Если раздобудем небольшие корабли — они полетят туда же. Сгодится все.
— Потери, по расчетам, что-то около тридцати процентов, не так ли? — спросил Соколов таким тоном, словно его интересовала цена лука на рынке, а не вероятность собственной гибели.
— Хуже, — неохотно ответил Бэйли. — ОРИ с каждым днем все больше наглеют. Но шансы прошмыгнуть в ОбнаПур гораздо выше, чем вероятность уцелеть в городе, если он подвергнется нападению. После первой же атаки от стартового комплекса ничего не останется, и тогда — прощай, космос. Другая опасность — сбитые ОРИ транспорты будут падать вниз, прямо на нас. Я думаю, нам хватит и одного такого подарка. В принципе следовало бы отправлять в космос только радиопрозрачные аппараты с активной радарной защитой, но тут уж не до жиру. Приходится работать с тем, что есть под рукой. Впрочем, могу вас немного успокоить. По ОРИ накоплен огромный материал, мы уже неплохо понимаем их логику. В частности, нам известны наиболее и наименее опасные траектории. Вас мы отправим по наименее опасной. Но не хочу лукавить, риск все равно велик. Если представить себе сферу с радиусом в 300.000 километров, центром которой является Земля, то любой объект больше двух метров в поперечнике, находящийся внутри этой сферы, может заинтересовать ОРИ. Чем это обычно кончается, вы знаете не хуже меня.
— Замечательно, — подытожила Жанна. — А почему бы вам не посадить нас в метровые капсулы?
— Мы изучали подобную возможность, — сказал Бэйли, — но такие модули будут слишком плотными объектами, и снабдить их приличной радарной защитой чрезвычайно трудно. К тому же в метровом модуле вам пришлось бы свернуться в такой клубок, что вы не вынесли бы стартовых перегрузок. По нашим расчетам, двухметровый корабль — это оптимум. Но предсказать, что им взбредет на ум, все равно невозможно.
— Да уж веселенькая будет поездочка, — невесело улыбнулась Жанна.
— Во всяком случае, — продолжал Бэйли, — у ваших кораблей наилучшие шансы прорваться к ОбнаПуру. И стартовать нужно как можно быстрее — ОРИ вот-вот двинутся к Земле. Зачем, непонятно, но хорошего ждать не приходится…
— Сколько осталось? — спросил Уолли.
— Не могу сказать с уверенностью, — угрюмо произнес Бэйли, — но наблюдается уже несколько скоплений, последовательно выпущенных из Сферы. Самая первая группа движется пока по промежуточной орбите; очевидно, скоро будет проведена гравитационная коррекция, и ОРИ начнут ускорение.
— По-видимому, у Сферы проблемы с энергией, — вмешался Соколов. — Она использует всего один гравитационный пучок, направляемый то на одно скопление МОРИ, то на другое…
Бэйли всякое отклонение от темы разговора явно раздражало.
— Я могу продолжать? — угрюмо спросил он.
— Э-э, нет-нет… Да… Продолжайте и простите, ради Бога, что перебил вас, — по-мальчишески смутился Соколов.
— Ага. Мы предполагаем, что они каким-то образом связаны с «Вурдалаками»…
— С кем?!
— Вы еще не слышали? — удивился Бэйли. — Так пурпуристы называют харонские устройства, прицепившиеся недавно к Кольцу. Последнее из них пристыковалось сегодня утром. Судя по всему, «Вурдалаки» должны повысить энергетические возможности Кольца, оживив каким-то образом его отмершие участки. Для нас перспектива не из блестящих. И…
— А для чего это им нужно? — не утерпев, перебила его Жанна.
— Для того, чтобы восстановить червоточину и продолжить разрушение Солнечной системы, — ответил за Бэйли Соколов.
