Страшная личность, с одной стороны... Смертоносный убийца — скольких он сегодня прикончил? А с другой стороны, оказавшись наедине с ним в номере мотеля, она не только верит, что он уже занят, но и почти завидует женщине, которая завоевала его сердце.
Все равно сейчас не разобраться, решила она, направляясь к кровати. Надо поспать, отдохнуть, отключиться.
Сегодня произошло слишком много событий. Возвращение в старый дом, в свою старую комнату, в его спальню, убитые люди на заднем дворе... уже более чем достаточно. Потом за ними гналась целая армия, пальба, крики, взорванный грузовик, пламя в ночи...
Алисия погружалась в какой-то кисельный туман, медленно приближаясь к вожделенной чудесной постели...
Слишком устала... слишком... в цепи перенапряжение... надо отдохнуть...
Наконец добралась. Сдернула покрывало, влезла под простыню.
Пробормотала:
— Спокойной ночи, — накрылась с головой.
Тишина... темнота... благословенная темнота...
21
— Спокойной ночи, — сказал Джек, глядя на свернувшуюся в клубок под простыней Алисию.
Ненормальная, точно. Впрочем, все Клейтоны ненормальные в своем роде.
Что теперь? Надо было в последовать ее примеру и отключиться, но он слишком взвинчен, чтобы заснуть. От чего тот самый ключ? И чертов маленький «лендровер»... Мысль об упорном стремлении автомобильчика попасть во двор дома Клейтона не отступала.
Он поднялся и вышел на улицу. Открыл дверцу «шевроле», взял с заднего сиденья игрушечную машинку, вынес на середину стоянки, включил моторчик.
— Ну, мистер Ровер, посмотрим, куда вы теперь захотите пойти.
Опустил шасси на мощеную площадку, направил по своему представлению на восток и пустил. Машинка побежала, почти сразу повернув налево. Джек ждал, что она развернется дугой и вернется к нему, но колесики повернулись всего на три четверти и покатились через площадку по диагонали.
Он бросился вдогонку, поймал игрушку, пока она не столкнулась с припаркованным «аккордом».
Машинка должна была двигаться к западу, к дому Клейтона или, скорей, ко двору перед ним. Может, ориентиры ошибочные?
Джек посмотрел на звезды. Хорошо, ночь холодная, ясная, зимняя. Отыскал Большую Медведицу, над ней Полярную звезду. Отлично. Там север.
Вернулся на прежнее место, направил автомобиль на восток... Черт побери, он опять побежал все к тому же «аккорду».
Снова сориентировался по Полярной звезде. В Марри-Хилл автомобильчик упорно стремился к верхней части города, к северу... к переднему двору, по мнению Джека. А теперь рвался на северо-запад... в противоположную сторону от переднего двора.
Что с тех пор изменилось?
Во-первых, местонахождение «ровера».
Или, может быть, кто-то в какой-то момент переключил управление?
Над этим надо бы поразмыслить, причем в более подходящей ситуации по сравнению с нынешней.
Завтра... можно будет раздумывать целое утро. Приступив к поискам открывающегося ключом сейфа.
Джек вернулся в номер, забрав с собой игрушку. Не хочется на ночь оставлять в машине. Кто знает? Вдруг какой-нибудь бродяга углядит на парковке и схватит.
Проскользнул в комнату как можно тише. Разглядел фигурку Алисии, свернувшуюся под простыней вроде зародыша.
От чего ты прячешься?
Она вызывает у него восхищение вместе с жалостью. Понятно, что жалость чертовски ее возмутит, только Джек все равно ее чувствовал. Где-то, когда-то девочка испытала невыносимую боль, а ему жалко любого тяжело раненного. Хотя она отважно боролась — до сих пор борется — с последствиями пережитой беды.
Наверно, сегодняшние события слишком на нее подействовали. Возможно, не стоило тащить ее с собой.
Разве был другой выбор? Она жила в доме, должна была помочь.
