Это служило роботам малым утешением. – Мы вернемся с большими силами, восполним наши потери и доведем численность до приемлемого уровня. Знай, генерал Агамемнон, приговор Омниуса в отношении тебя и твоих неокимеков по-прежнему остается в силе.
– Конечно, остается, но знайте и вы, – передал Агамемнон, сожалея о том, что машины не смогут распознать его язвительный тон, – что если вы явитесь снова и напомните о своем существовании, то опять получите хорошего пинка.
Оставив на поле боя более сотни разрушенных и неуправляемых кораблей, дрейфующих на орбите вокруг Ришеза, флот Омниуса убрался восвояси. Обломки могут, правда, создать опасность для навигации, но, вероятно, Агамемнон и его кимеки используют их в качестве элемента полосы обороны. Для планетной базы трудно придумать лучший заслон от вторжений противника из космоса.
Правда, кимеки не могли не понимать, что угроза командующего флотом робота не была пустым звуком. Мыслящие машины вернутся, в этом не могло быть никаких сомнений, и огневая мощь их флота на этот раз будет такой, что они смогут обеспечить себе победу. Агамемнон понимал, что титанам придется покинуть Ришез и отступить на какую-нибудь отдаленную планету, где надо будет создать непроницаемую и несокрушимую систему обороны. Этого будет достаточно, чтобы спастись от Омниуса – по крайней мере на некоторое время.
Надо будет обсудить эту проблему с Юноной и Данте, но действовать нужно без промедления. Всемирный разум может быть неуклюжим и предсказуемым, но он абсолютно беспощаден.
Много позже, вернувшись в город и подсчитав понесенные в результате машинной атаки потери, Агамемнон, к своей досаде, обнаружил, что пилотом одинокого корабля был вовсе не неокимек.
Каким-то образом, после пятидесяти шести лет заключения, независимый робот Севрат нашел способ сбежать и присоединиться к флоту мыслящих машин.
* * *
Бог вознаграждает сострадающих.
Арракиская поговорка

Хотя вид заваленного книгами и чертежами кабинета едва ли мог удовлетворить воображение Нормы Ценвы, она редко покидала свое рабочее помещение. Сознание ее могло побывать в любом месте по ее выбору.
В высшей степени сосредоточившись на решении важных задач, она беспрестанно работала с чертежами на электронных чертежных досках, а на кольгарской верфи, гудевшей по соседству, тысячи рабочих воплощали в жизнь проекты Нормы. Завод строил корабль за кораблем, производил защитные поля, двигатели и оружие. Этот процесс был нескончаем, как и работа Нормы. Джихад продолжался.
Она без особого удивления обнаружила, что уже наступило утро. Норма опять проработала всю ночь, а может быть, и дольше. Она не знала даже, какое сегодня число и какой день недели.
Снаружи от кольгарской верфи, которой теперь управлял ее старший сын Адриен, доносился гул работы тяжелых машин. Это был… так сказать, продуктивный, полезный шум, который не отвлекал ее и не мешал творить и работать. Адриен был одним из пятерых детей Аурелия Венпорта, но другие четверо не имели ни склонностей, ни способностей к бизнесу. Они – двое сыновей и две дочери – работали в корпорации «ВенКи», но на незначительных должностях в представительствах компании. Адриен сейчас находился на Арракисе, наблюдая за добычей и распределением пряности.
Рабочие бригады собирали торговые суда и военные корабли, в большинстве своем оснащенные старыми обычными двигателями, но строили здесь и спейсфолдеры – корабли с двигателями, свертывающими пространство, двигателями, способными мгновенно переносить корабли из одной точки космического пространства в другую. К сожалению, системы навигации продолжали оставаться ненадежными и по определению рискованными. Процент потерь был так высок, что люди не желали летать на таких кораблях, даже солдаты Джихада пользовались ими только в случаях крайней необходимости.
Несмотря на повторяющиеся неудачи – одни, обусловленные недостатками математических и физических расчетов, другие – фанатизмом, – Норма была уверена, что со временем найдет решение, если сосредоточится и не будет спешить. Более высоких приоритетов у нее сейчас не было.
