Кто-то просто обожал сирене-
вый цвет. В этой комнате было две двери: левая вела в ванную, а в
дальнем конце комнаты - в коридор.
Я сразу выскочил в этот коридор, таща девушку за собой. Кла-
довка, футах в шести от нашей двери, была не заперта. Мой чемо-
дан лежал там, где его оставили. Я притащил его в комнату, от-
крыл и собирался уже вывалить его содержимое на кровать, когда в
дверь постучали.
- Это, должно быть, Чарльз, - прошептал я. - Откройте дверь,
отойдите назад, возьмите бутылки и скажите, что сдачу он может
оставить себе. Не пытайтесь шепнуть ему что-нибудь, подать знаки
или выскочить в коридор. Я буду следить за вами из ванной и, ес-
ли что - выстрелю в спину.
Она и не пыталась что-либо предпринять - слишком замерзла и
вымоталась за этот день. Старик передал ей бутылки, взял сдачу,
удивленно поблагодарил и мягко закрыл за собой дверь.
- Вы замерзли, дрожите - я не хочу, чтобы мой страховой полис
заработал пневмонию. - Я достал пару стаканов.
- Немного бренди, мисс Рутвен, затем горячая ванна. В моем чемо-
дане вы, может быть, найдете что-нибудь сухое.
- Вы очень любезны, но я только выпью.
- А ванну принимать не будете?
- Нет. - Она немного помолчала, и по появившемуся в ее глазах
блеску я понял, что ошибся, посчитав ее слишком уставшей. - Хотя,
пожалуй, приму.
Я подождал, пока она выпьет бренди, поставил чемодан на пол в
ванной и пропустил ее.
- Только, пожалуйста, не всю ночь. Я голоден.
Она закрыла дверь на замок. Послышался шум наполнявшей ванну
воды. Затем плеск. Все это должно было убаюкать мои подозрения.
Потом я услышал, как она вытирается, а минутой позже до меня до-
несся шум спускаемой из ванны воды. Я тихонько отошел от двери,
прошел через две кухонные двери и вошел в гараж как раз тогда,
когда она открыла окно ванной. Я схватил ее за руку, как только
она опустилась на пол, свободной рукой зажал ей рот, чтобы она не
закричала, и повел обратно в номер.
Закрыв кухонную дверь, я посмотрел на девушку. Она надела од-
ну из моих белых рубашек, заправив ее в широкую юбку в сборку. В
глазах ее стояли слезы, на лице ясно читалась досада от неудачи,
но все равно лицо ее дышало красотой. Хотя мы провели вместе мно-
го часов, я рассмотрел ее только сейчас.
У нее были чудесные густые волосы, заплетенные в косы, но она
никогда не победила бы в конкурсе красоты на звание "Мисс Амери-
ка". Она даже не смогла бы участвовать в конкурсе "Мисс Мар-
бл-Спрингз". В ее лице просматривались славянские черты. Слишком
скуластое лицо со слишком большим ртом, слишком широко расстав-
ленными глазами и курносым носом. У нее было подвижное и умное
лицо, и досада на нем, думаю, легко сменилась бы приветливостью,
исчезни усталость и страх. В те дни, когда я мечтал об уюте в
собственном доме с камином, она могла бы прекрасно вписаться в
мои мечты.
Я стоял, испытывая легкую жалость к ней и к себе, и внезапно
почувствовал холодный сквознячок. Тянуло из двери ванной, кото-
рая еще десять секунд назад была закрыта на ключ. Сейчас она бы-
ла открыта.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Мне не надо было видеть широко раскрывшихся глаз девушки, что-
бы понять, что сквозняк мне не померещился. Клуб пара, выкатив-
шийся из ванной, был слишком большим, чтобы просочиться через за-
мочную скважину. Я медленно повернулся, держа руки подальше от
револьвера. Потом я, может, и попытаюсь сделать что-нибудь умное,
а сейчас не стоило умничать.
Сначала я увидел пистолет. И не такой, какой носят новички, а
большой черный маузер калибра 7,63 миллиметра. Весьма экономич-
ное оружие - пуля насквозь прошивает сразу троих.
