Земной звездолет долго преследовал пирата, находясь на максимальном удалении, которое допускали приборы. Охотники надеялись, что так они останутся вне поля зрения своей жертвы и смогут выйти на пиратскую базу.
«Неужели их база находится на таком расстоянии от обитаемых систем?»— удивленно спрашивал себя Сайрес. После некоторого размышления он решил, что такое вполне возможно. Далековато, конечно, но зато безопасность гарантирована.
Головокружение от перехода быстро прошло, и Сайрес уставился на экран, разыскивая знакомый силуэт пиратского корабля. И он нашел его, но в окружении целого роя маленьких истребителей Синдиката. А чуть в стороне — огромный диск неизвестной планеты.
— Они хотят изжарить моего пирата! — закричал Сайрес. — Стреляйте по ним! Уничтожьте их!
— Торпеды пошли, — отозвался артиллерист.
— Капитан, раздавите этих вшей!
— Полное ускорение, — рявкнул капитан, и двойная тяжесть прижала экипаж к креслам.
Одновременно от торгового корабля отделился сгусток пламени и распустился огненным цветком там, где только что был халианский звездолет. Корабль пиратов исчез, превратившись в облако раскаленного газа.
— Подонки! — взвыл Сайрес, не помня себя от гнева. — Воры! Убийцы! Им это не сойдет с рук! Капитан, взорвите этот «мирный» торговый корабль.
Капитан не успел подать команду. Два истребителя врага исчезли с экранов, и в то же мгновение большой звездолет снова изрыгнул из себя огонь. Боль пронзила все существо Сайреса и тут же отступила, словно освобождая дорогу смерти. В этот короткий промежуток времени поместилась всего одна мысль. Он выбрал не того врага.
Интерлюдия. ПОСЛЕ КАПИТУЛЯЦИИ
Совет Халии капитулировал, но это, увы, еще не означало, что война закончилась. Там, где доблесть отдельных смельчаков считается единственным мерилом успеха, капитуляция Верховного командования — отнюдь не точка в истории войны. На самой Халии власть принадлежала преданным сторонникам бывшего Совета, и боевые действия закончились в течение нескольких дней. Тысячи халиан прекратили сопротивление и начали массовую сдачу оружия, включая корабли, уцелевшие после сражения с силами адмирала Дуэйна.
К великому удивлению космических десантников, приступивших к оккупации Халии, они не почувствовали никакой озлобленности местного населения. Халиане были побеждены в открытой борьбе, и, помимо прочих трофеев, победитель обрел их сдержанное уважение. Еще совсем недавно хорьки посмеивались над противником, считая беззащитных голокожих зверьков легкой добычей. Теперь настало время признать, что в лице этих самых голокожих созданий халиане встретили достойного противника. Что ж, лучше уж считать, что встретил достойного противника, чем примириться с тем, что ты разбит стаей худосочных голозадых обезьян!
А вскоре даже пытались создать объединенные отряды, частично состоящие из халиан. И тут же начались всякого рода казусы. К примеру, поступило распоряжение отправлять на переработку все пригодное для этого вторсырье, имевшееся у хорьков. Когда приказ дошел до подразделений, младшие командиры, не долго думая, решили, что им предписано сдирать шкуры с халиан и отправлять мех на обработку…
Попробовали увлечь халиан спортом, но и тут возникли сложности — правда, иного рода. Футбол оказался довольно опасной игрой: завидев бегущего к нему нападающего ростом повыше себя, защитник халиан инстинктивно выпускал острые пятисантиметровые когти.
Однако чувство уважения к доблести вчерашнего врага оказалось сильнее предрассудков, и постепенно некоторое подобие взаимопонимания было достигнуто.
Но по мере удаления от центра пространственного сектора Халии все меньше халиан рассматривало подписанный Советом акт капитуляции как руководство к действию. Кое-кто из пиратов проявил достаточное благоразумие, чтобы сдаться. Другие оказались не столь расторопны, и жители оккупированных планет свели с ними счеты раньше, чем представители Флота успели вмешаться. За долгие годы страха и постоянного рабства местное население мстило безжалостно. Все это еще более усложнило ситуацию. Многие из оставшихся в живых халиан напоминали японских солдат, оказавшихся в изоляции после второй мировой войны, — как утверждают исторические источники, последние японские ветераны сдались только через сорок лет после конца войны.
