Я припарковал машину, распечатал пачку только что купленных
сигарет и закурил. Девушка повернулась и недоверчиво посмотрела
на меня: - Это место вы имели в виду, когда говорили, что вам на-
до где-нибудь спрятаться?
- Да, это.
- Вы намерены остаться здесь?
- А вам как кажется?
- Здесь, где многие могут видеть вас? В двадцати ярдах от до-
роги, где любой проезжающий мимо полицейский патруль...
- Теперь понимаете, что я имею в виду? Все будут думать так
же, как вы. Об этом месте любой здравомыслящий человек, за кото-
рым идет охота, подумает в последнюю очередь. Именно поэтому это
идеальное место и поэтому мы здесь останемся.
- Вы не можете остаться здесь навсегда, - упрямо сказала она.
- Не могу, - согласился я. - Останемся до тех пор, пока не
стемнеет. Придвиньтесь поближе ко мне, мисс Рутвен. Все считают
сейчас, что я с диким взором ломлюсь с треском через леса или
пробираюсь по уши в грязи по одному из флоридских болот, но уж
никак не загораю в обнимку с хорошенькой девушкой. Это не вызо-
вет подозрений, не так ли? Так что придвиньтесь, леди.
- Как бы мне хотелось, чтобы этот револьвер был у меня,
- тихо сказала она.
- Не сомневаюсь. Придвиньтесь. Она придвинулась. Я вздрогнул,
когда ее голое плечо соприкоснулось с моим. Я попытался пред-
ставить, что бы чувствовал, будь я красивой молоденькой де-
вушкой и окажись в компании убийцы, но быстро бросил это занятие
- я не был ни девушкой, ни даже молодым и красивым. Я продемон-
стрировал девушке револьвер под пальто, лежавшем на моих коленях,
и откинулся на сиденье, чтобы насладиться легким ветерком с моря,
который смягчал жаркие лучи солнца, просачивавшиеся сквозь пожел-
тевшие кроны пальм. Но чувствовалось, что солнце недолго будет
припекать, поскольку легкий ветерок, притянутый с моря иссушен-
ной землей, был чуть влажным, а белые облачка над морем уже сгу-
щались в серые тучи. Это мне не очень-то нравилось - нужно было
оправдание, чтобы продолжать носить на голове платок.
Минут через десять с юга подъехала черная полицейская машина.
Я наблюдал в зеркало, как она притормозила, двое полицейских выг-
лянули и быстро осмотрели стоянку. Видно было, что они не ожида-
ли наткнуться здесь на что-либо интересное, и машина рванула
дальше, едва успев притормозить.
Надежда в серых ясных глазах девушки угасла, как пламя заду-
той свечи, но через полчаса снова вернулась к ней - двое казав-
шихся крутыми ребятами полицейских на мотоциклах одновременно
въехали под арку, .одновременно остановились и одновременно заг-
лушили двигатели. Через несколько секунд они слезли с мотоциклов,
поставили их на подножки и двинулись к машинам. Один из них дер-
жал револьвер наготове.
Они начали свой обход с ближайшей к выезду машины и, бегло
осмотрев ее, долго молча пронизывали взглядами пассажиров. Они
ничего не объясняли и не извинялись - выглядели так, как могут
выглядеть полицейские, узнавшие о том, что кто-то стрелял в поли-
цейского и тот умирает или уже умер.
Внезапно они пропустили две или три машины и пошли прямо к
нам, по крайней мере мне так показалось. Но они обошли нашу маши-
ну и направились к "форду", который стоял слева впереди. Когда
они проходили мимо, я почувствовал, что девушка напряглась и наб-
рала воздуха в грудь.
- Не делайте этого! - Я обхватил ее рукой и сильно прижал к
себе. Она вскрикнула от боли. Один из полицейских оглянулся, уви-
дел прижавшуюся ко мне девушку и отвернулся, прокомментировав то,
что, как ему показалось, он видел, отнюдь не шепотом. В обычной
ситуации это побудило бы меня к действию, но сейчас я пропустил
его замечание мимо ушей.
Отпустив девушку, я увидел, что она покраснела почти до клю-
чиц. Прижатая к моей груди, она не могла дышать, но, думаю, пок-
раснела она из-за замечания полицейского. Дикими глазами смотре-
ла она на меня, впервые перестав бояться и решив драться.
- Я собираюсь выдать вас, - сказала она мягко, но решительно.
- Сдайтесь.
Полицейский уже проверил "форд". Его хозяин носил зеленую кур-
тку такого же как у меня оттенка и глубоко надвинутую на глаза
шляпу. Я разглядел его, когда он въехал на стоянку, - у него бы-
ли темные волосы и усы. Полицейские дальше не пошли. Они стояли
ярдах в пяти от нас, но рев драглайнов заглушал наши голоса.
