— Да вы не торопитесь, — с нескрываемым удовольствием, словно удав на кролика, глядя на Скайта, сказал капитан. — Пока вы курите, мы приготовим все необходимое для вашей встречи со Всевышним.
Скайт поперхнулся дымом и закашлялся:
— Крепкие у вас сигареты.
— Что поделать, других нет.
Пока капитан беседовал, один из лейтенантов достал из глубоких карманов своих черных галифе капроновую удавку, а другой поставил под крюк табурет. Действовали они быстро, слаженно и все время улыбались.
Скайт, не торопясь, сделал очередную затяжку. Как быстро тлела сигарета! А капитан явно наслаждался, глядя, как узник пытается оттянуть момент казни. Скайту Уорнеру было неприятно доставлять капитану удовольствие таким образом, но ничего поделать с собой он не мог. Уж больно не хотелось торопить события. А под потолком уже свисала в ожидании приговоренного капроновая петля. Молодой лейтенант привязал ее к тому самому крюку, к которому грозился подвесить Скайта Дерк Улиткинс. И если тот намеривался только запугать своего бывшего друга, то эти четверо пришли сюда с четким намерением вздернуть Скайта, и, как это было хорошо видно по их лицам, им нравилось то, что они делали.
— Обидно, наверное, вот так, ни за что погибать на отдаленной планете, когда перед тобой могли открыться восхитительные перспективы на Плобое? — с издевательским сочувствием поинтересовался капитан. — Можно сказать, только жизнь начиналась, и вдруг такая неприятность.
— Я всегда был готов к такому повороту событий, — ответил Скайт Уорнер безразличным тоном и махнул рукой, от чего цепь издала глухой звон.
— Тогда понятно. Если бы все заключенные вели себя так, как вы, мужественно принимая приговор, нам было бы меньше хлопот. А то начинают плакать, умолять о пощаде. Прямо как дети малые. Некоторые даже бросаются на тебя, словно не люди, а звери какие-то. Но вы, я вижу, не из таких. Вас приятно будет повесить. Я же со своей стороны постараюсь, чтобы эта процедура для вас прошла безболезненно.
— Премного благодарен, — ответил Скайт Уорнер. Он попытался сделать еще одну затяжку, но от сигареты уже остался один фильтр.
— Ну что, пойдем? — положив руку ему на плечо, спросил капитан.
Скайт посмотрел на своих палачей. Один из лейтенантов, который привязал шнурок к крюку, был хилым, безусым недоноском с бледным прыщавым лицом. Зато двое других были настоящими амбалами. Приблизительно одного роста со Скайтом, но настолько отъевшиеся на казенных харчах, что черная форма, в которую они были одеты, словно раздувалась изнутри под напором жира. Каждый из них весил в полтора раза больше, чем Скайт Уорнер вместе с кандалами и цепью.
Капитан отстегнул цепь и подтолкнул Скайта к петле. Из-за оставшихся на нем кандалов Скайт Уорнер чуть не упал от этого толчка. С тяжелым чувством он посмотрел на медленно раскачивающуюся перед ним петлю.
— Не волнуйся приятель, — произнес один из амбалов-лейтенантов, — мы тебе поможем. — И он захихикал противным визжащим голоском.
Вместе со своим напарником он схватил Скайта под руки и поставил на табурет.
— Может, мы сможем договориться? — дрогнувшим голосом спросил Скайт Уорнер, стараясь не попасть головой в петлю.
— Парень, не порти мое мнение о тебе, — с интонациями разочарования в голосе произнес капитан и удовлетворенно улыбнулся. — Ты так хорошо держался минуту назад, как настоящий мужчина, так прими с высоко поднятой головой неизбежное, — с пафосом закончил он.
Прыщавый встал на табурет к Скайту с намерением помочь затянуть петлю на шее.
— Я знаю, где можно достать несколько миллионов в инвалютных кредитах, быстро сообщил Скайт, сопротивляясь попыткам прыщавого лейтенанта накинуть ему петлю на голову.
— Не ты первый обещаешь золотые горы, — презрительно качая головой, ответил капитан. — Это старый трюк, рассчитанный только на то, чтобы оттянуть встречу со смертью. Неужели ты настолько боишься ее, что готов поступиться своей честью?
— Я говорю правду! Десять лет назад я служил первым помощником капитана на пиратском звездолете Браена Глума. Тогда наш корабль захватил почтовый звездолет…
— Эту историю про пропавшее золото, которое Великий Император во времена войны с Союзом послал Фабиану в оплату за космические корабли, знает каждый мальчишка на Фабиане, — презрительно усмехнулся капитан. — Твое вранье не спасет тебя от виселицы.
