Фелис покраснел от смущения и машинально коснулся рукой узкой тесьмы на волосах.
- Еще не скоро, - сипло сказал он и кашлянул. - Пока только помогаю работать на внешнем огороде. Там, за стенами монастыря, в деревне.
Илам подмигнул ему.
- Ага, в деревне, значит... Это хорошо, - сказал он, неторопливо слезая с лошади. - Ну, где нам разместиться?
- Там же, где и в прошлый раз. Настоятель просил сообщить, что ваша комната в неприкосновенности. Та, что на втором этаже. - Фелис указал на пристройку, которая стояла в глубине двора. - А я заберу ваших лошадей и поставлю под навес, в летнюю конюшню.
- Вот это уж мы как-нибудь сами, - заметил Азах: он терпеть не мог доверять своего коня чужим рукам. - Мой серый тебя еще и цапнуть может, характер у него...
- ...как у хозяина, - пробормотал Кейси, делая вид, что возится с седельными сумками. Азах метнул в его сторону свирепый взгляд, но приятель, беспечно насвистывая, копался в сумке. Сульг засмеялся. Он перебросил поводья Фелису, дождался Тирка и вместе с ним направился в глубь двора.
Первым по лестнице взлетел Тиларм - ему не терпелось продолжить разговор с Нумариитом, начатый по пути в монастырь. Норлок открыл дверь и с размаху бросил свою сумку на тюфяк, валявшийся в углу.
- Фу... - Кейси отмахнулся от пыли, повисшей в воздухе. - Однако...
Он поставил у двери сумку, подошел к окну и подергал раму, пытаясь открыть створку.
- Что, и зола в очаге прошлогодняя? - пробурчал Илам, появляясь в комнате вслед за остальными. - Ждала нас полгода?
- Сказано же, комната была неприкосновенна, - пояснил Тиларм. - Или не слышал? - Последние слова его донеслись уже из-за двери.
- Ну могли бы и прикоснуться. - Илам покосился на паутину, свисавшую с низкого потолка. В монастыре норлокам всегда отводили одну и ту же комнату, довольно просторную, с двумя окнами, выходящими во внутренний двор. Все убранство ее составляли два старых стула, табурет и старый тюфяк в углу.
- Да уж... - Кейси наконец удалось открыть створку, и в комнату ворвался свежий воздух. Он выглянул в окно: внизу, возле навеса, стоял Азах, оживленно разговаривая с монахом-оружейником. - Монахи имеют о комфорте самые странные представления. Гм... На этот прошлогодний тюфяк я, пожалуй, претендовать не буду.
- Да ладно тебе, - лениво сказал Сульг. Он сидел на стуле, вытянув ноги, наблюдая, как Тирк, ругаясь вполголоса, пытается открыть второе окно. - Можно переночевать и на улице.
В дверь коротко стукнули, и на пороге появился Фелис с метелкой из полыни в руках. За ним шли еще два сарамита, они несли тюфяки, набитые свежим сеном. «Сехмет, распорядитель трапезной, приглашает вас перекусить с дороги, - объявил он, покраснев при этом так, что даже уши у него стали рубиновыми. - А мы пока уберем вашу комнату».
Илам оживился.
- Ну вот! - сказал он. - Вот с этого и надо было начинать! С трапезной! А что, мясо у вас сейчас готовят? Или мы опять угодили на рыбные дни? Опять соленая рыба?! - спросил он, приходя в ужас.
Фелис покрутил головой.
- Овощи и мясо, - выдавил он, умирая от смущения, теребя веник и глядя на норлока снизу вверх. Он был крепышом, но рядом с Иламом казался щуплым подростком. - На вечернюю трапезу.
Сульг хмыкнул и поднялся со стула.
- Хорошо, - сказал он, стоя в дверях. - Идите в трапезную, а я подойду попозже. Надо потолковать с настоятелем. Илам, если сожрешь мою порцию, имей в виду... тут есть такой обычай: живьем замуровывать в стены тех, кто съедает чужой ужин, понятно?
- Прекрасный обычай! - недовольным голосом протянул Илам. - Глупее ничего не слышал! Да ты сам, небось, и выдумал только что.
Но Сульг его уже не слышал.
Он отыскал Амалиина возле небольшого огорода, укрытого за двумя недавно появившимися приземистыми постройками. От длинных грядок пахло влажной землей и пряными травами. Настоятель, высокий и худой, в неизменном темном балахоне, стоял посреди огорода и задумчиво созерцал маленький темно-зеленый кустик.
