- Если понадобится, лестницу можно мгновенно уничтожить: мы
заложили в самых уязвимых местах взрывчатое вещество.
- Хорошо,- ответил старик.- Хоть я и не верю всем этим
россказням, лучше быть начеку. Надеюсь, я еще буду жив, когда
вы закончите работу. А теперь попытаюсь вспомнить, что я слышал
о Стене, когда сам был таким же молодым, каким был ты, Шерван,
когда впервые спросил меня о ней.

Еще до начала зимы провели дорогу к Стене и начали строить
жилища для работников. Большую часть того, в чем нуждался
Брейлдон, было легко раздобыть, в Стране Вечной Тени было
изобилие всякого камня. Он успел также обмерить Стенуи выбрать
место для лестницы. К тому времени, когда Трилорн стал
спускаться к горизонту, Брейлдон с удовлетворением подвел итог
сделанному.
К следующему лету были изготовлены, испытаны и одобрены
Брейлдоном первые большие кирпичи; в том же году их сделали
несколько тысяч и до зимы начали класть основание. Брейлдон
оставил за себя надежного челловека и возвратился на родину к
прерванным там работам. Когда будет приготовлено вдоволь
кирпичей, он приедет опять, а до тех пор в его надзоре нет
нужды.
Шерван дважды или трижды в год отправлялся верхом к Стене,
наблюдал, как вырастают пирамиды готовых кирпичей. А через
четыре года вместе с ним туда снова приехал Брейлдон. Вдоль
Стены поползли вверх ряды кладки, один за другим изогнулись в
воздухе стройные аркбутаны. Поначалу лестница росла медленно,
но чем уже она становилась, тем быстрее тянулась ввысь. Треть
года длился вынужденный перерыв, и в тревожные зимние месяцы
Шерван не раз стоял возле рубежей Страны Вечной Тени,
прислушиваясь к бешенному вою ветра в гулком мраке. Но Брейлдон
строил надежно, и каждую весну оказывалось, что постройка стоит
невредимая, точно она готовилась поспорить незыблемостью с
самой Стеной.
Последние кирпичи легли на место через семь лет после
начала работ. Стоя в миле от Стены, чтобы видеть постройку в
целом, Шерван с удивлением думал, что это вышло из нескольких
чертежей, которые показывал ему Брейлдон. И он ощутил нечто
вроде того, что испытывает художник, осуществив заветный
замысел. А еще он вспомнил день, когда мальчиком, стоя рядом с
отцом, впервые увидел Стену вдали, на фоне сумеречного неба
Страны Вечной Тени.
Верхняя площадка была огорожена, но Шерван не стал
подходить к краю. Стараясь не думать о головокружительной
высоте, он помог Брейлдону и работникам установить несложный
подъемник, который должен был поднять его на остающиеся
двадцать футов. И когда все было сделано, Шерван стал на
платформу и, призвав на помощь все свое самообладание,
повернулся к друзьям.
- Я всего на несколько минут,- сказал он с напускной
небрежностью.- Что бы я не нашел, вернусь немедленно.
Мог ли он знать, что у него просто не будет выбора.
Грейл к этому времени уже почти ослеп и не надеялся дожить
до следующей весны. Но он узнал приближающиеся шаги и окликнул
Брейлдона по имени прежде, чем тот успел заговорить.
- Я рад, что ты пришел, - сказал он. - Я размышлял обо
всем, что вы мне говорили, и мне кажется, я теперь знаю
истинный ответ. Возможно, и вы его уже угадали.
- Нет,- ответил Брейлдон.- Я боялся об этом думать.
Старик чуть улыбнулся.
- Зачем бояться что-то лишь потому, что оно необычно? Стена
замечательна, но в ней нет ничего страшного для того, кто готов
бестрепетно бросить вызов ее тайне. Когда я был мальчиком,
Брейлдон, мой старый учитель однажды сказал мне, что время не
может уничтожить истину, может только скрыть ее под покровом
легенд. Он был прав. Из всех мифов, повествующих о Стене, я
извлек зерна истины... Давным-дывно, Брейлдон, в пору расцвета
Первой Династии, Трилорн давал больше тепла, чем теперь, и
Страна Вечной тени была плодородна и обитаема - какой,
возможно, станет Огненная Страна, когда Трилорн еще больше
состарится и потускнеет. В то время никакая Стена не
преграждала людям путь на юг. И многие, видимо шли туда в
поисках новых земель. А там с ними происходило то же, что с
Шерваном, и у людей мутился рассудок. Число жертв было так
велико, что ученые первой династии воздвигли Стену, чтобы
обуздать безумие. Мне-то это кажется неправдоподобным, но
легенды утверждают, что Стена была создана в один день, без
применения труда, из облака, которое опоясало весь мир...
Грейл впал в задумчивость, и Брейлдону не хотелось ему
мешать. Мысленно он перенесся в далекое прошлое и родная
планета представлялась ему в виде парящего в космосе шара,
вдоль экватора которого сгущался созданый Древними обруч мрака.
И хотя этот образ был неверен в самом главном, Брейлдон после
так и не смог совершенно забыть его.