Тем не менее, Джек с ледяным комом в желудке смотрел на скорчившуюся фигурку, решительно отгородившуюся простыней от всего мира.
Как она себя будет чувствовать, проснувшись завтра утром?
Он повалился на другую кровать, уставившись в покрытый пятнами потолок, размышляя об этом, пока сон его не одолел.
22
Кемаль Мухаляль сидел с трясущимися руками и с дрожью внутри. Чувствовал себя так, словно только что выбрался из нескончаемой бури.
Упал у себя в квартире на диван, слишком расстроенный для молитвы, слишком измученный, чтоб дотащиться до спальни.
Впервые после приезда в трижды проклятую страну у него возникли сомнения в исходе своей миссии. Он, разумеется, ждал осложнений в поисках изобретения Клейтона, но таких — никогда. Женщина Клейтон заручилась содействием самого дьявола.
Заметив исчезновение ее машины, он хотел послать кого-то в погоню, но не имел возможности.
Трупы... следовало убрать все трупы до приезда полиции. Бейкер с двумя уцелевшими членами своей команды перенес их в фургон. Потом пришлось удирать, как шакалам, в ночи.
Безобразное, унизительное переживание.
Впрочем, дело того бы стоило, если в Кемаль убедился, что Алисия Клейтон со своим дьяволом что-нибудь обнаружили в доме.
А как насчет продажи? Хаффнер уведомил ее адвоката, что предложение принято. Пока нет ответа. Будет ли вообще после нынешних событий?
Если нет, процесс затянется на недели. Что это будет означать для Гали? Надо ехать домой, помогать сыну.
Кемаль рванул себя за бороду. Нельзя же разорваться на части. Что делать?
Если не удастся завладеть изобретением Клейтона, необходимо сделать все возможное, чтобы оно не досталось никому другому.
Успокойся, повторял он себе в десятитысячный раз после того, как вошел в дверь.
Только как успокоиться, если вдруг завтра утром газетные заголовки оповестят целый мир об открытии Клейтона?
Кемаль содрогнулся, думая о последствиях этого для родной страны, о том, что весь Ближний Восток превратится в Саудовскую Аравию времен его отца, который сам шил себе обувь, жил с родными бедуинами в шатрах из козьих шкур, в прилепившихся друг к другу саманных лачугах, без электричества, без лекарств, без медицинской помощи. Так жили все арабы до шестидесятых годов двадцатого века. Так будет жить он — и его сыновья, — если не выполнит миссию.
Хорошо бы переложить бремя на плечи более опытного в подобных делах человека, но для успеха настолько важна секретность — если просочится даже слабый намек на саму суть технологии, все пропало, — что руководство Исвид Нахр запретило осведомлять о проблеме кого бы то ни было, даже других членов собственной организации.
Томас Клейтон познакомил Исвид Нахр с отцовской технологией в присутствии Кемаля Мухаляля. Почему ему в тот день показалось, будто Аллах его благословил? Фактически Аллах его проклял. Ибо он оказался одним из немногих посвященных в тайну, вынужденный нести на собственных плечах тяжелейший груз.
Кемаль расправил те самые плечи. Не стоит отчаиваться. Дело еще не проиграно. Надо верить в Аллаха, надеяться, что Алисия Клейтон с дьяволом ничего не узнали.
Кстати, о дьяволах. Как быть с собственным дьяволом, Бейкером? К которому он окончательно утратил доверие, хотя может прийти такой день, когда надо будет воспользоваться его жестокой натурой и грубой тактикой.
Ибо ясно — если Кемалю и организации Исвид Нахр не удастся завладеть технологией Клейтона, ее придется уничтожить вместе с каждым, кому о ней известно.
Среда
1
— Нет, — сказала Алисия. — И речи быть не может. Мне надо в больницу.
Неужели все женщины такие упрямые, думал Джек, глядя сквозь запотевшее стекло на удалявшийся паромный причал. Или только мои знакомые?
