Гонец из Столицы прибыл своим ходом – мы не доверяли ни проводам, ни эфиру. В предстоящую среду «змеюки» должны были сползтись на секретное совещание под видом светского раута во дворце князей Чеховских. У меня оставалось четверо суток на сборы и дорогу. Времени достаточно, чтобы скрытно перебросить на тыщу верст артиллерийскую батарею и полк солдат – не то что два десятка бойцов.
– Ты это, сынок… Береги себя. – Отец пристально посмотрел мне в глаза – словно выискивал что-то внутри меня, в самой глубине, и добавил веско: – И других.
Два последних слова точно плеткой хлестнули меня по лицу. Я тотчас учуял намек на страшную судьбу Сельмы, что бы на самом деле ни имел в виду отец. Мне теперь во всем слышатся такие намеки – ничего не могу с собой поделать.
– Ты тоже… – судорожно сглотнув, выговорил я, – береги себя. Мало ли что.
Президент Лиознов прибыл в сопровождении охраны и нескольких министров. Играла музыка. Слуги разносили шампанское и закуски. Раут был в самом разгаре…
Охрану обезвредили без меня. Потом мы проникли во дворец и вышли на длиннющий балкон, который тянулся по всему периметру огромного бального зала. По плану мы должны были появиться на балконе одновременно, но в дальнем конце зала бойцов еще не было – они почему-то запаздывали. Уж нет ли засады?
Я положил свой «кудреватый» на перила и приготовился стрелять. На балконе царил наведенный логическим приемом полумрак, за спиной чуть теплились потускневшие бра. А внизу, на сверкающем в свете люстр паркете, мельтешили сотни мужчин в черных фраках и женщины в вечерних туалетах. Они то сбивались в тесные группки, то рассыпались парами. Цвет столичного общества собрался, чтобы приятно провести долгий осенний вечер, – так показалось бы стороннему наблюдателю. На самом деле здесь не было ни одного человека – только «змеюки», пришедшие, чтобы обменяться высосанными из сибирских сановников сведениями.
И тут в пятидесяти саженях от меня – на противоположной стороне балкона – вдруг возникла темная фигура; я разглядел изумленное, а затем перекошенное испугом лицо. Человек распахнул рот, намереваясь закричать. Кто-то из наших подскочил сзади и стиснул ему горло, проводя удушающий прием.
Человек отшвырнул бойца, присел на четвереньки и начал изменяться. Посыпавшиеся удары прикладом ему были словно легкие шлепки. Выскочив из парадной одежды, мужчина в считанные секунды превратился в огромную бурую лягушку с черными ромбами на боках, с точеной змеиной головой на длинной шее и змеиным же мощным хвостом длиною в сажень. «Змеюка» по-своему красива и очень рациональна, как всякий хорошо приспособленный к среде обитания зверь.
Еще изменяясь, тварь готовилась к прыжку. Но «змеюке» не дали прыгнуть – пуля вошла ей в брюхо, потом вторая, третья. Боец садил в нее в упор, пока мощное, увитое мускулами тело наконец не опрокинулось на пол.
Звуки выстрелов услышали внизу, и толпа повалила к дверям на разных концах зала. Мы начали стрелять в «змеюк» через перила. «Змеюки» метались под перекрестным огнем и одна за другой падали на паркет. Мы не пускали в ход гранаты, чтобы не задеть своих.
Автоматы трещали, как десятки огромных, безумных трещоток. Уцелевшие «змеюки» вдруг все разом присели на пол и стали превращаться. Мы решетили пулями и человеческие фигурки, и только что родившихся бурых монстров, и что-то невнятное, промежуточное, недопревратившееся. Пули секли всех – сам черт не сможет уцелеть, если очередь прошьет его насквозь. Монстры тоже смертны.
Считанные «змеюки» успели превратиться до конца и сделать первый, разгонный прыжок. Сейчас они начнут взлетать на балконы, сшибая нас склизкими от выделений ядовитых желез телами, плюясь кислотой, которая способна прожечь броню. Кто-то наверняка уйдет через крышу. А мы зараз должны уничтожить гадин всех до одной. Другого случая не представится. Больше они никогда не соберутся вместе – «змеюки» быстро учатся на своих ошибках.
Их первый прыжок, по счастью, всегда короток – не длиннее трех саженей. Второй попытки мы им уже не дали. Сбитые на лету «змеюки» с омерзительным булькающим звуком шмякались на распростертые или скрюченные на полу тела, порой лопались, забрызгивая все вокруг чем-то бело-розовым. Мы стреляли до тех пор, пока в зале не исчезло всякое движение. И еще минуты две, пока я не отдал команду прекратить огонь.
