тем не менее она делала это достаточно умело и Тсанаали никак не удавалось даже ранить ее, в то время как она, со своей стороны, уже успела нанести Драконлорду три или четыре неглубоких, но ноющих царапины – что было более чем удивительно, так как в ее руках было не такое оружие, которое способно нанести раны такого сорта, а такое, которое или промахивается, или вонзается глубоко. Тем не менее именно так и случилось, и дуэль продолжалась какое-то время без того, чтобы кто-нибудь их них получил ясное преимущество.
То же самое можно сказать и о Мике, которому требовалось все мастерство, которым он обладал, чтобы отчаянно защищаться от оружия, которое постоянно направлялось в него рукой, знавшей свое дело, и хотя у Мики не было никакого шанса перейти в контратаку, это, по мнению автора, вполне можно ему простить – немалым достижением нужно считать и то, что он так долго выдерживал эти атаки и ухитрился остаться целым и невредимым.
Тазендра больше не думала о таких вопросах, как число врагов или сражение с кем принесет ей больше или меньше славы, но, скорее, просто сражалась. То есть она продолжала наносить колющие и режущие удары, парировать, двигаться вперед и назад, отпрыгивать в сторону, уклоняться нагибаться, крутиться, как будто всю жизнь не занималась ничем другим. И ее активность принесла неплохие плоды: она сумела вывести из игры еще одного Драконлорда, с такой силой ударив его в лицо рукояткой своего меча, что тот потерял сознание; а сейчас она занималась тем же самым с солдатом, вставшим на его место.
Кааврен продолжал сражаться с привычной энергией и хладнокровием, защищаясь эффективными и точными движениями, отбивая удары, которые так и летели в него, намного быстрее, чем они появлялись, и время от времени без всякого предупреждения переходя в контатаки, направляя удары самым неожиданным образом; кроме того, у него было маленькое преимущество в движениях, так как край утеса находился слева от него и он знал, что его оппонент не может не знать о том, что один из его товарищей уже упал с него. Действуя таким образом он сумел проскользнуть под мечом врага и его узкий меч глубоко вонзился в тело Драконлорда, заставив страдающего от боли, растерянного солдата выйти из боя.
Мы должны объяснить, что, пока все это происходили, Зарика глядела на битву со смесью восхищения и ужаса, как если бы она никогда не видела такого потока крови, и была до глубины души потрясена тем, что все это, хотя бы частично, делалось во имя нее.
Но был еще один человек, недовольный тем, как развивалась битва, и этим человеком оказался Тсанаали – по меньшей мере именно в этот момент он предпринял внезапную атаку на своих врагов, потом отступил на пару шагов и, используя несколько мгновений, которые дал ему этот маневр, бросил быстрый взгляд на тактическую ситуацию, которая сложилась к тому времени. Очень и очень возможно, что если бы он был в состоянии отдавать приказы, он немедленно прекратил бы бой – так ему мгновенно стало ясно, что его отряд не способен прорвать упорную оборону Каврена и его друзей. Однако, такой возможности у него не было, так как на него наседали сразу двое оппонентов, то есть Йаса и Ритт.Таким образом битва продолжалась.
Айрич, с невозмутимым видом, продолжал хладнокровно сражаться, ожидая возможности для удара, и, ради Кааврена, время от времени посматривая на Пиро, чтобы быть уверенным, что юный Виконт не находится в сложном положении, из которого не сможет выйти без посторонней помощи.
Однако на самом деле у Виконта не было никаких проблем. Обнаружив, что противник не в состоянии пробить его защиту, он также заметил, что у него появилось время для анализа, и очень обрадовался. Он оказался в таком состоянии, когда, с одной стороны, любое движение выполнялось само по себе, без размышления, и, с другой, в полном противоречии с первой, его ум был занят все время обдумыванием ситуации. Можно сказать, что он думал в терминах оборонной тактики; глаза замечали любое, даже самое маленькое движение соперника, тело, двигалось, меч всегда был готов ударить врага в голову, и, где-то в сознании, он, хотя и не думая об этом, рассчитывал их относительное положение друг к другу после того, соперник парирует очередной удар, и куда он мог бы сдвинуться, чтобы оказаться в хорошем положении для создания прорехи в обороне другого и получении возможности нанести хороший удар. В результате не прошло и нескольких минут, как он нашел нужнуя ему дыру и мгновенно использовал ее, после чего Драконлорд обнаружил, что несколько дюймов великолепной стали вонзилось ему в горло. И, без сомнения, нет никакой необходимости замечать, что для этого индивидуума битва была окончена.
