дольше минуты ни разу не выходило за
последние три года. Скрытые камеры выполняют не только охранную
функцию, если на них внимания не обращать. Как можно быть таким
неадекватным, не видеть, что дочь спилась, а внук -- неутолимый
картежник, хотя недвусмысленно докладывали об этом по его же
приказу -- "молодость, перебесятся...". И в то же время
оперативные сводки разбирает ясно и точно, тут ему голову не
задуришь... И в то же время всерьез считает, что мировое
сообщество втайне только и ждет, что он освободит исконные
Фолкленды от британского ига... Слякоть и жополизы по многим
вопросам вертят им как хотят, а крутые мужики из серьезных
ведомств -- на коротком поводке, никто и рыпнуться не смеет... О
чем он думает, вообще-то говоря? Сие тайна есть за семью
печатями... "Во внутренней политике неважно, что говорю я и
думают другие!" Это его любимый афоризм и сегодня он в него
полностью укладывается. Очень уж выросла у Адмирала левая нога --
как захочет, так и дрочит... Дэнни не сладко в такой атмосфере,
ни за какой портфель не захочешь с ним меняться местами... Но с
другой стороны -- у него в семье все хорошо, а меня жена
разлюбила... "Денег в обрез"... Да денег в казне до фига и
больше. Разворовывают, кому не лень. Естественно из числа
"неприкасаемых". Где твой разум, дурак? Сколько раз через
унизительные нахлобучки Дэнни прорывался к твоим свинячьим
глазкам -- открывать, понимаешь ли, на благо казны и государства!
Эффект с точностью наоборот: Дэнни -- разнос и выговор, грызунам
-- дополнительные льготы... Сабборг как-то жаловался на одной из
совместных пьянок, что даже шантаж мало кого берет. Накопишь,
бывало, убойных улик, с номерами счетов, со скрытой съемкой, с
мечеными банкнотами -- хоть бы хны, в лицо смеются, ибо знают,
что Адмирал не потерпит сомнений в своей кадровой
проницательности... Ну это бы, говорит, можно понять, но они
будущего не боятся, словно бы Адмирал вечен! Дураки они после
этого, нет? С прилипалами предшественника жестко поступили, а для
этих -- что, скидку сделают?.. Не боятся... Может, действительно,
стать таким однодневкой и жить среди цветов и шампанского, пока к
стенке не подведут... Страна разваливается, общество гниет,
институт семьи -- пустой звук. Наркоманы на каждом углу, сифилис
в эпидемию превращается, дети с улиц мечтают стать гангстерами...
И крикунов с плакатами развелось вокруг... Пока только с
экономическими лозунгами лезут, да произвол чиновников клеймят,
но чуть отпустишь вожжи -- свобод начнут требовать. Теперь во
всем мире мода на демократию, кол ей в анус... Знаем, проходили в
учебниках, куда либералы заводят... Не страна -- ублюдочный
выкидыш. Одни жрут в четыре горла, другие объедки на помойках
собирают... Пятьдесят девять с... почти шестьдесят тысяч
умышленных убийств в год. Преступность, неграмотность,
казнокрадство... И вряд ли при нынешнем правительстве, при нашем
Адмирале этот воз можно сдвинуть. Адмирал -- вот главный камень
на дороге... Дэнни, я ведь правильно тебя понял?..
@BL =
Гек почти бежал подземными переходами к себе домой.
Правая рука нетерпеливо тискала наган: подвернись на дороге хотя
бы крыса, не говоря уже о человеке -- сходу бы высадил из любого
живого существа мозги и потроха. Но никто не попался навстречу и
ярость медленно умирала втуне... Так вот они и Малоуна
прошляпили... Ох, если бы только можно было дать волю своему
гневу там... среди них... Нехорошо, характер должен ровно,
сильно гореть. Где же я это слышал?..
На сходке, после сообщения Фанта, Гек выкрикнул раздраженные
слова и тотчас взял себя в руки. Может быть только Фант и
догадывался смутно, чего стоило Геку наружное спокойствие. Да, он
сам виноват, предвкушение воли затуманило голову и он, от души
погоревав, напрочь, можно сказать, забыл о семье Малоуна, о двух
женщинах, беззащитных в этом крысином мире... Ох, как тошно...
