Вдруг помост накренился, и левая нога Тамир соскользнула с него. Помост накренился в другую сторону, Тамир ухватилась за шест.
Перехватывая шест руками, она подобралась к золотой крылатой кобылице с гривой, украшенной цветами.
Только девушка успела взобраться ей на спину, как помост снова накренился.
— Послушай, подружка, — сказала Тамир деревянной лошади, — если уж обязательно скакать, то нельзя ли ограничиться рысью, а не галопом? Мне нужно отыскать друзей.
Едва она произнесла эти слова, как кобылица вздрогнула, и Тамир вдруг почувствовала, что седло под ней кожаное, а не деревянное. Седло — самое настоящее, и кобылица уносит ее прочь от обезумевшей карусели.
Глава 11
Тамир что было сил вцепилась в гриву золотокрылой кобылицы, и та, пронеся ее через туман, плавно приземлилась на лугу. Потом поскакала по тропе через высокие травы, усеянные полевыми цветами, голубыми и розовыми. Карусели не было видно и слышно.
С облегчением вздохнув, Тамир пошарила в кармане платья. Слава Богу, и красная пирамидка, и золотые монеты на месте. Кинжал тоже — у пояса. Только дорожный мешок с запасом воды и остальными пожитками пропал.
Тамир погладила гриву кобылицы, в которую были вплетены цветы. — Надеюсь, хоть ты знаешь, куда мы держим путь. — Она ослабила поводья. — Пока скакать на тебе — одно удовольствие. Я даже не почувствовала толчка, когда мы приземлились.
Кобылица заржала, остановилась и глянулась на всадницу.
— Как жаль, что я не знаю твоего языка!
Кобыла кивнула и продолжала в упор глядеть на Тамир.
— Что ты от меня хочешь? — Тамир посмотрела на хлыст, прикрепленный к седлу. — Не бойся, я не стану тебя стегать. — Она соскользнула с седла и заметила написанное на нем слово — Нарсип — Может быть, Нарсип, нам удастся понять друг друга без слов. Мне непременно нужно разыскать друзей. Девушка обеими руками сжала лошадиную голову и заглянула Нарсип прямо в глаза. — Сейчас я подумаю о них И может быть, сумею передать тебе свои мысли.
Глубоко вздохнув, Тамир представила себе Котфу Вот он — высокий, мускулистый, скачет с мечом в руке на облаченном в боевые доспехи коне. Итак, Котфа. А теперь — Зифон. Она нарисовала мысленный образ стройного волшебника, припомнила его темные волосы, светящийся обруч, его не всегда удачное колдовство, свою растущую привязанность к нему. Кобылица снова кивнула. — А вот и Аррамог. — Девушка вообразила его мохнатую мордашку, острые ушки, темно-синюю шубку с белой звездочкой на плече. Потом представила себе, как Зифон вместе с Аррамогом скачут на диком белом коне с голубой уздечкой. Прекрасное животное, свободное, скорее всего, даже необъезженное, мчится во весь опор, распустив по ветру гриву. Умеет ли Зифон ездить верхом? Ведь он в своем мире привык к мотоциклам.
Тамир отпустила голову кобылицы и улыбнулась. Нарсип закивала.
— Если ты готова, то я — тоже, — сказала Тамир, вдевая ногу в стремя и усаживаясь в седло. — Кобылица пошла шагом по тропе.
— Нельзя ли побыстрее, Нарсип?
Кобылица перешла на галоп. Волосы Тамир подхватил ветер. Цветы выпали из лошадиной гривы и слетели на землю. Они мчались все вперед и вперед. Кобылица едва касалась копытами земли. Мимо мелькали поля, но ни людей, ни животных на них не было видно. Огромные крылья Нарсип взметнули их над озером, и земля внизу подернулась дымкой.
Но вот они снова на земле. Кобылица замедлила шаг и ступила на тропу вившуюся меж тенистых деревьев с густыми кронами. У изгороди, под вишневым деревом она остановилась.