- Думаю, не пора ли нам выкапывать луковицы золотоносника, - произнес он, заслышав шаги Сульга. - Чуть передержи их в земле - и все, они уже ни на что не годятся. - Настоятель отщипнул с кустика крошечный листочек, засунул в рот и пожевал, сосредоточенно уставившись в землю. - Ну еще дня два-три можно повременить. Но не больше. - Он поднял глаза на норлока и улыбнулся:
- Рад видеть тебя, Сульг.
- Я тоже, - сказал тот совершенно искренне: настоятель был одним из немногих людей, к которым Сульг испытывал что-то вроде симпатии.
- Мне кажется или ваше хозяйство стало побольше? Кажется, этого домика в прошлый раз не было... Что это?
- Ох... ты говоришь о том, что больше всего беспокоит меня в последнее время. - Амалиин покинул огород и аккуратно прикрыл за собой калитку, сплетенную, как и вся легкая ограда, из ивовых прутьев. - Это новый амбар для хранения сухих трав... отличная вентиляция, Нумариит был очень доволен. Постройка хорошая, но в результате - сам видишь - внутри крепостных стен уже не осталось ни единого клочка свободной земли.
Настоятель медленно двинулся в сторону двора, Сульг держался рядом, приноравливая свои торопливые шаги к неспешной поступи Амалиина.
- Дела монастыря идут все лучше, и надо бы радоваться, а я печалюсь - может ли быть что глупее? - сокрушенно продолжал тот. - Монастырь процветает - разве это повод для грусти?
- Так что же? - спросил Сульг, внимательно слушая старика.
- Становится слишком людно и слишком суетно. - Сарамит улыбнулся бледными тонкими губами. - Наши лекарства пользуются все большим спросом. Думаю вот - может, делать их похуже? - Он усмехнулся. - Ну я шучу, конечно...
Возле крепостной стены два деревянных столба поддерживали навес, сплетенный из ивовых прутьев: в тени, на кусках ткани было разложено для просушки множество растений. Часть трав, связанных в пучки, висела под крышей, покачиваясь на легком ветерке. Возле навеса один из травников, сидя на корточках, мыл в глиняном горшке корни, разрезал их вдоль и раскладывал на большие плоские камни.
- Сарамиты - северяне, не странно ли, что именно нам, выросшим на скудных северных землях, дан дар постигать суть растений? - задумчиво говорил Амалиин. - Почти все, что дает природа, может принести пользу человеку. Почки и кора деревьев, цветки и травы, листья и плоды, корневища и клубни. Как воспользоваться этим щедрым даром - целая наука. Одна и та же трава может и вылечить, и убить - все зависит от того, сколько времени ее, скажем, настаивать в бутыли на солнце или сколько капель растворить в воде. Если собрать почки серебристой ивы на растущий месяц, положить в горшок и залить обыкновенным смальцем, чуть-чуть потомить в печи - получится прекрасное лекарство от изнуряющей лихорадки. А стоит использовать эти же почки, но собранные на убывающую луну - и вот тебе снадобье, от которого выпадают волосы. Недавно одна знатная дама из Лутаки просила изготовить такое. Не иначе хотела досадить сопернице. - Настоятель слабо усмехнулся. - Такие снадобья пользуются довольно большой популярностью. Почти как «тихие убийцы».
- «Тихие убийцы»? - переспросил Сульг, нахмурив брови.
- Яды, - спокойно пояснил Амалиин. - Думаю, ты знаешь, что мы изготавливаем не только лекарства.
Норлок пожал плечами:
- Я не интересуюсь чужими секретами.
- Знаю, Сульг. Ты думаешь небось с какой стати этот выживший из ума старик принялся выбалтывать тайны собственного монастыря...
- Не думал ничего подобного, - засмеялся норлок.
- Мы изготовляем не только лекарства, мы создаем яды и противоядия от них и от многих других. Не только от тех, что рождаются в наших стенах. Яды и противоядия, - произнес задумчиво сарамит. - Никогда не знаешь, что пригодится в будущем.
Сульг бросил быстрый взгляд на Амалиита, но по его лицу было трудно что-либо прочесть.
- Я - воин. Я предпочитаю убивать при помощи оружия. К тому же... - Он вспомнил отравленный клинок агрха и Фиренца, который исцелил его от мести зачарованного меча. - Существуют такие яды, против которых бессильно человеческое искусство.
Настоятель проницательно взглянул на него.
- Есть, - подтвердил он. - Но встречаешься с ними не часто, правда? Человеческое искусство тут и правда бессильно, так что надо до конца дней своих благодарить небо за то, что в момент такой встречи приходит помощь от тех, кто облечен гораздо большим могуществом, нежели простой смертный.