Руки-ноги автоматом выполняли необходимые манипуляции на
подходе к дому, словно и не было шести лет разлуки. Свет
включить, старина-холодильник урчит, кран надо было поплотнее
завинтить... Нет, кран тут не причем...
-Хозяин! Наконец-то ты дома! Мы дома! Все вместе! Ура! Пырь, я
и ты! Эх и спляшем!
-Чего разоралась, ночь на дворе.
-Здр-равствуй, Хозяин! Ура!
-Слушай, Тока, давай-ка ты заткнись!
-Пырь. Пырь, играй! Сейчас, Хозяин, сейчас!..
Гек сидел на кровати и стаскивал с себя обувь. В ответ на
последнее предложение Вакитоки, он приподнял голову, прицельно
взвесил в руке ботинок и прицельно запустил его в трещащее без
умолку существо. Кованный сталью ботинок звонко бухнул по
металлическому столу и напрочь смел и Вакитоку и Пыря. В ярком
свете электрических ламп на гладкой поверхности стола Геку
почудились мелкие красные капли...
Гек в одних носках, нехотя, но уже обеспокоенный, выпрямился и
заглянул за столешницу, там было пусто.
-Эй, типы, где вы?..
Тишина в ответ.
-Пырь, Вакитока!..
Тишина. У Гека оборвалось сердце.
-В прятки, что ли, играть со мной вздумали? А ну, вылезайте,
больше повторять не стану!
Уголок глаза уловил мелкую тень в углу налево. Гек резко повернул
голову. На облезлом посудном шкафчике красного дерева, среди
резных виньеток и шишечек, лежала испуганная Вакитока, нелепо
подогнув под живот голенастые когтистые ноги. Пырь скорчившись к
Геку спиной, зарылся лицом в ее черные перья и похоже мелко-мелко
дрожал. Полскалы свалилось с души.
-А, вот вы где... Что примолкли?
-Хозяин...
-Да?
-Хозяин... За что ты нас?..
-Крику больно много. Поранились, что ли? Покажи, где?
-Не надо! Хозяин! Не бей! Не бей!
-Да не собираюсь я вас бить, посмотрю только.
-Хоз... -- Гек подошел к шкафчику и Вакитока умолкла, еще
плотнее прижимаясь к полке и безуспешно пытаясь втянуть свою
уродливую голову во встопорщенные перья. Пырь на миг оторвался от
Вакитоки, перемахнул через нее и спрятался за ее тельцем, как за
щитом.
Гек остановился и, не зная, что делать дальше, вытянутым
указательным пальцем осторожно погладил Току вдоль дрожащей
спины.
-Где болит?
-Хозяин, не бей!
-Ну вот, заладили... Не буду я вас бить. -- Вакитока осторожно
приоткрыла круглый глаз
-Правда?
-Правда.
-А бил... Да, бил. Меня и Пыря.
-Да не хотел я... Случайно получилось.
-Не случайно! Ты целился, да! Мы видели, с Пырем видели!
-Приношу свои извинения. Где болит?
-Пройдет. Мы сами, сами! Хозяин...
-Что?
-Не будешь бить?..
-Нет. Сколько можно повторять!
-Хозяин, за что ты нас? А? Ты сильный, ты ох, могучий! Ты
сильнее... Поэтому, да?
-Обещаю, даю слово, больше вас не обижу. Сорвался, извини. --
Гек потихонечку продолжал поглаживать Пыря и Вакитоку. -- На
работе у меня неприятности...
-Бедный ты, бедный! Тебе плохо?.. Пырь, Пырь! Хозяин не
виноват, ему плохо! Пырь... Хозяин, не горюй. Что сделать, а?
Хочешь, развеселю, станцую?..
-Это можно. Только чуть попозже, ладно? Сперва чайку попьем,
поужинаем... Есть хотите?
Пырь и Вакитока встрепенулись, молча и все еще с робостью
поглядывая на Гека...
-Сейчас организуем. Чаек заварим, да булавку возьму, где-то
валялась...