- Не будьте дурой, - тихо сказал я. - У меня револьвер.
- Ага, и в нем всего один патрон. Она не ошибалась. Две пули
остались в здании суда, одна
- в колесе "студебекера" судьи, и две я выпустил по гнавшейся за
нами полицейской машине.
- Хорошо считаете, да? - пробормотал я. - У вас будет много
времени, чтобы попрактиковаться в счете в больнице после того,
как хирурги спасут вам жизнь. Если смогут.
Она посмотрела на меня, открыла было рот, но ничего не сказа-
ла.
- Одна маленькая пулька, но какую огромную рану она может
сделать. Вы же слышали, как я объяснял этому дураку Доннелли, что
может сделать пуля с мягкой головкой. Я выстрелю вам в тазовую
кость. Вы понимаете, что это означает? - В моем голосе звучала
сильная угроза. - Пуля разнесет эту кость вдребезги, ее невозмож-
но будет собрать. Это означает, что вы никогда не сможете ходить,
мисс Рутвен. Вы никогда не сможете бегать, танцевать, плавать или
кататься на лошади. Всю оставшуюся жизнь вам придется волочить
ваше прекрасное тело на паре костылей или в инвалидном кресле. И
все время вы будете чувствовать боль, всю оставшуюся жизнь. Вам
все еще хочется позвать полицейских?
Она ничего не ответила. Ее лицо и даже губы побледнели.
- Вы верите мне? - мягко спросил я.
- Верю.
- И что?
- Ничего, я собираюсь позвать полицейских, - ответила она
просто. - Может, вы и сделаете меня калекой, но они точно доста-
нут вас. И тогда вы больше никогда не сможете убивать. Я должна
это сделать.
- Ваши благородные побуждения делают вам честь, мисс Рутвен.
Насмешка, звучавшая в моем голосе, никак не отражала моих
мыслей. Она намеревалась сделать то, чего я делать не стал бы.
- Давайте, зовите их Посмотрите, как они будут умирать.
Она непонимающе уставилась на меня.
- О чем вы? У вас всего один патрон.
- И он больше не предназначается вам. Как только вы вякнете,
леди, тот полицейский с револьвером в руке получит пулю. Точно в
грудь. Я хорошо стреляю из этих кольтов. Вы видели, как я выстре-
лом выбил пистолет из руки шерифа. Но я не собираюсь рисковать,
поэтому только в грудь. Затем я наставлю револьвер на другого по-
лицейского. С ним не будет проблем. Его револьвер все еще в кобу-
ре, а кобура застегнута. Но он знает, что я убийца, и не знает,
что у меня больше нет патронов. Отберу у него револьвер, шлепну
его и уеду. - Я улыбнулся. - Не думаю, что кто-нибудь попытается
остановить меня.
- Но я скажу, что у вас нет патронов. Я скажу...
- Вам достанется первой, леди. Один удар локтем в солнечное
сплетение, и минут пять вы будете не в состоянии что-либо сказать.
Она помолчала, затем тихо спросила: - Вы ведь не сделаете
этого? Ведь правда же?
- Есть только один способ узнать ответ на этот вопрос.
- Я ненавижу вас, - сказала она безжизненным голосом. Ее яс-
ные серые глаза потемнели от безысходности и поражения. - Никог-
да не думала, что возненавижу кого-нибудь так сильно. Это пугает
меня.
- Продолжайте бояться и останетесь живы.
Я следил за тем, как полицейские закончили обход стоянки,
медленно подошли к мотоциклам и уехали. Вечерело. Драглайны неу-
томимо прокладывали дорогу в море. Машины приезжали и уезжали, но
больше уезжали, и вскоре на стоянке осталось лишь две машины -
наша и "форд", принадлежавший человеку в зеленом пальто. Небо
стало сине-фиолетовым, и хлынул дождь. Он хлынул с неистовством
субтропических дождей. И пока мне удалось установить на место от-
кидной верх кузова, я промок так, будто искупался в море. Я под-
нял боковые стекла и посмотрел в зеркало. Все мое лицо покрылось
темными полосами - тушь с волос смыло почти полностью. Как можно
тщательней я обтерся носовым платком и посмотрел на часы. Из-за
затянувших все небо туч вечер наступил раньше. Машины уже ехали
по шоссе с включенными фарами, хотя ночь еще не наступила. Я за-
вел двигатель.
- Вы же собирались ждать, пока не стемнеет, - с удивлением
сказала девушка. Может, она надеялась, что снова приедут полицей-
ские, и поумнее.
- Собирался, - согласился я.-Но к этому времени мистер Брукс
должен уже танцевать и петь на шоссе в нескольких милях отсюда.
