– Уж не хочешь ли ты сказать, что остальные валары не лучше Мелькора?
– Нет, не хочу. Но, может, не так уж и неправ был тогда Отступник, погубив чудесные деревья, потому что их гибель в конечном итоге обернулась благом для всех. Ведь эти деревья освещали только Валинор, тогда как остальной мир был погружен во мрак. Я до сих пор задаю себе вопрос – когда они еще росли и цвели, неужели валарам так трудно было сорвать с них для мира хотя бы один цветок? Один плод?
Интонация, с которой были сказаны эти слова, вселила в Саурона надежду. Каким бы спокойным ни выглядел Келебримбер, под ровной гладью этого спокойствия скрывался дух бунтовщика Феанора.
– Да, не слишком-то они заботятся о непокорных, – как бы невзначай заметил он. – Мандос проклял вас, нолдоров, только за то, что вы пожелали покинуть Валинор. Можно подумать, что вас не пригласили туда в гости, а посадили в тюрьму.
– В сущности, так и было, – согласился Келебримбер. – Они сказали, что не держат нас, но даже и не подумали помочь нам переправиться обратно. Но золотые рыбки уплыли из банки, и Мандосу ничего не осталось, кроме как запретить нам возвращаться. Иначе с какими лицами остались бы валары, если бы мы никогда не вернулись к ним в банку? – рассмеялся он. – А так они тешат себя мыслью, что мы не просимся назад, потому что это они нам запретили! Я уверен, что они простят каждого, кто запросится к ним в Валинор – поломаются для вида, а затем объявят о высочайшем милосердии. По окончании Войны Гнева они даже объявляли, что, так и быть, готовы принять обратно всех желающих, но мало кто из нас соблазнился этим предложением.
– А тебе не приходило в голову, что когда-нибудь они захотят вернуть вас силой? – вкрадчиво спросил Саурон.
– Зачем? У них еще остались свои игрушки – ваниары.
– Но любые игрушки в конце концов надоедают. Если валарам захочется новых игрушек, то народы Средиземья смогут отстоять себя, только объединив усилия – а кольцо единства для того и предназначено. Скажи откровенно, если бы потребовалось объединить народы для защиты от притязаний валаров – ты надел бы это кольцо?
Келебримбер долго размышлял, прежде чем ответить майару.
– Возможно, да.
***
Вскоре наступил день, когда Горм собрался идти в Казад-Дум. Накануне они с Фандуилом закончили работу и поставили готовый сундучок на стеллаж в комнате мастера. Остаток дня они потратили на то, чтобы выковать меч для Рамарона, который давно завидовал их именному оружию. Клинок был сделан легким, по руке парня, но Фандуил наложил на него кое-какую магию, чтобы усилить его боевые качества.
В отличие от Фандуила, за годы учебы ни разу не побывавшего дома, Горм навещал родных примерно раз в два года. Он всегда брал с собой кучу подарков, которые сам мастерил в свободное время или покупал в ост-ин-эдильских лавках. Предстоящее посещение не было исключением, и накануне гном крепко чесал свою макушку, пока укладывал дорожный мешок. Небесный Молот так и не благословил ее на сверхплотную упаковку, зато Фандуил с Рамароном заметили его мучения и предложили ему помочь донести вещи.
Отсюда до Казад-Дума было не более пятнадцати лиг, поэтому они успевали добраться туда за один день, если выйти пораньше. Рано утром все трое собрались в комнате Горма, позавтракали припасенной с вечера едой, а затем отправились в путь. Краешек солнца еще не вылез из-за Мглистых гор, мостовые наземного Ост-ин-Эдила искрились капельками росы, еще не тронутой бесшумными сапожками эльфов и гулкими башмаками горных гномов.
Цокот копыт, донесшийся со стороны древесного Ост-ин-Эдила, заставил их остановиться и оглянуться. Между стволами дубов мелькали фигуры конных эльфов в зеленых дорожных куртках и светло-коричневых штанах под цвет глинистой почвы. Судя по лукам и туго набитым колчанам за их спинами, а также по мечам у пояса, это был военный отряд. Первые из них как раз выезжали на мостовую, делавшую разворот на опушке дубравы.
Трое друзей подождали, пока отряд не проедет мимо. Рамарон восхищенно уставился на военную форму эльфов, изящно скроенную и расшитую декоративным шнуром, но совершенно не заметную в лесу, на великолепное оружие и благородных эльфийских скакунов. Он не знал местных обычаев и не придал никакого значения появлению отряда, но эльф с гномом насторожились.
– Куда это они поехали? – обеспокоенно сказал Горм, когда всадники скрылись за поворотом.