Потом я увидел, что дверной проем, казалось, стал уже, чем
раньше. Его плечи были лишь чуть-чуть уже, чем проем, и только
потому, что проем был очень широким. Шляпой он касался притолоки.
Затем я разглядел: это он был за рулем "форда", стоявшего ря-
дом с нашей машиной на обзорной площадке. Левой рукой он закрыл
за собой дверь в ванную.
- Не надо оставлять открытыми окна. Дай-ка мне свой ре-
вольвер. - Он говорил тихим глубоким голосом, в котором не чув-
ствовалось угрозы.
- Револьвер? - я постарался показать, что озадачен.
- Послушай, Толбот, - произнес он любезным тоном.
- Я думаю, мы оба профессионалы. И оставим эти ненужные разгово-
ры. Револьвер. Эта та штучка, которая лежит у тебя в правом кар-
мане пальто. Вытащи его большим и указательным пальцами левой ру-
ки. Вот так. Теперь брось его на ковер. Спасибо.
Не дожидаясь подсказки, я ногой откинул револьвер к нему. Мне
не хотелось, чтобы он посчитал меня непрофессионалом.
- А теперь сядь, - приказал он.
Он улыбнулся мне, и я убедился, что его лицо нельзя было наз-
вать полным, оно было просто широким. Узкие усики и тонкий, поч-
ти греческий нос казались не к месту на этом лице, так же как и
веселые морщинки около глаз и рта. Я не придал большого значения
этим морщинкам, поскольку он, быть может, любил улыбаться, когда
бил кого-нибудь пистолетом по голове.
- Ты опознал меня на стоянке? - поинтересовался я.
- Нет. Левой рукой он вытащил из кольта оставшийся патрон и
небрежно бросил револьвер точно в находившуюся в десяти фу-
тах корзину для мусора. Он проделал это так, будто мог повторить
это с той же точностью десять раз из десяти. Все, что этот чело-
век ни захочет сделать, получится. Если он мог сделать подобное
левой рукой, что же он может правой?
- До того как заметил тебя на стоянке, я никогда не видел те-
бя и не слышал о тебе, - продолжил он. - Но я видел эту молодую
леди и слышал о ней сто раз. Ты - англичанин, иначе бы тоже слы-
шал о ней. Ты не первый, кого она обвела вокруг пальца. Никакой
косметики, волосы заплетены в косы... Так выглядят и ведут себя
только тогда, когда отказываются от борьбы или когда уже не с кем
бороться. - Он посмотрел на девушку и снова улыбнулся. - А Мери
Блэр Рутвен не с кем бороться. Когда ты признан в обществе и у
тебя такой отец, то ты можешь обойтись без прически, сделанной у
лучших мастеров, потому что это - для тех, кто нуждается в этом.
- А кто ее старик?
- Какое невежество! Блэр Рутвен, генерал Блэр Рутвен. Ты слы-
шал о четырехстах семействах? Так вот, он возглавляет этот спи-
сок. Ты слышал о "Мейфлауэр"? Так вот, это его предки дали
английским колонистам разрешение высадиться. И он самый богатый
нефтепромышленник в США. Богаче его, быть может, только Пол Гетти.
Я никак не прокомментировал его слова - не мог подобрать ниче-
го подходящего к случаю. Интересно, что он сказал бы, поделись я
с ним своими мечтами о доме, уюте, жене - наследнице мультимил-
лионера. Вместо этого я сказал:
- Там, на стоянке, в твоей машине работал радиоприемник
- передавали новости...
- Именно так, - весело согласился он.
- Кто вы? - Впервые после его появления заговорила Мери Блэр
Рутвен, и сразу стало видно: она принадлежит к семье, возглавляю-
щей первую десятку из списка четырехсот семей. Она не падала в
обморок, не шептала ломающимся голосом: "Слава богу!", не удари-
лась в слезы и не повисла на шее своего спасителя. Она просто,
как равному, улыбнулась ему и спросила: - Кто вы?
- Яблонски, мисс. Герман Яблонски.
