— Давай поболтаем. Или выпьем… Вы оба уже, поди, наговорились друг с другом.
— Звучит заманчиво. Но у меня тут дела, знаешь ли.
— Могу я чем-нибудь помочь?
— Если отойдешь в сторонку.
Денг сильно обиделся.
— Хотел быть любезным, и вот благодарность. Ну и дерьмо! — Он вскинул свой стакан и высыпал в рот лед, начав перемалывать его большими белыми зубами. — От тебя воняет!
— Имеешь право на собственное мнение.
— Да, и если я скажу, что все люди — отбросы из сточной канавы, это тоже будет мое мнение.
— Несомненно. Но, может, выскажешь его где-нибудь в другом месте?
— Все так говорят, но словами все и заканчивается, — хохотнул денг, оглядывая зал глазами цвета оникса. — Мне тут нравится. Местечко и впрямь чудное. Да, пожалуй, я останусь. — Из кармана пиджака он достал плоскую фляжку. — Тем более у меня все с собой.
— Уходи, — произнес Карни совсем другим тоном, — а не то пожалеешь.
— Да что ты мне сделаешь? — фыркнул демон. — Хотелось бы посмотреть.
— Тогда попроси даму уйти. Или ты за ней прячешься?
— Ну, детка, вали. — Демон протянул руку и одним легким движением сбросил девицу с высокого табурета. Она слетела на пол; под задравшимся подолом обнаружились короткие черные шелковые штанишки. Она встала на четвереньки и отползла в сторонку, где села и обернулась. Кажется, ей не было ни больно, ни обидно.
Денг отпил из своей фляжки и оскалился, показывая зубы.
— Ну что, задница, стреляй.
В сторону денга вылетело пламя; его источник находился где-то поблизости от Карни. Огненный шар поглотил громоздкую фигуру демона.
Он так и остался стоять, пылая, а черный дым клубами поднимался к потолку. В зале стало тихо, слышалось только потрескивание пламени. С тела денга падали горящие лоскуты материи, и хлопья пепла, как грязные снежинки, летали вокруг.
Пламя погасло. Большая часть одежды сгорела, а денг спокойно сделал ещё один глоток из фляжки.
Велма округлила глаза, разглядывая устрашающего вида гениталии демона.
По ту сторону стойки появился Тони Монтанаро, держа в каждой руке по пистолету сорок пятого калибра.
— Эй, босс. — Он перегнулся через стойку. — Кажись, лишний ствол не помешает?
Демон швырнул фляжку куда-то в зал, вытер рот рукой и вызывающе рассмеялся.
— С чего ты взял, что огонь мне повредит?
— Да я и не думал, — отвечал Карни.
— Теперь моя очередь. — Дьявольское создание сделало шаг вперед.
Тони выстрелил сразу из обоих пистолетов. Пули отскочили от мускулистого зеленоватого торса.
— Ах так?.. Ладно, — продолжал Карни, — сдается мне, что вот это тебе не понравится.
Он поднял бутылку с сельтерской и прыснул на денга. Вода попала тому на грудь и живот. Неожиданно раздалось шипение; взметнулись клубы пара. Демон остановился и взвыл; его потемневшее лицо исказилось от боли.
— Что это? — взревел денг.
— Святая газированная вода.
И в него полетела ещё одна струя газировки. Денг взвизгнул и попятился. Карни наступал, поливая его из сифона.
— Нет, нет!
— Тогда убирайся!
— Ладно, ладно!
Денг повернулся и выбежал из бара.
Клуб «Пеликан» медленно возвращался к жизни. Гольдфарб возобновил игру. Люди начали негромко переговариваться. Зазвенели стаканы. Какая-то женщина истерически засмеялась.
— Отличная работа, босс, — сказал Тони, сметая со стойки медные гильзы.
— Спасибо. — Карни подошел к Велме и помог ей подняться. Вид у неё был несколько ошарашенный. Карни подсадил её на табурет у стойки.
— Что ты пила?
Взгляд её приобрел некоторую осмысленность.
— Терновый коктейль.
— «Розовую даму» для дамы, — сказал Карни бармену.
— Спасибо.
— Это был твой приятель?
— Можно и так сказать.
— Он грубо с тобой обращался.
— Он мужик. Все мужики — ублюдки. Или простофили.
— Ублюдки или простофили. Экий дуализм. — Он поднес ей зажигалку.
— Спасибо.
— Ты знаешь Клера Твила?
— Да, и близко.
— А ты коварная…
— У него много друзей. И девушек много. Ты знаешь, что у него сейчас новая?
— Неужели?
— Да. — Она глотнула коктейля, который ей только что подали. — Её зовут Хелен. Хелен Дарданиан.
— И что, меня это как-то касается?
— Извини, — улыбнулась она. — Мне бы не хотелось навредить тебе. Ты хороший.
— Значит, я — простофиля?
— Ты не простофиля. С моим приятелем ты быстро справился.
