Птица токо и сообщение от йевет пришли в одно и то же время, и Орну пришлось отложить ужин. К его радости, лицо, появившееся на экране было лицом Найла Спаара.
— Консул Орн… Что это за звуки?
Громкое кудахтанье птицы токо слышалось из прихожей.
— Вице-король! Боьшая честь и радость для меня говорить с вами! Не обращайте внимания на этот шум, это всего лишь дикое животное. Какие новости для меня? Как там дела с моим кораблем?
Орну показалось, что в темных глазах йеветы мелькнуло сожаление.
— Консул, похоже, что наши народы находятся сейчас на грани войны.
Орн в ужасе воскликнул:
— Нет, только не мой народ! Ни один гражданин Паквипори не служит в армии Новой Республики, ни один! Мы не поддержим агрессивные действия Корусканта!
Найл Спаар печально сказал:
— Хотелось бы надеяться, что ваше мудрое решение станет примером для остальных правительств. Но сейчас мощный флот собирается вторгнуться в наше пространство, и, похоже, их не останавливает ваше отсутствие.
Орн махнул рукой:
— Этот флот — не более чем пустая угроза. Лейя Органа не посмеет его использовать вопреки решению Сената.
Найл Спаар возразил:
— У меня сложилось о ней впечатление, как о сильном и хитром диктаторе. Не думаю, что она унизилась бы до пустых, ничем не подтвержденных угроз.
— Ах, вице-король, если бы вы слышали, что о ней говорили сегодня в Сенате, вы бы поняли, как непрочно ее положение. Скоро в Сенате поднимут вопрос о ее отставке.
— Меня более волнует, будет ли отозван флот, который сейчас нам угрожает.
Орн обеспокоенно спросил:
— Но как же с вашими обещаниями? Ведь я оказал вам столько услуг.
— Да, вы оказали нам определенные услуги. Но сейчас в моем правительстве обсуждается вопрос, можно ли доверять союзникам Лейи Органы Соло. И если начнется война, нам понадобится каждый корабль, поэтому, мы сейчас не можем передать вам «Королеву валькирий».
Лицо консула делалось все более расстренным с каждым словом. Он пролепетал:
— Это ужасно… ужасно…
Найл Спаар кивнул.
— Увы, но это так. Конечно, если бы войну удалось предовратить… Мне неудобно просить еще кое о чем, когда мы и так многим вам обязаны…
Орн воскликнул:
— Просите, просите, пожалуйста! Чем я могу помочь вам предотвратить войну, может быть, в знак протеста против подготовки войны, мне нужно уехать с Корусканта? Может быть, нам нужно выйти из состава Новой Республики?
— Нет-нет. Просто продолжайте оставаться нашим другом. Сообщайте нам о том, что Лейя Органа еще предпримет против нас. Нам нужна информация, чтобы этот конфликт не привел к кровопролитию. Сохранить мир — единственный способ для нас сдержать обещание, данное вам.
Орн закивал головой.
— Конечно, конечно! Да, я ведь хотел сообщить вам о новом злоупотреблении президента Органы своей властью. Даже ее друзья потрясены этим. Она самовольно приняла в состав Новой Республики более двадцати миров, нарушив все протоколы!
Лейя решительно сказала:
— Нет! Я не буду собирать Совет, мне нечего им сказать.
Энф посмотрел на Бен-Кил-Нама.
— Председатель, вы говорили с ней?
Бен-Кил-Нам острожно начал:
— Лейя, вам не обязательно что-то им говорить. Просто пусть они вас увидят. Дайте им понять, что вы командуете.
— Зачем им меня видеть? Пусть министры занимаются своим делом, а я буду делать такие дела, которые может только глава государства.
Бен-Кил-Нам сказал:
— Но вы должны сказать им это, и показать, что вы здесь и все у вас под контролем. Вам нужно перефокусировать их внимание, они должны слушать вас, а не Сенат.
Энф добавил:
— Тем более, с ними нужно обсудить многое, что не относится к кризису в Коорнахте. Поблагодарите их за работу, которую они уже проделали, и попросите и в будущем проявлять такое же усердие. А насчет кризиса побещайте им сказать больше, когда сможете.
Лейя покачала головой.
— О звезды! Во время Восстания наши пилоты сражались с пятикратно превосходящим их противником и не нуждались в таких утешениях.
Бен-Кил-Нам возразил:
— Сейчас другое время. Лейя, вы всегда в правительстве находились на самом верху. Поверьте тем из нас, кто имеет опыт взгляда на ситуацию снизу.
Лейя вздохнула и посмотрела на первого администратора.
— Ладно, когда назначить встречу? Сегодня?