Затем я обошел дворец Чеховских из конца в конец. Хотел лично удостовериться, что не осталось ни единого живого чудовища. А главное, я обязан был найти псевдо-Лиознова. Он валялся где-то тут, среди трупов. Президент Сибирской Республики должен быть убит окончательно и бесповоротно – это лучший выход из нашего в любом случае плачевного положения.
И, слава Логосу, я его нашел. «Змеюка», принявшая облик Василия Лиознова, умерла от прямого попадания в сердце, не успев измениться. Теперь надо было сфотографировать труп и как можно скорей передать снимки во все столичные газеты, чтобы никто не мог пустить в дело копию номер два. Тем временем мои бойцы вытащили из грузовика канистры с бензином и стали поливать каретный сарай, расположенный среди хозяйственных построек. Бегом таскали туда носилки с полностью или частично превратившимися тварями. И следа от «змеюк» не должно остаться – одна только копоть и пепел. Чтоб неповадно было соваться в мир, манипулировать людьми.
Было и другое мнение: показать народу истинное лицо государственных мужей, оказавшихся марионетками в руках чудовищ, рассказать все до последней подробности. Народ нас поймет, народ нам поверит, ведь народ мудр…
Фрол Полупанов со товарищи пытался меня уговорить еще до отъезда из Кедрина. Я лишь посмеялся, его выслушав.
Дожить до сорока восьми лет, командовать сотнями бойцов и нисколечко не разбираться в психологии мирян. Обыватель не ведает благодарности, не терпит перемен (до тех пор, пока сам не помчится незнамо куда, круша все на своем пути) и на нюх не выносит тех, кто мудрее, прозорливей его.
Но пока что решения принимал я, и Фрол, стиснув зубы, вынужден был подчиниться. Невооруженным глазом было видно: он все больше тяготится моей властью и при первой возможности постарается из-под нее уйти. Самый лучший мой командир, самый верный защитник святых идеалов Гильдии… И с кем я тогда останусь?
Каретный сарай пылал, подожженный с четырех сторон. Пламя вырывалось из распахнутой двери, гудело в вентиляционных ходах, взметнулось в небеса через прогоревшую крышу. Лопались фонари, пылали старинные кареты. На колокольне собора Святого Аббакума бил набат, со всех концов города, звеня колоколами и гудя клаксонами, неслись сюда красные «пээры» пожарной команды и моторы Корпуса Охраны.
Тем временем и-чу маленькими группками устремились на ближайшие станции и полустанки чугунок, на речные пристани, в моторные депо, чтобы рассеяться по стране, раствориться как соль в воде, а спустя несколько дней объявиться в городе Кедрине.
Во дворце князей Чеховских через несколько минут начнется операция прикрытия. После яростной перестрелки жандармский разъезд обнаружит восемь трупов джунгар-ских диверсантов, с ног до головы увешанных оружием. При них будут найдены подлинные документы ханской «золотой сотни» и подорожная из Урумчи до семиречинской границы.
«Чудом оставшийся в живых» Ильяс Хусубеков позволит схватить себя и под пытками признается, что именно он решил отомстить лидерам «Белой воли» за смерть своих соплеменников на Центральном рынке Каменска. Именно он при негласной поддержке влиятельных урумчинских вельмож сколотил боевую группу. И именно его коварный план увенчался успехом.
Послу Джунгарии будет вручена нота министерства иностранных дел, а войска на южных рубежах отечества на время будут приведены в боевую готовность. После громкого процесса убийцу публично повесят.
Девять лет назад Ильяс был внедрен в охрану джунгарского хана и, будучи великолепно законспирирован, сделал блестящую карьеру. Пройдя путь от простого стражника у дворцовых ворот до командира «золотой сотни», Хусубеков вошел в ближний ханский круг. Иногда он передавал на родину сведения, которым не было цены. О его секретной миссии знали пять и-чу, включая моего отца.
Гибель Ильяса станет тяжелым ударом для Гильдии, но зато в разработанную мной легенду поверят даже самые опытные и проницательные чины сибирской контрразведки. И никакие дьявольские приемы Корпуса Охраны не смогут расколоть Ильяса Хусубекова. Ведь он заговорен тремя матерыми старшими логиками, которые по суммарной логической силе равны одному Великому. И сам Ильяс свято верит в то, что он – верный сын Джунгарии, правоверный мусульманин и пламенный мститель-моджахед.