- Твои предки тоже прибыли на "Мейфлауэр"? - произнес я с
мрачным видом, затем оценивающе посмотрел на девушку. - Миллионы
и миллионы долларов, да? Большая куча денег. Этим-то и объясняет-
ся присутствие Валентино.
- Валентино? - Было видно, что она все еще считает меня су-
масшедшим.
- Горилла с кривым лицом, которая сидела за вами в зале суда.
Если ваш старик так же хорошо разбирается в нефтяных скважинах,
как в телохранителях, то скоро вы будете нищей.
- Обычно не он... - Она прикусила губу, и что-то похожее на
боль мелькнуло в ее ясных серых глазах. - Мистер Яблонски, я ва-
ша должница.
Яблонски снова улыбнулся, но ничего не сказал. Он выудил пачку
сигарет, щелкнул по донышку, прихва-
тил зубами сигарету, прикурил и бросил пачку и спички мне. Вот
так работают первоклассные ребята сегодня - цивилизованные, веж-
ливые, обращающие внимание на любые мелочи. Они могли бы заста-
вить громил 30-х годов почувствовать себя немного несчастными и
обиженными богом людьми. Все это делало человека, подобного
Яблонски, намного более опасным. Такой человек похож на айсберг.
Семь восьмых его смертельно опасных возможностей не видны. Громи-
лам прошлых времен не стоило бы даже и пытаться справиться с ним.
- Насколько я понимаю, вы в любой момент готовы стрелять, -
продолжила Мери Блэр. - Я имею в виду - может ли этот человек со
мной что-нибудь сделать сейчас?
- Ничего он не сможет сделать, - заверил ее Яблонски.
- Спасибо. - Она облегченно вздохнула, как будто только сей-
час поверила, что все ее страхи кончились, и пошла к телефону. -
Я позвоню в полицию.
- Нет, - спокойно ответил Яблонски.
Она застыла на месте: - Простите?
- Я сказал - нет. Никаких телефонов, никакой полиции. Я ду-
маю, мы не станем вмешивать сюда закон.
- Что все это значит?
Я снова увидел два красных пятнышка на ее щеках. До этого их
появление обусловливалось страхом, но сейчас их, похоже, вызвал
гнев. Когда у твоего старика столько нефтяных скважин, что он
сбился со счета, люди редко перечат тебе.
- Мы должны вызвать полицию, - начала она медленно и терпели-
во, как человек, объясняющий что-то ребенку. - Этот человек -
уголовник, разыскиваемый уголовник, и убийца. Он убил человека в
Лондоне.
- И в Марбл-Спрингз, - спокойно добавил Яблонски. - Пат-
рульный Доннелли умер сегодня в пять сорок вечера.
- Доннелли умер? - Ее голос сорвался на шепот. - Вы уверены в
этом?
- Это передали в шестичасовых новостях. Передали до того, как
я увидел вас на стоянке. Хирурги, переливание крови и прочее там
- в общем, он умер.
- Ужасно. - Она посмотрела на меня, но мельком, потому что
больше не могла видеть меня. - И вы говорите не вызывать полицию?
Что вы хотите этим сказать?
- То, что сказал, - ответил Яблонски. - Никаких слуг закона.
- У мистера Яблонски есть свои соображения на этот счет, мисс
Рутвен, - сухо сказал я.
- Твой приговор предрешен, - ответил Яблонски без эмоций. -
Для человека, которому осталось жить три недели, ты восприни-
маешь вещи весьма хладнокровно. Не трогайте телефон, мисс.
- Вы же не будете стрелять в меня? - Она уже подошла к теле-
фону. - Вы же не убийца?
- Я не буду стрелять в вас, - согласился он. - Да мне и не
надо.
Он вдруг оказался рядом с ней, сделав всего три шага. Он мог
двигаться быстро и тихо, как кот. Отняв у нее телефонную трубку,
он усадил ее в кресло рядом со мной. Она попыталась вырвать руку,
но Яблонски даже не заметил этого.
- Ты не хочешь впутывать закон, да? - задумчиво произнес я. -
Это весьма странно, дружок.
- Считаешь, что мне не нужна их компания? - вкрадчиво произ-
нес он. - Думаешь, что мне не очень хочется воспользоваться этим
пистолетом?