— Значит, ублюдок.
— И очень милый, — хихикнула она.
— Ну, это обнадеживает. Тебя подвезти до дома?
— Да, спасибо.
— Куда?
— В Твилери.
Карни поднял стакан с чистым виски, который поставил перед ним бармен.
— Туда-то мне и надо. — Он сделал большой глоток. Алкоголь ухнул по пищеводу вниз, как котировки на бирже в Черный понедельник.
«Глас вопиющего»
В эту ночь тут собралась целая толпа. В «Гласе вопиющего», в общем-то, всегда бывало много народу — искатели приключений, рифмоплеты, цыгане, бездельники, наемные рыцари. Попадались и случайные хулиганы, порой забредали респектабельные бюргеры, искавшие не слишком респектабельных развлечений. В «Гласе» всегда витал дух товарищеского веселья, а уж о шутках и розыгрышах, вызывавших бурю смеха, и говорить нечего. Тут всегда звучали импровизированные сонеты и острые эпиграммы за кружку эля любой тощий бумагомарака готов был выдать что угодно.
Почти никто не обратил внимания, как в дверях появился молодой человек со светлой бородкой. Он остановился, понюхал воздух — пахло застарелым табачным дымом, жареной рыбой и пролитым пивом — и явно пожалел, что заглянул сюда. Однако вошел в таверну и закрыл за собой дверь. Он был одет, как подобает юному джентльмену — кружевной воротник и манжеты, короткий камзол, брюки, сапоги с отворотами и подходящая к костюму шляпа. Но костюм сидел на вошедшем как-то не так. Может, дело было в его узких плечах и тонкой фигуре или в странно широких бедрах. Так что он все же был удостоен нескольких скептических взглядов и презрительных фырканий.
Основное внимание собравшихся было направлено на двоих мужчин, сидящих за центральным столом. Один из них был огромного роста, почти в двадцать пять ладоней высотой с целым облаком белоснежных волос на голове. Другой — помоложе, черноволосый.
Толпа почитателей ловила каждое слово то го, что помоложе, а он разливался соловьем услаждая слушателей байками о своей отчаянной храбрости. Похоже, он описывал события сегодняшней ночи.
— Расскажи ещё раз, Юджин!
Юджин пренебрежительно махнул рукой.
— Сколько можно!
— Ну, пожалуйста! Сколько, говоришь, полегло людей легата?
— Двадцать восемь… или девять. — Он скромно пожал плечами. — Может, тридцать.
— А вас было двое!
— Только представьте!
— Ерунда. — Юджин отхлебнул из кружки.
— Он говорит «ерунда»! Ничего подобного не было с тех пор, как Шем побил ашкелонян бедренной костью барашка!
Вошедший молодой человек отыскал себе свободный столик поближе к задней стене зала. Бармен наконец его заметил и неохотно подошел.
— Подогретого сидра с гвоздикой и корицей, если у вас есть такое, — сказал молодой человек.
Бармен выпятил губу:
— А спиртное?
— Ну, плесните туда чего-нибудь.
— А что-нибудь поесть?
— Ничего, спасибо. М-м, скажите, а кто эти два э-э… джентльмена, вокруг которых толпа?
— Нарушители спокойствия, вот кто они, — отвечал бармен. — Головорезы Рагенау скоро до них доберутся. Надеюсь, что это случится где-нибудь в подворотне, а не здесь, — неохота прибирать за ними. Сидр, значит. Все?
— Да, спасибо.
Бармен ушел. Молодой человек огляделся. Ему не очень понравилось, что некоторые посетители, кажется, проявляли к нему интерес.
— Это не только героический поступок, — говорил один из собравшихся вокруг парочки вояк, — заметьте, как он был совершен! Пока Юджин сочинял балладу!
— Ерунда, — отвечал черноволосый. — Просто надо чем-то занять голову, чтобы не было страшно. Так, фокусы.
— Ха, страшно! Вряд ли это похоже на бормотание напуганного рифмоплета. Скорее чеканные строки воина-поэта.
— Прочти ещё раз!
— Да, ещё!
— Особенно вот это: «…сказал и умер…».
— Да-да, это самая лучшая часть!
— Господа, прошу вас… это утомительно, да и время позднее.
— Тогда вы, лорд Сноуден.
Беловолосый здоровяк покачал головой.
— Нет, на меня не смотрите. Я никаких стихов не знаю.
— Расскажите, как вы убили троих за один раз. Можно в прозе.
— Ну, я схватил двоих и стукнул их головами. Один из них был, знаете ли, помельче, и я использовал его как дубинку, чтобы проломить голову третьему.
— Удивительно!
— Потрясающе!
— Невероятно!
— Вот это да!
— Фантазии, — поморщился Юджин. — Он преувеличивает.
— Нет, были свидетели. Мы слышали их рассказы. Теперь, Юджин, не отопрешься.
— Прошу вас, умерьте пыл.
