытащил из пакета пистолет. – Посмотрим, кто кого переиграет.
– Что вы собираетесь делать? – испуганно спросила я.
– Сяду в лифт и поеду на девятый этаж, – твердо произнес он. – И перестреляю всех этих негодяев.
– Вы в своем уме?! – не выдержав, воскликнула я шепотом. – Ваша дочь в руках опасных преступников, а вы ведете себя, как маленький ребенок! Отдайте мне пистолет!
Я вцепилась в его руку, чтобы вырвать у него оружие, но он оказался сильнее, грубо оттолкнул меня к стене и процедил, пылая бешенством:
– Заткнись и не мешай, стерва! Вы у меня уже в печенке сидите! Не можете ничего сделать, так не лезьте, детективы вшивые!
В этот момент пришел лифт, двери со скрипом расползлись в стороны, и мы увидели стоящую в кабине полную женщину средних лет, с усталым лицом, одетую в голубое платье, с двумя набитыми сумками в руках. Увидев направленный на нее пистолет, она мгновенно побледнела как снег, с шумом выронила сумки на пол и отстранилась назад, глядя вытаращенными от ужаса глазами на Василия.
Тот, потеряв остатки и без того скудного разума, видимо, решил, что перед ним один из похитителей, бросил зачем-то женщине под ноги свой пакет, взмахнул пистолетом и грозно приказал:
– Лицом к стене. Живо!
Та, еле передвигая ноги, повиновалась. Из одной ее сумки что-то потекло. Наш клиент вошел в лифт, приставил ей к затылку пушку и сдавленным голосом спросил:
– Сколько их там еще?
– Василий, я вас умоляю! – простонала я в отчаянии, не зная, как остановить это безумие. – Это ведь обычная женщина! Что вы творите?!
– Заткнись! – рыкнул он, направив на меня пистолет, и нажал на кнопку последнего этажа. – Можешь ехать к своему Родиону, если хочешь, а я займусь делом.
Двери лифта закрылись, мотор наверху жалобно взвизгнул и потащил свою давно, наверное, опостылевшую ношу-лифт на девятый этаж. Я растерянно застыла на месте с открытым ртом. Затем, понимая, что нужно немедленно что-то предпринять, иначе случится непоправимое, я бросилась на лестничную клетку.
Василий совсем потерял голову из-за своих денег и теперь был готов даже пожертвовать жизнью дочери, лишь бы их не потерять. Я понеслась по лестнице.
Может, от того, что была сильно расстроена, может, еще от какой напасти, но вместо того, чтобы бежать вверх на девятый этаж, я начала спускаться вниз, да причем так быстро, что, просто упади я с пятого этажа, на котором находилась квартира Василия, все равно не смогла бы оказаться внизу раньше. Когда я опомнилась, то была уже на первом этаже. Выскочив на площадку, я едва не сшибла с ног стоящего около лифта незнакомого мужчину в сером спортивном костюме. От неожиданности он выронил из руки трубку мобильного телефона, которую прижимал к уху, отскочил к стене и испуганно вытаращился на меня, словно привидение увидел.
– Ой, простите, ради бога! – выдохнула я виновато и тут вдруг заметила за распахнувшейся спортивной курткой отчетливо выпирающую из-под майки рукоятку засунутого за пояс брюк пистолета.
Не став долго размышлять, зачем мирному гражданину носить с собой оружие, я пнула мужчину между ног. Он согнулся пополам, схватившись за ушибленное место, и болезненно застонал. Врезав ему для пущей надежности ребром ладони по шее, я подождала, пока он упадет, затем вытащила у него из-за пояса пистолет и подняла с пола сотовый. И услышала чей-то доносящийся из трубки раздраженный мужской голос:
– Витяй, мать твою, что там у тебя происходит?! Алло! Бабки взял?!
Теперь до меня окончательно дошло, что, ни много ни мало, я имею дело с теми самыми похитителями, которых поехал убивать Василий. Но как один из них очутился здесь, на первом этаже, вместо того, чтобы быть на девятом, я в тот момент понять была не в состоянии – слишком торопилась.