— Можете спросить у Дерка Улиткинса. Он сам тогда летал с Браеном Глумом и сможет подтвердить мои слова!
— Дерк Улиткинс? Не знаю такого.
— Если ты обернешься, то сможешь исправить это упущение, — раздался знакомый Скайту голос со стороны дверей.
Капитан вздрогнул от неожиданности. Его подручные в недоумении замерли на месте, все еще крепко сжимая руки Скайта и не отпуская его.
Капитан осторожно повернулся на звук голоса. В дверях стоял Дерк Улиткинс. Он был в том же синем мундире военно-космических сил Фабиана с золотыми эполетами и аксельбантами. Но к его парадному костюму прибавился широкий ремень с низко висящей кобурой парализатора.
— Офицер, это не ваша компетенция, — сухо произнес капитан службы безопасности, немного успокоившись при виде мундира, но все еще не понимая происходящего.
— Сожалею, капитан, но вы не правы, — без каких-либо эмоций ответил Дерк Улиткинс.
— Что это значит? У вас будут большие неприятности, если вы немедленно не покинете это помещение.
Казалось, Дерк не обратил никакого внимания на угрозу со стороны капитана. Он все так же продолжал неподвижно стоять на пороге камеры. Его правая рука находилась над самой кобурой, из которой торчала ручка парализатора. А глаза пристально смотрели на капитана и его людей.
— Я приказываю вам выйти вон! — выкрикнул капитан, выходя из себя. — Иначе мне придется применить силу!
— Попробуй, — спокойно произнес Дерк.
— Взять его! — приказал капитан лейтенантам, а сам стал вынимать свой парализатор.
Он уже вытащил оружие наполовину, но Дерк Улиткинс не предпринял никаких действий. Он продолжал неподвижно стоять на своем месте, наблюдая, как блестящее дуло капитанского парализатора медленно извлекается из кобуры.
Двое лейтенантов-амбалов отпустили Скайта и направились к Дерку Улиткинсу. Возле Скайта остался только прыщавый. И в этот самый момент Дерк выхватил свой парализатор — это произошло так быстро, что никто даже не успел толком понять, что произошло.
Голубая молния прочертила ослепительный зигзаг и ударила в грудь капитана, который тут же отключился. Следующий заряд повалил на пол двоих лейтенантов. Прыщавый взвизгнул от страха и попытался спрятаться за Скайта. Но Уорнер боднул его головой и сбросил с табурета, на котором они стояли. Дерк выстрелил в падающее тело. Молния попала в живот прыщавого лейтенанта и скользнула по кандалам, сковывающим ноги Скайта. Его ноги подкосились, и он рухнул с табурета на обездвиженное тело лейтенанта.
— Черт, Дерк, у меня отнялись ноги! — крикнул Скайт Дерку Улиткинсу.
— Хорошо, что ноги, а не голова.
— Как ты можешь шутить в такие минуты? Скажи лучше, почему ты не стрелял сразу?
— Если бы я стал стрелять сразу, то ты сейчас лежал бы вместе с ними, Дерк пихнул ногой пухлое тело одного из лейтенантов, — и видел сладкие сны.
— После выстрела парализатора снов нет, — со знанием дела произнес Скайт Уорнер, приподнимаясь на локтях.
— Раз ты такой умный, может, скажешь, сколько они проведут в бессознательном состоянии? — поинтересовался Дерк Улиткинс.
— Это зависит от мощности заряда. Какая была мощность?
— Естественно максимальная.
— Тогда не меньше получаса. Помоги мне найти ключи от кандалов.
Дерк Улиткинс подошел к капитану, лежащему на правом боку. Глаза у того закатились, а из открытого рта текли слюни.
— Какая мерзость, — переворачивая его на спину, брезгливо произнес Дерк Улиткинс.
Он обыскал карманы капитанского мундира и извлек связку ключей. Затем подошел к другу и разомкнул замки кандалов.
— Что с ногами? Идти сможешь?
— Черт его знает. Словно отнялись, — ощупывая свои онемевшие ноги, ответил Скайт. — О чем ты только думал, нажимая на курок?
— О тех деньгах, которые получу, если спасу тебя. — Дерк помог Скайту Уорнеру облокотиться спиной о стену и принялся массировать его ноги.
— Какая забота, — глядя на старания Дерка Улиткинса, презрительно усмехнулся Скайт. — Сначала засадил меня за решетку, затем изуродовал ноги, а теперь пытаешься все это исправить. Скажи лучше, друг, где обещанный выкуп? Я уже не спрашиваю о том, почему меня собирались повесить, когда ты говорил, что мне грозят всего лишь рудники Его Величества.
Дерк Улиткинс, пряча глаза и делая вид, что все выше сказанное к нему не относится, продолжал массаж.