Тамир спрыгнула с седла и потрепала кобылицу по шее. — Отлично прокатились! — Правда, было бы еще лучше, будь на мне вместо платья штаны. — Нарвав с дерева вишен, девушка принялась за еду Кобыла пощипывала травку аккуратно сложив крылья
Странный вкус был у вишен — с одной стороны сладкие, с другой горчат. «Вроде некоторых моих знакомых», — подумала Тамир, вытирая липкие от сока ладони о высокую траву. Но красные пятна никак не отходили. Она прислонилась к изгороди. За ней виднелась открытая площадка, по обе стороны высились скамьи для зрителей. На середину площадки выехал одинокий всадник.
Кобыла заржала и легонько подтолкнула Тамир. — Что ты хочешь мне сказать? Ах, вот оно что! — Девушка заметила сумку, притороченную к седлу и открыла ее. Внутри оказались ярко-синие камзол и штаны и спереди, и сзади камзол украшала диагональная золотая полоса. — Как раз впору, — пробормотала Тамир, торопливо переодеваясь за кустом. Она пригладила гребнем волосы, потом достала из переметной сумки щетку и расчесала гриву Нарсип, — теперь мы обе в полном порядке. Вперед, навстречу всаднику!
Она отворила ворота, вскочила в седло, и кобылица послушно двинулась к центру арены. Всадник все приближался, наконец Тамир узнала его. — Котфа! — крикнула она. — Это я, Тамир. Слава Богу, ты жив-здоров!
Закованный в доспехи конь несся прямо на них. В одной руке у всадника был щит с гербом: летящий ворон несет в лапах череп, в другой — копье.
— Котфа, это же я, Тамир! — снова крикнула девушка, заметив, что всадник устремил на нее злобный взгляд. — Ты что, не узнаешь меня?
Не отвечая, Котфа занес копье. Нарсип отпрянула в сторону.
— Что с тобой, Котфа? Разве я — враг? — закричала Тамир.
Кобылица увернулась, но Котфа бросил своего скакуна в новую лобовую атаку.
— Все твои фокусы напрасны, Лорд Нокстра! — взревел он. — Ты сделал меня рабом, разрушил мой дом, преследовал меня, как дикого зверя! Кто же ты мне, как не враг? Прими же смерть от моей руки!
Кобылица снова увернулась.
— Он не в своем уме, Нарсип, — прошептала Тамир. — Придется защищаться. Но я должна заставить его вспомнить… — Девушка огляделась. — Скорее к изгороди — там шест! — Кобылица повиновалась. Тамир едва успела схватить шест — Котфа преследовал ее по пятам.
Он поднял копье, но Тамир опередила его и метнула шест, целясь Котфе в руку. Он выронил копье, черный жеребец взметнулся на дыбы, а Нарсип отпрыгнула влево.
— Приди же в себя, Котфа! — умоляла Тамир. — Приглядись как следует! Вспомни: пещеры Ктафы наше путешествие..
Но Котфа уже снова несся прямо на нее. Умоляющим жестом Тамир протянула к нему руки, запачканные вишневым соком.
— Кровь, твои руки залиты кровью! — прорычал он. — Ее ничем не смоешь! Ты убивал и тиранил мой народ, ты захватил нашу землю. Теперь я отомщу и за себя, и за других! — Котфа оглядел пустые трибуны и, как будто заслышав бурные аплодисменты, взмахнул мечом.
— Ты собираешься убить друга, безоружную женщину? — крикнула Тамир. — Не верю, что ты — храбрый Котфа, которого я знала, которому помогла спастись от Лорда Нокстры и от боч-ла. Очнись, Котфа, опомнись, пока не поздно!
Раздался звук трубы, и на арену выехал всадник в оранжевых доспехах, лицо его закрывал шлем. Он молча протянул Тамир серебряный щит и меч.
Кони понеслись в разные стороны, снова запела труба. — Второй бой турнира! — возвестил герольд.
Кожаными ремешками Тамир пристегнула к левой руке щит. Едва она управилась, как Котфа вихрем налетел на нее и ударил мечом по щиту. Девушка почувствовала толчок, услышала звон металл, но умудрилась удержаться в седле.
— Котфа! — крикнула она. — Я не Лорд Нокстра, я — Тамир! — Больше ничего она сказать не успела: Котфа снова занес над ней меч, и она попыталась заслониться щитом.