Они сидели за кофе на пассажирской палубе первого утреннего парома из Ориент-Пойнт. «Шевроле» стоял внизу вместе с другими машинами.
— Алисия...
— Слушайте. У меня пациенты и... ох, черт побери.
Она сдернула с плеча сумку, принялась в ней копаться, выудив, наконец, сотовый телефон.
— В чем дело? — поинтересовался Джек.
— Надо позвонить.
Он смотрел в окно, пока она набирала номер. Небо льдисто-голубое, по-зимнему ясное, но Лонг-Айлендский залив вокруг серый, беспокойный. Снова повернулся к ней, услыхав имя Гектора, видя, как она помрачнела. Закончила разговор, крепко зажмурилась.
— Плохо дело?
— Гектор ночью был в шоковом состоянии, — проговорила Алисия, не открывая глаз, — потом снова случился припадок. Мы его теряем.
— Ох, господи Исусе. — Сердце сжалось при воспоминании о широченной улыбке и похвальбе «колючим ежиком». Малыш был полон жизни, и вот...
— Я должна была находиться с ним рядом.
— Понимаю, как вы себя чувствуете.
Алисия, открыв глаза, пристально на него посмотрела, не говоря ни слова.
— Хорошо, — уступил Джек. — Может быть, не совсем понимаю. Но как бы ни было, по-моему, в данный момент там для вас небезопасно. То есть я бы на вашем месте не появлялся бы ни на работе, ни дома — в местах, о которых нашим недругам превосходно известно.
— Придется рискнуть. Я должна быть нынче утром в больнице и в Центре, Джек. И буду. Посмотрим фактам в лицо: после вашей расправы на ногах остались не многие.
Ему все это сильно не нравилось, но отговорить ее не удастся. Впрочем, даже если Бейкер с оставшимися подручными что-то задумали, вряд ли станут действовать на глазах у сотрудников Центра. Но как только Алисия выйдет оттуда одна...
— Ну ладно. Отправляйтесь в больницу, потом пусть вас охранник проводит до Центра. После этого сидите на месте. Закажите еду с доставкой. Из здания ни ногой, пока я не заеду за вами и не отвезу в отель.
— В отель?
— Да, в отель. Вы же не собираетесь возвращаться домой? Именно там они будут вас поджидать.
— "Они"? — переспросила Алисия. — Теперь уже вряд ли можно говорить о них во множественном числе.
Джек покачал головой. Он видел, как спасся Кемаль, уцелел его главный наемник. Сколько их у араба в запасе? Даже если никого не осталось, всегда еще можно нанять.
— Громила, который втащил вас в фургон, по-прежнему жив и здоров.
Кажется, сообщение произвело желаемый эффект: Алисия застыла, опустила глаза.
— Хорошо, хорошо. В какой отель?
— Я еще не решил. В пять заеду за вами, смешаемся с толпой в час пик.
— Отлично, — глухо вымолвила она, плотней кутаясь в пальтецо.
— Слово даете?
— Даю. — Снова внимательно на него посмотрела. — Зачем вам обо мне так заботиться?
Очень странный вопрос.
— Что имеется в виду?
— Найденный «ключ» у вас. Нужды во мне больше нет. Фактически вам, может быть, даже выгодно, чтоб они меня достали.
Джек вытаращил на нее глаза, сдерживая гнев.
— Нет ответа? — не отставала Алисия.
— Разумеется, есть... Просто думаю, стоит ли отвечать на подобный вопрос.
— Ах, обиделись?
— Чертовски. Вы... заказчица. Мы заключили сделку. Контракт.
— Я не подписывала никакого...
— Мы ударили по рукам. Это и есть контракт.
Алисия вспыхнула, снова отвела глаза. Потом разразилась поспешным потоком слов:
— Простите. Может быть, я не права, только просто не знаю, что думать, кому еще можно верить. Вчера было страшно до жути... я ужасно вас боялась... вообще никогда в жизни не попадала в подобные ситуации. То есть за мной шла погоня, а тот, кого я считала партнером, убил прошлой ночью бог весть сколько народу. Пусть даже они сами на то нарывались... знаете, что я скажу? Вы вчера запросто нажали на несколько кнопок, и — бум! — люди погибли. Хотели их убить и убили. Неудивительно, что я все время гадаю, вдруг вы и меня решите убить?
