Повелитель здесь– я, и мое слово– закон.
Атр смотрел на отца, понимая его в этот миг лучше, чем когда-либо прежде. Осознав, что у него нет выбора, Атр кивнул.
– Обещаю.
– Вот и хорошо. А тепеоь пойдем перекусим. Должно быть, ты проголодался.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
– Где это мы? – спросил Атр, оглядывая пещеру, в которую они перенеслись, и постепенно привыкая к темноте.
Ген прошел мимо него, привстал на цыпочки и дотянулся до узкого выступа под сводом пещеры.
– В одном из моих последних миров, – ответил он, снимая с выступа плоскую коробку. Внутри лежала Книга Уз, с помощью которой они могли вернуться в Д'ни. Убедившись, что книга не пострадала, Ген вновь сунул коробку в трещину камня, а затем повернулся к Атру. – Это моя Тридцать Седьмая Эпоха.
– А, вот как… – произнес Атр, чтобы что-то сказать. Самому ему не понадобилось бы много времени и сил, чтобы придумать название для Эпохи – что-нибудь мистическое или романтичное, – но Ген становился упрямым прагматиком, когда дело касалось его собственных творений.
Уже три года Атр сопровождал отца в путешествиях по Эпохам, и ни разу Ген не удосужился дать им название. Только номера. Ген питал склонность к номерам.
Впереди узкий туннель поворачивал влево, постепенно поднимаясь все выше. Запахнув плащ, Атр поспешил за отцом, гадая, каким окажется его очередной мир.
Наверху уже наступила ночь. Они шагнули из пещеры на круглую, заросшую травой поляну, окруженную с трех сторон голыми каменистыми холмами. Вдалеке, под черно-синим небом, в котором висели две маленькие луны – красная и белая, – виднелся остров. Середину острова занимало овальное озеро.
Атр стоял неподвижно, очарованный живописным видом невысоких холмов, образовывавших естественную чашу вокруг озера. Вода в нем была темной и неподвижной, в ее глади отражались звезды, а окружающее остров море излучало яркое мерцающее сияние.
Вглядываясь в окружающий пейзаж, Атр, по обыкновению, задавался вопросами, гадая, с помощью каких слов и фраз отец придал, например, такую скульптурную форму холмам. Из каких пород они сложены? Известняка, а может, глины? А эти деревья справа – что это, естественная разновидность или Гену пришлось создавать их отдельно?
Со стороны озера дул прохладный ветерок, напоенный ароматами трав и цветов.
– Здесь очень красиво, – наконец произнес Атр, повернувшись к отцу, но Ген только фыркнул, окидывая пренебрежительным взглядом творение своих рук.
– У меня бывали миры и получше, – ответил он, взбираясь на холм и спускаясь по другую сторону. – В каком-то смысле это самый неудачный из моих опытов. Я старался сделать этот мир как можно более простым и, вероятно, переборщил с простотой.
Атр поднялся на холм, догоняя отца. За прошедшие три года он повидал немало Эпох – сам он еще не пытался что-нибудь создать, – но так и не перестал удивляться тому, каким образом простые слова способны порождать такую яркую и ощутимую реальность.
Между разбросанными в траве валунами вилась тропа, и через десяток шагов она привела их на ровный склон, заросший высокой травой. Внизу, на расстоянии примерно мили, сгрудившись на левом берегу озера, виднелась кучка низких прямоугольных строений странного вида, будто наполовину сделанных из камня. Строений было не меньше сорока, их освещали лампы, висящие над дверями и вдоль берега. Подвесные мосты соединяли строения. На террасе ближайшей из хижин можно было рассмотреть несколько темных фигурок.
Атр в изумлении повернулся к отцу:
– Значит, этот мир обитаем?
– Да, только на многое не рассчитывай, Атр. Жители этого мира – простой, бесхитростный народ, можно сказать, первобытный. Они умудряются выжить, промышляя ловлей рыбы и примитивным земледелием, но что касается культуры– увы…
Ген издал пренебрежительный смешок. Несмотря ни на что, Атр ощутил трепет восторга в предвкушении встречи с жителями этого мира. Хотя Ген время от времени приводил в Д'ни работников из какой-нибудь Эпохи, он никогда не брал с собой Атра в населенные миры. Никогда– до сегодняшнего дня.
Они зашагали вниз по склону, скользя по траве. Сначала Атр думал, что они приблизятся к островитянам незамеченными, но когда они оказались на расстоянии сотни ярдов от деревни, послышались крики. Кто-то заметил их. Раздался гул голосов, появились признаки лихорадочной деятельности.
Ген коснулся руки сына, веля ему остановиться.
