А, я забыл, вопросы здесь задаете вы.
— Мы — не в кино. Отвечайте по существу.
— Тогда, хреново. Извините.
— Так как ваше имя?
Это был настолько избитый прием, что я, стараясь не подавлять эмоций, разразился истерическим смехом.
— Если бы я мог вспомнить! Вы что мне не верите? Это же демоны. Они заблокировали. Мне память. Они среди нас!
Легионы демонов! А-а-а!
Лучше бы я этого не говорил. Мой спектакль, довольно хреновый, если честно, спектакль едва ли убедил опера, но вот сопровождающий его эмоциональный порыв вызвал с той стороны гигантскую волну, прорвавшую и без того хрупкую границу.
Лицо опера надо было видеть! Человек, даже не робкого десятка, которого взяли за ноги и окунули в самую пучину ада. Я могу только предполагать, что он там увидел, и боюсь, что этого точно не узнает никто. В одночасье его волосы побелели, а глаза приобрели тот безумный блеск, так знакомый мне за последнее время.
Я сам был недалеко от безумия, но я шел постепенно, шаг за шагом, прокладывая себе путь в этот чужой мир, где все мы — нелюбимые пасынки. Но теперь мне надо было позаботиться о себе.
* * *
Это было похоже на американские горки. Я несся по свернувшемуся в туннель пространству.
Мои недавние испытания не прошли бесследно, и теперь я управлял ситуацией, или, по меньшей мере, очень хотел в это верить. Так я прокладывал маршрут, намереваясь вылететь у себя дома.
Однако открывшаяся моему взору комната оказалась совсем не моей. Оставалось только надеяться, она принадлежала нашему миру…
1 2 3 4 5
— Мы — не в кино. Отвечайте по существу.
— Тогда, хреново. Извините.
— Так как ваше имя?
Это был настолько избитый прием, что я, стараясь не подавлять эмоций, разразился истерическим смехом.
— Если бы я мог вспомнить! Вы что мне не верите? Это же демоны. Они заблокировали. Мне память. Они среди нас!
Легионы демонов! А-а-а!
Лучше бы я этого не говорил. Мой спектакль, довольно хреновый, если честно, спектакль едва ли убедил опера, но вот сопровождающий его эмоциональный порыв вызвал с той стороны гигантскую волну, прорвавшую и без того хрупкую границу.
Лицо опера надо было видеть! Человек, даже не робкого десятка, которого взяли за ноги и окунули в самую пучину ада. Я могу только предполагать, что он там увидел, и боюсь, что этого точно не узнает никто. В одночасье его волосы побелели, а глаза приобрели тот безумный блеск, так знакомый мне за последнее время.
Я сам был недалеко от безумия, но я шел постепенно, шаг за шагом, прокладывая себе путь в этот чужой мир, где все мы — нелюбимые пасынки. Но теперь мне надо было позаботиться о себе.
* * *
Это было похоже на американские горки. Я несся по свернувшемуся в туннель пространству.
Мои недавние испытания не прошли бесследно, и теперь я управлял ситуацией, или, по меньшей мере, очень хотел в это верить. Так я прокладывал маршрут, намереваясь вылететь у себя дома.
Однако открывшаяся моему взору комната оказалась совсем не моей. Оставалось только надеяться, она принадлежала нашему миру…
1 2 3 4 5