-Булавки вон там лежат, ты их вон туда положил! Вон там,
Хозяин, вон!..
Гек накормил Пыря с Вакитокой, попил некрепкого чаю с сахаром,
вымыл и прибрал посуду, да так и остался сидеть у стола. Он
расстелил перед собою чистую суконную тряпицу, вынул ершик,
спицу-шомпол, ветошь, масленку, по краю стола в ряд выложил все
восемь пистолетно-револьверных стволов (автоматы и винтовки
отложил на потом), "типы" устроились ту же на столе, недалеко --
за тряпкой... И потек обстоятельный неторопливый рассказ о том,
как Д`Артаньян познакомил Мольера с Портосом. Правда пришлось
долго растолковывать, что такое зеркало. Пырь с Вакитокой,
похоже, не много-то и поняли из его объяснений, но это ничуть не
помешало им с вниманием и восторгом слушать продолжение
восхитительной сказки. В отдельных местах ликование выскакивало
из границ и тогда Вакитока принималась бегать взад-вперед, то ли
хохоча, то ли каркая, а бессловесный Пырь так широко разевал
ротовую щель, усаженную по крайней мере полусотней зубов, что,
казалось, верх головы вот-вот отвалится, как крышка старинной
чернильницы...
Спать легли далеко заполночь. Геку пришлось лечь не на правый
бок, как он привык, а на спину, чтобы Пырь и Вакитока
разместились на его груди. Пырь играл на пан-флейте и в этот раз
мелодии падали прямо на душу Геку, а две последние оказались
самые чудесные: одна, издавна любимая Геком, где на лугу возле
замка, блистая бриллиантами, танцуют дамы и кавалеры, наряженные
пейзанами; другая новая и в тоже время вроде бы где-то
слышанная... Это играет на свирели мальчик, вокруг него сгущается
тьма и подбирается к нему все ближе и ближе, но покуда он играет,
тьма не может пробиться в круг яркого теплого света, рождаемого
волшебными звуками дудочки... то ли флейты, то ли свирели...
Мальчик играет... Гек спит.
Луиза Малоун давно уже переступила грань, за которой стоит
отчаяние. Ее Джози умер, нелепо погиб. С этого все и началось.
Благополучная и, пожалуй, счастливая жизнь развалилась вдруг,
цель и смысл существования потерялись, горе и тоска черными
воронами слетелись и свили себе гнездо в их уютном домике...
Первое время после трагедии Луиза жила как во сне, занятая
бесчисленными хлопотами по похоронам, наследству, метаниями по
врачам, но "смертные" заботы кончились, а взамен ничего не
пришло...
Анна -- калека навсегда, четырнадцать лет, ноги отнялись,
инвалидная коляска, без отца, без будущего, без любви... Она не
хочет жить, девочка моя, она сходит с ума и я вместе с ней...
Луиза ничего не понимала в финансах. Она вела все расходы-приходы
по дому, платила по счетам и нанимала ремонтников, но как и
откуда брались в доме деньги -- не ведала. Джози не позволял ей
задумываться о проблемах такого рода, щедро и не к месту одаривал
ее и дочь дорогостоящими пустяками, пылинки с нее сдувал, а как
жить одной, без него -- не научил... Вдруг выяснилось, что с
деньгами постоянно возникают проблемы: то налоги на наследство,
движимое и недвижимое, платить пора, а на счету не хватает
наличных, то в очередной раз предъявляют претензии кредиторы,
предоставлявшие деньги на оплату медицинского обслуживания в
лучшем госпитале Сан-Мартен... Но это бы полбеды, но вот Анна. И
сладу с ней нет и не утешить... И не уберечь... Луиза одно время
почувствовала себя лучше, когда одна из подруг почти насильно
притащила ее на прием к Мастеру -- Леонардо Коррада. Коррада --
светило от психологической науки -- имел неоднозначную репутацию
среди коллег, ибо возглавлял учение, школу, которую сам же и
создал. Но неприятие его школы старыми академиями и кланами не
волновало его ничуть, ибо вокруг него сгруппировалось немало
верных последователей (единомышленников, то есть вровень с ним
ищущих истину на общем направлении, он не терпел) и огромное
количество почитателей, преимущественно женского пола. Да, на
Луизу он произвел колоссальное впечатление. Все в нем вызывало
почтительную симпатию: властное лицо, уверенные манеры, негромкий
голос, роскошная седая шевелюра, итальянские сигары, элегантная
(не в пример Джози) одежда... Луиза пришла раз, второй,
выкладывая за каждый визит изрядные суммы, и вот уже она его
новая ученица... Ходили слухи, что Мастер проявляет...
