Наверное, опять блондинка. Интересно, где все? Работают, наверное. Хоронят оживших мертвецов. Приятное местечко, черт возьми!
31
Опять что-то не так – дверь в комнату Черного Пита оказалась не заперта. Такая небрежность не в его духе.
Я применил старый прием: схватил щит, ногой распахнул дверь и ворвался внутрь. И опять ничего не обнаружил.
Черт возьми. Сколько шутников в этом проклятом сарае! Я прислонил щит к деревянному косяку, поставил рядом свой увесистый аргумент и подошел к письменному столу. Комната была зеркальным отражением моей. Я сел на абсолютно такой же стул за абсолютно такой же стол.
Полагаю, я услышал шарканье подошв по ковру, начал поворачиваться… Начал, но не кончил.
Что-то обрушилось мне на голову, из глаз посыпались искры. Помнится, я заорал, свалился и долбанулся мордой об стол. Неприятное ощущение.
Вырубить человека не так-то просто: ударишь недостаточно сильно – жертва опомнится и нанесет ответный удар, ударишь слишком сильно – убьешь ненароком. Если нападающий соображает, что делает, он не будет бить по затылку, разве что захочет проломить тебе череп.
Этот удар был нацелен как раз на мой затылок, но я изменил положение, и он пришелся по шее, а затем скользнул по плечу. Бандит достиг цели, вернее, достиг лишь на девяносто девять процентов. С полминуты я еще мог различить какое-то движение рядом с собой, а потом свет померк в моих глазах.
Первой моей мыслью было: надо завязывать, стар становлюсь, удовольствия никакого – одно похмелье.
Мне показалось, что я отрубился у себя дома прямо за столом. Только попытавшись встать, я вспомнил ужасную правду. Меня обступали чужие вещи. Голова кружилась. Я упал, стукнувшись подбородком о край стола, скорчился на полу и изверг съеденное за завтраком. Когда я попробовал пошевелиться, рвота началась снова.
Пока я развлекался таким образом, некто пробежал мимо меня к двери. Я заметил лишь, как мелькнуло что-то коричневое. Но мне было не до наблюдений.
Сотрясение мозга, пронеслось у меня в голове. Я не на шутку перепугался. Бывает, после такого удара что-то там в мозгах сдвигается и не становится на место. Бывает, людей парализует. А бывает, они засыпают вечным сном.
Не поддавайся, Гаррет, ни в коем случае не теряй сознание – вот что говорят врачи. Вставай, Гаррет, наплевать на рвоту. Смелей. Заставь свое тело повиноваться воле.
Беда, что воли у меня осталось кот наплакал.
Все же через какое-то время, собравшись с силами, я пополз к двери. По дороге несколько раз терял сознание, но в целом упражнение подействовало благотворно. Я почувствовал себя посвежевшим, почти бодрым и решил, что в этот раз, пожалуй, не помру. Я настолько воспрянул духом, что даже открыл дверь, прополз еще пару футов и только потом ослабел и опять вырубился.
Чьи-то нежные пальцы осторожно скользили по моему лицу, ощупывали его, как пальцы слепой женщины. Я с трудом пошевелился и на сотую долю дюйма приподнял одно веко.
Моя милочка в белом одеянии пришла мне на выручку. По крайней мере вид у нее был весьма взволнованный. Губы красотки шевельнулись, но я ничего не услышал и запаниковал: бывает, люди и слух тоже теряют.
Она отскочила – и зря. Я был сильно не в форме, любая улитка могла помериться со мной в беге и выйти победительницей. К тому же ногу мне прищемило дверью. Я попался, как мышь в мышеловку.
– Не уходите. Пожалуйста, не уходите, – слабым голосом взмолился я.
Во мне проснулся сыщик. Пытливый ум вновь принялся за работу.
Она вернулась, опустилась на колени и продолжила ощупывать мою голову.
– Тебе очень больно? – Это был даже не шепот, а тень шепота, но звучал он озабоченно, обеспокоенно. Лицо ее было полно заботливого внимания.
– Я ранен в самое сердце: вы все время убегаете от меня. – Нам, сыщикам, пальца в рот не клади. Мы такие, сразу берем быка за рога. – Я никогда не видел женщины красивее вас.
Лицо у нее прояснилось. Чудно, до чего же женщины любят комплименты, самая твердокаменная и то не устоит. Красавица даже чуть-чуть улыбнулась.
– Кто вы?
Я хотел было признаться ей в любви, но счел это несколько преждевременным. Признаюсь через десять минут.
Она не отвечала. Она просто поглаживала мой лоб и виски и напевала что-то тихо-тихо, я не мог разобрать слов.
Да кто я такой, чтобы задавать вопросы посланнице небес? Я закрыл глаза. Будь что будет.