— Нет, слишком быстрый созыв Совета будет иметь оттенок чрезвычайной ситуации, это может вызвать лишнее беспокойство, а этого нам совсем не нужно. Лучше всего через три дня.
— Хорошо, через три дня.
Первое заседание кабинета министров в полном составе проходило неожиданно гладко. Министр Фалантас явно был недоволен вторжением Лейи в его сферу полномочий, но не показывал этого, когда докладывал о работе министерства иностранных дел. Но остальные, казалось, были довольны, что ситуация в правительстве нормализуется.
Лейя уложилась с заседанием в два часа, что дало ей возможность немного поработать над реально необходимыми делами до обеда. Когда она уходила, у турболифта к ней подошел Энф.
— Принцесса, уделите мне немного времени. Есть кое-что, что я хотел бы вам сообщить, но немог это сделать на заседании.
Лейя недовольно нахмурилась.
— Я сейчас собираюсь подробно изучить информацию от генерала А’Бата, пред тем, как идти на заседание Совета Обороны. И вы хотите меня убедить, что есть что-то более важное, чем это?
Энф сказал:
— Возможно, это часть того, чему вы намерены уделить внимание. Эйлолл не показывала вам трафик сообщений, идущих по министерским каналам?
— Я не понимаю. Да, она всегда осведомляет меня о сообщениях, которые приходят ко мне по министерским каналам. Вы это знаете.
— Простите, я ошибся, я имел в виду общие линии. Копии сообщений, извлечения из обычных передач, и тому подобное.
— Нет, зачем это мне?
— Ну, чтобы знать, как воспринимается политическая ситуация вне Корусканта, как граждане реагируют на новости.
Подошел лифт, Лейя вошла в него и пригласила за собой Энфа:
— Продолжайте.
— Например, эта история с приемом новых членов…
— Я думаю, никому не нужны объяснения, почему это было сделано.
Энф сказал:
— Мне объяснения не нужны, я уверен, что вы поступили правильно, но вне Корусканта наблюдается беспокойство. Говорят, что вы превысили свои полномочия, даже, что поступили так по собственной прихоти.
Лейя усмехнулась.
— Кто говорит? Местные правительства?
— В некоторых случаях, действительно, это местные правительства. Но в основном, это можно услышать от обычных граждан, достаточно прослушать общие линии связи.
— И вы думаете, я должна это все прослушивать и читать? Я не понимаю, почему вы отвлекаете мое внимание на это. Понятно, что кое-кто недоволен, но этого следовало ожидать.
Турболифт остановился на пятнадцатом этаже. Выходя, Лейя спросила:
— И что вы предлагаете делать?
— Я думаю, следует поработать над увеличнением вашей популярности. Например, вы могли бы чаще появляться в новостях, не только столичных, но и региональных сетей.
— Сейчас вы предлагаете мне давать интервью, а что потом? Организовать производство кукол в виде меня? Станцевать в костюме тви’лекской танцовщицы?
— Нет, что вы…
Лейя твердо сказала:
— Нет, я здесь не для этого. Если я действительно потеряла уважение народа, я верну его, а не заменю чем-то фальшивым.
Энф возразил:
— Нет, Лейя, это не то, что я хотел сказать. Я хотел сказать, что для нас важно не столько мнение сенаторов, сколько граждан, которых эти сенаторы представляют. Надо бороться с дезинформацией и извращением фактов, которые могут предпредпринять ваши политические противники.
Они вместе дошли до президентского кабинета.
— Нэнни, я должна делать то, что правильно, или то, что популярно? Где грань между желанием, чтобы тебя поняли и желанием, чтобы тебя любили? Как это поможет мне изменить мнение маленького человека, который говорит, что не готов идти туда, куда, по моему мнению, ему надо идти? Не делайте это сложнее, чем есть, Нэнни, потому, что это и так уже слишком сложно.
Энф разочарованно сказал:
— Все, что я хотел, это помочь вам достигнуть успеха. Ваш имидж — важная его часть.
Лейя грустно усмехнулась
— Хоть он и нуждается в реабилитации.
— В некоторых кругах — там, где ваша известность недостаточно широко освещена. Я не собираюсь затуманивать воздух ложью, наоборот, я хочу очистить его от грязной лжи, выпущенной на вас другими.
— Мон Мотма никогда не пользовалась услугами имиджмейкеров, а ей приходилось куда труднее, чем мне. Нет, мне это не нужно.
Через несколько часов Лейя рассказала об этой беседе Хэну, когда они с детьми обедали. Она ожидала, что Хэн поддержит ее решение, но его лицо ничего не выразило.
— Что? В чем дело, Хэн?