Атр с тревогой взглянул на него.
– Это опасно? Ген покачал головой.
– Наберись терпения, Атр. Ты явился сюда, чтобы наблюдать, – вот и наблюдай.
Атр замолчал, глядя, как десять высоких мужчин бегут к ним по склону с пылающими факелами в руках.
На расстоянии десяти шагов островитяне остановились, пали на колени и склонили головы перед Геном. Один из них, самый высокий, вскоре поднялся, шагнул вперед, не поднимая головы, и протянул гирлянду желтых цветов, пробормотав на ломаном Д'ни:
– Добро пожаловать, повелитель. Твое жилище готово.
В трепещущем свете факелов Атр разглядел, во что одет островитянин – в грубое, сотканное вручную подобие плаща Гильдии!
– Хорошо. – Ген наклонился, позволяя мужчине повесить ему на шею гирлянду. Затем, выпрямившись, приказал: – Собери жителей деревни. Я буду говорить с ними.
– Слушаюсь, повелитель! – Островитянин с любопытством взглянул на Атра темными блестящими глазами.
– А теперь веди нас, – повелительным и суровым тоном потребовал Ген.
Они зашагали по узкой улочке между низких, но просторных хижин с островерхими тростниковыми крышами. Деревянные стены хижин поднимались на фундаментах из больших, обтесанных каменных глыб. Искусно сплетенные мосты с деревянными настилами слегка покачивались над их головами. Достигнув озера, Атр увидел, что по земле здесь протянулись дощатые тротуары, в камне вырублены ступени, ведущие вниз, к причалу. Опорой ему служили сотни длинных свай, врытых в дно озера. У причала покачивались крепкие на вид рыбачьи лодки с убранными мачтами и свернутыми парусами.
Люди сбегались отовсюду – мужчины, женщины, дети. Все они были бледнокожими, коренастыми, закутанными в бурые плащи. Волосы у них были светлыми и прямыми, напомнившими Атру солому.
Чуть дальше в камне был прорублен канал, соединяющий озеро с открытым морем. Канал был неширок – по нему едва могла проплыть одна лодка. Через него островитяне перекинули крепкий деревянный мост.
На другом берегу вновь начался подъем. На вершине узкого гребня, за которым возвышался склон более высокого холма, находилось нечто вроде хижины для собраний размером гораздо больше, чем остальные строения деревни. Пока они перебирались через канал по мосту и поднимались на склон, Атр видел, как впереди один за другим вспыхивают огоньки, освещая гирлянды, подвешенные между деревянными столбами перед хижинами.
Позади молча следовали жители деревни, факелы в руках освещали путь.
Приблизившись к хижине, Ген повернулся лицом к толпе, числом не менее двух сотен человек.
– Люди Тридцать Седьмой Эпохи! – громко произнес он, и эхо на тысячу ладов повторило его голос. – Перед вами мой сын Атр. Я решил, что мы некоторое время побудем с вами. Пока Атр здесь, вы должны оказывать ему такой же почет, как и мне.
Атр удивленно покосился на него. Впервые он слышал от отца подобные слова. Но Ген продолжал:
– Вы должны давать ему все, что он пожелает, выполнять все, что он прикажет. Понятно?
– Понятно! – в один голос ответили островитяне.
– Вот и хорошо, – заключил Ген и повелительным жестом поднял левую руку, отпуская людей, а затем повернулся к Атру: – Идем со мной.
Атр замешкался, глядя, как рассеиваются в темноте, спускаясь вниз по склону, жители деревни, а затем вошел вслед за отцом в хижину.
Внутреннее убранство хижины оказалось знакомым: оно напоминало молельни, которые он видел внескольконате огромный деревянный стол, напоминающий стол в кабинете Гена.
Атр заметил, что Ген с насмешливой гримасой наблюдает за ним.
– Хочешь узнать, зачем я привел тебя сюда?
Помедлив, Атр кивнул.
Ген прошел к столу и сел в кресло, а затем взял в руки длинную узкую книгу, лежащую среди других книг.
– Дело в том, Атр, что я привел тебя сюда по множеству причин, но главным образом – чтобы ответить на твои настойчивые вопросы о том, как создавать Эпохи. Мне хотелось испробовать на практике твои теоретические познания. Здесь будет храниться твоя записная книжка – в нее ты занесешь все наблюдения об этом мире. – И он протянул книжку Атру. – И кроме того, я хочу, чтобы ты многое испытал сам и научился рассуждать непредвзято. Я хочу, чтобы ты собственными глазами увидел благоговейный страх, с каким к нам относятся жители Эпох.
– Благоговейный страх?