Она запела чуть громче. Колыбельная, прекрасная и завораживающая. Бог с ними, г. делами. Вот она, настоящая жизнь.
Что-то легкое, как пушинка, коснулось моих губ. Я приоткрыл глаза. Она улыбалась. Она склонилась надо мной, ее личико было совсем близко.
Да. И вдруг что-то изменилось. Она вскочила – и была такова. Раз – и нету! Я не успел преодолеть слабость и повернуться – она уже испарилась.
По коридору затопали шаги, сначала деловитые, потом торопливые.
– Гаррет! Что стряслось?
Теперь Черный Пит стоял на коленях около меня. Слабое утешение: предшественница его была куда привлекательней.
– В твоей комнате… меня съездили по башке, – просипел я.
Он распахнул дверь и кинулся в комнату. У меня хватило соображения выдернуть ногу. От этого я устал так, словно вкалывал целый день.
Из комнаты выскочил Питерс, в руке он сжимал лист бумаги.
– Все перевернуто. Но вот оно, завещание. Какого еще черта им могло понадобиться?
– Полагаю, искали именно его. Он сердито взглянул на меня.
– Ты все там заблевал.
– Ничего не поделаешь, у меня не было выхода.
– Если приходили за завещанием, почему не взяли его?
– Я упал лицом на стол. Чтобы достать завещание, нападавшему пришлось бы передвинуть меня. Я мог очнуться. Он выскочил, когда я начал приходить в себя. Кто мог подслушать наш разговор?
– Кухарка и Кид не могли: они были наверху со стариком. Уэйн хоронил Снэйка, Хокеса и Тайлера.
Питерс помог мне сесть.
– Кстати, куда вы дели тела?
– Их оттащили к колодцу: там прохладней. А какая, собственно, разница?
– Значит, остается Чейн. Или Деллвуд, если предположить, что он вернулся.
– Чейн скорее всего ходил смотреть, как обстоит дело с пожаром в конюшне, хотел попробовать спасти уцелевшие вещи.
– Это был не призрак. И не оживший труп. Третий труп нашли?
– Не было времени искать.
– Так он сам нас найдет.
Я поднял руку, ухватился за Питерса и с его помощью поднялся. Держась другой рукой за стенку, я смог принять вертикальное положение.
– Что с диагнозом?
Страшно болела голова, я даже перестал чувствовать ожоги. Правду говорят: нет худа без добра.
– Они искали тебя, хотели рассказать…
– Расскажите вы.
– Генерал уволил меня и Кида. Мы ему прямо заявили, что никуда уходить не собираемся.
– Похоже, вы также не собираетесь рассказать мне об этом паршивом диагнозе.
– Не хочется говорить: в это трудно поверить.
Ясно. Но все-таки я позволил Питерсу свести меня вниз, привалился к ограде фонтана и, с трудом удерживаясь, чтобы не упасть, дождался появления Морли и остальных.
– Что, без демонолога не обойтись? – обратился я к ним.
– Не смотри на меня так, – запротестовал Морли. – Я не виноват.
– Вид у тебя обалдевший.
– Обалдеешь с этими привидениями. Хуже вампиров и оборотней. У меня просто руки опускаются.
– Ты прав.
Морли не хотелось верить, что мы имеем дело со злыми духами. Я тоже не был готов к этому. На карту поставлено наследство – при чем тут всякая чертовщина? Не первый случай, когда вину за кровопролитие сваливают на каких-то сомнительных призраков.
Но Хокеса и Брэндона убило не привидение. Не привидение устраивало мне ловушки, пыталось зарубить меня топором, спалить в конюшне и продырявить мне башку.
Все уставились на меня, как на командира, ожидая решительного слова.
– Голова разламывается, – сказал я. – Морли, ты останешься на ночь, не бросишь меня?
– Все время боялся, что ты попросишь. Это у него такая милая манера соглашаться.
– Я заплачу, – пообещал я.
– Каким образом, если у старика нет ни гроша?
Я не стал говорить, что получил приличную сумму авансом. Хотя было столько расходов, от нее, наверное, немного осталось.
– Что-нибудь придумаем. Как он воспринял все это?
– Мягко говоря, без восторга. Я посмотрел на доктора.
– Значит, естественной причины болезни найти не удалось?
Пожалуйста, о, пожалуйста! Он помотал головой.
– Во всяком случае, ничего мне известного у генерала нет. Но пригласите демонолога. Черт возьми, я сам за ним пошлю.
Прежде всего надо разгадать эту загадку. Если сверхъестественной причины не окажется, позовите меня снова. Для меня как для врача это будет хорошей проверкой. Морли лукаво улыбнулся.