— Слабак! — издевался Котфа. — Не можешь даже сражаться, как подобает мужчине! Что же ты не взял с собой своих прихвостней? — Он снова замахнулся мечом, но Нарсип отпрянула.
— Да пойми же ты, дурья башка: я не Лорд Нокстра! Разве твоя звезда не подсказывает тебе, что с тобой творится неладное?
Котфа остановился и отер лоб тыльной стороной ладони. В глазах его застыло отсутствующее выражение, он как будто грезил наяву. — Пещера… звезда… — забормотал он.
Снова запела труба.
И сразу же Котфу будто подменили. Все сомнения мигом рассеялись. В глазах его запылала ненависть, можно было подумать, что его единственная цель — покончить с Тамир.
— Котфа, вспомни Зифона, волшебника и жонглера, вспомни Аррамога!
Всадник остановился, занесенный меч повис в воздухе. Казалось, до него начал доходить смутный смысл ее слов. Но он лишь помотал головой. — Я — воин. Одолеть в схватке смертельного врага — вот что для меня главное!
Он замахнулся мечом, собираясь снести ей голову, и снова Тамир, изловчившись, успела прикрыться щитом.
— Я этого не вынесу! — простонала она.
— Умри же, злодей! Я перережу тебе глотку от уха до уха, и кровь твоя смешается с кровью жертв, которой запятнаны твои руки!
— Вовсе это не кров, а вишневый сок!
Но он уже снова занес над ней меч. — Вперед, Нарсип! — крикнула Тамир.
— Кобылица развернулась и понеслась по арене.
— Трус! — взревел Котфа, пришпоривая вороного жеребца. Они поскакали вокруг арены. Один круг, второй. Вот черный жеребец начал настигать золотую кобылицу. Котфа замахнулся мечом, готовясь нанести удар. Но Тамир выдернула из-за седла хлыст и, прицелившись, обвила им занесенную руку преследователя. Меч упал на землю. Тогда девушка, собрав все силы, швырнула в Котфу свой щит. Тот схватился за нож, и Тамир снова приготовилась" пустить в ход хлыст. И тут золотая кобылица взметнулась на дыбы. Тамир упустила поводья и стала крениться набок. Подпруга лопнула, и всадница вместе с седлом рухнула наземь.
«Пешком от него не убежишь», — мелькнуло в голове у Тамир. Она ощутила острую боль в боку. — Зифон, Аррамог, как мне вас не хватает! Нет, я должна справиться сама. Умирать — так в одиночку… — Она нащупала рукой переметную сумку, достала красную пирамидку, легла на спину, поставив пирамидку себе на грудь.
Котфа спешился и подошел к ней, сжимая в руке нож.
— Демон! — крикнул он. — Обманщик! — и нагнулся, готовясь мощным ударом вонзить в нее нож.
— Не надо, Котфа! — еле слышно прошептала Тамир.
Он увидел у нее на груди сверкающую красную пирамидку, и рука его дрогнула. Взгляд метнулся с пирамидки на нож. Котфа стал разглядывать клинок с таким видом, как будто старался угадать его предназначение. И вдруг упал, как подкошенный, глаза его закрылись.
Тамир подумала о Нарсип, и через секунду крылатая кобылица склонилась над ней, заглядывая в глаза. — Охраняй нас, Нарсип, — пробормотала девушка. — Мне нужно отдохнуть… — Она повернулась на бок, положив под голову седло, красная пирамидка стояла рядом.
Когда Тамир проснулась, солнце уже садилось за деревья. Лицо овевал легкий ветерок. Нарсип и черный жеребец мирно паслись рядышком. Тамир поднялась. — Надо же: так свалиться — и ничего не болит! Спасибо, Нарсип, что не оставила меня. — Услышав ее слова, кобылица подошла и встала между девушкой и все еще не очнувшимся Котфой.
Тамир потрепала кобылицу по шее. — Посмотрим, нельзя ли ему помочь. — Она опустилась рядом с Котфой на колени и, достав из кармана кристалл, положила левую руку на плечо воина, прислушиваясь к его дыханию. Потом, зажав кристалл в правой руке, принялась водить им над грудью Котфы.
Он застонал и пошевелился. — Тамир. — Закашлялся и медленно сел, протирая глаза. — Я кажется с кем-то бился. Где мой враг — он жив?