— Ну-ка, ну-ка, интересно. — Голос Бэйли был полон сарказма. — Ладно, но мои ребята в отличие от вас думали над этим чуть побольше пяти секунд, и их выводам я абсолютно доверяю. Хотите послушать? Так вот, мы считаем, что Сфера решила заранее подготовить черный ход, чтобы в нужный момент смыться отсюда. Она отпирает червоточину, проскакивает сквозь нее и запирает с другой стороны. Очень надежно.
— Сфера Дайсона слишком велика, чтобы проскочить червоточину, — заметил Уолли.
— Речь, видимо, идет не обо всей Сфере, а только о «Затерянном мире», — уточнила Жанна. — По сути дела, он является мозгом Сферы и вполне способен с небольшой группой харонцев воспользоваться червоточиной и заняться созданием новой Сферы на новом месте.
— А где он возьмет энергию, если бросит здесь все гравитационные генераторы? — спросил Уолли.
— Бог его знает! — Жанна пожала плечами. — Может, он способен аккумулировать энергию. Или поглощать и перерабатывать солнечную. Вопрос в другом: почему он выбрал для будущего побега именно нашу черную дыру? Ведь в его распоряжении наверняка находится бесчисленное множество подобных каналов. Почему он хочет удрать именно через наш?
Бэйли одобрительно кивнул.
— Хороший вопрос, — похвалил он. — И у нас на него есть хороший ответ. Дело в том, что готовятся одновременно многие десятки червоточин. Если наши приборы не врут, то объекты, похожие на «вампиров», появились во всех концах Мультисистемы.
— Это все гадание на кофейной гуще, — задумчиво сказал Соколов. — Мы без всяких на то оснований предполагаем, что «Затерянный мир» находится в состоянии войны неизвестно с кем. Кого он думает обмануть своими отвлекающими маневрами?
— Какая разница, кого, — ответила Жанна. — Но это довольно остроумно — дезориентировать противника множеством потенциально пригодных для этой цели дыр и в суматохе исчезнуть через одну из них. А там ищи ветра в поле.
— Вообще-то планету величиной с Луну спрятать нелегко, — засомневался Бэйли.
— Отчего же? — Жанна сегодня была в ударе. — «Затерянный мир» можно замаскировать под обычную планету, можно поместить его внутрь сферы Дайсона, можно, наконец, переждать некоторое время в самой червоточине. Да множество вариантов!
— М-м, может быть, и так, — уважительно сказал Бэйли. — Вообще-то твои спутники могли бы отправиться по домам. С таким экспертом, как ты, «Терра Нова» не пропадет.
— Кстати, а как мы попадем на «Терра Нову»? — спросил Соколов.
— А вот это мне неизвестно, — с ядовитой улыбкой ответил Бэйли. — Мы вас забросим на ОбнаПур, а дальше не наше дело.
— Да я не о том, — нетерпеливо сказал Соколов. — А до ОбнаПура как?
Бэйли зловеще ухмыльнулся и коротко бросил:
— В пермоде.
— Боже правый, — вздохнул Соколов. — Именно этого я и боялся!
— Что такое? — удивился Уолли, впервые услышавший новое слово.
— На обычном пассажирском корабле миновать ОРИ невозможно, — жизнерадостно объяснил Бэйли. — Это слишком заметная цель. Мы решили запихнуть вас в индивидуальные микроконтейнеры и отправить тремя рейсами в разные дни. Разработан специальный план усиленной маскировки. Запустим перед вашим стартом все, какие есть, ловушки и глушилки. Патрульная зона ОРИ насытится помехами, и, таким образом, ваши шансы пролететь незамеченными резко возрастут.
— Сколько процентов? — спросила Жанна.
— Успех — восемьдесят, неудача — двадцать, — ответил Бэйли. — Ну, может быть, восемьдесят пять на пятнадцать.
— Этим вы меня не удивите, — сказал Соколов. — Но пермод! Нечего сказать, повезло на старости лет!
Уолли непонимающе посмотрел на него.
— А что в этом такого? — махнул он рукой. — Пермод так пермод.
Бэйли криво улыбнулся, вытащил сигарету и отхлебнул еще кофе.
— Что такого? Скоро узнаете, — пообещал он. — Совсем скоро.