— Эй, друг! Я, кажется, с тобой разговариваю, — произнес Скайт.
— Что тебе еще надо? — отрываясь от своего занятия, отозвался Дерк.
— Я хочу знать, ты дурак или только прикидываешься?
— Черт! — изображая возмущение, воскликнул Дерк. — Я спасаю ему жизнь, а в ответ такая неблагодарность. Денег я не достал, поэтому мне пришлось действовать таким образом. А то, что тебя собирались повесить — не моя вина. Откуда я мог знать, что вышел новый указ императора, по которому смертная казнь распространяется и на граждан других государств?!
— А-а, — махнув на Дерка Улиткинса рукой, произнес Скайт, — что с тебя взять.
— Ну да! Да! — не выдержал Дерк и вспылил: — Сглупил. Так что, ты теперь мне будешь об этом напоминать каждую минуту? Знаешь, я начинаю жалеть, что спас тебя.
— Ты меня еще не спас, — заметил Скайт. Надувшись, Дерк Улиткинс замолчал и вновь принялся энергично массировать ноги своего друга.
— Ладно, хватит ссориться, — согласился Скайт. — Дай мне лучше сигарету.
Дерк Улиткинс радостно достал пачку и протянул другу. Затем услужливо поднес зажженную зажигалку. Ее золотой цилиндрический корпус с замысловатыми гравировками что-то напомнил Скайту.
— Откуда у тебя эта зажигалка? — спросил он у Дерка.
— Нашел в кармане капитана, — ответил Дерк.
— Так ты еще и мародер.
— Это боевой трофей, — через некоторое время сказал он.
— Как это ни называй, а ты ее украл, — выпуская облако табачного дыма в лицо Дерка Улиткинса, злорадно произнес Скайт.
— Лучше бы я промахнулся и отключил тебя вместе с капитаном.
— Работай, работай. Что было бы лучше, я тебе потом скажу.
Скайт расслабился и с удовольствием курил первую сигарету после процедуры повешения, глядя, как Улиткинс массирует ему ноги. Вскоре он почувствовал колики. А когда сигарета закончилась, смог пошевелить пальцами правой ступни.
— Из тебя бы получился хороший массажист, — похвалил он Улиткинса.
— Спасибо. Все. Вставай! Массаж закончен.
— Совсем ты очерствел душой, Дерк, — с трудом поднимаясь на непослушные еще ноги, забрюзжал Скайт Уорнер. — Помог бы, а то стоит в сторонке и смотрит, как на врага какого-то.
— Какая же ты скотина, Скайт. Никогда бы не подумал, что ты так можешь портить кровь, — отозвался Дерк, но все же поддержал Скайта, чтобы тот не упал.
Опираясь на плечо Улиткинса, Скайт отошел от стены. Ноги были как деревянные, и Скайту с трудом удавалось их переставлять. Но, несмотря на это, он нагнулся, чтобы подобрать парализатор капитана.
Капитан так и лежал, в беспамятстве пуская слюни. Его подручные также находились в полной отключке, и Скайт с Дерком беспрепятственно прошли мимо застывших на полу в забавных позах лейтенантов службы безопасности Фабиана к двери, ведущей из подземелья.
Дверь выходила в торец длинного, ярко освещенного лампами дневного света коридора. По его каменному полу была постелена красная ковровая дорожка, которая вела через всю длину к лестнице в противоположном конце. Ковровое покрытие, предназначенное для тапочек посетителей музея, сейчас было затоптано армейскими сапогами. Коридор был пуст, и Скайт с Дерком направились по следам на ковровой дорожке к выходу. Ходьба оказала положительное влияние на ноги Скайта. Возле самых ступенек лестницы, ведущей наверх, он уже мог передвигаться без посторонней помощи. Правда, одной рукой он все еще держался за стену, но ноги переставлял уже без особого труда.
Скайт остановился отдохнуть перед подъемом. Лестница была маленькая, в десять ступенек, но крутая. Она заканчивалась небольшой площадкой с обычной деревянной дверью. Рядом с выходом висел план музея. Когда Скайт с невероятными усилиями при поддержке Дерка Улиткинса все-таки поднялся по каменным ступенькам на площадку, он ужасно устал. За дверью были слышны голоса.
— Там караульный, — пояснил Дерк.
— Что делать дальше? — спросил Скайт Уорнер, переводя дыхание.
— Не знаю, — ответил Дерк.
— Как, у тебя не было никакого плана?!
— Какой план? Подумай сам, как только я узнал, что тебя пошли вешать, я сразу бросился в подземелье. У меня не было времени на размышления. И то я еле успел.
— Это ты погорячился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49