– Догони и спроси, – посоветовал ему Рамарон.
– Тебе бы только зубоскалить! Думаешь, тут каждый день такие разъезжают?! Фандуил, а ты что скажешь?
– Среди них я заметил Маэгрота, одного из приближенных Теркеннера. Видимо, он отправился куда-то посланником, а остальные – это эскорт. Но что-то их на этот раз много…
– А сколько их должно быть? – полюбопытствовал Рамарон.
– Обычно их бывает не больше десятка, если едет не сам правитель. Но в этом отряде их не менее трех десятков, словно они собрались не с посольством, а на войну – хотя мы не слышали ни о какой войне. Или словно их путь лежит по опасным землям, вроде оркских – но что там делать эльфийскому посланнику?
– А помнишь того старца, с такой роскошной белой бородой? – Горм с огорчением ощупал собственную бороду, которая пока еще была черной и едва достигала середины его широкой груди. – Может, он и вправду привез дурные новости?
– Кто знает… – пожал плечами Фандуил.
Поначалу друзья строили всевозможные догадки по поводу посылки отряда, но затем дорога пошла лесом, а из-за гор вышло веселое солнце, и они отвлеклись от этой встречи. Гном размечтался вслух, что скоро увидит родителей и братьев, а Рамарон стал расспрашивать его о Казад-Думе. Фандуил не разделял энтузиазма атани – он проходил сквозь подгорное царство, когда шел наниматься в ученики к нолдорам, и двое суток пути по Казад-Думу показались ему вечностью. В подземных коридорах было тесно и холодно, там сильно пахло гномами и было темновато даже для эльфа-авари, видевшего ночью не хуже, чем днем.
Вскоре они вышли на берег Сираннона. Эта речка начиналась с гор, образуя Каскадный Водопад неподалеку от входа в Казад-Дум и проточное озеро на широкой террасе у входа. Дальше она спускалась со скал и текла на запад, сворачивая к северу лиги за две до Ост-ин-Эдила. Вдоль ее берега шла торная дорога, у подножия гор переходившая в тропу с вырубленными в камне ступенями.
Друзья шагали по этой дороге до полудня, пока она не привела их к подножию хребта. Подарки Горма изрядно оттянули им плечи, и даже гном согласился, что перед подъемом нужно отдохнуть и перекусить. Рамарон сходил с котелком за водой, Фандуил вынул сверток с дорожными припасами, а затем все трое уселись обедать на удобные камни рядом с тропой, принесенные сюда гномами специально для усталых путников.
Пока они ели, на дороге появился отряд всадников, ехавших в Казад-Дум. Хотя их было втрое меньше, чем утром, в остальном они в точности напоминали первый отряд – те же эльфы в лесной одежде, те же легконогие, выносливые кони. Первыми ехали пятеро вооруженных эльфов, за ними – двое, в одном из которых Фандуил узнал Аркуэна из придворной свиты, облаченного в парадную одежду. Вторым был уже известный старец, в том же сером балахоне и плаще, в той же островерхой поношенной шляпе неяркого синего цвета, с тем же длинным дорожным посохом в руке. Только теперь он не шел пешком, а сидел на одном из лучших ост-ин-эдильских скакунов, принадлежавшем самому Теркеннеру.
Процессию замыкали еще пятеро вооруженных всадников. Доехав до тропы, они спешились и подошли к Аркуэну. Тот что-то негромко сказал им, после чего двое из охраны остались с конями, а остальные члены отряда начали подниматься по тропе. Даже пешими эльфы шли так, чтобы Аркуэн с магом находились в середине группы.
Заинтригованные друзья быстренько управились с обедом и пошли следом за ними. Каменная лестница привела их на террасу с проточным озером, по краю которого проходила тропа. Она тянулась еще лиги две вдоль берега до противоположного конца озера, в который обрушивалась верхняя часть Каскадного Водопада. Там, у водопада, росли древние дубы, посаженные еще при Дарине Первом, и там же находились ворота в подземное царство гномов.
Друзьям оставалось пройти еще пол-лиги, когда процессия достигла конца тропы. Эльфы остановились у ровной отвесной стены, где не было и намека на вход. Старик подошел к стене и взмахнул посохом, конец которого засветился голубым огоньком, заметным издали. Стена раскрылась, и посланцы ост-ин-эдильского правителя исчезли внутри.
– А как же мы?! – воскликнул Рамарон, увидев, что отверстие в горе закрылось за ними. – Горм, у тебя же нет посоха!
– Думаешь, мне нужен посох, чтобы попасть к себе домой? – хмыкнул тот. – У нас, гномов, есть свои ключи.