Приняв перед полетом душ, Жанна Колетт стояла в дверях комнаты, где ей предстояло пройти последнюю подготовку, и не решалась войти. На ногах словно висели стопудовые гири. Соколов и Уолли уже побывали здесь, теперь ее очередь. Странно, такая жара, а Жанну бил озноб. Вздохнув, она шагнула вперед.
Комнату называли «примерочной». Тут Жанну встретила инженер по системам жизнеобеспечения, милая женщина средних лет в стареньком голубом свитере. Повертев головой, Жанна поняла, что пытка откладывается.
Кого-то она ей напоминала, эта женщина. Ба, ну конечно, мадам Бермли, главного воспитателя интерната, куда Жанна попала после смерти родителей. Этот интернат — очень короткий эпизод в ее жизни, короткий во многом благодаря стараниям мадам Бермли. Но страх, внушенный ей Бермли, жил в душе Жанны по сию пору. Жанна, с напускным равнодушием уставившись в голую стену, краешком глаза заметила, что женщина внимательно оглядывает ее с головы до пят, совсем как Бермли. Жанне от этого взгляда стало как-то не по себе.
Да нет, что за чепуха? Бермли ни за какие коврижки не согласилась бы работать на космодроме — слишком хлопотно. Во взгляде инженера не было любопытства, а лишь профессиональный интерес — таким взглядом мясник оценивает кусок свежей вырезки, а сотрудник похоронного бюро — неожиданно доставленный труп безымянного бродяги. Просто Жанна сильно перепсиховала в последние дни, вот ей и чудятся всюду знакомцы, которых она предпочла бы никогда в жизни не знать. Да и как тут не перепсиховать? Не успела она отойти от пережитого ужаса, когда думала, что будет с позором вышвырнута из ИИМ и университета, как уже в качестве важной персоны летит на «Терра Нову». Эксперт!
— Здравствуйте, — приветливо обратилась к ней женщина. — Ну как, вы готовы?
— Ага, почти, — дрогнувшим голосом ответила Жанна. — Еще минуточку, пожалуйста.
Она заглянула в стоящий перед ней пермод. Так назывался контейнер для транспортировки человека в открытом космосе, и, надо сказать, очень тесный контейнер — лишнего носового платка с собой не возьмешь. Пермоды ценились за легкость, их, казалось, можно зашвырнуть в космос вручную. Вскоре эта коробка с Жанной внутри будет загружена вместе с тысячами грузовых контейнеров в грузовой отсек ракеты-носителя, которая доставит их на орбиту.
Пермод имел собственную автономную систему жизнеобеспечения, позволявшую человеку жить внутри него многие недели. То, что человек в нем чувствует себя, как законсервированная сардинка, никого, кажется, не трогало.
Сама мысль о путешествии столь экстравагантным способом приводила Жанну в тихое бешенство. Пермод по своим размерам, цвету и назначению больше всего напоминал автоматизированный гроб, и этот факт не добавлял уверенности и спокойствия. К тому же пермод, приготовленный для Жанны, имел весьма непрезентабельный вид. Когда-то он был выкрашен, но сейчас от краски не осталось и следа, поверхность покрывали сплошные вмятины и царапины. Похоже, этот ящик давно отслужил свой срок.
Женщина, улыбнувшись, подошла к нему и чем-то щелкнула. Замки, громко лязгнув, разблокировались. Женщина изо всей силы дернула за рычаг, потом еще раз, и верхняя крышка пермода отвалилась в сторону. Ну форменный гроб! Конструктор этого чуда дизайнерской мысли явно не увлекался психопатологией и слыхом не слыхивал о клаустрофобии.
Жанна с опаской заглянула в свое обиталище на несколько ближайших дней. Изнутри пермод был облицован каким-то упругим материалом, конфигурация внутренней поверхности повторяла контуры человеческого тела. Только в районе бедер места было побольше, чем требовалось Жанне.
— Ну что ж, пора, — сказала женщина. — Снимите с себя всю одежду.