Присоединение к Альянсу всего халианского космического региона вызвало новую волну ожесточения в рядах непримиримых. Некоторые капитаны вознамерились реставрировать халианскую империю в отдаленных секторах галактики. Другие попросту упрямо мародерствовали, пока не натыкались на корабли Флота, которые, разумеется, с ними не церемонились. Третьи продолжали связываться в стычки, но только в тех случаях, когда имели явное численное преимущество. Как только ситуация складывалась не в их пользу, забияки тут же сдавались, делая вид, что впервые узнали о капитуляции лишь минуту назад через индийских переводчиков и очень сожалеют о своей неинформированности. К счастью, переводчики теперь имелись на борту каждого более или менее крупного судна.
Как бы там ни было, через несколько месяцев после падения метрополии сопротивление халиан было сломлено практически повсеместно. Но оставшиеся корабли представляли все-таки серьезную опасность. Стычки с ними мешали процессу объединения Флота и Халии, а отряды космических десантников Альянса после кровопролитной борьбы остро нуждались в пополнении.
Зато теперь Флот, пусть и с опозданием, получил свободный доступ к информации, касающейся халиан как противников. Исследовательские службы стали весьма эффективно использовать драгоценные данные для отработки новых методов борьбы с непримиримыми. Но, как и всякие не до конца испытанные новшества, эти методы представляли для бойцов Флота даже большую опасность, чем противник. И, как часто случается, в результате экспериментов и полевых испытаний Флот узнал гораздо больше о собственных нераскрытых резервах.
Даг Мюррей. ПЛАЦЕБО
Космический десантник Глассман надел шлем и пристегнул уплотнительное кольцо к воротниковому раструбу боевого скафандра. Покосившись на индикатор герметичности (там мерцал зеленый сигнал), он удовлетворенно кивнул и занял очередь у входа в штурмовой коридор. Ждать оставалось недолго — пилот корабля вносил последние поправки в стыковочный курс — судно подергивалось, словно паук, исполняющий брачный танец. Глассман инстинктивно поскреб перчаткой толстый рукав скафандра. Зачесался левый бицепс — видимо, начинала действовать инъекция, которую туда вкатили. Только бы сработала, подумал он. То, что показывали в фильмах, впечатляло: подумать только — теперь появилась возможность стать такими же быстрыми, как хорьки — это было нечто! Если инъекция действительно подействует так, как они говорят, тогда, наверное, он наконец сможет…
Корпус корабля вздрогнул в последний раз — сработал стыковочный узел. Ворота штурмового коридора медленно распахнулись. Глассман взял оружие наизготовку и вслед за командиром взвода нырнул в переход. Коридор показался ему короче обычного — за несколько секунд он преодолел почти половину…
— Вот здесь остановите, — прозвучал голос капитана Родмена.
Пятеро представителей Высшего командования расположились за длинным столом в просторной кают-компании корабля «Сабатини». Перед ними высилась стена, состоящая из десятков мониторов, на которых замер один и тот же кадр.
— Обратите внимание — вот момент, когда инъекция начинает действовать, — продолжал Родмен. — Вы можете видеть, как десантник стремительно набирает скорость. Кровеносная система разносит скалозианскую сыворотку по организму. Обратите внимание на то, что происходило дальше.
Глассман двигался по коридору в направлении рулевого отсека. Справа от него вразвалку трусил десантник Верзил.
Глассман всегда немного нервничал перед схваткой, но сейчас с ним творилось что-то совершенно смехотворное. Еще у входа в штурмовой коридор он начал потеть, и с каждым шагом потоки пота становились все обильнее.
Он вновь втянул в себя воду из тюбика — в третий раз за несколько минут. Наверняка что-то не в порядке с термоконтролем скафандра. Когда все закончится, надо будет побеседовать с технарем Карти — выяснить, что его ребята там намудрили.
Глассман снова припал к тюбику — и вдруг увидел, как впереди мелькнула неясная тень.
— Халиане! — крикнул он прямо в микрофон скафандра и вскинул свой карабин. Жаль, что запретили прихватить на задание оружие посерьезнее — была опасность повредить корпус судна или угодить лучом в ядерный реактор. К тому же командование приказало захватить побольше пленных — еще один развороченный корабль, полный трупов, их не интересовал.