– Да, Атр, страх. Так и должно быть, разве мы не божества? Разве эти люди не обязаны нам своим существованием? Скажи, неужели они оказались бы здесь, если бы я не испещрил словами чистые листы бумаги?
Ген помолчал.
– Некоторое время ты побудешь здесь и понаблюдаешь за этой Эпохой, постараешься увидеть как можно больше. Это поможет тебе, когда ты начнешь творить сам. Ты будешь жить у одной из местных жительниц – у старухи, муж которой умер несколько лет назад. Будь с ней вежлив, но соблюдай дистанцию. Ты понял?
– Да, понял. Ген откинулся на спинку кресла.
– Хорошо. Тогда иди. Мой слуга ждет снаружи, он проводит тебя.
Слуга молча шагал впереди Атра, высоко подняв церемониальный факел с вырезанными на рукоятке символами Д'ни. Островитяне падали на колени и склоняли головы, когда Атр проходил мимо, а влед ему летел негромкий боязливый шепот.
Они прошли по тропинке через деревню, а затем свернули налево и поднялись по узкой лестнице между двумя хижинами с островерхими крышами. Впереди виднелся лишь темный, освещенный луной склон холма.
Проводник шагал медленно и торжественно, словно возглавлял пышное шествие.
Атр оглянулся на озеро, отыскал мост, а за ним, в темноте, – хижину отца. Позади нее, освещенный фонарем изнутри, стоял низкий длинный шатер. Пока Атр рассматривал шатер, из хижины появился Ген и вошел под полотняный навес.
Атр отвернулся. Впереди, чуть левее, у вершины холма, появился огонек. По мере того как путники приближались к нему, огонек рос, освещая силуэт хижины, примостившейся на склоне у самой вершины. Свет исходил из открытой двери.
В освещенном прямоугольнике двери появилась фигура, мгновение постояла на пороге и шагнула вперед, растворившись в темноте.
Свет факела проводника упал на крыльцо хижины и осветил старуху. Как и остальные жители деревни, она была облачена в простую одежду из грубой домотканой материи. Ее волосы густыми седыми прядями обрамляли морщинистое лицо, светясь подобно нимбу. Такой старой женщины Атру еще не доводилось видеть.
Она неловко поклонилась и отступила, жестом приглашая его войти в хижину.
Поколебавшись, Атр наклонился и шагнул в невысокую дверь. Он оказался в чистой, теплой комнате, наполненной сильным и пряным ароматом трав. Оглядевшись, он сразу увидел, откуда исходит запах: справа на стене, над двумя узкими полками с кухонной утварью, на деревянных крюках висели пучки трав.
Пол в хижине был дощатым, низкую крышу устилал тростник, положенный поверх деревянных балок. Комнату разделяла синяя занавеска.
– Хочешь есть? – спросила старуха, чувствуя себя явно неловко в присутствии Атра. На языке Д'ни она говорила еще хуже, чем слуга Гена.
Атр покачал головой.
– Спасибо, я не голоден.
– Ага… – Казалось, ее кивок выражает одобрение. Помедлив, она тревожно взглянула Атру в лицо. – А спать?
– Я… – В сущности, Атр не устал. Дома, в Д'ни, только близилось время ужина. Однако он почувствовал, какую неловкость вызывает у старухи, и растерялся. – Да, – подумав, согласился он, – если ты покажешь мне, где можно прилечь.
Старуха слегка качнула головой, но Атр не понял этого жеста. Может быть, она о чем-то сожалеет? Пожав плечами, она провела его за занавеску и указала на дощатый топчан.
Приглядевшись, Атр увидел на топчане набитый соломой матрац.
– Совсем как дома, – негромко произнес он. Старуха с любопытством вскинула голову.
– Прости, что ты сказал, повелитель? Он обернулся, чувствуя, что его глаза увлажнились.
– В детстве, когда я жил с бабушкой, у меня был точно такой же матрац.
– Это плохо? – спросила старуха, словно Атр говорил на чужом языке.
– Нет-нет – это чудесно. – Атр улыбнулся, испытывая признательность. Затем, повинуясь внезапному порыву и вспомнив, как радовалась бабушка, когда ей удавалось вкусно накормить его, спросил: – А если я передумаю насчет еды?
– Конечно! – Лицо старухи впервые осветила улыбка. – Я принесу супа и хлеба, ладно?
– Звучит восхитительно!
– Тогда подожди, повелитель, я сейчас вернусь.
Атр посмотрел ей вслед и огляделся, с наслаждением вдыхая запах трав.
Присев на корточки, он положил свою суму и записную книжку на край топчана, снял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33