Джек было собрался заметить, что убивает только чересчур болтливых заказчиков, но решил, что момент не совсем подходящий для глупых шуток.
Наверно, она права. Обычно его контакты с заказчиками сводятся к минимуму. Заключив сделку, он исчезает и делает свое дело, как в случае с Хорхе. Они никогда не присутствуют при процессе, видят лишь результат. Вчерашний вечер стал исключением. Пришлось взять на себя абсолютно нежелательную роль телохранителя, Алисия оказалась свидетельницей весьма жестокой реальности.
Очень плохо, конечно, однако особого выбора не было.
— Я сделал то, что было необходимо, — сказал Джек. — Как вы себе представляете, что с нами сейчас было бы, попадись мы к ним в руки?
Она продолжала, словно не слышала:
— Хуже всего, что это ничего не решило. Мы по-прежнему вынуждены оглядываться через плечо. Я даже домой не могу пойти.
— Сочувствую. Но ведь все-таки мы продвинулись. Теперь знаем больше, чем два дня назад, и, думаю, узнаем гораздо больше, когда я найду замок, открывающийся вот этим самым ключом.
И еще чуточку позабавлюсь с четырехколесной игрушкой. Есть что-то очень странное в клейтонском «ровере».
Джек вытащил ключ, разглядел в ярком солнечном свете слабый след оттиснутой на красном виниловом футлярчике надписи: «Берн интербанк».
И мысленно произнес — аллилуйя.
2
Ёсио охнул от неожиданности при появлении белого «шевроле», чуть не подавившись яичным «Мак-Маффином».
Вчера целую ночь наблюдал за квартирой Али-сии Клейтон. Она так и не вернулась. Ёсио расстроился, но не особенно удивился. Следовало догадаться, что ронин сделает именно то, что принято делать в таких обстоятельствах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Все равно сейчас не разобраться, решила она, направляясь к кровати. Надо поспать, отдохнуть, отключиться.
Сегодня произошло слишком много событий. Возвращение в старый дом, в свою старую комнату, в его спальню, убитые люди на заднем дворе... уже более чем достаточно. Потом за ними гналась целая армия, пальба, крики, взорванный грузовик, пламя в ночи...
Алисия погружалась в какой-то кисельный туман, медленно приближаясь к вожделенной чудесной постели...
Слишком устала... слишком... в цепи перенапряжение... надо отдохнуть...
Наконец добралась. Сдернула покрывало, влезла под простыню.
Пробормотала:
— Спокойной ночи, — накрылась с головой.
Тишина... темнота... благословенная темнота...
21
— Спокойной ночи, — сказал Джек, глядя на свернувшуюся в клубок под простыней Алисию.
Ненормальная, точно. Впрочем, все Клейтоны ненормальные в своем роде.
Что теперь? Надо было в последовать ее примеру и отключиться, но он слишком взвинчен, чтобы заснуть. От чего тот самый ключ? И чертов маленький «лендровер»... Мысль об упорном стремлении автомобильчика попасть во двор дома Клейтона не отступала.
Он поднялся и вышел на улицу. Открыл дверцу «шевроле», взял с заднего сиденья игрушечную машинку, вынес на середину стоянки, включил моторчик.
— Ну, мистер Ровер, посмотрим, куда вы теперь захотите пойти.
Опустил шасси на мощеную площадку, направил по своему представлению на восток и пустил. Машинка побежала, почти сразу повернув налево. Джек ждал, что она развернется дугой и вернется к нему, но колесики повернулись всего на три четверти и покатились через площадку по диагонали.
Он бросился вдогонку, поймал игрушку, пока она не столкнулась с припаркованным «аккордом».
