Я рад был увидеть, что рука Валентино все еще бол-
тается на перевязи - это облегчало мою задачу превратить его в
бывшего телохранителя.
- Поживее вставай, - повторил Ройал. - А почему только одни
наручники?
-А?-я поводил головой по сторонам, вовсю делая вид, что еще не
совсем пришел в себя. - Черт возьми, что я съел вчера на ужин?
- Ужин? - Ройал слабо улыбнулся. - Ты и твой тюремщик разожра-
ли бутылочку, вот и весь твой ужин.
Я медленно кивнул. Он будет говорить уверенно до тех пор, по-
ка уверен, что если я принял наркотик, то у меня будут лишь
весьма смутные воспоминания о том, что происходило до того, как я
отключился. Я мрачно посмотрел на него и кивнул на наручники: -
Сними эту хреновину, а?
- Почему только одни наручники? - спокойно повторил Ройал.
- Какая разница - одни наручники или двадцать? - раздраженно
ответил я. - Не помню. Кажется, Яблонски засунул меня сюда в
большой спешке и нашел только одни. Думаю, ему тоже было нехоро-
шо. - Я сильно потер ладонями лицо, словно пытаясь привести себя
в чувство, и сквозь пальцы увидел, как Ройал медленно понимающе
кивнул. Я понял, что попал в точку: именно так и поступил бы
Яблонски - он почувствовал, что с ним что-то не в порядке, и пос-
пешил приковать меня, пока не отключился.
Проходя через комнату Яблонски, я, как бы между прочим, пос-
мотрел на стол. Бутылка из-под виски все еще стояла на столе.
Пустая. Ройал или Вайленд ничего не упускали.
Мы вышли в коридор. Первым шел Ройал, за ним - я, за мной -
Валентино. Внезапно я замедлил шаг, и Валентино ткнул мне писто-
летом в поясницу. Валентино ничего не делал нежно, но сейчас он
ткнул меня сравнительно легко, однако я заорал так, как будто он
сделал это в десять раз сильнее. Я остановился, Валентино нат-
кнулся на меня, а Ройал развернулся. Он повторил свой фокус - его
маленькая игрушка уже уютно покоилась в руке.
- В чем дело? - спросил он холодно. Никакого изменения инто-
нации, никакого повышения голоса. Я очень хотел надеяться, что
доживу до того времени, когда увижу Ройала встревоженным.
- В нем, - ответил я. - Держи свою дрессированную обезьяну
подальше от меня, Ройал, иначе я разорву его на части, ему и пис-
толет не поможет.
- Отстань от него, Гантер, - тихо приказал Ройал.
- Боже, босс, я его почти не трогал. Если отбросить надбров-
ные дуги антропоида, перебитый нос, оспины и шрамы, то на ли-
це Валентино оставалось мало места для игры чувств, но, как бы то
ни было, сейчас оно выражало изумление и острое недоумение нес-
праведливо обиженного: - Я лишь слегка...
- Конечно, - Ройал уже отвернулся и пошел вперед. - Просто
отстань от него.
Ройал подошел к лестнице и уже спустился ступеней на десять. И
снова я внезапно замедлил шаг, и снова Валентино наткнулся на ме-
ня. Я развернулся и ударил его ребром ладони по запястью, выбив
пистолет. Валентино наклонился, потянувшись за пистолетом левой
рукой, и закричал от боли, когда я изо всех сил врезал ему каблу-
ком но пальцам. Я не слышал, затрещали ли кости, но этого и не
требовалось - теперь обе его руки повреждены, и Мери Рутвен пона-
добится новый телохранитель.
Я не стал подбирать пистолет. Даже не двинулся с места. Слы-
шал, как Ройал медленно поднимается по лестнице.
- Подальше от пистолета, - приказал он. - Оба.
Мы отошли. Ройал подобрал пистолет, отошел в сторону и жестом
приказал мне спускаться по лестнице впереди него. Я не могу ска-
зать, о чем он думал: с таким же выражением лица он наблюдал бы и
за падением листа с ветки. Он больше ничего не сказал, даже не
взглянул на руку Валентино.
Генерал, Вайленд и наркоман Ларри ждали нас в библиотеке. Как
и раньше, усы и борода скрывали выражение лица генерала, но гла-
за его слегка покраснели, а лицо казалось более серым, чем трид-
цать шесть часов назад. Но, может быть, мне это только показа-
лось - в то утро мне все виделось в плохом свете. Вайленд был,
как всегда, вежлив, элегантен, улыбчив, чисто выбрит и одет в
прекрасно сшитый серый костюм, белую рубашку с красным галстуком.
Ларри был просто Ларри - белое лицо, невидящий взгляд наркомана.
Он тоже улыбался, и я пришел к выводу, что он плотно позавтракал,
главным образом, героином.