Впереди метнулось еще несколько теней, и внезапно целая стая халиан бросилась на них из темных углов, выставив когти, ножи и пистолеты. Верзил дико заорал. Глассман нажал на спуск карабина и мысленно попрощался с жизнью.
— Первая стычка с халианами произошла в коридоре N4 , в ста метрах от входа на капитанский мостик. Отряд халиан, охранявший рулевой отсек, сумел подобраться к авангарду наших десантников на расстояние пяти метров и при этом остаться незамеченным, — для усиления эффекта Родмен ударил ладонью по столу. — Обратите внимание на эту цифру — пять метров! По данным компьютерного анализа предыдущих боев, халиане, атакуя с такой дистанции, уничтожали восемьдесят пять процентов наших солдат. Вдумайтесь — восемьдесят пять! Но на этот раз…
Глассман был поражен. Он никогда не видел, чтобы халиане двигались так медленно. А может, дело не в них, а в препарате, который десантникам вкололи перед высадкой.
Казалось, будто халиан опустили в смолу или в глицерин. Глассман ухмыльнулся. В его боевой биографии было много подобных встреч с хорьками — гораздо больше, чем хотелось бы. И в этих стычках он потерял так много боевых товарищей, что страшно вспоминать.
Но происходящее сейчас не было похоже ни на одно из прежних столкновений. Мечта внезапно стала реальностью. Глассман успевал все — выбрать цель, аккуратно навести оружие и вовремя нажать на спусковой крючок. Он отстреливал хорьков с методичной легкостью, с какой они до сих пор отстреливали его однополчан. У него даже оставалось время с удовлетворением отмечать, как противник корчится в предсмертных судорогах!
Его карабин продолжал отсчитывать выстрелы, словно бы без участия стрелка. Трупы хорьков падали на палубу после каждой вспышки.
Торжествующая ухмылка Глассмана становилась все шире. Вот это класс! Он покосился на Верзила — у того получалось не хуже. Происходило невероятное: еще секунда — и они вдвоем уничтожат халианскую засаду!
Глассман подстрелил очередного противника и подумал: «Черт возьми, до чего же приятная штука!» Вот если бы еще можно было бы стереть пот со лба…
— Все столкновения с халианскими отрядами, происходившие в рамках данного эксперимента, принесли стопроцентный успех нашим бойцам. Стопроцентный! — Родмен нажал на кнопку, и на вспомогательных мониторах появились данные: главный экран по-прежнему показывал стоп-кадр из сцены боя в тот момент, когда его зафиксировала встроенная в скафандр камера. — И ни одной потери с нашей стороны. Ни одной! Более того — в трех случаях десантники сумели обезоружить и нокаутировать хорьков в рукопашной схватке! Взятые в плен халиане дают нам уникальную возможность провести подробный психологический анализ, попытаться взять их сознание под контроль и в дальнейшем использовать в боевых операциях наравне с другими хорьками.
Глассман уложил шестерых халиан еще до того, как они успели сделать хотя бы два шага ему навстречу. Верзил стрелял очередями и почти не целясь, но и он приободрился, когда обнаружил, что выстрелы его карабина, словно сами по себе, размазали по стенам еще шестерых противников. Но последний халианин был уже совсем рядом с Глассманом. И тогда десантник решил взять его в плен. Ведь эксперимент затевался еще и для того, чтобы выяснить, что заставляет непримиримых упорно продолжать борьбу. А для этого нужны «языки»…
Противник выбросил лапу с ножом вперед, целясь Глассману под сердце. Десантник ловко увернулся и нанес халианину удар прикладом в живот.
«Точь-в-точь как учили на занятиях по рукопашному бою!»— подумалось ему. Противник согнулся пополам, и десантник, завершая движение, выхватил из-под хорька карабин и с размаху опустил его на голову твари… Но мощь удара оказалась столь велика, что голова халианина разлетелась вдребезги.
Потрясенный Глассман обвел взглядом площадку, усыпанную трупами. Дернул головой, стряхивая заливающий глаза пот. Потом махнул рукой Верзилу.
Подводить итоги учиненного ими побоища было некогда. Им еще предстояло добраться до приборного отсека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44