— Едва избежал гибели.
— У меня что-то с головой: ничего толком не помню А ты?
— Я-то вряд ли когда-нибудь забуду. Слава Богу, ты хоть меня стал узнавать.
— Мы пили чай с клоуном, — стал припоминать Котфа. — Вокруг мелькали разноцветные огни. Как на праздничном фейерверке. Потом я скакал на коне и с кем-то бился. Ага, вспомнил. Это был Лорд Нокстра. Вот трус — все умолял меня остановиться. А у самого — руки в крови Он упал на землю. Я уже занес нож, но почему-то не смог его убить. Ты видела нашу схватку?
— Видела ли я? Да ведь ты сражался вовсе не с Лордом Нокстрой, а со мной! Взгляни на мои руки. — Она показала ему ладони. — Никакая это не кровь, а вишневый сок. Мое счастье, что у золотой кобылицы такие резвые ноги.
Котфа так побледнел, что девушка испугалась, как бы он снова не потерял сознание. — Что ты, Тамир! Разве я стал бы биться с тобой? Разве посмел бы? Ведь это вы с Зифоном спасли мне жизнь! Неужели в меня вселился демон?
— Должно быть, в чай было что-то подмешано. Ведь ты выпил целые две чашки, а я даже в рот не брала. Кто знает, что бы я натворила, выпей я столько же. Ты мог меня убить, но все же не сделал этого. Впредь будь осторожнее, когда тебя станут угощать.
Котфа потряс головой. — Красная пирамидка — только я ее увидал, как весь мой гнев улетучился. У меня было такое чувство, что когда-то, давным-давно, она кому-то уже принадлежала.
— Попробуем отыскать остальных. Пока у меня получалось, я передавала кобылице свои мысли о вас. Видишь, Нарсип, — это Котфа. Он уже вполне оправился и настроен куда более миролюбиво.
Кобылица недоверчиво покосилась на воина. Жеребец подошел поближе, и Котфа впервые рассмотрел его как следует — оранжевая с бирюзовым попона, гибкие металлические пластины по бокам. — Никогда не видал на лошадях такой брони, — проговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Перехватывая шест руками, она подобралась к золотой крылатой кобылице с гривой, украшенной цветами.
Только девушка успела взобраться ей на спину, как помост снова накренился.
— Послушай, подружка, — сказала Тамир деревянной лошади, — если уж обязательно скакать, то нельзя ли ограничиться рысью, а не галопом? Мне нужно отыскать друзей.
Едва она произнесла эти слова, как кобылица вздрогнула, и Тамир вдруг почувствовала, что седло под ней кожаное, а не деревянное. Седло — самое настоящее, и кобылица уносит ее прочь от обезумевшей карусели.
Глава 11
Тамир что было сил вцепилась в гриву золотокрылой кобылицы, и та, пронеся ее через туман, плавно приземлилась на лугу. Потом поскакала по тропе через высокие травы, усеянные полевыми цветами, голубыми и розовыми. Карусели не было видно и слышно.
С облегчением вздохнув, Тамир пошарила в кармане платья. Слава Богу, и красная пирамидка, и золотые монеты на месте. Кинжал тоже — у пояса. Только дорожный мешок с запасом воды и остальными пожитками пропал.
Тамир погладила гриву кобылицы, в которую были вплетены цветы. — Надеюсь, хоть ты знаешь, куда мы держим путь. — Она ослабила поводья. — Пока скакать на тебе — одно удовольствие. Я даже не почувствовала толчка, когда мы приземлились.
Кобылица заржала, остановилась и глянулась на всадницу.
— Как жаль, что я не знаю твоего языка!
Кобыла кивнула и продолжала в упор глядеть на Тамир.
— Что ты от меня хочешь? — Тамир посмотрела на хлыст, прикрепленный к седлу. — Не бойся, я не стану тебя стегать. — Она соскользнула с седла и заметила написанное на нем слово — Нарсип — Может быть, Нарсип, нам удастся понять друг друга без слов. Мне непременно нужно разыскать друзей. Девушка обеими руками сжала лошадиную голову и заглянула Нарсип прямо в глаза. — Сейчас я подумаю о них И может быть, сумею передать тебе свои мысли.