- Вот именно.
- Я бы не ставил на это, - улыбнулся он. Но я поставил. Мои
ноги были поджаты, а руки лежали на подлокотниках кресла.
Спинка кресла упиралась в стену, и я прыгнул к нему, решив вре-
зать ему под ложечку.
Но не достал его. Меня интересовало, что он может сделать
своей правой рукой, и теперь я знал что. Правой рукой он может
перебросить пистолет в левую и врезать летящему к нему человеку
по голове быстрее, чем кто-либо, кого я встречал. Он явно ждал от
меня чего-нибудь подобного, но все равно это смотрелось красиво.
На меня снова и снова брызгали холодной водой. Я со стоном
сел и попытался дотронуться до головы, но когда руки у вас связа-
ны, сделать это невозможно, а посему я оставил свою голову в по-
кое, с большим трудом поднялся на ноги, опираясь связанными рука-
ми на стену, и доковылял до ближайшего кресла. Глянув на Яблон-
ски, я увидел, что он накручивает на ствол маузера черный метал-
лический цилиндр. Он посмотрел на меня и улыбнулся. Он всегда
улыбался.
- В следующий раз мне может не повезти, - сказал он застенчи-
во.
Я бросил на него злой взгляд.
- Мисс Рутвен, - продолжил он. - Я собираюсь воспользоваться
телефоном.
- А зачем вы мне говорите об этом?
Она воспользовалась моими манерами, но ей они не подходили.
- Я собираюсь позвонить вашему отцу и хочу, чтобы вы дали мне
номер телефона. В телефонной книге его явно не будет.
- А зачем вам звонить ему?
- За нашего друга назначили награду, - уклончиво ответил
Яблонски. - Об этом сообщили сразу же после сообщения о смерти
Доннелли. Власти штата заплатят пять тысяч долларов за любую ин-
формацию, которая может привести к аресту Джона Монтегю Толбота,
- он улыбнулся мне. - Монтегю, да? Думаю, мне это нравится
больше, чем Сесл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
вый цвет. В этой комнате было две двери: левая вела в ванную, а в
дальнем конце комнаты - в коридор.
Я сразу выскочил в этот коридор, таща девушку за собой. Кла-
довка, футах в шести от нашей двери, была не заперта. Мой чемо-
дан лежал там, где его оставили. Я притащил его в комнату, от-
крыл и собирался уже вывалить его содержимое на кровать, когда в
дверь постучали.
- Это, должно быть, Чарльз, - прошептал я. - Откройте дверь,
отойдите назад, возьмите бутылки и скажите, что сдачу он может
оставить себе. Не пытайтесь шепнуть ему что-нибудь, подать знаки
или выскочить в коридор. Я буду следить за вами из ванной и, ес-
ли что - выстрелю в спину.
Она и не пыталась что-либо предпринять - слишком замерзла и
вымоталась за этот день. Старик передал ей бутылки, взял сдачу,
удивленно поблагодарил и мягко закрыл за собой дверь.
- Вы замерзли, дрожите - я не хочу, чтобы мой страховой полис
заработал пневмонию. - Я достал пару стаканов.
- Немного бренди, мисс Рутвен, затем горячая ванна. В моем чемо-
дане вы, может быть, найдете что-нибудь сухое.
- Вы очень любезны, но я только выпью.
- А ванну принимать не будете?
- Нет. - Она немного помолчала, и по появившемуся в ее глазах
блеску я понял, что ошибся, посчитав ее слишком уставшей. - Хотя,
пожалуй, приму.
Я подождал, пока она выпьет бренди, поставил чемодан на пол в
ванной и пропустил ее.
- Только, пожалуйста, не всю ночь. Я голоден.
Она закрыла дверь на замок. Послышался шум наполнявшей ванну
воды. Затем плеск. Все это должно было убаюкать мои подозрения.
Потом я услышал, как она вытирается, а минутой позже до меня до-
несся шум спускаемой из ванны воды. Я тихонько отошел от двери,
прошел через две кухонные двери и вошел в гараж как раз тогда,
когда она открыла окно ванной. Я схватил ее за руку, как только
она опустилась на пол, свободной рукой зажал ей рот, чтобы она не
закричала, и повел обратно в номер.