— Ничего. Продолжай, я слушаю.
Лейя встряхнула головой.
— Нет, я знаю этот твой взгляд. Он молчаливо говорит: «лучше я ничего не скажу, потому, что иначе будет еще хуже».
Хэн усмехнулся:
— Я тоже знаю, что ты думаешь: «Я расскажу ему это потому, что он достаточно глуп, чтобы сказать то, что думает по этому поводу».
— Хэн, так почему ты просто не скажешь мне, что ты думаешь?
Хэн фыркнул:
— Ох, эти женщины! Они всегда хотят, чтобы ты сказал то, что думаешь, но что бы ты ни сказал, это будет неправильно.
Лейя улыбнулась.
— Да, пока ты не поймешь правила игры.
Хэн вздохнул.
— Что меня пугает, так это то, что Джайна слишком быстро узнает эти правила. Пару дней назад я получил послание от старого знакомого, он раньше был контрабандистом, но потом завязал и начал честную жизнь. Сейчас он живет на Фокаске, мы давно уже не общались с ним…
— И что же он интересного сообщил?
— Он прислал копию сообщения их местной сети новостей под заголовком: «Сожалеет ли принцесса о потерянной короне?».
— Вот как? И что бы это могло значить?
— Ну, о тебе всегда думали как о проводнике лучших идей Старой Республики, но сейчас, похоже, подозревают, что ты обратилась к еще более старым идеям — монархии. Можешь сама прочитать, если хочешь.
— А твой знакомый это как-то прокомментировал?
— Он в конце послания спрашивал: «Неужели это правда?»
Лейя ничего не сказала, но потом, когда они с Хэном стояли, обнявшись, и наблюдали за детьми, играющими в своем маленьком пруду, эти слова все еще звучали в ее ушах.
Вернувшись в свой кабинет, Лейя приказала Эйлолл просмотреть сообщения, которые проходили по общим линиям. После этого она вызвала к себе Энфа.
— Я думала над тем, что вы мне сказали, Нэнни. Пожалуйста, посмотрите, что может быть сделано в этом направлении.
Энф улыбнулся.
— Мы начнем работать над этим прямо сейчас.
Молодой человек и старый каламари вышли из флотского спидера, остановившегося на бетонированной площадке перед ангаром.
Акбар указал на бело-красный истребитель.
— Вот что я хотел тебе показать. Ты видел когда-нибудь до этого такие?
Маллар сказал:
— Да, в справочнике по военным кораблям у моего деда. Это истребитель Т-65 фирмы «Инком», в просторечии называемый «крестокрылом», так?
— Правильно. Но обрати внимание на расширенный профиль корпуса и второе сиденье в кабине.
— Это учебная модель?
Акбар кивнул.
— Да, хотя сейчас он не является истребителем первой линии, но каждый пилот флота свои первые сто летных часов получает в таком истребителе.
Маллар залез под корпус истребителя.
— Он здорово отличается от ДИ-перехватчика.
— Да, и есть одно отличие, которое ты особенно оценишь — это гиперпривод.
На лице юноши появилась улыбка, но потом погасла.
— Я в госпитале слышал, что один из этих истребителей разбился в тот самый день, когда меня вынули из бакты.
Акбар оглянулся на ангары.
— Да, прямо здесь, врезался в челнок. Но не он первый и не он последний. Несмотря на то, что мы всеми силами стараемся научить курсантов делать все правильно, они иногда выходят из-за тренажеров с мыслью, что если они сделают ошибку, можно будет просто перезапустить программу. И корабли иногда имеют обыкновение просто ломаться.
Маллар сказал:
— Мой инструктор часто говорил, что перед тем как взлетать, нужно дважды проверить, все ли гайки завинчены.
— Похоже, твой инструктор знал свое дело.
Маллар вздохнул.
— Да, Боман Йорк знал свое дело. Я скучаю по нему.
Военный транспорт с толстым широким корпусом поднялся с соседней площадки и с ревом пролетел над их головами, направляясь в космос. Маллар проводил его взглядом.
— Удивительно, такой большой, и так хорошо управляется… Знаете, до того, как напали йеветы я хотел только летать. Не на истребителе, а просто летать на корабле… Я помню, когда я был совсем маленький, корабли так красиво появлялись из туч и снова уходили в небо. Я часами мог наблюдать за этим.
Акбар кивнул в сторону истребителя:
— Хочешь сейчас попробовать?
— А можно?
— Да. Я буду вместо инструктора. Неси скафандры, они в багажнике спидера.
Маллар поспешил к спидеру и вскоре вернулся, неся в руках два скафандра.
— Который из них мой?
— На нем написано твое имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29