Норма никогда не добивалась для себя ни власти, ни богатства, она стеснялась славы, которую заслужила благодаря своим великим открытиям, но она тем не менее понимала, что ее навигационный прорыв и усовершенствование спейс-фолдерного флота, который станет безопасным в эксплуатации, позволят Адриену и его наследникам увеличить и без того огромное состояние корпорации «ВенКи» и сделать компанию такой же могущественной, как сама Лига.
Норма знала теперь, что наибольшей эффективностью обладает газообразная, аэрозольная форма меланжи, которая позволяла разуму и сознанию достигать ранее недоступных высот. Сгорая от нетерпения и предвкушения, она ждала момента, когда сможет поднять уровень исследований на новую, более высокую ступень.
Полное погружение в пряность, полная зависимость.
Одержимая своим планом, Норма снимала для проведения экспериментов лаборантов и техников с работ на верфи. В сравнении с огромными кораблями, сложнейшими двигателями Хольцмана и генераторами полей ее нынешний проект был отнюдь не грандиозным и к тому же весьма недорогим. Но по важности он превосходил все, что делала Норма до сих пор.
Хотя Адриен неоднократно пытался серьезно поговорить с матерью, он так до сих пор и не понял, чего именно она хочет добиться, а она вовсе не стремилась все до тонкостей ему объяснить. В последнее время ей все труднее становилось говорить с сыном на понятном ему языке, но с ее требованиями он не спорил и выполнял любые ее просьбы. Адриен знал, что великие идеи Нормы преображают лицо вселенной.
Специальная команда изготовила из прозрачного плаза герметичную камеру, снабженную соплами, соединенными со шлангами, по которым в камеру мог поступать дорогой меланжевый газ. Когда камера была готова, Норма заперлась внутри нее, взяв с собой только подушку, на которой собиралась сидеть. Наконец-то я одна. Закрыв глаза, она повернула рукоятку подачи в камеру оранжевого меланжевого газа. Она сделала глубокий вдох и стала ждать наступления эффекта. Между тем камера продолжала наполняться – пряности было больше, чем когда-либо приходилось принимать Норме. Такая мощная концентрация могла убить неподготовленного человека, но у Нормы уже выработалась выраженная толерантность к пряности и, более того, потребность в ней.
Рабочие кольгарской верфи смотрели на Норму широко открытыми от изумления глазами, видя, как она жадно вдыхает клубящийся внутри камеры оранжевый плотный газ. С каждым вдохом Норма уходила все дальше и дальше, все быстрее погружаясь в глубины своего сознания и разума. Клетки ее вновь ставшего уродливым тела буквально плавали в оранжевом дыму, сливались с ним. Полная концентрация, полный покой, полная безмятежность.
Опыт такого переживания увел Норму далеко за пределы промышленной технологии свертывания пространства, поднял ее на уровень подлинной и высочайшей, чистой без примеси духовности. Для Нормы сущностью ее человеческого бытия стала теперь ее эфирная природа. Она ощущала себя скульптором космического масштаба, работавшего с планетами и солнцами так, словно это была податливая в умелых руках глина.
Это было величественно. Это было полным и окончательным освобождением.
Она осталась запечатанной в камере без пищи и воды, пользуясь лишь питательными свойствами меланжи. Прозрачный плаз стенок камеры покрылся ржавыми полосами, и Норма уже практически перестала слышать шипение поступавшего по шлангам газа, который все гуще клубился вокруг нее.
Как долго ждала Норма момента, когда будет плавать в пространстве, где она сможет наконец по-настоящему мыслить.
* * *
Нельзя понять человечество, если не взглянуть на него в достаточно отдаленной перспективе. В нашем положении мы имеем превосходную возможность достичь этого.
Архивы Россака. Постановка цели

Родословные человечества представляли собой сложный и прекрасный переплетающийся узор, но только для тех, кто был способен его увидеть. Основы и нити ДНК перебрасывались от одних семей к другим, от поколения к поколению. Нуклеотидные последовательности комбинировались и рекомбинировались, тасовали гены, творя бесконечное число неповторимых человеческих индивидуальностей. Даже вездесущий разум Омниуса не смог бы оценить потенциал, заложенный в существах, возникавших из этой потрясающей воображение закрученной в двойную спираль молекулы.