Машинка должна была двигаться к западу, к дому Клейтона или, скорей, ко двору перед ним. Может, ориентиры ошибочные?
Джек посмотрел на звезды. Хорошо, ночь холодная, ясная, зимняя. Отыскал Большую Медведицу, над ней Полярную звезду. Отлично. Там север.
Вернулся на прежнее место, направил автомобиль на восток... Черт побери, он опять побежал все к тому же «аккорду».
Снова сориентировался по Полярной звезде. В Марри-Хилл автомобильчик упорно стремился к верхней части города, к северу... к переднему двору, по мнению Джека. А теперь рвался на северо-запад... в противоположную сторону от переднего двора.
Что с тех пор изменилось?
Во-первых, местонахождение «ровера».
Или, может быть, кто-то в какой-то момент переключил управление?
Над этим надо бы поразмыслить, причем в более подходящей ситуации по сравнению с нынешней.
Завтра... можно будет раздумывать целое утро. Приступив к поискам открывающегося ключом сейфа.
Джек вернулся в номер, забрав с собой игрушку. Не хочется на ночь оставлять в машине. Кто знает? Вдруг какой-нибудь бродяга углядит на парковке и схватит.
Проскользнул в комнату как можно тише. Разглядел фигурку Алисии, свернувшуюся под простыней вроде зародыша.
От чего ты прячешься?
Она вызывает у него восхищение вместе с жалостью. Понятно, что жалость чертовски ее возмутит, только Джек все равно ее чувствовал. Где-то, когда-то девочка испытала невыносимую боль, а ему жалко любого тяжело раненного. Хотя она отважно боролась — до сих пор борется — с последствиями пережитой беды.
Наверно, сегодняшние события слишком на нее подействовали. Возможно, не стоило тащить ее с собой.
Разве был другой выбор? Она жила в доме, должна была помочь.
Тем не менее, Джек с ледяным комом в желудке смотрел на скорчившуюся фигурку, решительно отгородившуюся простыней от всего мира.
Как она себя будет чувствовать, проснувшись завтра утром?
Он повалился на другую кровать, уставившись в покрытый пятнами потолок, размышляя об этом, пока сон его не одолел.
22
Кемаль Мухаляль сидел с трясущимися руками и с дрожью внутри. Чувствовал себя так, словно только что выбрался из нескончаемой бури.
Упал у себя в квартире на диван, слишком расстроенный для молитвы, слишком измученный, чтоб дотащиться до спальни.
Впервые после приезда в трижды проклятую страну у него возникли сомнения в исходе своей миссии. Он, разумеется, ждал осложнений в поисках изобретения Клейтона, но таких — никогда. Женщина Клейтон заручилась содействием самого дьявола.
Заметив исчезновение ее машины, он хотел послать кого-то в погоню, но не имел возможности.
Трупы... следовало убрать все трупы до приезда полиции. Бейкер с двумя уцелевшими членами своей команды перенес их в фургон. Потом пришлось удирать, как шакалам, в ночи.
Безобразное, унизительное переживание.
Впрочем, дело того бы стоило, если в Кемаль убедился, что Алисия Клейтон со своим дьяволом что-нибудь обнаружили в доме.
А как насчет продажи? Хаффнер уведомил ее адвоката, что предложение принято. Пока нет ответа. Будет ли вообще после нынешних событий?
Если нет, процесс затянется на недели. Что это будет означать для Гали? Надо ехать домой, помогать сыну.
Кемаль рванул себя за бороду. Нельзя же разорваться на части. Что делать?
Если не удастся завладеть изобретением Клейтона, необходимо сделать все возможное, чтобы оно не досталось никому другому.
Успокойся, повторял он себе в десятитысячный раз после того, как вошел в дверь.
Только как успокоиться, если вдруг завтра утром газетные заголовки оповестят целый мир об открытии Клейтона?