Следующим за Пиро стоял Китраан, который, хотя и другим способом, тоже оказался в своей стихии, как и Пиро. Для него это была та самая битва, которую он понимал и любил. Можно даже сказать, что, в некотором смысле, он ждал ее если не всю жизнь, но по меньшей мере начиная с того мгновения, когда впервые узнал, что такое война; в этом сражении он наконец-то нашел то, что Драконы постоянно требуют от таких игр. Тот факт, что его противник был Драконлордом, только увеличивал наслаждение. И даже тот факт, что он не получал и не наносил серьезных ран, ни в коем случае не уменьшал его удовольствие.
Ибронка, нахмурив свое хорошенькое личико, сражалась примерно так – хотя и не знала об этом – как сражалась Тазендра примерно восемьсот лет назад – дикие, на вид случайные взмахи меча, вперед, назад, в стороны, представлявшие немалую опасность как для тех, кто стоял рядом с ней, так и, должны мы согласиться, для ее соперника. Ее оппонентом, однако, был ветеран-наемник, который уже сражался с Дзурами раньше, и был абсолютно уверен, основываясь на своем богатом опыте, что, если он будет сражаться в защитной манере, оставаясь все время начеку, и не разрешит себе не во время отвлечься или, скажем, подвернуть ногу, он обязательно дождется момента, когда она сделает ошибку, которую можно будет использовать. Но пока этого не происходило, так что они продолжали свою дуэль, оба серьезные и собранные.
Но из всех них именно Лар, можно сказать, положил начало перелому в сражении. Среди всех движений вперед и назад, которые неизбежно сопровождают битву в такой тесноте, внезапно оказалось, что у него нет соперника – то есть пока все сражались, он нет. И поэтому он решил, что настало замечательное время для того, чтобы ударить кого-нибудь своей сковородкой, и этот простой план он немедленно начал выполнять, нанеся страшный по силе удар в голову Драконлорда, стоявшего справа от него и сражавшегося с Пэлом. Солдат, уловив движение краешком глаза, инстинктивно подставил меч, чтобы парировать удар, как если бы это был нормальный меч. Результатом этого было сразу два различных события: Во первых Пэл мгновенно использовал представившуюся возможность и яростным ударом пронзил сердце воина. Во-вторых сковородка ударилась о тяжелый меч Драконлорда с дерущим ухо скрежетом, который перекрыл звон мечей, тяжелое дыхание сражающихся, крики торжества и возгласы боли, обычные на поле боя.
Следующий ход опять остался за Пэлом: Все еще собираясь добраться до Тсанаали и закончить с ним все начатые дела, он решил, что нашел возможность сделать это и бросился вперед, с кинжалом в левой руке. Обменявшись ударами со следующим солдатом, он жестоким ударом вонзил кинжал тому в живот. Еще один повернулся лицом к Пэлу, совершенно не обращая внимание на Лара, который, увидев возможность, с огромным удовольствием трижды ударил его по голове; хотя, быть может, одного удара было вполне достаточно, еще два были уже чересчур.
После этого события стали происходить все быстрее и быстрее. Как только Лар весьма эффективно сбил своего человека с ног, его оружие издало такой громкий и неожиданный звук, что воин, сражавшийся с Ибронкой, разрешил себе на мгновение отвлечься и оглянуться, и этого мгновения леди Дзур вполне хватило, что захватить его клинок своим и, поворотом кисти, разоружить врага. Воин быстро отпрыгнул, спасаясь от огромного меча Ибронки, и наступил на ногу женщины, стоявшей за ним, после чего они оба упали.
Этого оказалось достаочно; Драконлордам не потребовалось ничего большего, чтобы понять, что это не их день. Они были солдатами, а не дураками. Они поняли, что сражение проиграно и нет никакого смысла без нужды расставаться с жизнью. Однако они не впали в панику, а, вместо этого, как бы договорившись между собой, в полном порядке отступили, разве что только несколько ускорили шаг, уходя тем же путем, что и пришли.
Тсанаали, увидев это, мгновенно осознал, что битва проиграна и скомандовал общее отступление, и его сторона также вышла из боя, оставив наших друзей одних на вершине утеса.
Пэл, наконец-то увидев Тсанаали, сделал два шага том направлении, в которым ушел его враг, но Айрич остановил его, сказав, – Нет, мой друг, этим вы ничего не добьетесь.
– Вы правы, – сказал Пэл, вздыхая. – Но, тем не менее, нам не удалось убить их всех.