Жанна сделала судорожный глоток и развязала пояс. Руки ее не слушались. Стоять обнаженной перед другими людьми всегда было для нее невыносимо. Как раз из-за этого в свое время произошел ее первый конфликт с мадам Бермли. Душевые в интернате были общие, Жанну это поначалу просто потрясло, и мыться ее загоняли чуть ли не силой. А потом неудовлетворительная оценка по поведению и все, что с ней связано.
Комбинезон упал на пол, и Жанна сразу же отвернулась лицом к стене. Сейчас к ней приделают блок переработки продуктов жизнедеятельности.
Блок был похож на ком пеленок, из которого во все стороны торчали трубки и шланги. «Господи, зачем столько?» — подумала Жанна. Блок следовало приспособить к интересным местам и жестко закрепить ремнями. Жанна приняла устройство с энтузиазмом хозяйки фокстерьера, получившей в дар от любимца очередную дохлую крысу. Поверхность блока блестела специальной гигиенической смазкой. Едва не обмирая от брезгливости, Жанна рассматривала сей предмет туалета.
Да, такого надругательства над своими понятиями о приличиях ей испытывать еще не приходилось. Скорее бы уж лечь в этот гроб, мелькнуло у нее в голове, только там хоть можно укрыться от позора. Вот уж воистину пермод, недаром он звучит так непристойно.
— Отлично, — похвалила ее инженер. — Раздвиньте, пожалуйста, ноги.
Жанна вспомнила прочитанную им на космодроме лекцию: «Лучше представьте себе, — советовал лектор, — что устройство подключается не к вам, а к некоему бездушному манекену».
Да и чем, скажите на милость, она отличается сейчас от манекена? Итак, раздвинуть ноги. Зажать прибор между бедер. Правой рукой вытянуть часть прибора к ягодицам, а левой — вперед. Защелкнуть шесть разъемов. Все. Прибор на манекене установлен.
Жанна включила насос, и прибор самым неприятным образом раздулся, плотно облегая тело. Симфония ощущений!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Потери, по расчетам, что-то около тридцати процентов, не так ли? — спросил Соколов таким тоном, словно его интересовала цена лука на рынке, а не вероятность собственной гибели.
— Хуже, — неохотно ответил Бэйли. — ОРИ с каждым днем все больше наглеют. Но шансы прошмыгнуть в ОбнаПур гораздо выше, чем вероятность уцелеть в городе, если он подвергнется нападению. После первой же атаки от стартового комплекса ничего не останется, и тогда — прощай, космос. Другая опасность — сбитые ОРИ транспорты будут падать вниз, прямо на нас. Я думаю, нам хватит и одного такого подарка. В принципе следовало бы отправлять в космос только радиопрозрачные аппараты с активной радарной защитой, но тут уж не до жиру. Приходится работать с тем, что есть под рукой. Впрочем, могу вас немного успокоить. По ОРИ накоплен огромный материал, мы уже неплохо понимаем их логику. В частности, нам известны наиболее и наименее опасные траектории. Вас мы отправим по наименее опасной. Но не хочу лукавить, риск все равно велик. Если представить себе сферу с радиусом в 300.000 километров, центром которой является Земля, то любой объект больше двух метров в поперечнике, находящийся внутри этой сферы, может заинтересовать ОРИ. Чем это обычно кончается, вы знаете не хуже меня.
— Замечательно, — подытожила Жанна. — А почему бы вам не посадить нас в метровые капсулы?
— Мы изучали подобную возможность, — сказал Бэйли, — но такие модули будут слишком плотными объектами, и снабдить их приличной радарной защитой чрезвычайно трудно. К тому же в метровом модуле вам пришлось бы свернуться в такой клубок, что вы не вынесли бы стартовых перегрузок. По нашим расчетам, двухметровый корабль — это оптимум. Но предсказать, что им взбредет на ум, все равно невозможно.
— Да уж веселенькая будет поездочка, — невесело улыбнулась Жанна.