По мере того как уходили вниз последние футы Стены, Шервану
пришлось собрать все свое мужество, чтобы не закричать:
"Спускайте обратно!" Вспомнились страшные рассказы. Некогда он
встречал их смехом, ибо в его роду не было суеверных, но вдруг
они окажутся правдой, вдруг Стена и впрямь окажется создана для
того, чтобы скрыть от мира нечто ужасное?
Шерван попытался выбросить из головы подобные мысли - ему
это удалось, когда он поднялся над верхней кромкой Стены. В
первый миг Шерван никак не мог осмыслить картину, представшую
его глазам, затем он понял, что перед ним непрерывная черная
поверхность, но протяженность ее определить невозможно.
Подъемник остановился; Шерван с восхищением отметил, сколь
точны были расчеты Брейлдона. А затем, еще раз сказав
напоследок что-то успокоительное ожидающим внизу, он ступил на
Стену и решительно зашагал вперед.
На первый взгляд плоскость казалась бесконечной, он не мог
даже различит, где она смыкается с небом. Однако Шерван
продолжал упорно идти вперед, обратившись спиной к Трилорну.
Жаль, что нельзя узнать направление по собственной тени: она
терялась во мраке под ногами.
Что-то не так, отметил Шерван, с каждым шагом кругом все
темней и темней... Встревоженный, он обернулся назад и увидел,
что диск Трилорна стал бледным и мутным, точно он смотрел на
него через закопченное стекло. Но это еще не все: с нарастающим
чувством тревоги Шерван понял, что Трилорн меньше того солнца,
которое он знал всю жизнь.
Он сердито, упрямо тряхнул головой. Вздор, игра вображения.
Все это настолько не отвечало всему его жизненному опыту, что
страх каким-то образом исчез, и Шерван, еще раз оглянувшись на
солнце, решительно пошел дальше.
Но когда Трилорн обратился в точку, и Шервана со всех
сторон обступил густой мрак, пришла пора отбросить притворство.
Более рассудительный человек тут бы и повернул обратно; Шерван,
словно в кошмаре, увидел себя затерявшимся в вечном сумраке
между землей и небом, бессильный одолеть обратный путь - путь к
безопасности. Затем он вспомнил, что покуда хоть немного виден
Трилорн, ему ничего не грозит.
Уже не так бодро Шерван продолжал путь, поминутно озираясь
на едва приметный свет. Диск Трилорна скрылся, на его месте
осталось лишь слабое зарево в небесах. И вдруг исчезла
надобность в этом маяке: далеко впереди виднелся на небосводе
другой свет.
Сперва Шерван уловил чуть заметное, неверное сияние, и,
когда он удостоверился, что это не обман зрения, Трилорн
окончательно погас. Но теперь он уже чувствовал себя увереннее.
Скаждым шагом свет становился ярче, и его страхи поумерились.
Когда он увидел, что идет навстречу другому солнцу, когда
стало совершенно очевидно, что оно растет, как незадолго перед
тем уменьшался Трилорн, Шерван заставил себя не удивляться.
Сейчас - только наблюдать, запоминать. Осмысливать он будет
потом. В конце концов, можно же представить себе, что в его
мире два солнца, каждое из которых освещает свою сторону мира.
Наконец Шерван сквозь мрак различил черную линию,
обозначающую край Стены. Скоро он будет первым человеком за
много тысяч лет, если не вообще первым человеком, который
увидит страну, отделенную Стеной от его мира. Так ли она
прекрасна, как его родина, есть ли там люди, встреча с которыми
принесет ему радость?..
Мог ли он предвидеть - кто и как его будет ждать!