Кааврен какое-то время глядел на уходящих Драконлордов, потом сказал, – Кто-нибудь ранен?
– Я боюсь, – сказала Йаса, что Тонг мертв. Остальные его друзья печально собрались около него, осознав что то, что в горячке боя показалось им относительно легкой раной в щеку, оказалось смертельной раной, которая заставила бывшего бандита и нынешнего солдата Империи умереть прямо на поле боя.
– И Рёаана ранена, – сказала Ибронка. – И это целиком моя ошибка. – С этими словами она опустилась на колени рядом с Тиасой, сказав, – Моя дорогая, ты тяжело ранена? Я никогда не прощу себя!
Рёаана, которая на самом деле не потеряла сознание, открыла глаза, храбро попыталась ободряюще улыбнуться своей подруге и едва слышно прошептала, – Я думаю, что не так тяжело.
Все остальные немедленно собрались вокруг нее, хотя Кааврен, Айрич Тазендра и Пэл продолжали внимательно глядеть вниз. Ибронка вытащила свой нож и, сняв плащ, начала резать его на ленты. Клари, которая вообще не участвовала в сражении, в ужасе воскликнула, – Госпожа! Что вы делаете?
– Но Клари, ты должна понять, что я собираюсь сделать перевязку, или ты не заметила, что бедная Рёаана ранена?
– О, я заметила это, – сказала Клари. – Вот только-
– Ну?
– Ваш замечательный плащ! Что скажет ваша мама?
– Но, как мне кажется, Рёаане перевязка требуется больше, чем мне плащ.
– Я не собираюсь оспаривать это, но вы должны заметить, госпожа, что здесь есть немало мертвых людей. Нельзя ли использовать плащ одного из них?
– Как, – сказал Китраан гневным тоном. – Раздеть воина, погибшего в честном бою?
– Невозможно, – согласился Айрич.
– Невероятно, – сказала Тазендра.
– Немыслимо, – хором сказали Кааврен и Пэл.
– Заешь, – тихо сказал Мика Лару, – я бы с удовольствием отдал свой собственный плащ, но, увы, у меня его нет.
– Как, у тебя нет? – сказал Лар. – Ну, на самом деле, у меня тоже. Нам надо найти плащи.
– Я согласен, мой друг, но я думаю, что мы не должны для этого раздевать мертвых. Если мы это сделаем, нам придется худо.
– Я убежден, что ты прав.
Пока происходил этот примечательный диалог, Ибронка, с помощью Пиро, бинтовала Рёаане ногу.
– Нам надо найти хирурга, – сказала Ибронка.
– В этих горах? – сказал Тазендра. – Их здесь нет. Мы должны сами сделать все, что в наших силах. Кто-то должен вскипятить воду.
– Для чего? – спросила Рёаана, которую, похоже, кипящая вода страшила больше, чем глубина ее раны.
– Не знаю, – сказала Тазендра. – Но Сетра Лавоуд сказала мне, что именно это надо делать в подобных случаях.
– Нам нужно также заняться ранами наших врагов, – сказала Зарика, говоря в первый раз.
– Как пожелает Ваше Высочество, – немедленно ответил Кааврен.
– Вы думаете, что они вернуться? – спросил Китраан.
Кааврен пожал плечами. – Кто может сказать?
– Вряд ли, – сказал Пэл, который глядел вниз через приближающее стекло. – Боюсь, что нет. Они перегруппировываются и, похоже, собираются ускакать туда, откуда появились.
– Но их раненые? – сказал Айрич.
Пэл пожал плечами. – Возможно они оставят для них лошадей. Но, боюсь, у нас есть намного больший повод для беспокойства.
Кааврен поглядел на него, – И это?
Пел убрал стекло от глаза и сказал, – Грита.
Сорок Пятая Глава
Как вслед за Битвой у Южной Горы были приняты некоторые решения
Кааврен и Айрич нахмурились, а Тазендра повернулась и посмотрела на Йенди, – Что о ней? – хором сказали они.
– Она как раз сейчас разговаривает с Тсанаали, который является предводителем тех, кто напал на нас.
– Грита и Тсанаали, – предположил Кааврен.
– Тсанаали и Кана, – заметил Пэл.
– Грита и Кана, – мрачно заключил Айрич.
– Что мы должны делать? – спросила Тазендра.
Пэл нахмурился. – Это хороший вопрос, Тазендра, – сказал он.
– Неужели? Тогда я удовлетворена.
– И вы совершенно правы. Но, увы, я не знаю на него ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56