Она вышла на улицу, окунувшись в утреннюю прохладу, и всмотрелась в очертания гремящих цехов, не слыша этого грохота и не ощущая запаха гари и дыма литейных печей. Большая часть ресурсов планеты шла на сборку новых кораблей для восполнения постоянных потерь армии Джихада. Одно количество энергии, материалов, сырья и рабочей силы, которое для этого требовалось, не укладывалось даже в светлой голове Нормы.
Когда-то она была низкорослой молодой девушкой, которую презирала ее собственная мать. Теперь же Норма была физически прекрасна, ее идеи и область ответственности охватывали всю вселенную и простирались далеко в будущее. Она изменилась фундаментально, в самих основах своей сущности, поднявшись на высочайший уровень сознания после пыток, которым подверг ее титан Ксеркс. Теперь она стала критически важным мостом, соединявшим современность и вечность. Человечество не могло теперь воспользоваться этим потенциалом без Нормы Ценвы.
Какое-то время Норма была счастлива. Она была любима и любила сама. Аурелий, ее опора и поддержка, погиб вместе с ее суровой и эгоцентричной матерью, став одной из жертв нескончаемой войны. Отношения ее с Зуфой всегда были сложными, но милый и любимый Аурелий был просто даром богов, выручавшим ее во многих тяжелых ситуациях. Не проходило ни одного дня, чтобы она не вспоминала о нем. Без его беззаветной помощи и поддержки она никогда не смогла бы достичь своей жизненной цели и не осознала бы свои мечты. С самого начала Аурелий разглядел ее скрытые возможности и вложил в нее все свое состояние, всю свою душу.
Благодаря соглашению, которое Аурелий заключил в свое время с Сереной Батлер, корпорация «ВенКи» сохранила монополию на производство свертывающих пространство двигателей. Когда-нибудь эта новая технология приобретет даже большее значение, чем защитные поля Хольцмана – и произойдет это, как только Норме удастся решить навигационную проблему. Но каждый раз, когда Норма, казалось бы, находила часть ответа, возникало множество новых вопросов, которые еще больше запутывали проблему, а ответ казался еще дальше – таким далеким и маленьким кажется собственное отражение в комнате с зеркальными стенами.
Норма смотрела на гигантский промышленный пейзаж, но сознание ее был далеко, продолжая блуждать в поисках ускользающего решения. Спейсфолдеры могли перебрасываться из одной точки пространства в другую мгновенно – сам толчок срабатывал великолепно, – но возможность точно направить корабль, позволить ему избежать столкновений с другими небесными телами представлялась неразрешимой проблемой. Хотя пространство на пути корабля чаще все же оказывалось пустым, существовала ненулевая вероятность того, что судно встретится со звездой или планетой, и тогда корабль погибал. Не было ни единого шанса свернуть или избежать столкновения. Экипаж не мог даже воспользоваться спасательными судами.
Приблизительно одна десятая всех полетов на спейсфолдерах заканчивалась катастрофой.
Это было похоже на бег с завязанными глазами по минному полю. Ни один человеческий ум не мог среагировать на возникавшие опасности достаточно быстро, ни одна карта не могла обеспечить пилота точной информацией о препятствиях, которые могли встретиться в свернутом пространстве. Этого не могла сделать даже сама Норма, несмотря на ее сверхъестественный интеллект.
Много лет назад она нашла временное решение, применив для этого быстродействующие компьютеры. Аналитическое приспособление для быстрого принятия решений могло предвосхищать неверный шаг за наносекунды и в течение этого времени менять курс. Тайная установка таких приборов на кораблях – первых моделях промышленных спейсфолдеров – снизила аварийность почти наполовину и сделала новые корабли почти пригодными для регулярной навигации.
Но когда офицеры армии Джихада впоследствии обнаружили компьютеры на борту кораблей, то поднялся такой шум, разразился такой скандал, что дело едва не дошло до закрытия кольгарской верфи. Поставленная в безвыходное положение Норма пыталась оправдываться, приводя доказательства успеха и указывая на преимущества, которые сверхскоростные корабли могут дать Джихаду. Но ее никто не слушал. Великого Патриарха Тамбира Боро-Гинджо едва не хватил удар, когда он узнал об «обмане», который пыталась совершить Норма.