— Во всяком случае, — продолжал Бэйли, — у ваших кораблей наилучшие шансы прорваться к ОбнаПуру. И стартовать нужно как можно быстрее — ОРИ вот-вот двинутся к Земле. Зачем, непонятно, но хорошего ждать не приходится…
— Сколько осталось? — спросил Уолли.
— Не могу сказать с уверенностью, — угрюмо произнес Бэйли, — но наблюдается уже несколько скоплений, последовательно выпущенных из Сферы. Самая первая группа движется пока по промежуточной орбите; очевидно, скоро будет проведена гравитационная коррекция, и ОРИ начнут ускорение.
— По-видимому, у Сферы проблемы с энергией, — вмешался Соколов. — Она использует всего один гравитационный пучок, направляемый то на одно скопление МОРИ, то на другое…
Бэйли всякое отклонение от темы разговора явно раздражало.
— Я могу продолжать? — угрюмо спросил он.
— Э-э, нет-нет… Да… Продолжайте и простите, ради Бога, что перебил вас, — по-мальчишески смутился Соколов.
— Ага. Мы предполагаем, что они каким-то образом связаны с «Вурдалаками»…
— С кем?!
— Вы еще не слышали? — удивился Бэйли. — Так пурпуристы называют харонские устройства, прицепившиеся недавно к Кольцу. Последнее из них пристыковалось сегодня утром. Судя по всему, «Вурдалаки» должны повысить энергетические возможности Кольца, оживив каким-то образом его отмершие участки. Для нас перспектива не из блестящих. И…
— А для чего это им нужно? — не утерпев, перебила его Жанна.
— Для того, чтобы восстановить червоточину и продолжить разрушение Солнечной системы, — ответил за Бэйли Соколов.
— Ну-ка, ну-ка, интересно. — Голос Бэйли был полон сарказма. — Ладно, но мои ребята в отличие от вас думали над этим чуть побольше пяти секунд, и их выводам я абсолютно доверяю. Хотите послушать? Так вот, мы считаем, что Сфера решила заранее подготовить черный ход, чтобы в нужный момент смыться отсюда. Она отпирает червоточину, проскакивает сквозь нее и запирает с другой стороны. Очень надежно.
— Сфера Дайсона слишком велика, чтобы проскочить червоточину, — заметил Уолли.
— Речь, видимо, идет не обо всей Сфере, а только о «Затерянном мире», — уточнила Жанна. — По сути дела, он является мозгом Сферы и вполне способен с небольшой группой харонцев воспользоваться червоточиной и заняться созданием новой Сферы на новом месте.
— А где он возьмет энергию, если бросит здесь все гравитационные генераторы? — спросил Уолли.
— Бог его знает! — Жанна пожала плечами. — Может, он способен аккумулировать энергию. Или поглощать и перерабатывать солнечную. Вопрос в другом: почему он выбрал для будущего побега именно нашу черную дыру? Ведь в его распоряжении наверняка находится бесчисленное множество подобных каналов. Почему он хочет удрать именно через наш?
Бэйли одобрительно кивнул.
— Хороший вопрос, — похвалил он. — И у нас на него есть хороший ответ. Дело в том, что готовятся одновременно многие десятки червоточин. Если наши приборы не врут, то объекты, похожие на «вампиров», появились во всех концах Мультисистемы.
— Это все гадание на кофейной гуще, — задумчиво сказал Соколов. — Мы без всяких на то оснований предполагаем, что «Затерянный мир» находится в состоянии войны неизвестно с кем. Кого он думает обмануть своими отвлекающими маневрами?
— Какая разница, кого, — ответила Жанна. — Но это довольно остроумно — дезориентировать противника множеством потенциально пригодных для этой цели дыр и в суматохе исчезнуть через одну из них. А там ищи ветра в поле.
— Вообще-то планету величиной с Луну спрятать нелегко, — засомневался Бэйли.