Глубоко вздохнув, Тамир представила себе Котфу Вот он — высокий, мускулистый, скачет с мечом в руке на облаченном в боевые доспехи коне. Итак, Котфа. А теперь — Зифон. Она нарисовала мысленный образ стройного волшебника, припомнила его темные волосы, светящийся обруч, его не всегда удачное колдовство, свою растущую привязанность к нему. Кобылица снова кивнула. — А вот и Аррамог. — Девушка вообразила его мохнатую мордашку, острые ушки, темно-синюю шубку с белой звездочкой на плече. Потом представила себе, как Зифон вместе с Аррамогом скачут на диком белом коне с голубой уздечкой. Прекрасное животное, свободное, скорее всего, даже необъезженное, мчится во весь опор, распустив по ветру гриву. Умеет ли Зифон ездить верхом? Ведь он в своем мире привык к мотоциклам.
Тамир отпустила голову кобылицы и улыбнулась. Нарсип закивала.
— Если ты готова, то я — тоже, — сказала Тамир, вдевая ногу в стремя и усаживаясь в седло. — Кобылица пошла шагом по тропе.
— Нельзя ли побыстрее, Нарсип?
Кобылица перешла на галоп. Волосы Тамир подхватил ветер. Цветы выпали из лошадиной гривы и слетели на землю. Они мчались все вперед и вперед. Кобылица едва касалась копытами земли. Мимо мелькали поля, но ни людей, ни животных на них не было видно. Огромные крылья Нарсип взметнули их над озером, и земля внизу подернулась дымкой.
Но вот они снова на земле. Кобылица замедлила шаг и ступила на тропу вившуюся меж тенистых деревьев с густыми кронами. У изгороди, под вишневым деревом она остановилась.
Тамир спрыгнула с седла и потрепала кобылицу по шее. — Отлично прокатились! — Правда, было бы еще лучше, будь на мне вместо платья штаны. — Нарвав с дерева вишен, девушка принялась за еду Кобыла пощипывала травку аккуратно сложив крылья
Странный вкус был у вишен — с одной стороны сладкие, с другой горчат. «Вроде некоторых моих знакомых», — подумала Тамир, вытирая липкие от сока ладони о высокую траву. Но красные пятна никак не отходили. Она прислонилась к изгороди. За ней виднелась открытая площадка, по обе стороны высились скамьи для зрителей. На середину площадки выехал одинокий всадник.
Кобыла заржала и легонько подтолкнула Тамир. — Что ты хочешь мне сказать? Ах, вот оно что! — Девушка заметила сумку, притороченную к седлу и открыла ее. Внутри оказались ярко-синие камзол и штаны и спереди, и сзади камзол украшала диагональная золотая полоса. — Как раз впору, — пробормотала Тамир, торопливо переодеваясь за кустом. Она пригладила гребнем волосы, потом достала из переметной сумки щетку и расчесала гриву Нарсип, — теперь мы обе в полном порядке. Вперед, навстречу всаднику!
Она отворила ворота, вскочила в седло, и кобылица послушно двинулась к центру арены. Всадник все приближался, наконец Тамир узнала его. — Котфа! — крикнула она. — Это я, Тамир. Слава Богу, ты жив-здоров!
Закованный в доспехи конь несся прямо на них. В одной руке у всадника был щит с гербом: летящий ворон несет в лапах череп, в другой — копье.
— Котфа, это же я, Тамир! — снова крикнула девушка, заметив, что всадник устремил на нее злобный взгляд. — Ты что, не узнаешь меня?
Не отвечая, Котфа занес копье. Нарсип отпрянула в сторону.
— Что с тобой, Котфа? Разве я — враг? — закричала Тамир.
Кобылица увернулась, но Котфа бросил своего скакуна в новую лобовую атаку.
— Все твои фокусы напрасны, Лорд Нокстра! — взревел он. — Ты сделал меня рабом, разрушил мой дом, преследовал меня, как дикого зверя! Кто же ты мне, как не враг? Прими же смерть от моей руки!
Кобылица снова увернулась.