Ее сын Адриен – блестящий оратор и умелый негоциант, такой же, как и его отец, – сумел спасти Норму и верфь, прибегнув к униженным извинениям, согласившись вопреки здравому смыслу и собственным интересам извлечь из кораблей и уничтожить все компьютерные навигационные системы под наблюдением меднолобых чиновников Лиги. Уничтожая компьютеры, он улыбался, и чиновники отбыли на Салусу, самодовольно ухмыляясь.
– Ты найдешь другое решение, – шепнул Адриен матери. – Я знаю, что обязательно найдешь.
Хотя с тех пор Норма не могла больше использовать компьютеры, она сохранила несколько спрятанных навигационных систем. А затем потратила десятки лет, начав работать над проблемой, можно сказать, с чистого листа. Это было жуткое, ничем не оправданное отставание. Без сложных компьютеров она не видела никакого решения. Навигатор должен был каким-то образом предугадывать препятствия и устранять возможность столкновения до того, как они возникали в реальности – такое представлялось Норме абсолютно невозможным.
Проект создания спейсфолдеров превратился для корпорации «ВенКи» в настоящую черную дыру, которая требовала огромных затрат и не сулила в ближайшем будущем никаких доходов, какими можно было бы эту дыру заполнить. Техника действовала безупречно, так, как рассчитывала Норма, но управлять ею было практически невозможно.
К счастью, «ВенКи» получала приличный доход от перевозки грузов, особенно это касалось добычи и транспортировки пряности с Арракиса. Пока только ее корпорация имела там необходимые связи и знала источники получения меланжи.
Норма и сама принимала пряность. Она оказалась настоящим благом. Меланжа. Готовясь к новому рабочему дню, Норма с наслаждением вдыхала аромат пахнущего корицей и упакованного в капсулу красновато-коричневого порошка, клала ее на язык и проглатывала. Она даже не знала, сколько меланжи она съела за последние несколько дней. Столько, сколько потребовалось.
Эффект циркулирующей в крови пряности на сознание был потрясающим. Например, в какой-то момент Норма, сидя у окна своего рабочего кабинета, наблюдала, как идет постройка нового судна. Вокруг корпуса суетились рабочие, передвигаясь на специальных платформах и страхуя себя специальными поясами, изобретенными Нормой…
В какое-то мгновение, однако, она ощутила мощный внутренний толчок, это было, видимо, похоже на свертывание пространства, но присутствовало здесь и нечто особенное, но природу этой особенности Норма пока не могла постичь. В течение последнего месяца она увеличила потребление меланжи, экспериментируя на себе, как на своих кораблях, отчаянно ища разгадку тяжелейшей проблемы безопасной навигации. Это было какое-то сверхъестественное оживление, поток мыслей, которые неслись к окончательному решению, словно бурная горная река – по порогам глубокого узкого ущелья.
Внезапно во время этой ментальной вспышки Норма вдруг ощутила, что сознание ее находится очень далеко от Кольгара. Она явственно увидела высокого худощавого мужчину, стоящего среди безбрежного моря иссушенной песчаной пустыни. Мужчина следил за ремонтом машины для сбора пряности. Несмотря на какую-то рябь перед глазами – было такое впечатление, что она смотрит сквозь толстое рифленое стекло, – Норма узнала патрицианский профиль и темные волнистые волосы, в которых, несмотря на шестидесятичетырехлетний возраст их обладателя, не было видно седины. Таков был гериатрический эффект регулярного приема пряности.
Адриен. Мой сын. Он на Арракисе. Она вспомнила, что Адриен действительно уехал на Арракис для переговоров с дзенсуннитами относительно условий сбора пряности.
Сын был до такой степени похож на отца, что Норма могла вполне вообразить, что видит Аурелия. Учитывая успехи сына в делах, Норма доверила ему проведение всех торговых операций корпорации «ВенКи», а сама сосредоточилась на своей работе.
Было ли это видение реальным? Норма не знала, чему верить. Может быть, это было просто видение того, во что она хотела верить?
Она продолжала явственно видеть образ своего старшего сына, когда голову ее пронзила сильнейшая боль. Норме показалось, что череп распиливают зазубренным лезвием. Она громко закричала. Теперь она видела перед глазами только полосы и пятна яркого света, окрашенные в разные цвета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109