– Ждите ответа, – бросила я в трубку, отключила связь, сунула ее в сумочку вместе с пистолетом и, не став дожидаться лифта, снова кинулась на лестницу. Подниматься было немного труднее, чем спускаться, но тем не менее я взлетела на девятый этаж меньше чем за полминуты, пинком распахнула дверь и оказалась на верхнем этаже перед лифтом. На площадке стояла та самая женщина, которую Василий принял за террористку. В лице ее не было ни кровинки, глаза были широко распахнуты, в них по-прежнему стоял вселенский ужас. Сумок ее нигде видно не было. Увидев меня, взмыленную, растрепанную и запыхавшуюся, бедная женщина тихо охнула, схватилась за сердце, навалилась спиной на стену и начала потихоньку сползать на пол – наверное, я показалась ей продолжением нескончаемого кошмара.
– Только не падайте в обморок! – умоляюще вскрикнула я, подхватывая ее под руки. – Что здесь произошло? Где тот человек с пистолетом?
Слабо застонав, она показала глазами на закрытые двери лифта, потом зрачки ее закатились, и я поняла, что больше эта несчастная не скажет мне ничего. Бережно опустив ее на пол, я нажала на кнопку лифта и прислушалась. В шахте скрипели тросы, слышался шум двигающейся кабины, но было совершенно не понятно, в какую сторону она едет.
Поняв, что лишь напрасно теряю время, я в отчаянии ударила кулаком по двери и, проклиная все на свете и Василия в первую очередь, опять побежала на лестницу, к которой уже начала привыкать и которую уже знала так же хорошо, как спринтер беговую дорожку родного стадиона.
И в этот момент снизу до меня донеслись приглушенные звуки выстрелов.
Боже, неужели Василий начал стрелять в лежащего без сознания на первом этаже безоружного человека?! Мне нужно было во что бы то не стало успеть добраться до нашего клиента, пока он в запарке не перестрелял всех жителей этого дома. И зачем только я позволила ему уехать? Эх, надо было отобрать у него пистолет и связать по рукам и ногам, как бешеное животное. Впрочем, жалеть об этом было уже слишком поздно. И потом, не могла же я позволить себе так варварски обойтись с клиентом – он бы нам тогда не заплатил. Родион бы мне этого не простил до конца своих дней. Я прибавила ходу и через несколько мгновений была уже внизу.
Каково же было мое удивление, когда вместо распростертого на полу и изрешеченного пулями окровавленного тела похитителя я увидела пустоту. То есть на площадке перед лифтом никого не было. Следов крови тоже не наблюдалось.
Кругом стояла мертвая тишина, и лишь запах пороховой гари напоминал о том, что здесь совсем недавно стреляли. Черт возьми, да что тут, в конце концов, происходит? Где Василий?! Где бандиты?! Куда они все подевались?
Совершенно перестав что-либо понимать, я нажала на кнопку лифта. Двери расползлись в стороны, и моему ошеломленному взору предстал кадр из фильма ужасов: на полу кабины, в луже крови в скрюченной позе, с искаженным от боли лицом лежал Василий. Из раны на животе вытекала, пульсируя, кровь, расплываясь по серой рубашке темно-багровым пятном. Пистолет его валялся в углу, там же лежали перевернутые сумки и пакет с газетами. Глаза клиента были плотно закрыты. Неужели убили?! Интересно, что скажет босс, когда узнает, что наш клиент и кормилец убит при попытке выполнить за нас нашу работу? Уж наверняка по головке меня не погладит. Нащупав пальцем слабый пульс на шее Василия, я с облегчением вздохнула – жив, слава богу! Нужно было срочно вызывать «Скорую». Я вспомнила про телефон в своей сумочке. Чтобы достать его, мне понадобилось вытащить пистолет, который я отобрала у бандита, и в тот момент, когда я это сделала, сзади меня раздался заикающийся от страха голос:
– Руки вверх! Б-брось п-пистолет, уб-бийца!
Послушно выронив пистолет, я обернулась. На площадке с двустволкой наперевес стоял тщедушный старичок в выцветшей пижаме. Глаза его грозно сверкали, лицо было наполнено решимостью изрешетить меня дробью при малейшей попытке сопротивления, руки, судорожно вцепившиеся в ружье, мелко дрожали вместе с направленными мне в лицо двумя стволами. Я широко улыбнулась:
– Что это с вами, дедуля? Вы бы опустили ружьишко, а то, не дай бог, выстрелит.
– Я т-тебе опущу! – заикнулся он, отступая на шаг. – Ну-ка, стой там и не шевелись! Ща милиция приедет! Я свидетелем буду.
– Свидетелем чего, дедушка? – изумилась я.
– Смертоубийства! Ходют тут разные, понимаешь, людей убивают. Вон и труп лежит.
– Но он еще жив – ему нужно срочно «Скорую» вызвать! Он кровью истекает!