— Отчего же? — Жанна сегодня была в ударе. — «Затерянный мир» можно замаскировать под обычную планету, можно поместить его внутрь сферы Дайсона, можно, наконец, переждать некоторое время в самой червоточине. Да множество вариантов!
— М-м, может быть, и так, — уважительно сказал Бэйли. — Вообще-то твои спутники могли бы отправиться по домам. С таким экспертом, как ты, «Терра Нова» не пропадет.
— Кстати, а как мы попадем на «Терра Нову»? — спросил Соколов.
— А вот это мне неизвестно, — с ядовитой улыбкой ответил Бэйли. — Мы вас забросим на ОбнаПур, а дальше не наше дело.
— Да я не о том, — нетерпеливо сказал Соколов. — А до ОбнаПура как?
Бэйли зловеще ухмыльнулся и коротко бросил:
— В пермоде.
— Боже правый, — вздохнул Соколов. — Именно этого я и боялся!
— Что такое? — удивился Уолли, впервые услышавший новое слово.
— На обычном пассажирском корабле миновать ОРИ невозможно, — жизнерадостно объяснил Бэйли. — Это слишком заметная цель. Мы решили запихнуть вас в индивидуальные микроконтейнеры и отправить тремя рейсами в разные дни. Разработан специальный план усиленной маскировки. Запустим перед вашим стартом все, какие есть, ловушки и глушилки. Патрульная зона ОРИ насытится помехами, и, таким образом, ваши шансы пролететь незамеченными резко возрастут.
— Сколько процентов? — спросила Жанна.
— Успех — восемьдесят, неудача — двадцать, — ответил Бэйли. — Ну, может быть, восемьдесят пять на пятнадцать.
— Этим вы меня не удивите, — сказал Соколов. — Но пермод! Нечего сказать, повезло на старости лет!
Уолли непонимающе посмотрел на него.
— А что в этом такого? — махнул он рукой. — Пермод так пермод.
Бэйли криво улыбнулся, вытащил сигарету и отхлебнул еще кофе.
— Что такого? Скоро узнаете, — пообещал он. — Совсем скоро.
Приняв перед полетом душ, Жанна Колетт стояла в дверях комнаты, где ей предстояло пройти последнюю подготовку, и не решалась войти. На ногах словно висели стопудовые гири. Соколов и Уолли уже побывали здесь, теперь ее очередь. Странно, такая жара, а Жанну бил озноб. Вздохнув, она шагнула вперед.
Комнату называли «примерочной». Тут Жанну встретила инженер по системам жизнеобеспечения, милая женщина средних лет в стареньком голубом свитере. Повертев головой, Жанна поняла, что пытка откладывается.
Кого-то она ей напоминала, эта женщина. Ба, ну конечно, мадам Бермли, главного воспитателя интерната, куда Жанна попала после смерти родителей. Этот интернат — очень короткий эпизод в ее жизни, короткий во многом благодаря стараниям мадам Бермли. Но страх, внушенный ей Бермли, жил в душе Жанны по сию пору. Жанна, с напускным равнодушием уставившись в голую стену, краешком глаза заметила, что женщина внимательно оглядывает ее с головы до пят, совсем как Бермли. Жанне от этого взгляда стало как-то не по себе.
Да нет, что за чепуха? Бермли ни за какие коврижки не согласилась бы работать на космодроме — слишком хлопотно. Во взгляде инженера не было любопытства, а лишь профессиональный интерес — таким взглядом мясник оценивает кусок свежей вырезки, а сотрудник похоронного бюро — неожиданно доставленный труп безымянного бродяги. Просто Жанна сильно перепсиховала в последние дни, вот ей и чудятся всюду знакомцы, которых она предпочла бы никогда в жизни не знать. Да и как тут не перепсиховать? Не успела она отойти от пережитого ужаса, когда думала, что будет с позором вышвырнута из ИИМ и университета, как уже в качестве важной персоны летит на «Терра Нову». Эксперт!
— Здравствуйте, — приветливо обратилась к ней женщина. — Ну как, вы готовы?
— Ага, почти, — дрогнувшим голосом ответила Жанна. — Еще минуточку, пожалуйста.