— Он не в своем уме, Нарсип, — прошептала Тамир. — Придется защищаться. Но я должна заставить его вспомнить… — Девушка огляделась. — Скорее к изгороди — там шест! — Кобылица повиновалась. Тамир едва успела схватить шест — Котфа преследовал ее по пятам.
Он поднял копье, но Тамир опередила его и метнула шест, целясь Котфе в руку. Он выронил копье, черный жеребец взметнулся на дыбы, а Нарсип отпрыгнула влево.
— Приди же в себя, Котфа! — умоляла Тамир. — Приглядись как следует! Вспомни: пещеры Ктафы наше путешествие..
Но Котфа уже снова несся прямо на нее. Умоляющим жестом Тамир протянула к нему руки, запачканные вишневым соком.
— Кровь, твои руки залиты кровью! — прорычал он. — Ее ничем не смоешь! Ты убивал и тиранил мой народ, ты захватил нашу землю. Теперь я отомщу и за себя, и за других! — Котфа оглядел пустые трибуны и, как будто заслышав бурные аплодисменты, взмахнул мечом.
— Ты собираешься убить друга, безоружную женщину? — крикнула Тамир. — Не верю, что ты — храбрый Котфа, которого я знала, которому помогла спастись от Лорда Нокстры и от боч-ла. Очнись, Котфа, опомнись, пока не поздно!
Раздался звук трубы, и на арену выехал всадник в оранжевых доспехах, лицо его закрывал шлем. Он молча протянул Тамир серебряный щит и меч.
Кони понеслись в разные стороны, снова запела труба. — Второй бой турнира! — возвестил герольд.
Кожаными ремешками Тамир пристегнула к левой руке щит. Едва она управилась, как Котфа вихрем налетел на нее и ударил мечом по щиту. Девушка почувствовала толчок, услышала звон металл, но умудрилась удержаться в седле.
— Котфа! — крикнула она. — Я не Лорд Нокстра, я — Тамир! — Больше ничего она сказать не успела: Котфа снова занес над ней меч, и она попыталась заслониться щитом.
— Слабак! — издевался Котфа. — Не можешь даже сражаться, как подобает мужчине! Что же ты не взял с собой своих прихвостней? — Он снова замахнулся мечом, но Нарсип отпрянула.
— Да пойми же ты, дурья башка: я не Лорд Нокстра! Разве твоя звезда не подсказывает тебе, что с тобой творится неладное?
Котфа остановился и отер лоб тыльной стороной ладони. В глазах его застыло отсутствующее выражение, он как будто грезил наяву. — Пещера… звезда… — забормотал он.
Снова запела труба.
И сразу же Котфу будто подменили. Все сомнения мигом рассеялись. В глазах его запылала ненависть, можно было подумать, что его единственная цель — покончить с Тамир.
— Котфа, вспомни Зифона, волшебника и жонглера, вспомни Аррамога!
Всадник остановился, занесенный меч повис в воздухе. Казалось, до него начал доходить смутный смысл ее слов. Но он лишь помотал головой. — Я — воин. Одолеть в схватке смертельного врага — вот что для меня главное!
Он замахнулся мечом, собираясь снести ей голову, и снова Тамир, изловчившись, успела прикрыться щитом.
— Я этого не вынесу! — простонала она.
— Умри же, злодей! Я перережу тебе глотку от уха до уха, и кровь твоя смешается с кровью жертв, которой запятнаны твои руки!
— Вовсе это не кров, а вишневый сок!
Но он уже снова занес над ней меч. — Вперед, Нарсип! — крикнула Тамир.
— Кобылица развернулась и понеслась по арене.
— Трус! — взревел Котфа, пришпоривая вороного жеребца. Они поскакали вокруг арены. Один круг, второй. Вот черный жеребец начал настигать золотую кобылицу. Котфа замахнулся мечом, готовясь нанести удар. Но Тамир выдернула из-за седла хлыст и, прицелившись, обвила им занесенную руку преследователя. Меч упал на землю. Тогда девушка, собрав все силы, швырнула в Котфу свой щит. Тот схватился за нож, и Тамир снова приготовилась" пустить в ход хлыст. И тут золотая кобылица взметнулась на дыбы. Тамир упустила поводья и стала крениться набок. Подпруга лопнула, и всадница вместе с седлом рухнула наземь.