– Вы, ребята, оба должны постараться. Вы на этом карьеру сделаете. Стоун откроет и опишет неизвестную науке болезнь, а Гаррет поймает убийцу, который в десять раз умней его.
– Моя задача куда проще, – проворчал я. – Всего лишь продержаться до тех пор, пока останется только один подозреваемый. – Головная боль доконала меня вконец, а это не улучшает характер. – Доктор, у вас есть что-нибудь от головы?
– В чем дело?
Я рассказал ему.
Он настоял на осмотре и дал обычные при сотрясении мозга советы. Может, он был не совсем жуликом. Вообще-то я весьма низкого мнения о врачах и юристах, и основано это мнение на собственном горьком опыте.
Стоун приготовил мне старую добрую микстуру с отвратительным вкусом, настоянную на ивовой коре. Проглотив ее, я воспрянул духом и решил, что могу жить дальше.
– Питерс, скоро ужин. Парни, должно быть, проголодались. Сведи их с кухаркой. А я загляну к генералу.
Питерс хмуро поинтересовался, не желает ли кто поужинать. Плоскомордый и Стоун, конечно, не отказались, а Морли все равно оставался ночевать.
Поднимаясь по лестнице, я вспомнил о Деллвуде. Я предложил ему отправиться в город в карете, неужели он до сих пор ждет, мерзнет на улице вместе с кучером?
Дождь не переставал. Я посочувствовал Уэйну и Чейну. Хотя последнему меньше. Прихлопнули бы его поскорей, этого Чейна.
– Прогони его, – хриплым голосом велел генерал Киду, когда я без стука вошел в кабинет.
Кид взглянул на меня.
– Боюсь, не получится, сэр, – ответил он простодушно, но с насмешливым блеском в глазах и отвернулся к камину, чтобы скрыть улыбку.
– Вы слышали диагноз, генерал? – спросил я.
– Мистер Гаррет, я не просил вас вмешиваться в мою жизнь. Я вас нанял только, чтобы найти вора.
– И убийцу. И предполагаемого убийцу, который охотится за вами. Следовательно, сохранить вашу жизнь – часть моей работы. Для этого мне необходимо выяснить, каким способом вас пытаются убить. Первое предположение было – яд. Но я ошибся.
Он казался удивленным. Возможно, они не сказали ему. Наверное, он разбушевался и вел себя так несносно, что они сочли за лучшее ретироваться побыстрей.
– Мистер Дотс – специалист по ядам. Доктор Стоун – лучший специалист по тропическим болезням. – Немножко преувеличить не помешает, ведь правда? – Они говорят, вы не отравлены, разве только каким-нибудь чрезвычайно редким, экзотическим ядом, о котором Морли не слышал. Вы также не страдаете ни одной известной медицине болезнью, хотя доктор нашел у вас анемию и разлитие желчи. Вы болели малярией, генерал?
Думаю, Стэнтнора невольно тронуло, что люди так хлопочут, несмотря на его скверный характер.
– Да. На островах трудно было уберечься от нее.
– В тяжелой форме?
– Нет.
– Вы принимали хинин? Врач говорит, что ваш недуг может объясняться злоупотреблением некачественным хинином.
– Нет!
По телу генерала прошла судорога. Опять приступ. У него больное сердце? Приступ был легким. Кид не успел добежать до старика, а судороги уже почти прекратились.
– Нет, – проскрипел генерал, – нет, мистер Гаррет, никаких лекарств. Если и предлагали, я отказывался.
– Так я и думал. Но мне необходимо было уточнить, прежде чем я скажу вам мнение экспертов.
– К чему они пришли?
– На вас наслали порчу.
– Что?.. – Этого он не ожидал. Кид тоже застыл, разинув рот.
– Причина вашего недуга – сверхъестественная. Ваш враг – призрак. Или кто-то, кто наслал на вас злого духа. Питерс говорит, что таких врагов у вас нет. Доктор
Стоун говорит – покопайтесь в своем прошлом.
Мне никогда не пришло бы в голову, что это возможно, но цвет лица у старика стал еще хуже. Просто катастрофически. Кожа его покрылась каким-то пепельно-серым налетом.
Что-то было в его прошлом. Темное пятно, не известное больше никому, нечто ужасное, призрак, который мог подняться из могилы, чтобы восстановить справедливость. Черт возьми, лачужка Стэнтноров была обязана иметь кошмарное прошлое, какое-то тяготеющее над ней проклятие, иначе картина была бы не полной.
– Лучше нам обсудить это, – сказал я. – Придется приглашать специалистов. – Я выразительно глянул на Кида. Старик не захочет признаваться в старых грехах на глазах восхищенной публики. – Демонолога, заклинателя бесов, медиума или колдуна, чтобы вступить в общение с духом. – Ох уж этот Кид – с места не двинулся, туп как пень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32