Сульг замер. Некоторое время он переваривал слова, услышанные от настоятеля. Амалиин же как ни в чем не бывало неспешно брел по дворику, шаркая башмаками и кивая проходившим мимо монахам. Из маленькой трапезной показался Азах и помчался по лестнице, ведущей на второй этаж, в оружейную. Из открытой двери трапезной пахло свежим хлебом, но Сульг внезапно почувствовал, что от беседы с настоятелем аппетит у него пропал совершенно. Он, пожалуй, впервые задался вопросом, что известно о них этому старому сарамиту? Амалиин никогда не интересовался, откуда в Ашуре появились норлоки, чем они занимаются, покидая стены монастыря, и впервые Сульгу внезапно пришла в голову совершенно неожиданная мысль: возможно, старый сарамит не интересовался этим как раз потому, что и так знал о них все, что считал нужным? Он задумался, пытаясь оформить свои предположения в слова: Сульг предпочитал не задавать вопросы напрямую, но Амалиин счел беседу законченной.
- Наше паломничество начнется завтра с восходом солнца, - произнес он, останавливаясь посреди двора. - Но выехать лучше немного пораньше, чтобы встретить рассвет в пути.
Он поглядел в лицо собеседника и еле заметно улыбнулся.
- До завтра, Сульг, - сказал он и ушел, оставив норлока стоять посреди двора.
Казалось, время на равнинах Ашуры течет по каким-то своим, неведомым законам. Иногда оно летело быстрее весеннего ветра, и времена года мелькали, едва успевая сменять друг друга, а иной раз тянулось медленно и неторопливо, и зима или осень с большой неохотой покидали эту северную землю.
Лето в этом году выдалось в Ашуре странное: теплое, ласковое, почти без дождей. С началом теплых дней норлоки перевели через перевал два каравана, неделю отсыпались в Руноне, потом навестили монахов-сарамитов - подходило время паломничества к их каменным богам, а тут и белл Беренгер снова дал о себе знать: прислал весточку, что хотел бы перетолковать о следующем заказе и что его человек ждет их в Лутаке на четвертый день от полнолуния. Сульг выждал после оговоренного срока еще несколько дней, чтобы не быть особенно пунктуальным: не хотел, чтоб белл Беренгер решил, будто они так уж заинтересованы в его предложении, и норлоки двинулись в Лутаку. На самом деле заказ купца подоспел очень даже кстати: Сульг, погруженный в собственные невеселые мысли, прекрасно это понимал.
Информаторы норлоков в последнее время утверждали в один голос: Совет Шести наконец-то вспомнил о существовании северной провинции и, судя по всему, намерен объявить Ашуру своей землей и железной рукой навести здесь порядок. В крупных населенных пунктах скоро появятся воинские гарнизоны, и ни агрхи, ни хетхи не смогут больше безнаказанно шнырять по земле. Граница станет охраняться, построят наконец хорошие дороги, добавят почтовых станций, а, самое главное, в Руноне сядет Наместник Ашуры, назначенный Белым Дворцом. Приезда Наместника ждут со дня на день: тогда-то, с его появлением, в провинции воцарятся мир и порядок.
Сульг хмуро оглядел цветущую равнину. Гудели пчелы, торопясь собрать с цветов душистую дань, высоко в небе звенел жаворонок, радуясь солнечному дню.
Сульг подавил вздох, прикусив губу. Если все это правда, то скоро, очень скоро из Ашуры придется убираться. Наместник Дворца, кто бы он ни был, не потерпит, чтоб по его земле шлялся отряд вооруженных норлоков. Тем более что приказ об их уничтожении все еще оставался в силе.
Сульг глянул на перевал: высокие горы сверкали снежными вершинами. «Далеко ляжет наш путь, - подумал он. - Все дальше и дальше от Доршаты».
Гнедой мотнул головой, точно соглашаясь с мыслями хозяина, и Сульг невесело усмехнулся. Через два дня они будут в Лутаке, через неделю выйдут встречать караван, который готовится к отправке по другую сторону гор. Деньги, которые им уплатит белл Беренгер, в чужой стране будут нелишними.
А может быть, еще есть время. Может, и не стоит торопиться покидать Ашуру, мало ли какие слухи ходят в последнее время по этой земле.
Норлоки вброд перешли неширокую реку и направили лошадей дальше по высокому обрывистому берегу, стараясь держаться возле леса.
Внизу, между пологими зелеными холмами, возле тракта раскинулось большое селение. Несколько лет назад агрхи почти полностью сожгли его, но люди вновь отстроили свои дома. «Вот кто с нетерпением ждет приезда Наместника, - продолжал думать Сульг, - ведь для них это означает, что на земле наконец-то наступят мир и покой».
Тирк ехал рядом, вид у него был озабоченный, но размышлял он явно не о скором приезде Наместника. Время от времени он возводил глаза к небу, сосредоточенно шевеля губами, точно стараясь пересчитатъ маленькие облачка, неподвижно висевшие в высоком небе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42