снисхождение к отдельным представительницам прекрасного пола...
Луиза отдавала себе отчет, что если это правда, ей не устоять
перед человеком, на которого она уже почти готова была
молиться... Но нет, ни словом, ни жестом он не проявил к ней
мужского интереса... Он был суров и почти беспощаден к ней и ее
горю, но и внимателен и терпелив. Он открыл глаза Луизе на ее
внутренний мир, показал как и откуда взялись ее проблемы, почти
все порожденные ею же, доказал, что в ее собственных силах все
преодолеть. Он дал свет и надежду... В тот период у Луизы на
банковских счетах было очень, очень много денег, если сравнить с
сегодняшним днем, она не колеблясь делала крупные взносы в фонд
его имени, бескорыстно, не для того чтобы выделиться перед
Мастером из круга его поклонниц... Он единственный, кто мог бы
помочь Анне. Но Мастер -- не Господь Бог (так он сам любит
говорить) и готов поддержать только тех, кто этого хочет. Анна же
невзлюбила его с первого взгляда и наотрез отказалась ходить на
его сеансы, публичные и индивидуальные... "Ваша дочь несчастна,
негативное женское начало захватило ее прочно, знайте об этом...
Мой прогноз: без доверия и корректирующей поддержки она захватит
вас, станет вашим вампиром, как до этого ее вампиром были вы..."
Что же делать, Анна ревнует к нему, при этом постоянно говорит о
самоубийстве, пришлось взять постоянную сиделку, а это очень
дорого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
последние три года. Скрытые камеры выполняют не только охранную
функцию, если на них внимания не обращать. Как можно быть таким
неадекватным, не видеть, что дочь спилась, а внук -- неутолимый
картежник, хотя недвусмысленно докладывали об этом по его же
приказу -- "молодость, перебесятся...". И в то же время
оперативные сводки разбирает ясно и точно, тут ему голову не
задуришь... И в то же время всерьез считает, что мировое
сообщество втайне только и ждет, что он освободит исконные
Фолкленды от британского ига... Слякоть и жополизы по многим
вопросам вертят им как хотят, а крутые мужики из серьезных
ведомств -- на коротком поводке, никто и рыпнуться не смеет... О
чем он думает, вообще-то говоря? Сие тайна есть за семью
печатями... "Во внутренней политике неважно, что говорю я и
думают другие!" Это его любимый афоризм и сегодня он в него
полностью укладывается. Очень уж выросла у Адмирала левая нога --
как захочет, так и дрочит... Дэнни не сладко в такой атмосфере,
ни за какой портфель не захочешь с ним меняться местами... Но с
другой стороны -- у него в семье все хорошо, а меня жена
разлюбила... "Денег в обрез"... Да денег в казне до фига и
больше. Разворовывают, кому не лень. Естественно из числа
"неприкасаемых". Где твой разум, дурак? Сколько раз через
унизительные нахлобучки Дэнни прорывался к твоим свинячьим
глазкам -- открывать, понимаешь ли, на благо казны и государства!
Эффект с точностью наоборот: Дэнни -- разнос и выговор, грызунам
-- дополнительные льготы... Сабборг как-то жаловался на одной из
совместных пьянок, что даже шантаж мало кого берет. Накопишь,
бывало, убойных улик, с номерами счетов, со скрытой съемкой, с
мечеными банкнотами -- хоть бы хны, в лицо смеются, ибо знают,
что Адмирал не потерпит сомнений в своей кадровой
проницательности... Ну это бы, говорит, можно понять, но они
будущего не боятся, словно бы Адмирал вечен! Дураки они после
этого, нет? С прилипалами предшественника жестко поступили, а для
этих -- что, скидку сделают?.. Не боятся... Может, действительно,
стать таким однодневкой и жить среди цветов и шампанского, пока к
стенке не подведут... Страна разваливается, общество гниет,
институт семьи -- пустой звук. Наркоманы на каждом углу, сифилис
в эпидемию превращается, дети с улиц мечтают стать гангстерами...