Кемаль содрогнулся, думая о последствиях этого для родной страны, о том, что весь Ближний Восток превратится в Саудовскую Аравию времен его отца, который сам шил себе обувь, жил с родными бедуинами в шатрах из козьих шкур, в прилепившихся друг к другу саманных лачугах, без электричества, без лекарств, без медицинской помощи. Так жили все арабы до шестидесятых годов двадцатого века. Так будет жить он — и его сыновья, — если не выполнит миссию.
Хорошо бы переложить бремя на плечи более опытного в подобных делах человека, но для успеха настолько важна секретность — если просочится даже слабый намек на саму суть технологии, все пропало, — что руководство Исвид Нахр запретило осведомлять о проблеме кого бы то ни было, даже других членов собственной организации.
Томас Клейтон познакомил Исвид Нахр с отцовской технологией в присутствии Кемаля Мухаляля. Почему ему в тот день показалось, будто Аллах его благословил? Фактически Аллах его проклял. Ибо он оказался одним из немногих посвященных в тайну, вынужденный нести на собственных плечах тяжелейший груз.
Кемаль расправил те самые плечи. Не стоит отчаиваться. Дело еще не проиграно. Надо верить в Аллаха, надеяться, что Алисия Клейтон с дьяволом ничего не узнали.
Кстати, о дьяволах. Как быть с собственным дьяволом, Бейкером? К которому он окончательно утратил доверие, хотя может прийти такой день, когда надо будет воспользоваться его жестокой натурой и грубой тактикой.
Ибо ясно — если Кемалю и организации Исвид Нахр не удастся завладеть технологией Клейтона, ее придется уничтожить вместе с каждым, кому о ней известно.
Среда
1
— Нет, — сказала Алисия. — И речи быть не может. Мне надо в больницу.
Неужели все женщины такие упрямые, думал Джек, глядя сквозь запотевшее стекло на удалявшийся паромный причал. Или только мои знакомые?
Они сидели за кофе на пассажирской палубе первого утреннего парома из Ориент-Пойнт. «Шевроле» стоял внизу вместе с другими машинами.
— Алисия...
— Слушайте. У меня пациенты и... ох, черт побери.
Она сдернула с плеча сумку, принялась в ней копаться, выудив, наконец, сотовый телефон.
— В чем дело? — поинтересовался Джек.
— Надо позвонить.
Он смотрел в окно, пока она набирала номер. Небо льдисто-голубое, по-зимнему ясное, но Лонг-Айлендский залив вокруг серый, беспокойный. Снова повернулся к ней, услыхав имя Гектора, видя, как она помрачнела. Закончила разговор, крепко зажмурилась.
— Плохо дело?
— Гектор ночью был в шоковом состоянии, — проговорила Алисия, не открывая глаз, — потом снова случился припадок. Мы его теряем.
— Ох, господи Исусе. — Сердце сжалось при воспоминании о широченной улыбке и похвальбе «колючим ежиком». Малыш был полон жизни, и вот...
— Я должна была находиться с ним рядом.
— Понимаю, как вы себя чувствуете.
Алисия, открыв глаза, пристально на него посмотрела, не говоря ни слова.
— Хорошо, — уступил Джек. — Может быть, не совсем понимаю. Но как бы ни было, по-моему, в данный момент там для вас небезопасно. То есть я бы на вашем месте не появлялся бы ни на работе, ни дома — в местах, о которых нашим недругам превосходно известно.
— Придется рискнуть. Я должна быть нынче утром в больнице и в Центре, Джек. И буду. Посмотрим фактам в лицо: после вашей расправы на ногах остались не многие.
Ему все это сильно не нравилось, но отговорить ее не удастся. Впрочем, даже если Бейкер с оставшимися подручными что-то задумали, вряд ли станут действовать на глазах у сотрудников Центра. Но как только Алисия выйдет оттуда одна...
— Ну ладно. Отправляйтесь в больницу, потом пусть вас охранник проводит до Центра. После этого сидите на месте. Закажите еду с доставкой. Из здания ни ногой, пока я не заеду за вами и не отвезу в отель.
— В отель?