Закрыв кухонную дверь, я посмотрел на девушку. Она надела од-
ну из моих белых рубашек, заправив ее в широкую юбку в сборку. В
глазах ее стояли слезы, на лице ясно читалась досада от неудачи,
но все равно лицо ее дышало красотой. Хотя мы провели вместе мно-
го часов, я рассмотрел ее только сейчас.
У нее были чудесные густые волосы, заплетенные в косы, но она
никогда не победила бы в конкурсе красоты на звание "Мисс Амери-
ка". Она даже не смогла бы участвовать в конкурсе "Мисс Мар-
бл-Спрингз". В ее лице просматривались славянские черты. Слишком
скуластое лицо со слишком большим ртом, слишком широко расстав-
ленными глазами и курносым носом. У нее было подвижное и умное
лицо, и досада на нем, думаю, легко сменилась бы приветливостью,
исчезни усталость и страх. В те дни, когда я мечтал об уюте в
собственном доме с камином, она могла бы прекрасно вписаться в
мои мечты.
Я стоял, испытывая легкую жалость к ней и к себе, и внезапно
почувствовал холодный сквознячок. Тянуло из двери ванной, кото-
рая еще десять секунд назад была закрыта на ключ. Сейчас она бы-
ла открыта.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Мне не надо было видеть широко раскрывшихся глаз девушки, что-
бы понять, что сквозняк мне не померещился. Клуб пара, выкатив-
шийся из ванной, был слишком большим, чтобы просочиться через за-
мочную скважину. Я медленно повернулся, держа руки подальше от
револьвера. Потом я, может, и попытаюсь сделать что-нибудь умное,
а сейчас не стоило умничать.
Сначала я увидел пистолет. И не такой, какой носят новички, а
большой черный маузер калибра 7,63 миллиметра. Весьма экономич-
ное оружие - пуля насквозь прошивает сразу троих.
Потом я увидел, что дверной проем, казалось, стал уже, чем
раньше. Его плечи были лишь чуть-чуть уже, чем проем, и только
потому, что проем был очень широким. Шляпой он касался притолоки.
Затем я разглядел: это он был за рулем "форда", стоявшего ря-
дом с нашей машиной на обзорной площадке. Левой рукой он закрыл
за собой дверь в ванную.
- Не надо оставлять открытыми окна. Дай-ка мне свой ре-
вольвер. - Он говорил тихим глубоким голосом, в котором не чув-
ствовалось угрозы.
- Револьвер? - я постарался показать, что озадачен.
- Послушай, Толбот, - произнес он любезным тоном.
- Я думаю, мы оба профессионалы. И оставим эти ненужные разгово-
ры. Револьвер. Эта та штучка, которая лежит у тебя в правом кар-
мане пальто. Вытащи его большим и указательным пальцами левой ру-
ки. Вот так. Теперь брось его на ковер. Спасибо.
Не дожидаясь подсказки, я ногой откинул револьвер к нему. Мне
не хотелось, чтобы он посчитал меня непрофессионалом.
- А теперь сядь, - приказал он.
Он улыбнулся мне, и я убедился, что его лицо нельзя было наз-
вать полным, оно было просто широким. Узкие усики и тонкий, поч-
ти греческий нос казались не к месту на этом лице, так же как и
веселые морщинки около глаз и рта. Я не придал большого значения
этим морщинкам, поскольку он, быть может, любил улыбаться, когда
бил кого-нибудь пистолетом по голове.
- Ты опознал меня на стоянке? - поинтересовался я.
- Нет. Левой рукой он вытащил из кольта оставшийся патрон и
небрежно бросил револьвер точно в находившуюся в десяти фу-
тах корзину для мусора. Он проделал это так, будто мог повторить
это с той же точностью десять раз из десяти. Все, что этот чело-
век ни захочет сделать, получится. Если он мог сделать подобное
левой рукой, что же он может правой?