У ворот гном скомандовал обоим отвернуться и начал шарить где-то у стены. Затем он окликнул их, а когда они оба повернулись к стене, перед ними было отверстие входа.
– Для эльфов есть заклинание, по которому они могут открыть наши ворота, – пояснил Горм, когда они входили внутрь. – Но мы, гномы – народ не колдовской, поэтому мы всегда предусмотрим какой-нибудь рычажок или камешек, о котором никто, кроме нас, не знает.
Тем временем ворота захлопнулись за ними, оставив их в кромешной тьме. Вернее, одного Рамарона, потому что гномы прекрасно видят в темноте, да и эльфы могут приспособиться к пещерному сумраку.
– Эй, это так и будет?! – возмутился он. – А где же лампады, свечи или, на худой конец, факелы?
– Какие факелы? – изумился Горм. – На них сырья не напасешься, да и воздух они здорово портят. Факелы мы жжем только во время торжественных собраний, на праздниках, в тронных залах во время приема послов, а так зачем? Мы и так всё видим, если в залах тепло. Вот когда холодно, это другое дело. Для нас холодно – все равно, что темно.
– Но я же ничего не вижу!
– Раз ты не почетный гость, терпи. Держись за мой локоть, а то упадешь.
Коридор вел вперед и вниз, углубляясь в толщу гор. Приглядеться было невозможно, потому что здесь не было никакого, даже самого слабого освещения. Если тепловое зрение Фандуила еще могло различить здесь хоть что-то, Рамарон шел за гномом вслепую. Навстречу попадались ещё гномы, воспринимавшиеся им как невидимые островки пыхтения, топанья и запахов пота, железа и кожи. Они обменивались с Гормом фразами на гномьем языке, которого Рамарон не понимал, и шли дальше.
– Что они говорят? – спрашивал он.
– Интересуются, что вы здесь делаете, – отвечал Горм.
– А ты что им говоришь?
– Говорю, что вы со мной.
– Не только это, – вставил слово и Фандуил, знавший язык гномов. – Они спрашивают, почему мы отстали от тех эльфов, а Горм отвечает, что мы здесь сами по себе.
Рамарон был ужасно раздосадован. В кои веки ему случилось попасть в такое легендарное место – и ничего-то он здесь не видел!
– А у тех эльфов есть свет? – начал допытываться он. – Они-то здесь – почетные гости!
– Зачем он им? – невозмутимо ответил гном. – Они же эльфы.
– А тот старик?
– Как сказала Кэриэль, он – айнур. Уж он-то увидит что угодно и где угодно.
– А куда они пошли?
– Ясно куда – в тронный зал на прием.
– И там будет свет?
– Будет. Так положено по традиции.
– Значит, там хоть что-то будет видно, – обрадовался Рамарон. – Давайте посмотрим хоть одним глазком, что они там делают! Не могу я же уйти отсюда, так ничего здесь и не увидев!
– Нет, нельзя, – буркнул Горм. – Посторонних туда не пускают.
– Ну вот опять – там не пускают, тут не пускают! Горм, ты же здесь свой, так неужели ты не знаешь хоть какую-то лазеечку?
– Лазеечку? – повторил гном, которому самому было ужас как любопытно, зачем сюда пришли эльфийские посланники. – У этой лазеечки сейчас – знаешь сколько наших уже сидит?
– Ну придумай хоть что-нибудь! – не унимался Рамарон.
– Ладно, придумаю, – сдался наконец гном. – Отец с братьями сейчас в шахте и придут домой только к ужину, так что у меня найдется время погулять по Казаду. Давайте занесем ко мне вещички и пойдем.
– А мы не опоздаем?
– Нет, прием не начнется, пока наш король и наши вожди кланов не соберутся в тронном зале. Как вам известно, здесь живут три из семи гномьих родов, а их главы никогда не принимают посольства порознь. Значит, эльфы будут ждать, пока Гарад из Северного Казада и Хъёрт из Южного Казада не обрядятся в парадные одежды и не займут свои места в тронном зале – да и сам Дарин Третий не любит спешить.
Жилища гномов находились в средних ярусах горы. В верхних ярусах зимой было холодно, там находились склады и вентиляционные ходы, а в нижних, ближе к подземному теплу, располагались кузницы. Шахты были везде, где встречались рудные залежи. После истощения руды их либо отводили под жилые и хозяйственные помещения, либо, если своды были ненадежными, оставляли под свалки отработанных пород и мусора.
Горм так долго вел своих друзей по коридорам, что даже Рамарон начал беспокоиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63