— Да, в отель. Вы же не собираетесь возвращаться домой? Именно там они будут вас поджидать.
— "Они"? — переспросила Алисия. — Теперь уже вряд ли можно говорить о них во множественном числе.
Джек покачал головой. Он видел, как спасся Кемаль, уцелел его главный наемник. Сколько их у араба в запасе? Даже если никого не осталось, всегда еще можно нанять.
— Громила, который втащил вас в фургон, по-прежнему жив и здоров.
Кажется, сообщение произвело желаемый эффект: Алисия застыла, опустила глаза.
— Хорошо, хорошо. В какой отель?
— Я еще не решил. В пять заеду за вами, смешаемся с толпой в час пик.
— Отлично, — глухо вымолвила она, плотней кутаясь в пальтецо.
— Слово даете?
— Даю. — Снова внимательно на него посмотрела. — Зачем вам обо мне так заботиться?
Очень странный вопрос.
— Что имеется в виду?
— Найденный «ключ» у вас. Нужды во мне больше нет. Фактически вам, может быть, даже выгодно, чтоб они меня достали.
Джек вытаращил на нее глаза, сдерживая гнев.
— Нет ответа? — не отставала Алисия.
— Разумеется, есть... Просто думаю, стоит ли отвечать на подобный вопрос.
— Ах, обиделись?
— Чертовски. Вы... заказчица. Мы заключили сделку. Контракт.
— Я не подписывала никакого...
— Мы ударили по рукам. Это и есть контракт.
Алисия вспыхнула, снова отвела глаза. Потом разразилась поспешным потоком слов:
— Простите. Может быть, я не права, только просто не знаю, что думать, кому еще можно верить. Вчера было страшно до жути... я ужасно вас боялась... вообще никогда в жизни не попадала в подобные ситуации. То есть за мной шла погоня, а тот, кого я считала партнером, убил прошлой ночью бог весть сколько народу. Пусть даже они сами на то нарывались... знаете, что я скажу? Вы вчера запросто нажали на несколько кнопок, и — бум! — люди погибли. Хотели их убить и убили. Неудивительно, что я все время гадаю, вдруг вы и меня решите убить?
Джек было собрался заметить, что убивает только чересчур болтливых заказчиков, но решил, что момент не совсем подходящий для глупых шуток.
Наверно, она права. Обычно его контакты с заказчиками сводятся к минимуму. Заключив сделку, он исчезает и делает свое дело, как в случае с Хорхе. Они никогда не присутствуют при процессе, видят лишь результат. Вчерашний вечер стал исключением. Пришлось взять на себя абсолютно нежелательную роль телохранителя, Алисия оказалась свидетельницей весьма жестокой реальности.
Очень плохо, конечно, однако особого выбора не было.
— Я сделал то, что было необходимо, — сказал Джек. — Как вы себе представляете, что с нами сейчас было бы, попадись мы к ним в руки?
Она продолжала, словно не слышала:
— Хуже всего, что это ничего не решило. Мы по-прежнему вынуждены оглядываться через плечо. Я даже домой не могу пойти.
— Сочувствую. Но ведь все-таки мы продвинулись. Теперь знаем больше, чем два дня назад, и, думаю, узнаем гораздо больше, когда я найду замок, открывающийся вот этим самым ключом.
И еще чуточку позабавлюсь с четырехколесной игрушкой. Есть что-то очень странное в клейтонском «ровере».
Джек вытащил ключ, разглядел в ярком солнечном свете слабый след оттиснутой на красном виниловом футлярчике надписи: «Берн интербанк».
И мысленно произнес — аллилуйя.
2
Ёсио охнул от неожиданности при появлении белого «шевроле», чуть не подавившись яичным «Мак-Маффином».
Вчера целую ночь наблюдал за квартирой Али-сии Клейтон. Она так и не вернулась. Ёсио расстроился, но не особенно удивился. Следовало догадаться, что ронин сделает именно то, что принято делать в таких обстоятельствах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49