- Доброе утро, Толбот, - сказал Вайленд: крупным проходимцам
сегодня так же легко удается быть вежливыми с вами, как и бить по
голове. - Что там был за шум, Ройал?
- Гантер, - Ройал равнодушно кивнул на Валентино, который
только что вошел, сильно прижав левую руку больной правой и пос-
танывая от боли. - Он слишком терроризировал Толбота, и тому это
не понравилось.
- Убирайся и скули где-нибудь в другом месте, - холодно при-
казал Вайленд. Манеры доброго самаритянина! - Чувствуешь себя
крутым и обиженным сегодня, да, Толбот?
- Он больше не делал попыток показать, что босс здесь - якобы ге-
нерал. Тот стоял на втором плане гордой и в некотором смысле тра-
гической фигурой. Но я мог ошибаться в отношении генерала. Очень
ошибаться. Фатально.
- Где Яблонски? - поинтересовался я.
- Яблонски? - Вайленд лениво приподнял брови. - Кто тебе
Яблонски, Толбот?
- Мой тюремщик, где он?
- Тебе, похоже, очень хочется знать это, Толбот? - он окинул
меня долгим оценивающим взглядом, и мне это не понравилось. - Я
видел тебя раньше. И генерал тоже. Никак не могу припомнить, ко-
го ты мне напоминаешь?
- Утенка Дональда . Где Яблонски? - Я повел очень опасную иг-
ру.
- Он уехал. Смылся со своими семьюдесятью тысячами.
Сказав "смылся", он совершил ошибку, но я не стал заострять
на ней внимание.
- Где он?
- Ты начинаешь повторяться и утомлять, - он щелкнул пальцами.
- Ларри, телеграммы.
Ларри взял какие-то бумаги со стола, передал их Вайленду и
плотоядно улыбнулся мне.
- Генерал и я - очень осторожные люди, Толбот, - продолжил
Вайленд. - Можно сказать - очень недоверчивые, что одно и то же.
Мы проверили тебя. Мы провели проверку в Великобритании, Голлан-
дии и Венесуэле, - он помахал бумажками. - Это мы получили сегод-
ня утром. Здесь говорится, что ты - действительно тот, за кого
себя выдаешь - один из лучших в Европе специалистов по спасатель-
ным работам. Поэтому мы можем использовать тебя, поэтому Яблонски
нам стал больше не нужен, и мы отпустили его сегодня утром. Вмес-
те с чеком. Он сказал, что предвкушает поездку в Европу.
Вайленд говорил тихо, убедительно, очень искренне и смог бы
уговорить даже апостола Петра пропустить его в рай. Я напустил на
себя такой вид, какой был бы у апостола Петра, затем произнес
много такого, чего никогда не сказал бы апостол Петр, и закончил
свою речь словами: "Грязный, лживый обманщик!".
- Яблонски?
- Да, Яблонски. Подумать только: я слушал этого лживого дву-
личного человека! Я верил ему! Он обещал мне...
- Что он обещал тебе? - мягко поинтересовался Вайленд.
- Он считал, что я кончу на виселице и что обвинения, по ко-
торым его выгнали из нью-йоркской полиции, подстроены. Он думал,
что сможет доказать это, если ему представится шанс расследовать
деятельность некоторых полицейских и покопаться в некоторых поли-
цейских досье. - Я снова выругался. - Подумать только: я верил...
- Ты говоришь бессвязно, Толбот, - резко перебил меня Вай-
ленд. Он очень пристально наблюдал за мной. - Давай к делу.
- Он думал, что сможет купить свой шанс, при этом я помогу
ему, а он - мне. Часа два он вспоминал старый федеральный закон,
а затем написал телеграмму в какое-то агентство, предложив им ка-
кую-то очень интересную информацию о генерале Рутвене в обмен на
предоставление ему возможности ознакомиться с определенными
досье. И я, дурак, поверил, что все это всерьез!
- Ты, случайно, не помнишь фамилии человека, которому была
адресована телеграмма?
- Нет, забыл.
- Лучше припомни, Толбот. Ты можешь купить этим кое-что очень
важное для тебя. Жизнь!
Я посмотрел на него без всякого выражения и уставился в пол.
Наконец сказал, не поднимая головы: - Кейтин... Картин...
Кертин... Да, Кертин, Дж. К. Кертин.
- И он предлагал только информацию, если его условия будут
приняты? Так?
- Так.
- Толбот, ты только что купил себе жизнь. Конечно, я купил
себе жизнь. Но Вайленд не конкретизировал, на сколько я ее ку-
пил. На сутки, а то и меньше. Все зависело от того, как пойдет
работа. Но меня это не волновало. Удовольствие, которое я полу-
чил, наступив Валентино на руку, было ничем по сравнению с тем
счастьем, которое я испытывал сейчас. Они заглотнули мою историю.