«Пешком от него не убежишь», — мелькнуло в голове у Тамир. Она ощутила острую боль в боку. — Зифон, Аррамог, как мне вас не хватает! Нет, я должна справиться сама. Умирать — так в одиночку… — Она нащупала рукой переметную сумку, достала красную пирамидку, легла на спину, поставив пирамидку себе на грудь.
Котфа спешился и подошел к ней, сжимая в руке нож.
— Демон! — крикнул он. — Обманщик! — и нагнулся, готовясь мощным ударом вонзить в нее нож.
— Не надо, Котфа! — еле слышно прошептала Тамир.
Он увидел у нее на груди сверкающую красную пирамидку, и рука его дрогнула. Взгляд метнулся с пирамидки на нож. Котфа стал разглядывать клинок с таким видом, как будто старался угадать его предназначение. И вдруг упал, как подкошенный, глаза его закрылись.
Тамир подумала о Нарсип, и через секунду крылатая кобылица склонилась над ней, заглядывая в глаза. — Охраняй нас, Нарсип, — пробормотала девушка. — Мне нужно отдохнуть… — Она повернулась на бок, положив под голову седло, красная пирамидка стояла рядом.
Когда Тамир проснулась, солнце уже садилось за деревья. Лицо овевал легкий ветерок. Нарсип и черный жеребец мирно паслись рядышком. Тамир поднялась. — Надо же: так свалиться — и ничего не болит! Спасибо, Нарсип, что не оставила меня. — Услышав ее слова, кобылица подошла и встала между девушкой и все еще не очнувшимся Котфой.
Тамир потрепала кобылицу по шее. — Посмотрим, нельзя ли ему помочь. — Она опустилась рядом с Котфой на колени и, достав из кармана кристалл, положила левую руку на плечо воина, прислушиваясь к его дыханию. Потом, зажав кристалл в правой руке, принялась водить им над грудью Котфы.
Он застонал и пошевелился. — Тамир. — Закашлялся и медленно сел, протирая глаза. — Я кажется с кем-то бился. Где мой враг — он жив?
— Едва избежал гибели.
— У меня что-то с головой: ничего толком не помню А ты?
— Я-то вряд ли когда-нибудь забуду. Слава Богу, ты хоть меня стал узнавать.
— Мы пили чай с клоуном, — стал припоминать Котфа. — Вокруг мелькали разноцветные огни. Как на праздничном фейерверке. Потом я скакал на коне и с кем-то бился. Ага, вспомнил. Это был Лорд Нокстра. Вот трус — все умолял меня остановиться. А у самого — руки в крови Он упал на землю. Я уже занес нож, но почему-то не смог его убить. Ты видела нашу схватку?
— Видела ли я? Да ведь ты сражался вовсе не с Лордом Нокстрой, а со мной! Взгляни на мои руки. — Она показала ему ладони. — Никакая это не кровь, а вишневый сок. Мое счастье, что у золотой кобылицы такие резвые ноги.
Котфа так побледнел, что девушка испугалась, как бы он снова не потерял сознание. — Что ты, Тамир! Разве я стал бы биться с тобой? Разве посмел бы? Ведь это вы с Зифоном спасли мне жизнь! Неужели в меня вселился демон?
— Должно быть, в чай было что-то подмешано. Ведь ты выпил целые две чашки, а я даже в рот не брала. Кто знает, что бы я натворила, выпей я столько же. Ты мог меня убить, но все же не сделал этого. Впредь будь осторожнее, когда тебя станут угощать.
Котфа потряс головой. — Красная пирамидка — только я ее увидал, как весь мой гнев улетучился. У меня было такое чувство, что когда-то, давным-давно, она кому-то уже принадлежала.
— Попробуем отыскать остальных. Пока у меня получалось, я передавала кобылице свои мысли о вас. Видишь, Нарсип, — это Котфа. Он уже вполне оправился и настроен куда более миролюбиво.
Кобылица недоверчиво покосилась на воина. Жеребец подошел поближе, и Котфа впервые рассмотрел его как следует — оранжевая с бирюзовым попона, гибкие металлические пластины по бокам. — Никогда не видал на лошадях такой брони, — проговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25