И крикунов с плакатами развелось вокруг... Пока только с
экономическими лозунгами лезут, да произвол чиновников клеймят,
но чуть отпустишь вожжи -- свобод начнут требовать. Теперь во
всем мире мода на демократию, кол ей в анус... Знаем, проходили в
учебниках, куда либералы заводят... Не страна -- ублюдочный
выкидыш. Одни жрут в четыре горла, другие объедки на помойках
собирают... Пятьдесят девять с... почти шестьдесят тысяч
умышленных убийств в год. Преступность, неграмотность,
казнокрадство... И вряд ли при нынешнем правительстве, при нашем
Адмирале этот воз можно сдвинуть. Адмирал -- вот главный камень
на дороге... Дэнни, я ведь правильно тебя понял?..
@BL =
Гек почти бежал подземными переходами к себе домой.
Правая рука нетерпеливо тискала наган: подвернись на дороге хотя
бы крыса, не говоря уже о человеке -- сходу бы высадил из любого
живого существа мозги и потроха. Но никто не попался навстречу и
ярость медленно умирала втуне... Так вот они и Малоуна
прошляпили... Ох, если бы только можно было дать волю своему
гневу там... среди них... Нехорошо, характер должен ровно,
сильно гореть. Где же я это слышал?..
На сходке, после сообщения Фанта, Гек выкрикнул раздраженные
слова и тотчас взял себя в руки. Может быть только Фант и
догадывался смутно, чего стоило Геку наружное спокойствие. Да, он
сам виноват, предвкушение воли затуманило голову и он, от души
погоревав, напрочь, можно сказать, забыл о семье Малоуна, о двух
женщинах, беззащитных в этом крысином мире... Ох, как тошно...
Руки-ноги автоматом выполняли необходимые манипуляции на
подходе к дому, словно и не было шести лет разлуки. Свет
включить, старина-холодильник урчит, кран надо было поплотнее
завинтить... Нет, кран тут не причем...
-Хозяин! Наконец-то ты дома! Мы дома! Все вместе! Ура! Пырь, я
и ты! Эх и спляшем!
-Чего разоралась, ночь на дворе.
-Здр-равствуй, Хозяин! Ура!
-Слушай, Тока, давай-ка ты заткнись!
-Пырь. Пырь, играй! Сейчас, Хозяин, сейчас!..
Гек сидел на кровати и стаскивал с себя обувь. В ответ на
последнее предложение Вакитоки, он приподнял голову, прицельно
взвесил в руке ботинок и прицельно запустил его в трещащее без
умолку существо. Кованный сталью ботинок звонко бухнул по
металлическому столу и напрочь смел и Вакитоку и Пыря. В ярком
свете электрических ламп на гладкой поверхности стола Геку
почудились мелкие красные капли...
Гек в одних носках, нехотя, но уже обеспокоенный, выпрямился и
заглянул за столешницу, там было пусто.
-Эй, типы, где вы?..
Тишина в ответ.
-Пырь, Вакитока!..
Тишина. У Гека оборвалось сердце.
-В прятки, что ли, играть со мной вздумали? А ну, вылезайте,
больше повторять не стану!
Уголок глаза уловил мелкую тень в углу налево. Гек резко повернул
голову. На облезлом посудном шкафчике красного дерева, среди
резных виньеток и шишечек, лежала испуганная Вакитока, нелепо
подогнув под живот голенастые когтистые ноги. Пырь скорчившись к
Геку спиной, зарылся лицом в ее черные перья и похоже мелко-мелко
дрожал. Полскалы свалилось с души.
-А, вот вы где... Что примолкли?
-Хозяин...
-Да?