При таких обстоятельствах, если разыграть карты правильно, они
неизбежно должны были ее заглотнуть. А я разыграл свои карты пра-
вильно. Если судить с их точки зрения - Толбот ничего не знает, -
то придумать такую историю просто невозможно. Они не знали и не
могли знать, что мне известно о гибели Яблонски, что они просле-
дили за ним вчера и прочитали адрес на телеграмме, потому что они
не знали, что я побывал ночью на огороде, что Мери подслушала их
разговоры в библиотеке и побывала у меня. Если бы они считали ме-
ня соучастником Яблонски, они застрелили бы меня сразу. А так они
некоторое время не станут меня убивать. Некоторое время, но, мо-
жет, мне его и хватит.
Я заметил, что Вайленд и Ройал обменялись быстрыми взглядами и
Вайленд слегка пожал плечами. Они были крутыми ребятами, эти
двое, - крутыми, хладнокровными, безжалостными, расчетливыми и
очень опасными. Последние двенадцать часов они знали, что агенты
ФБР в любую минуту могут взять их за горло, но не было заметно,
что они напряжены. Мне стало интересно, что бы они думали и как
бы действовали, если бы знали, что агенты ФБР следят за ними вот
уже три месяца. Но время сообщать им об этом еще не пришло.
- Джентльмены, есть ли необходимость в дальнейших задержках?
- в первый раз заговорил генерал, и, несмотря на все внешнее спо-
койствие, в голосе его звучало напряжение. - Давайте приступим к
делу. Погода быстро ухудшается, передали предупреждение об урага-
не. Мы должны вылететь как можно быстрее.
Про погоду он сказал правильно, но не в том времени - она уже
ухудшилась. Ветер больше не стонал - он выл в кронах раскачивав-
шихся дубов. Небо затянуло облаками. В холле я посмотрел на баро-
метр: он упал до отметки 27, что предвещало неприятности. Я не
знал, попадем ли мы в центр шторма или он пройдет мимо, но прий-
ти шторм должен был часов через двенадцать, а может, и раньше.
- Мы уже вылетаем, генерал. Все подготовлено. Петерсен ждет
нас в заливе. - Петерсен - видимо, пилот вертолета. - Где-нибудь
через час все мы будем на месте, и тогда Толбот сможет присту-
пить к работе.
- Все? - переспросил генерал. - Кто это "все"?
- Вы, я, Ройал, Толбот, Ларри и, конечно, ваша дочь.
- Мери? А это необходимо? Вайленд ничего не ответил, он прос-
то посмотрел на генерала. Секунд через пять руки генерала
расцепились, а плечи дрогнули. Этой картине не требовалась под-
пись.
По коридору быстро простучали каблучки, и вошла Мери. На ней
был костюм и зеленая блузка с открытым воротом. Под глазами у нее
лежали тени, она была бледна и выглядела усталой, и я подумал,
что она - прекрасна. За ней шел Кеннеди, но он воспитанно остал-
ся в коридоре. Он как бы ничего не видел и не слышал - типичный
хорошо выдрессированный семейный шофер. Без всякой цели я двинул-
ся к двери в ожидании, когда Мери сделает то, о чем я ее попро-
сил менее двух часов назад перед тем, как она ушла к себе.
- Папа, я с Кеннеди отправляюсь в Марбл-Спрингз, - начала Ме-
ри без всяких предисловий. Это прозвучало как констатация факта,
но на самом деле она испрашивала разрешения.
- Но... Но мы отправляемся на Х-13, моя дорогая, - безрадос-
тно сообщил ей отец. - Вчера вечером ты сказала...
- Да, я еду, - с легким нетерпением в голосе сказала она. -
Но мы не можем полететь все сразу. Я отправлюсь вторым рейсом. Мы
ненадолго, минут на двадцать. Вы не против, мистер Вайленд? - ми-
ло осведомилась она.
- Боюсь, это трудно сделать, мисс Рутвен, - вежливо ответил
Вайленд. - Видите ли, Гантер поранился...
- Очень хорошо!
Брови его от удивления приподнялись: - Не так уж и хорошо для
вас, мисс Рутвен. Вы знаете, что ваш отец хочет, чтобы вас охра-
няли, когда...
- Лучшей защиты, которую обеспечивает Кеннеди, мне и не надо,
- холодно отпарировала она. - Более того, я не поеду на платфор-
му с вами, Ройалом и этим... этим животным, - она не оставила ни-
каких сомнений в том, что имеет в виду Ларри, - если Кеннеди не
поедет со мной. Это мое последнее слово. И я должна поехать в
Марбл-Спрингз, и немедленно.
- Зачем вам туда нужно, мисс Рутвен?
- Есть вопросы, которых джентльмен не задает, - ледяным тоном
отрезала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35