Грейл протянул руку к шкафу и нащупал большой лист бумаги,
лежащий сверху. Брейлдон молча ждал; старик снова заговорил:
- Как часто мы слышим суждения о протяженности вселенной,
есть ли у нее границы! Космос представляется нам бесконечным,
однако наша мысль восстает против представления о
бесконечности. Некоторые философы предположили, что космос
ограничен кривизной в некоем высшем измерении. Ты, конечно,
слышал об этой догадке. Она верна, быть может для других
вселенных, если они существуют, для нас же ответ более прост.
Вдоль линии, обозначенной Стеной, Брейлдон, наш мир кончается -
и не кончается. Пока не воздвигли Стену, не было рубежа, не
было ничего, что мешало бы идти вперед. Стена - барьер,
созданный человеком и наделенный свойствами среды, в которой он
расположен. Эти свойства всегда существовали, Стена не внесла
ничего нового.
Он поднял листок бумаги и медленно повернул его.
- Вот...- сказал он Брейлдону,- плоский лист. У него
разумеется две стороны. Можешь ты представить себе лист без
двух сторон?
Брейлдон удивленно воззрился на него.
- Это невозможно... смехотворно!
- Так ли? - мягко сказал Грейл.
Он еще раз протянул руку к шкафу, взял из ящика длинную
полоску бумаги и обратил взгляд на молчаливо ожидающего
Брейлдона.
- Мы не можем сравниться умом с людьми Первой Династии, но
что они понимали прямо, мы можем постичь сопоставлением.
Простой фокус, по видимости такой ненаучный, поможет
приблизиться тебе к пониманию.
Он провел пальцами вдоль бумажной полоски, затем соединил
ее концы так, что получилось замкнутое кольцо.
Ты видишь нечто очень знакомое тебе - часть цилиндра. Я
провожу пальцем с внутренней стороны... вот так. Теперь с
наружной стороны. Две раздельные поверхности, перейти с одной
стороны на другую можно только через толщину полоски. Согласен?
- Разумеется,- сказал Брейлдон, все еще озадаченный.- Но
что это доказывает?
- Ничего,- ответил Грейл.- Однако, смотри теперь...

Шерван сказал себе, что новое солнце - двойник Трилорна.
Мрак совершенно рассеялся, и у него уже не было необъяснимого
ощущения, что он идет по бесконечной плоскости.
Шерван пошел медленее, ему вовсе не хотелось вдруг
очутиться на краю головокружительного обрыва. А затем на
горизонте показались низкие холмы, такие же голые и бесплодные,
как те, которые он оставил позади. Это его не обескуражило:
ведь первое впечатление от собственой страны было бы не более
отрадным.
И Шерван продолжал идти. Вдруг словно ледяная рука сжала
его сердце, но он не остановился, как поступил бы на его месте
менее храбрый человек. Полный прежней решимости, он смотрел на
потрясающе знакомый ландшафт впереди... Вот и равнина, откуда
он начал свое восхождение, вот огромная лестница, и вот,
наконец, озабоченное лицо ожидающего его Брейлдона.

Грейлснова соединил вместе концы бумажной полоски, но
сперва один раз перекрутил ее.
- Проведи теперь пальцем,- тихо сказал Грейл.
Брейлдон не стал этого делать, он и без того понял, что
подразумевает старый мудрец.
- Я понимаю,- произнес он.- Больше нет двух раздельных
плоскостей. Теперь - одна сплошная поверхность, односторонняя
плоскость, хотя на первый взгляд это кажется совершенно
невозможным.
- Да,- мягко ответил Грейл.- Я так и думал, что ты поймешь.
Односторонняя плоскость. Может быть, тебе теперь ясно, почему в
древних религиях так распространен символ перекрученой петли,
хотя смысл ее был совершенно утрачен. Разумеется, это
всего-навсего грубая, упрощенная аналогия, пример в двух
измерениях того, что существует в трех. Но это наибольшее
приближение к истине, на какое способен наш разум.
Долго стояла задумчивая тишина. Грейл глубоко вздохнул и
повернулся к Брейлдону, будто все еще мог видеть его лицо.
- Почему ты возвратился прежде Шервана? - спросил он, хотя
отлично знал ответ.
- Мы вынуждены были сделать это,- печально произнес
Брейлдон,- но я не мог смотреть, как разрушают мое творение...
Грейл сочувственно кивнул.
- Понимаю...

Шерван скользнул взглядом вдоль длинной череды ступеней, по
которым не суждено было больше ступать никому. Ему не в чем
упрекнуть себя:
1 2 3 4