-Хозяин... За что ты нас?..
-Крику больно много. Поранились, что ли? Покажи, где?
-Не надо! Хозяин! Не бей! Не бей!
-Да не собираюсь я вас бить, посмотрю только.
-Хоз... -- Гек подошел к шкафчику и Вакитока умолкла, еще
плотнее прижимаясь к полке и безуспешно пытаясь втянуть свою
уродливую голову во встопорщенные перья. Пырь на миг оторвался от
Вакитоки, перемахнул через нее и спрятался за ее тельцем, как за
щитом.
Гек остановился и, не зная, что делать дальше, вытянутым
указательным пальцем осторожно погладил Току вдоль дрожащей
спины.
-Где болит?
-Хозяин, не бей!
-Ну вот, заладили... Не буду я вас бить. -- Вакитока осторожно
приоткрыла круглый глаз
-Правда?
-Правда.
-А бил... Да, бил. Меня и Пыря.
-Да не хотел я... Случайно получилось.
-Не случайно! Ты целился, да! Мы видели, с Пырем видели!
-Приношу свои извинения. Где болит?
-Пройдет. Мы сами, сами! Хозяин...
-Что?
-Не будешь бить?..
-Нет. Сколько можно повторять!
-Хозяин, за что ты нас? А? Ты сильный, ты ох, могучий! Ты
сильнее... Поэтому, да?
-Обещаю, даю слово, больше вас не обижу. Сорвался, извини. --
Гек потихонечку продолжал поглаживать Пыря и Вакитоку. -- На
работе у меня неприятности...
-Бедный ты, бедный! Тебе плохо?.. Пырь, Пырь! Хозяин не
виноват, ему плохо! Пырь... Хозяин, не горюй. Что сделать, а?
Хочешь, развеселю, станцую?..
-Это можно. Только чуть попозже, ладно? Сперва чайку попьем,
поужинаем... Есть хотите?
Пырь и Вакитока встрепенулись, молча и все еще с робостью
поглядывая на Гека...
-Сейчас организуем. Чаек заварим, да булавку возьму, где-то
валялась...
-Булавки вон там лежат, ты их вон туда положил! Вон там,
Хозяин, вон!..
Гек накормил Пыря с Вакитокой, попил некрепкого чаю с сахаром,
вымыл и прибрал посуду, да так и остался сидеть у стола. Он
расстелил перед собою чистую суконную тряпицу, вынул ершик,
спицу-шомпол, ветошь, масленку, по краю стола в ряд выложил все
восемь пистолетно-револьверных стволов (автоматы и винтовки
отложил на потом), "типы" устроились ту же на столе, недалеко --
за тряпкой... И потек обстоятельный неторопливый рассказ о том,
как Д`Артаньян познакомил Мольера с Портосом. Правда пришлось
долго растолковывать, что такое зеркало. Пырь с Вакитокой,
похоже, не много-то и поняли из его объяснений, но это ничуть не
помешало им с вниманием и восторгом слушать продолжение
восхитительной сказки. В отдельных местах ликование выскакивало
из границ и тогда Вакитока принималась бегать взад-вперед, то ли
хохоча, то ли каркая, а бессловесный Пырь так широко разевал
ротовую щель, усаженную по крайней мере полусотней зубов, что,
казалось, верх головы вот-вот отвалится, как крышка старинной
чернильницы...
Спать легли далеко заполночь. Геку пришлось лечь не на правый
бок, как он привык, а на спину, чтобы Пырь и Вакитока
разместились на его груди. Пырь играл на пан-флейте и в этот раз
мелодии падали прямо на душу Геку, а две последние оказались
самые чудесные: одна, издавна любимая Геком, где на лугу возле
замка, блистая бриллиантами, танцуют дамы и кавалеры, наряженные
пейзанами; другая новая и в тоже время вроде бы где-то
слышанная... Это играет на свирели мальчик, вокруг него сгущается
тьма и подбирается к нему все ближе и ближе, но покуда он играет,
тьма не может пробиться в круг яркого теплого света, рождаемого
волшебными звуками дудочки... то ли флейты, то ли свирели...