- До того как заметил тебя на стоянке, я никогда не видел те-
бя и не слышал о тебе, - продолжил он. - Но я видел эту молодую
леди и слышал о ней сто раз. Ты - англичанин, иначе бы тоже слы-
шал о ней. Ты не первый, кого она обвела вокруг пальца. Никакой
косметики, волосы заплетены в косы... Так выглядят и ведут себя
только тогда, когда отказываются от борьбы или когда уже не с кем
бороться. - Он посмотрел на девушку и снова улыбнулся. - А Мери
Блэр Рутвен не с кем бороться. Когда ты признан в обществе и у
тебя такой отец, то ты можешь обойтись без прически, сделанной у
лучших мастеров, потому что это - для тех, кто нуждается в этом.
- А кто ее старик?
- Какое невежество! Блэр Рутвен, генерал Блэр Рутвен. Ты слы-
шал о четырехстах семействах? Так вот, он возглавляет этот спи-
сок. Ты слышал о "Мейфлауэр"? Так вот, это его предки дали
английским колонистам разрешение высадиться. И он самый богатый
нефтепромышленник в США. Богаче его, быть может, только Пол Гетти.
Я никак не прокомментировал его слова - не мог подобрать ниче-
го подходящего к случаю. Интересно, что он сказал бы, поделись я
с ним своими мечтами о доме, уюте, жене - наследнице мультимил-
лионера. Вместо этого я сказал:
- Там, на стоянке, в твоей машине работал радиоприемник
- передавали новости...
- Именно так, - весело согласился он.
- Кто вы? - Впервые после его появления заговорила Мери Блэр
Рутвен, и сразу стало видно: она принадлежит к семье, возглавляю-
щей первую десятку из списка четырехсот семей. Она не падала в
обморок, не шептала ломающимся голосом: "Слава богу!", не удари-
лась в слезы и не повисла на шее своего спасителя. Она просто,
как равному, улыбнулась ему и спросила: - Кто вы?
- Яблонски, мисс. Герман Яблонски.
- Твои предки тоже прибыли на "Мейфлауэр"? - произнес я с
мрачным видом, затем оценивающе посмотрел на девушку. - Миллионы
и миллионы долларов, да? Большая куча денег. Этим-то и объясняет-
ся присутствие Валентино.
- Валентино? - Было видно, что она все еще считает меня су-
масшедшим.
- Горилла с кривым лицом, которая сидела за вами в зале суда.
Если ваш старик так же хорошо разбирается в нефтяных скважинах,
как в телохранителях, то скоро вы будете нищей.
- Обычно не он... - Она прикусила губу, и что-то похожее на
боль мелькнуло в ее ясных серых глазах. - Мистер Яблонски, я ва-
ша должница.
Яблонски снова улыбнулся, но ничего не сказал. Он выудил пачку
сигарет, щелкнул по донышку, прихва-
тил зубами сигарету, прикурил и бросил пачку и спички мне. Вот
так работают первоклассные ребята сегодня - цивилизованные, веж-
ливые, обращающие внимание на любые мелочи. Они могли бы заста-
вить громил 30-х годов почувствовать себя немного несчастными и
обиженными богом людьми. Все это делало человека, подобного
Яблонски, намного более опасным. Такой человек похож на айсберг.
Семь восьмых его смертельно опасных возможностей не видны. Громи-
лам прошлых времен не стоило бы даже и пытаться справиться с ним.
- Насколько я понимаю, вы в любой момент готовы стрелять, -
продолжила Мери Блэр. - Я имею в виду - может ли этот человек со
мной что-нибудь сделать сейчас?
- Ничего он не сможет сделать, - заверил ее Яблонски.
- Спасибо. - Она облегченно вздохнула, как будто только сей-
час поверила, что все ее страхи кончились, и пошла к телефону. -
Я позвоню в полицию.
- Нет, - спокойно ответил Яблонски.
Она застыла на месте: - Простите?
- Я сказал - нет. Никаких телефонов, никакой полиции. Я ду-
маю, мы не станем вмешивать сюда закон.
- Что все это значит?