Тиция Ценва и Колдуньи Россака взялись за этот проект, видя в нем свою задачу и достойный предмет поисков и изысканий.
Глубоко в лабиринтах пещер в скалистых горах, вдали от звуков и запахов серебристо-пурпурных джунглей, вдали от следов, оставленных недавним нападением железных пираний, Тиция и одна из ее высоких светлокожих Колдуний осматривали жизненно необходимые им – но абсолютно незаконные – компьютеры. Эти хранящие массы данных машины были анафемой в Лиге Благородных, но здесь эти приборы были абсолютно необходимы. Россакские женщины просто не имели другой возможности хранить немыслимо громадный массив генеалогической информации, накопленный ими за многие годы. У Колдуний было множество строжайших секретов от остального человечества, и эта тайна была одной из самых вызывающих.
В течение многих поколений Колдуньи вели регистрацию селекции всех семей своей планеты. Окружающая среда Россака была губительна для ДНК, вызывая частые мутации – некоторые из них были катастрофичными, и лишь немногие служили улучшению вида. Информация, собранная во время ретровирусной эпидемии Бича Омниуса, предоставила в распоряжение Колдуний много больше данных для прослеживания и изучения.
Повернувшись к стоявшей рядом женщине по имени Кари Маркес, Тиция сказала:
– Теперь, когда мы собрали основные данные о родословных и проследили множество возможных перестановок, попробуй только представить себе, что мы сможем сделать с этой удивительной информацией. Теперь наконец мы сможем использовать ее на практике. – Она сжала тонкие губы и восхищенно взглянула на компьютеры. – Проекции. Совершенство. Кто знает, какие новые потенциальные возможности человека мы сможем открыть? Мы сотрем множество прежних ограничений. Действительно, почему мы должны останавливаться перед сверхчеловеческими задачами? Может быть, мы располагаем возможностями, о которых пока даже не подозреваем.
Тиция и Кари покинули комнату, где тихо жужжали вентиляторы и силовые генераторы компьютеров.
Обе женщины вышли в общий обеденный зал, где группа Колдуний и их молодых учениц собрались для короткой совместной трапезы и спокойных бесед. Тиция организовывала такие обеды для того, чтобы женщины имели возможность, собравшись, говорить о действительно важных вещах, а не слушать болтовню мужчин об их бизнесе и прочих пустяках. Когда Верховная Колдунья заняла свое место за столом, остальные женщины склонили головы в знак почтения.
Приятная атмосфера была нарушена каким-то событием в холле. Кто-то кричал, слышался возбужденный мужской голос. В зал ввалился низкорослый широкоплечий мужчина, тащивший на себе другого человека, который не мог идти сам. У молодого человека были короткие ноги и спутанные светлые волосы.
– Нужна помощь, человек болен!
Тиция недовольно поджала губы. Джиммак Теро был одним из Уродов, неудачных детей, которые тем не менее выжили. У него было широкое круглое лицо, покатый лоб и широко посаженные невинные голубые глаза. Он был мил в обращении, что не очень вязалось с его поврежденным интеллектом. Несмотря на постоянные упреки, Тиции так и не удалось убедить Джиммака в том, чтобы он никогда не приходил сюда, в пещеры, где положено бывать только нормальным людям. Он постоянно возвращался.
– Человек болен, – повторил Джиммак. – Нужна помощь. Джиммак практически волок на себе человека, который едва переставлял тащившиеся по полу ноги. Джиммак подвел его к одному из столов. Человек упал на него лицом. На незнакомце была надета форма корпорации «ВенКи» с пристегнутыми инструментами, многочисленными карманами и мешками для собранных растений. Это был один из старателей, рыскавших по джунглям в поисках лекарственных трав. Джиммак, случайное дитя, часто помогал этим людям, служа им проводником в самых темных и непроходимых закоулках джунглей, которые он знал как свои пять пальцев. Тиция вышла вперед.
– Зачем ты приволок его сюда? Что случилось?
Кари Маркес встала рядом с Верховной Колдуньей. Джиммак помог перевернуть больного лицом вверх. Никто из присутствующих не видел этих симптомов уже двадцать лет, но они были несомненны.
– Бич Омниуса!