Его язык будет очень выразительным.
- Мистер Брукс? - По ее тону я понял, что она действительно
посчитала меня сумасшедшим.
- Из Питсбурга, штат Калифорния, - ответил я и постучал
пальцем по табличке на рулевой колонке. - Издалека же надо прие-
хать, чтобы твою машину угнали. - Дождь выбивал по брезентовой
крыше машины пулеметную дробь.
- Вы же не думаете, что он все еще жарит мясо на пляже?
Я выехал на шоссе и свернул направо. Когда она снова заговори-
ла, я уже точно знал, что она считает меня спятившим.
- В Марбл-Спрингз? - Она замолчала. - Вы что, намерены вер-
нуться туда?
Это был и вопрос и утверждение.
- Ага, в мотель "Ла Контесса". Туда, где полиция схватила ме-
ня. Я оставил там кое-какие вещи и хочу забрать их.
На этот раз она ничего не сказала. Возможно, подумала, что
"спятил" - совершенно неподходящее слово. Я стащил косынку с го-
ловы. В сгущавшейся темноте белое пятно на моей голове было бо-
лее подозрительным, чем рыжие волосы.
- Там они будут искать меня в самую последнюю очередь. И я
собираюсь провести там эту ночь, возможно, несколько ночей - до
тех пор, пока не найду лодку, на которой смогу уплыть отсюда. И
вы будете со мной. - Ее невольное восклицание я проигнорировал. -
Тогда, из аптеки, я звонил в мотель и поинтересовался, свободен
ли четырнадцатый номер; они ответили, что свободен, и я попросил
забронировать его, поскольку мои друзья, которые останавливались
в мотеле, сказали, что из этого номера открывается отличный вид
на окрестности. Из этого номера действительно открывается самый
красивый вид. К тому же это самый уединенный номер, в самом тор-
це здания со стороны моря, а рядом - кладовка, куда положили мои
вещи, когда полицейские заграбастали меня. Плюс там есть ма-
ленький гараж, в который я могу поставить машину, и никто не ста-
нет задавать мне вопросы.
Мы проехали милю, две, три, а она все молчала. Она надела
свою зеленую блузку, но блузка эта представляла собой всего лишь
кружевную полоску ткани, а девушка промокла так же, как и я, и
теперь вся дрожала от холода. Из-за дождя посвежело. Мы уже
подъезжали к Марбл-Спрингз, когда она заговорила.
- Вы не сможете остановиться в мотеле. Как вам это удастся?
Вам придется зарегистрироваться, или взять ключ, или пойти в рес-
торан, вы же не можете просто...
- Могу. Я попросил их приготовить для нас номер, оставить
ключи в воротах гаража и двери номера. Я сказал, что мы зарегис-
трируемся позже. И еще я сообщил им, что мы проделали за сегодня
долгий путь, очень устали и хотели бы, чтобы нам накрыли стол в
номере и не мешали. Я сказал администратору, что у нас медовый
месяц. Мне кажется, она поняла, почему мы просим не мешать нам.
К мотелю мы подъехали раньше, чем она нашла ответ. Я въехал в
красивые покрашенные в сиреневый цвет ворота, подъехал к цен-
тральному корпусу и остановил машину прямо под ярким фонарем, ко-
торый создавал столь резкие тени, что мои рыжие волосы невозмож-
но было разглядеть. У входа стоял негр, одетый в сиреневую с го-
лубым униформу с золотыми пуговицами, которую мог создать только
дальтоник, никогда не снимающий дымчатых очков.
- Как добраться до четырнадцатого номера?
- Мистер Брукс? - Я кивнул. - Все ключи в дверях, езжайте
прямо, пожалуйста.
- Спасибо. - Я поглядел на него. Седой, согнутый временем,
худой. Его выцветшие старые глаза были затуманенными зеркалами, в
которых отражались тысячи горечей и несбывшихся надежд. - Как вас
зовут?
- Чарльз, сэр.
- Я хочу виски, Чарльз. - Я протянул ему деньги. - Скотч, по-
жалуйста, не бурбон, и бренди. Вы можете это сделать?
- Конечно, сэр.
- Спасибо. Я включил скорость и покатил вдоль корпуса к четыр-
надцатому номеру - в конце узкого полуострова между заливом сле-
ва и неправильной формы бассейном справа. Гараж был открыт. Я
въехал, выключил фары, прикрыл ворота и зажег свет.
В дальнем конце гаража находилась дверь в уютную и прекрасно
оборудованную кухню. Дверь из кухни вела в спальню, которая слу-
жила одновременно и гостиной. Сиреневый ковер, сиреневые драпи-
ровки, сиреневые покрывала на кровати, сиреневые покрывала на
креслах - все мучительно сиреневое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35