Я снова увидел два красных пятнышка на ее щеках. До этого их
появление обусловливалось страхом, но сейчас их, похоже, вызвал
гнев. Когда у твоего старика столько нефтяных скважин, что он
сбился со счета, люди редко перечат тебе.
- Мы должны вызвать полицию, - начала она медленно и терпели-
во, как человек, объясняющий что-то ребенку. - Этот человек -
уголовник, разыскиваемый уголовник, и убийца. Он убил человека в
Лондоне.
- И в Марбл-Спрингз, - спокойно добавил Яблонски. - Пат-
рульный Доннелли умер сегодня в пять сорок вечера.
- Доннелли умер? - Ее голос сорвался на шепот. - Вы уверены в
этом?
- Это передали в шестичасовых новостях. Передали до того, как
я увидел вас на стоянке. Хирурги, переливание крови и прочее там
- в общем, он умер.
- Ужасно. - Она посмотрела на меня, но мельком, потому что
больше не могла видеть меня. - И вы говорите не вызывать полицию?
Что вы хотите этим сказать?
- То, что сказал, - ответил Яблонски. - Никаких слуг закона.
- У мистера Яблонски есть свои соображения на этот счет, мисс
Рутвен, - сухо сказал я.
- Твой приговор предрешен, - ответил Яблонски без эмоций. -
Для человека, которому осталось жить три недели, ты восприни-
маешь вещи весьма хладнокровно. Не трогайте телефон, мисс.
- Вы же не будете стрелять в меня? - Она уже подошла к теле-
фону. - Вы же не убийца?
- Я не буду стрелять в вас, - согласился он. - Да мне и не
надо.
Он вдруг оказался рядом с ней, сделав всего три шага. Он мог
двигаться быстро и тихо, как кот. Отняв у нее телефонную трубку,
он усадил ее в кресло рядом со мной. Она попыталась вырвать руку,
но Яблонски даже не заметил этого.
- Ты не хочешь впутывать закон, да? - задумчиво произнес я. -
Это весьма странно, дружок.
- Считаешь, что мне не нужна их компания? - вкрадчиво произ-
нес он. - Думаешь, что мне не очень хочется воспользоваться этим
пистолетом?
- Вот именно.
- Я бы не ставил на это, - улыбнулся он. Но я поставил. Мои
ноги были поджаты, а руки лежали на подлокотниках кресла.
Спинка кресла упиралась в стену, и я прыгнул к нему, решив вре-
зать ему под ложечку.
Но не достал его. Меня интересовало, что он может сделать
своей правой рукой, и теперь я знал что. Правой рукой он может
перебросить пистолет в левую и врезать летящему к нему человеку
по голове быстрее, чем кто-либо, кого я встречал. Он явно ждал от
меня чего-нибудь подобного, но все равно это смотрелось красиво.
На меня снова и снова брызгали холодной водой. Я со стоном
сел и попытался дотронуться до головы, но когда руки у вас связа-
ны, сделать это невозможно, а посему я оставил свою голову в по-
кое, с большим трудом поднялся на ноги, опираясь связанными рука-
ми на стену, и доковылял до ближайшего кресла. Глянув на Яблон-
ски, я увидел, что он накручивает на ствол маузера черный метал-
лический цилиндр. Он посмотрел на меня и улыбнулся. Он всегда
улыбался.
- В следующий раз мне может не повезти, - сказал он застенчи-
во.
Я бросил на него злой взгляд.
- Мисс Рутвен, - продолжил он. - Я собираюсь воспользоваться
телефоном.
- А зачем вы мне говорите об этом?
Она воспользовалась моими манерами, но ей они не подходили.
- Я собираюсь позвонить вашему отцу и хочу, чтобы вы дали мне
номер телефона. В телефонной книге его явно не будет.
- А зачем вам звонить ему?
- За нашего друга назначили награду, - уклончиво ответил
Яблонски. - Об этом сообщили сразу же после сообщения о смерти
Доннелли. Власти штата заплатят пять тысяч долларов за любую ин-
формацию, которая может привести к аресту Джона Монтегю Толбота,
- он улыбнулся мне. - Монтегю, да? Думаю, мне это нравится
больше, чем Сесл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35