Мальчик играет... Гек спит.
Луиза Малоун давно уже переступила грань, за которой стоит
отчаяние. Ее Джози умер, нелепо погиб. С этого все и началось.
Благополучная и, пожалуй, счастливая жизнь развалилась вдруг,
цель и смысл существования потерялись, горе и тоска черными
воронами слетелись и свили себе гнездо в их уютном домике...
Первое время после трагедии Луиза жила как во сне, занятая
бесчисленными хлопотами по похоронам, наследству, метаниями по
врачам, но "смертные" заботы кончились, а взамен ничего не
пришло...
Анна -- калека навсегда, четырнадцать лет, ноги отнялись,
инвалидная коляска, без отца, без будущего, без любви... Она не
хочет жить, девочка моя, она сходит с ума и я вместе с ней...
Луиза ничего не понимала в финансах. Она вела все расходы-приходы
по дому, платила по счетам и нанимала ремонтников, но как и
откуда брались в доме деньги -- не ведала. Джози не позволял ей
задумываться о проблемах такого рода, щедро и не к месту одаривал
ее и дочь дорогостоящими пустяками, пылинки с нее сдувал, а как
жить одной, без него -- не научил... Вдруг выяснилось, что с
деньгами постоянно возникают проблемы: то налоги на наследство,
движимое и недвижимое, платить пора, а на счету не хватает
наличных, то в очередной раз предъявляют претензии кредиторы,
предоставлявшие деньги на оплату медицинского обслуживания в
лучшем госпитале Сан-Мартен... Но это бы полбеды, но вот Анна. И
сладу с ней нет и не утешить... И не уберечь... Луиза одно время
почувствовала себя лучше, когда одна из подруг почти насильно
притащила ее на прием к Мастеру -- Леонардо Коррада. Коррада --
светило от психологической науки -- имел неоднозначную репутацию
среди коллег, ибо возглавлял учение, школу, которую сам же и
создал. Но неприятие его школы старыми академиями и кланами не
волновало его ничуть, ибо вокруг него сгруппировалось немало
верных последователей (единомышленников, то есть вровень с ним
ищущих истину на общем направлении, он не терпел) и огромное
количество почитателей, преимущественно женского пола. Да, на
Луизу он произвел колоссальное впечатление. Все в нем вызывало
почтительную симпатию: властное лицо, уверенные манеры, негромкий
голос, роскошная седая шевелюра, итальянские сигары, элегантная
(не в пример Джози) одежда... Луиза пришла раз, второй,
выкладывая за каждый визит изрядные суммы, и вот уже она его
новая ученица... Ходили слухи, что Мастер проявляет...
снисхождение к отдельным представительницам прекрасного пола...
Луиза отдавала себе отчет, что если это правда, ей не устоять
перед человеком, на которого она уже почти готова была
молиться... Но нет, ни словом, ни жестом он не проявил к ней
мужского интереса... Он был суров и почти беспощаден к ней и ее
горю, но и внимателен и терпелив. Он открыл глаза Луизе на ее
внутренний мир, показал как и откуда взялись ее проблемы, почти
все порожденные ею же, доказал, что в ее собственных силах все
преодолеть. Он дал свет и надежду... В тот период у Луизы на
банковских счетах было очень, очень много денег, если сравнить с
сегодняшним днем, она не колеблясь делала крупные взносы в фонд
его имени, бескорыстно, не для того чтобы выделиться перед
Мастером из круга его поклонниц... Он единственный, кто мог бы
помочь Анне. Но Мастер -- не Господь Бог (так он сам любит
говорить) и готов поддержать только тех, кто этого хочет. Анна же
невзлюбила его с первого взгляда и наотрез отказалась ходить на
его сеансы, публичные и индивидуальные... "Ваша дочь несчастна,
негативное женское начало захватило ее прочно, знайте об этом...
Мой прогноз: без доверия и корректирующей поддержки она захватит
вас, станет вашим вампиром, как до этого ее вампиром были вы..."
Что же делать, Анна ревнует к нему, при этом постоянно говорит о
самоубийстве, пришлось взять постоянную сиделку, а это очень
дорого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68