Молодому человеку со светлой бородкой принесли сидр, и он отхлебнул немного. Напиток был совсем некрепкий и по вкусу напоминал воду, в которой уже вымыли посуду. Юноша поморщился и глянул в сторону бара, стараясь поймать взгляд бармена.
— Так, и что это у нас здесь?
Молодой человек обернулся и увидел, что у его столика остановились два рыцаря.
— Добрый вечер, — вежливо сказал он.
— Северянин, говорю тебе, — обратился один из них к другому.
— Похоже.
— Бледный и чахоточный.
— Ну да, и лицо бледное, и борода.
— Скажи-ка нам, щеголь, почему сюда тянет таких, как вы?
— Я просто зашел выпить… господа.
— И голос у него какой-то странный, — заметил второй первому.
— Он может петь дискантом.
— А то и колоратурным сопрано.
— Скорее всего, это один из протеже легата. Он же у нас покровитель искусств.
— Господа, может быть, вы оставите меня…
Тот, что стоял справа, скривился:
— Может, он житель одного из равнинных городов?
— А мне показалось, что пахнет солью и серой.
— Послушай, молодой зебоймит, если ты из них: в этом месте язык не распускай. Если Юджин или Сноуден тебя заметят, то могут обидеть так, что мало не покажется, а то и засолить в бочонке.
— Или и то и другое.
Молодой человек кивнул:
— Хорошо, я буду осторожен.
— С твоей стороны это весьма разумно.
И они удалились. Глаза молодого человека засверкали яростью. «Эти ублюдки-мачо…»
— Юджин, стихи!
Юджин допил свое вино.
— Хорошо. Но что-нибудь другое. Повторенная импровизация звучит нелепо. Я лучше сочиню что-нибудь свежее.
— Браво!
— Слушайте, слушайте!
Лорд Сноуден откинулся на спинку стула и оглядел публику.
Юджин взобрался на стол и вытащил рапиру. Прижав палец к виску, он сказал:
— Минутку, я только подберу рифму.
— Ничего себе… — пробормотал молодой человек, вытаращив глаза.
— Готово, — воскликнул Юджин. — Слушайте:
— Варкалось.
Хливкие шорьки
Пырялись по наве
И хрюкотали зелюки
Как мюмзики…
— Перестань!
Наступила тишина. Все обернулись, чтобы посмотреть на источник звука.
Юджин обратил царственный взгляд в том же направлении.
— Кто этот человек?
— Мы решили, что это один из прихвостней легата.
— А есть у этого существа имя? — спросил Юджин.
— Барон Линдон из замка! — выкрикнул молодой человек.
— Барон Линдон из за… — Юджин поперхнулся вином. — А… хорошо.
— Юджин! И ты оставишь нахального щенка в живых?!
— Бросьте, он имеет право на свое мнение.
Аудитория обменялась недоверчивыми взглядами.
— Тогда читай стихи!
— Да, новые стихи.
— На чем я остановился? А, вот:
— Возвесть в Ксандау Кубла Хан
Дворец волшебный повелел
Где Альф священный протекал…
— Плагиатор! Гоните его! — снова закричал юноша.
Толпа рассвирепела. Встал лорд Сноуден.
— Это ещё кто?
— Становится опасно, Снеговичок!
— Ага, а я знаю, кто это.
— Поруби его на фарш, Юджин! — выкрикнул кто-то.
— Всем выйти, — заорал черноволосый.
— Но Юджин!..
— Оставьте его нам! Давайте, выходите. Придете попозже.
— А люди Рагенау?..
— Встречаемся здесь же через час. Давайте, ребята, прогуляйтесь.
Ворча, рыцари разошлись. В опустевшей таверне остался один бармен.
Мужчины подошли к молодому человеку.
— Линда! — прошептал Джин. — Что ты тут делаешь в таком виде?
— Здесь женщин в бары не пускают. Думаешь, мне очень нравится играть в трансвеститов?
— Знаешь, у мужчин бороды редко бывают такими светлыми.
— Да, теперь знаю. Ну, ребята, к вам просто невозможно подойти. Я гонялась за вами по всему городу, из одного заведения в другое.
— Мы в черном списке у легата, так что приходится бегать. А что случилось?
— Да Мелани… Она…
— Мелани? А кто это?
— Мелани Макдэниел, новая Гостья, помнишь, за обедом?
— А, да, прости. Продолжай.
— Она забрела в блуждающий портал, и он исчез.
— Черт. Плохо дело.
— Это я виновата. Отвлеклась и выпустила её из вида.
— Зачем вы ходили в нестабильный район?
— Мы не ходили! Портал возник в одном из самых безопасных мест.
Джин прищелкнул языком.
— Да, иногда такое случается. Даже стабильные районы не на сто процентов надежны.
— И вот Мелани туда угодила. Джин, надо что-то делать. Поэтому я и рискнула прийти. Мне надо было с тобой поговорить. Мне так жутко. Что мы скажем родителям бедной девочки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29