Она заглянула в стоящий перед ней пермод. Так назывался контейнер для транспортировки человека в открытом космосе, и, надо сказать, очень тесный контейнер — лишнего носового платка с собой не возьмешь. Пермоды ценились за легкость, их, казалось, можно зашвырнуть в космос вручную. Вскоре эта коробка с Жанной внутри будет загружена вместе с тысячами грузовых контейнеров в грузовой отсек ракеты-носителя, которая доставит их на орбиту.
Пермод имел собственную автономную систему жизнеобеспечения, позволявшую человеку жить внутри него многие недели. То, что человек в нем чувствует себя, как законсервированная сардинка, никого, кажется, не трогало.
Сама мысль о путешествии столь экстравагантным способом приводила Жанну в тихое бешенство. Пермод по своим размерам, цвету и назначению больше всего напоминал автоматизированный гроб, и этот факт не добавлял уверенности и спокойствия. К тому же пермод, приготовленный для Жанны, имел весьма непрезентабельный вид. Когда-то он был выкрашен, но сейчас от краски не осталось и следа, поверхность покрывали сплошные вмятины и царапины. Похоже, этот ящик давно отслужил свой срок.
Женщина, улыбнувшись, подошла к нему и чем-то щелкнула. Замки, громко лязгнув, разблокировались. Женщина изо всей силы дернула за рычаг, потом еще раз, и верхняя крышка пермода отвалилась в сторону. Ну форменный гроб! Конструктор этого чуда дизайнерской мысли явно не увлекался психопатологией и слыхом не слыхивал о клаустрофобии.
Жанна с опаской заглянула в свое обиталище на несколько ближайших дней. Изнутри пермод был облицован каким-то упругим материалом, конфигурация внутренней поверхности повторяла контуры человеческого тела. Только в районе бедер места было побольше, чем требовалось Жанне.
— Ну что ж, пора, — сказала женщина. — Снимите с себя всю одежду.
Жанна сделала судорожный глоток и развязала пояс. Руки ее не слушались. Стоять обнаженной перед другими людьми всегда было для нее невыносимо. Как раз из-за этого в свое время произошел ее первый конфликт с мадам Бермли. Душевые в интернате были общие, Жанну это поначалу просто потрясло, и мыться ее загоняли чуть ли не силой. А потом неудовлетворительная оценка по поведению и все, что с ней связано.
Комбинезон упал на пол, и Жанна сразу же отвернулась лицом к стене. Сейчас к ней приделают блок переработки продуктов жизнедеятельности.
Блок был похож на ком пеленок, из которого во все стороны торчали трубки и шланги. «Господи, зачем столько?» — подумала Жанна. Блок следовало приспособить к интересным местам и жестко закрепить ремнями. Жанна приняла устройство с энтузиазмом хозяйки фокстерьера, получившей в дар от любимца очередную дохлую крысу. Поверхность блока блестела специальной гигиенической смазкой. Едва не обмирая от брезгливости, Жанна рассматривала сей предмет туалета.
Да, такого надругательства над своими понятиями о приличиях ей испытывать еще не приходилось. Скорее бы уж лечь в этот гроб, мелькнуло у нее в голове, только там хоть можно укрыться от позора. Вот уж воистину пермод, недаром он звучит так непристойно.
— Отлично, — похвалила ее инженер. — Раздвиньте, пожалуйста, ноги.
Жанна вспомнила прочитанную им на космодроме лекцию: «Лучше представьте себе, — советовал лектор, — что устройство подключается не к вам, а к некоему бездушному манекену».
Да и чем, скажите на милость, она отличается сейчас от манекена? Итак, раздвинуть ноги. Зажать прибор между бедер. Правой рукой вытянуть часть прибора к ягодицам, а левой — вперед. Защелкнуть шесть разъемов. Все. Прибор на манекене установлен.
Жанна включила насос, и прибор самым неприятным образом раздулся, плотно облегая тело. Симфония ощущений!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52