Мы блестяще провели операцию. Жандармерия купилась на нашу легенду. Временный Правитель Сибири Сёмин-Ворчалов утвердил приговор военно-полевого трибунала. Ильяса Хусубекова публично казнили на площади перед зданием Верховного суда Сибири.
Президент Сибирской Республики был с почестями похоронен на кладбище Обского монастыря. Усть-кутский губернатор Сёмин-Ворчалов взял на себя всю полноту власти, объявил чрезвычайное положение, распустил Государственную Думу и запретил политические партии.
Одним из своих первых указов Временный Правитель разоружил все негосударственные формирования, за исключением охотничьих артелей. Гильдия Истребителей Чудовищ добровольно сдала тяжелую боевую технику, захваченную в Каменске, заявила о лояльности новым властям и была внесена в список праведных охотников. Кто бы мог предположить, что это не конец войны, а передышка, которая продлится всего полтора месяца?..

История третья
ПАСТЬ ДРАКОНА
Судьба не приносит нам ни зла, ни добра, она поставляет нам лишь сырую материю того и другого. Нам самим предоставляется придать ему форму.
Мишель Монтень. Опыты
Глава первая
Потолок с трещиной
Я стоял у карты Каменской губернии и указкой размашисто чертил стрелы длиной верст этак в пятьсот: сюда вот рубанем всей мощью – р-раз, р-раз, а если охватят, из горловины «мешка» выскочим – так, так и так, а потом ночной стремительный марш – и встречный бой!.. Едва толстенную бумагу острием не проткнул. Был я, что называется, в ударе, и казалось мне: все в наших руках, сдюжим – что бы ни случилось, надо только собрать силы в стальной кулак, размахнуться посильней и-и-и…
Собеседников своих я убедил. Зажглись глаза, прекратилось назойливое постукивание по крышке огромного стола. Следили за движением указки, каждое мое слово ловили. Сегодня я царил в штабе, я вершил судьбы тысяч людей, решал, кому жить, а кому умереть. По большей части – умереть. Весь вопрос: где, когда и ради чего…
Кто мы такие? Оперативный штаб Армии Белого Солнца – так теперь называется наше крыло Гильдии. Белое солнце изображено на стяге Истребителей Чудовищ. Этот цвет – цвет и-чу. Чудовища же всегда были черными. Ну а те, кто с ними связался, смешал цвета – им вовек не отмыться от серого, грязного…
И сейчас оперативный штаб определял судьбу осенне-зимней кампании. Докладывать поручили мне – очевидно, в свете недавних заслуг, ведь всеми признанного руководителя у нашей Армии пока нет. Его предстоит избрать – можно представить, какие закулисные баталии нас ожидают. А до тех пор Армию Белого Солнца возглавляет Военный Совет. Также у нас имеется «священный покровитель» – Великий Логик Сибири Феофан Васильчиков, который на словах поддержал наше крыло, но, правда, даже пальцем не шевельнул, чтобы нам помочь.
Да и Армии самой, по правде говоря, пока нет – только разрозненные, раскиданные по стране отряды. Из них еще предстоит выковать единый военный организм. Большая часть Гильдии по-прежнему не определилась и выжидает.
Противостоящая нам Армия Белого Меча собирается вокруг фигуры тобольского Воеводы Алексея Пушкарского – превосходного тактика, прирожденного оратора, умеющего зажечь любую аудиторию, и отчаянного храбреца. Но… все эти великие достоинства не могут перевесить одного-единственного недостатка: Пушкарский дьявольски тщеславен.
Армия Белого Меча готовится взять реванш. Там полным-полно горячих голов, которые уверены: достаточно нанести внезапный, разящий удар, и фортуна снова повернется к ним лицом. Они жаждут отмщения за «предательское нападение в Каменске» – так они теперь называют выигранный нами бой.
Кроме них, в Армии Белого Меча есть и другие и-чу – хладнокровные, расчетливые, способные заглянуть на десять ходов вперед. Например, амурский Воевода Арсений Дятел или начальник Академии и-чу Олег Старцев. Для меня они остаются загадкой. Не могу понять, чего ради эти блестящие стратеги, мозг Гильдии, побратались с Пушкарским. Какую выгоду они ищут для себя лично или для всей Гильдии Истребителей Чудовищ?
Итак, я живописал план операции под кодовым названием «Малая кровь».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66