– Ну да, сняла ему голову, а теперь по волосам п-плачешь, – хмыкнул дед. – Знаем мы вас, м-миро-едов! Учти, я старый охотник, не п-промахнусь, если надо. Так что не вздумай б-бежать.
– Не собираюсь я никуда бежать! – разозлилась я. – Говорю же, «Скорую» нужно вызвать, человек умирает!
– Пусть умирает – тебе же больше дадут, – ехидно произнес старый охотник. – И меня по телевизору покажут.
– Значит, не вызовете «Скорую»? – уточнила я, теряя терпение..
– И не подумаю, – упрямо мотнул головой старик.
– Ну что ж, тогда я сама это сделаю. Поскольку одна рука моя находилась около пульта управления лифтом, я незаметно нажала на кнопку верхнего этажа, и двери начали закрываться. Последнее, что я увидела, это растерянно-ошарашенные глаза охотника, который так и не осмелился разрядить в меня свою двустволку.
Лифт тронулся. Я была уверена, что дед, в силу отсутствия здоровья, не бросится бежать по лестнице вслед за поднимающимся лифтом, поэтому спокойно достала телефон из кармана, набрала номер московской спасательной службы и сообщила, что в лифте по такому-то адресу застрял смертельно раненный в живот человек.
Не став объяснять подробности, отключила связь, спрятала трубку обратно в карман, вышла из лифта на последнем этаже, где все в той же позе сидела на полу несчастная женщина, еще не пришедшая в себя, прошла мимо нее на лестницу, поднялась, вскрыв лежащими в моей сумочке отмычками навесной замок, на технический этаж, прошла до крайнего подъезда, спустилась на жилой этаж, вызвала лифт и через несколько секунд уже вышла на улицу.
У подъезда, в котором жили Сапуновы, стояли две милицейские машины, вокруг суетились милиционеры. Стараясь не привлекать к себе внимания, я подошла к своему джипу, забралась внутрь, включила зажигание, медленно выехала со двора и только там, прибавив скорость, перевела дух. Впереди меня ждал тяжкий разговор с боссом.
* * *
Как я и ожидала, Родион с Валентиной уже спали. Их чадо сопело рядом в подвешенной к потолку на веревках старомодной деревянной люльке, купленной боссом у какой-то бабки из глухой подмосковной деревни. Такими люльками пользовались в доисторические времена наши далекие предки, и на ее приобретении настоял Родион, вычитавший где-то, что раньше люди вырастали гораздо лучше и добрее, чем нынче, именно благодаря таким вот люлькам.
Во всем здании стояла тишина, свет был выключен, и только на стене в приемной тихо тикали часы, показывая ровно половину двенадцатого ночи. Босс, помешанный на всяких современных штучках электронной связи, оснастил все комнаты переговорными устройствами, чтобы можно было в любой момент его найти, где бы он ни находился. Пульты управления стояли у меня в приемной и у него в кабинете. Покинув семейные покои спящих супругов, я спустилась вниз и, как бы мне этого ни хотелось, включила связь со спальней, где, как я знала, сразу же запищали тонкие сигналы вызова. К моему удивлению, Родион откликнулся почти сразу.
– Ты озверела, Мария? – сонно прохрипел он. – Ты знаешь, который сейчас час?
– Знаю: половина двенадцатого. Нам нужно поговорить, босс.
– А до утра это не подождет?
– Боюсь, что не подождет. Спускайтесь в приемную, я приготовлю вам кофе.
– Ты меня доконаешь когда-нибудь, – недовольно проворчал он и отключился.
Сходив на кухню, я вскипятила чайник, сделала чашку растворимого кофе и спустилась вниз. Родион в своем халате и тапочках сидел на диване с растрепанной головой и смотрел на меня злыми глазами.
– Ты ведь могла разбудить Тапика, – бросил он, принимая у меня из рук блюдце с чашкой. – Ну, что там у тебя стряслось? Вы поймали похитителей?
– Боюсь, что Скорее они поймали нас, – устало вздохнула я, усаживаясь за свой стол.
– В каком смысле?
– Поймали на мушку нашего клиента.
– Василия?! – Родион поперхнулся и закашлялся, потом сипло спросил:
– Он что, убит?
– К счастью, нет, но серьезно ранен. И я быстро, ничего не упуская, рассказала ему обо всем, что произошло. Он, не перебивая, выслушал, затем посидел задумчиво, поставил чашку на столик, поднялся и, ни слова не сказав о моих тактических промахах, решительно произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55