..
Ветер света сменился ураганом холода и мерцающей полутьмы. Гек
почувствовал ногами твердую поверхность и одновременно боль в
груди, на месте сердца, как раз там, где вцепились в Гека два
дрожащих уродца. Боль рванула так, что Гек охнул и закричал.
-Пырь, Тока! Невыносимо так, оторвитесь... Да отлепитесь
же-е-е! Тока-а-а!!!
-Хозяин, миленький, мы не можем. Не можем мы, пропадем тогда...
Не гони нас, а? Хозяин?..
Сквозь нечеловеческую, мозг разрывающую боль, Гек едва услышал
дрожащий лепет Вакитоки... Ноги подгибались, не в силах держать
обезумевшее тело... Ноги... Он стоит.
-Ладно! Вы не можете, зато я могу! -- Голос Гека вновь обрел
пушечную силу, утраченную было взамен обретенной боли. --
Держитесь, хрен с вами! Я на ногах -- а боль дело поправимое!..
Сердце тряхнуло так, что Гек упал на колени, а потом на
четвереньки. Захотелось прижаться животом к холодной тверди
внизу, но как бы этих не раздавить. Гек почувствовал как каждый
волосок его тела встал дыбом, ужас в нем смешался с болью и
гневом и он завыл по-волчьи, пронзительно и страшно...
-Не фиг дрожать, не на вас я вою! -- Гек глубоко вдохнул в себя
скудную кислородом субстанцию и стал молча подыматься с колен.
Голова кружилась, поташнивало...
Однако вой не угас: неведомый ветер превратился в ураган,
толкающий Гека в спину по направлению к ослепительному свету...
впереди. Надо развернуться... Гек начал было поворачиваться и
чуть не сорвался в белый проем под бешеным напором урагана.
-Пырь, а ну -- сыграй! Не сорвешься, Вакитока придержит!
Пырь послушно выдернул из ниоткуда свои дудочки в ряд и сунул их
в пасть. Но флейта только взвизгнула жалобно и замолкла.
-Не можем мы, Хозяин! Ну вот -- никак! Не гневайся на Пыря. Он
старался, ох как он хотел! Да вот не можем мы... Вакитока
внезапно сморщилась и стала фыркать носом и кашлять, вроде как
заплакала.
-Ладно, не хныкать. Не сержусь. А я -- могу. Я -- буду!
МОГУ! Буду! БУДУ!!! Я -- ОТРИЦАЮ -- ВРЕМЯ!
Столкнулись в лоб две стихии: ураган и крик Гека. И стало тихо.
Боль яростно драла когтями грудную клетку, и вдобавок словно
крючок там ворочался, но куда ей было до той, недавно
пережитой... Пырь и Тока все еще мелко тряслись, но Пырь уже
приподнял круглую голову, раззявился, а Вакитока вроде и не
шмыгает...
-Не обманешь?..
-НЕТ!
-Значит и мы будем, Хозяин! Как ты, так и мы! Ура! Мы будем с
Хозяином! Он будет -- и мы за ним! Пырь, а мы -- будем, будем,
будем! Наш Хозяин, Пырь и я! Ура!
-Цыц. Будете. Долго ли, коротко, а будете, Землей клянусь...
А вы, Сестрички... Обеих раком поставлю...
Слышь, Тока, Пырь? Я обещаю вам, что вы будете быть до тех пор,
пока... существует Человечество. ПОКА. В этом отныне мои цель и
смысл!.. -- И Гек расхохотался, чрезвычайно довольный шуткой,
одному ему понятной. Потом он опустил глаза к груди и вдруг
увидел четыре счастливейших глаза, взирающих на него... с
любовью. Гек все еще хохотал, но в глазах вдруг защипало, все
вокруг утратило резкость и что-то забытое потекло по щекам...
Свет покорно шипел за спиной под натиском спасительных сумерек...
Врачей не было в госпитале. Ни одного специалиста вдруг.
Охранники на этаже, медбраты, сиделки -- все столпились в палате,
наблюдая сердечный приступ и пароксизм. Рано или поздно это
должно было произойти... Замерли самописцы...
Вдруг мертвые экраны мигнули, дернулись линии, точки, плоттеры,
забились в судорогах, словно безумные танцы начались на
электронной Лысой Горе. Только непонятно -- то ли жизнь там
царица бала, то ли смерть... Жуткое лицо Ларея все еще в полном
объеме хранило синий цвет, но из под плотно сомкнутых век
выскочили и побежали на подушку две здоровенных мутных капли.
Черные губы разомкнулись и вытолкнули сквозь ощеренные протезы
три надсадных булькающих звука: Ых... ых... ых... Всем без
исключения наблюдающим эту сцену стало холодно, очень холодно, до
костей зябко...
А Гек великаном стоял посреди мглы и все поглаживал два теплых
дрожащих комочка у себя на груди, продолжая плакать и смеяться,
впервые за множество лет.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
Эй, Март и Апрель!
Избавьте сердце мое
От снега и тьмы.
Он выжил.