Многие находившиеся в зале женщины вскочили на ноги и ушли. Тиция почувствовала, что ей не хватает воздуха, во рту и в горле стремительно пересохло. Она заставила себя успокоиться и подумать. Она не могла позволить, чтобы этот ублюдок увидел ее страх и нерешительность.
– Возможно. Но даже если и так, то это другой штамм. На щеках пятна и нарушение окраски глаз. Но пятна другие… – Она была уверена, что говорит в точности то, что подтвердили бы анализы, на которые ушло бы несколько часов. – Но в принципе это, как мне кажется, тот же ретровирус.
Тиция знала, что угроза со стороны мыслящих машин не исчезла. Хотя Омниус атаковал их механическими пираньями, видение Нормы предупреждало о куда больших несчастьях. Может быть, в цилиндрах содержалась та же зараза или вирус дремал в россакских джунглях, мутировал и стал еще более опасным.
– Он умрет, – сказала Тиция, глядя на больного сборщика лекарственных растений, потом обратила суровый взор на Джиммака. – Почему ты сам о нем не позаботился? Возможно, вы, Уроды, заразились бы и покинули этот мир, перестав мучиться в нем. – В волосах Тиции затрещало статическое электричество, она едва не поддалась сокрушительному гневу, но взяла себя в руки. – Ты не должен был приводить его сюда, Джиммак.
Молодой человек смотрел на Тицию своими телячьими глазами, вид у него был обиженный и разочарованный.
– Убирайся, – рявкнула Тиция. – И если найдешь еще таких больных, то не вздумай тащить их сюда.
Джиммак стремительно выкатился из зала с какой-то странной неуклюжей грацией. Походка у него была неловкой и неуверенной, голову он наклонил вперед, словно стараясь защититься от удара.
Глядя вслед ему, Тиция недовольно покачала головой, на какое-то мгновение забыв о жертве. Она презирала Уродов за то, что они вели жалкую и никчемную жизнь в джунглях, вместо того чтобы умереть от своих врожденных дефектов. Никто вообще не знал, сколько их шатается в джунглях. Она бы ненавидела их всех, если бы один из них – Джиммак – не был ее родным сыном.
* * *
Во вселенной царит поразительное равновесие. Каждый миг радости уравновешивается такой же мерой трагедии.
Абульурд Харконнен. Запись из личного дневника

К тому времени, когда приказ о производстве в башары прошел наконец по всем бюрократическим инстанциям Армии Человечества, Абульурд Харконнен уже успел набрать команду специалистов для анализа смертельных пираний. Он лично просмотрел послужные списки проверенных ученых, механиков, инженеров, выбирая самых лучших. Ссылаясь на верховного башара Вориана Атрейдеса, он смог «выбить» для группы недавно освободившиеся и отремонтированные лабораторные помещения недалеко от администрации Великого Патриарха. Тысячи этих смертоносных шариков были найдены на улицах Зимии. Ученые и инженеры, собранные Абульурдом, разобрали около сотни шариков, чтобы обнаружить программу, электрические цепи и миниатюрный двигатель, который позволял этим механическим тварям летать и убивать.
Хотя сам Абульурд не был ученым, он регулярно посещал лабораторию и лично следил за ходом работ.
– Есть ли у вас какие-нибудь идеи насчет того, как бороться с ними? – спрашивал он мужчин и женщин, сидевших за столами. – Как нам остановить их в следующий раз? Омниус очень настойчив и упорен.
– Идей много, сэр, – отозвалась одна женщина, не отрывая глаз от микроскопа, в окуляр которого она рассматривала миниатюрный механизм крошечного убийцы. – Но прежде чем можно будет сказать что-то определенное, нам надо лучше разобраться в устройстве этого мелкокалиберного оружия.
– Можно ли остановить их полями Хольцмана? Другой инженер отрицательно покачал головой.
– Маловероятно. Эти устройства очень примитивны. В них не использована гель-контурная технология, поэтому импульсы Хольцмана не наносят им вреда. Но если мы расшифруем их мотивационную программу, то сможем, наверное, разработать тормозящую контрпрограмму.
– Продолжайте работать, – сказал Абульурд. Посмотрев на часы, он извинился и поспешил на свою временную квартиру, чтобы подготовиться к церемонии. Сегодня он будет официально произведен в башары и к его форме прикрепят новые знаки различия.
Маленькая комната Абульурда была обставлена со спартанской простотой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109