КОНЕЦ
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Ветер света сменился ураганом холода и мерцающей полутьмы. Гек
почувствовал ногами твердую поверхность и одновременно боль в
груди, на месте сердца, как раз там, где вцепились в Гека два
дрожащих уродца. Боль рванула так, что Гек охнул и закричал.
-Пырь, Тока! Невыносимо так, оторвитесь... Да отлепитесь
же-е-е! Тока-а-а!!!
-Хозяин, миленький, мы не можем. Не можем мы, пропадем тогда...
Не гони нас, а? Хозяин?..
Сквозь нечеловеческую, мозг разрывающую боль, Гек едва услышал
дрожащий лепет Вакитоки... Ноги подгибались, не в силах держать
обезумевшее тело... Ноги... Он стоит.
-Ладно! Вы не можете, зато я могу! -- Голос Гека вновь обрел
пушечную силу, утраченную было взамен обретенной боли. --
Держитесь, хрен с вами! Я на ногах -- а боль дело поправимое!..
Сердце тряхнуло так, что Гек упал на колени, а потом на
четвереньки. Захотелось прижаться животом к холодной тверди
внизу, но как бы этих не раздавить. Гек почувствовал как каждый
волосок его тела встал дыбом, ужас в нем смешался с болью и
гневом и он завыл по-волчьи, пронзительно и страшно...
-Не фиг дрожать, не на вас я вою! -- Гек глубоко вдохнул в себя
скудную кислородом субстанцию и стал молча подыматься с колен.
Голова кружилась, поташнивало...
Однако вой не угас: неведомый ветер превратился в ураган,
толкающий Гека в спину по направлению к ослепительному свету...
впереди. Надо развернуться... Гек начал было поворачиваться и
чуть не сорвался в белый проем под бешеным напором урагана.
-Пырь, а ну -- сыграй! Не сорвешься, Вакитока придержит!
Пырь послушно выдернул из ниоткуда свои дудочки в ряд и сунул их
в пасть. Но флейта только взвизгнула жалобно и замолкла.
-Не можем мы, Хозяин! Ну вот -- никак! Не гневайся на Пыря. Он
старался, ох как он хотел! Да вот не можем мы... Вакитока
внезапно сморщилась и стала фыркать носом и кашлять, вроде как
заплакала.
-Ладно, не хныкать. Не сержусь. А я -- могу. Я -- буду!
МОГУ! Буду! БУДУ!!! Я -- ОТРИЦАЮ -- ВРЕМЯ!
Столкнулись в лоб две стихии: ураган и крик Гека. И стало тихо.
Боль яростно драла когтями грудную клетку, и вдобавок словно
крючок там ворочался, но куда ей было до той, недавно
пережитой... Пырь и Тока все еще мелко тряслись, но Пырь уже
приподнял круглую голову, раззявился, а Вакитока вроде и не
шмыгает...
-Не обманешь?..
-НЕТ!
-Значит и мы будем, Хозяин! Как ты, так и мы! Ура! Мы будем с
Хозяином! Он будет -- и мы за ним! Пырь, а мы -- будем, будем,
будем! Наш Хозяин, Пырь и я! Ура!
-Цыц. Будете. Долго ли, коротко, а будете, Землей клянусь...
А вы, Сестрички... Обеих раком поставлю...
Слышь, Тока, Пырь? Я обещаю вам, что вы будете быть до тех пор,
пока... существует Человечество. ПОКА. В этом отныне мои цель и
смысл!.. -- И Гек расхохотался, чрезвычайно довольный шуткой,
одному ему понятной. Потом он опустил глаза к груди и вдруг
увидел четыре счастливейших глаза, взирающих на него... с
любовью. Гек все еще хохотал, но в глазах вдруг защипало, все
вокруг утратило резкость и что-то забытое потекло по щекам...
Свет покорно шипел за спиной под натиском спасительных сумерек...
Врачей не было в госпитале. Ни одного специалиста вдруг.
Охранники на этаже, медбраты, сиделки -- все столпились в палате,
наблюдая сердечный приступ и пароксизм. Рано или поздно это
должно было произойти... Замерли самописцы...
Вдруг мертвые экраны мигнули, дернулись линии, точки, плоттеры,
забились в судорогах, словно безумные танцы начались на
электронной Лысой Горе. Только непонятно -- то ли жизнь там
царица бала, то ли смерть... Жуткое лицо Ларея все еще в полном
объеме хранило синий цвет, но из под плотно сомкнутых век
выскочили и побежали на подушку две здоровенных мутных капли.
Черные губы разомкнулись и вытолкнули сквозь ощеренные протезы
три надсадных булькающих звука: Ых... ых... ых... Всем без
исключения наблюдающим эту сцену стало холодно, очень холодно, до
костей зябко...
А Гек великаном стоял посреди мглы и все поглаживал два теплых
дрожащих комочка у себя на груди, продолжая плакать и смеяться,
впервые за множество лет.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
Эй, Март и Апрель!
Избавьте сердце мое
От снега и тьмы.
Он выжил.
КОНЕЦ
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68