Его необыкновенно длинный меч тут же пронзил одного из дикарей, и битва возобновилась. И вновь над всей равниной разнесся древний имперский боевой клич:
– Занджан! Аздир! Занджан! Аздир! Занджан!
Граф продвигался вперед. Его меч – Защитник Королей вызывал панику в рядах врагов, которые или отступали, обращались в бегство, или просто замирали на месте, парализованные страхом. А Чойс без устали рубил дикарей, отбрасывая тела направо и налево.
За графом плечом к плечу шли воины долин и их доблестные товарищи, воины Дорионота. Могучим стальным клином они глубоко врезались в самую гущу растерянных и ошеломленных воинов Орды. С другого края равнины прокладывали себе кровавый путь меченосцы Гонд Амрахила и Кут Паладона. Они сразу же подхватили древний священный боевой клич и с новой силой бросились в гущу сечи. Воины империи забыли о своих ранах и нечеловеческой усталости, в их сердцах вспыхнула надежда. Хотя они истекали кровью и задыхались от усталости, откуда-то из глубин своего существа они почерпнули новые силы.
А на высоких бастионах крепости в этот момент громко заиграл боевой рожок, чистые и пронзительные звуки которого стрелой пронзили гул, шум и грохот сражения. За первым рожком заиграл второй, потом третий, и звуки победной песни слились общим радостным криком защитников. Правда, никто из сражавшихся на поле боя еще не знал, действительно ли близка победа, как возвестило пение рожков, или нет. Вдруг случилось что-то совсем непонятное – в тыл вражеского войска ударила какая-то неизвестная сила, бешено и стремительно продвигавшаяся навстречу защитникам. Черные воины заметались, поняв, что окружены. Они уже не нападали, а лишь защищались, отступая и в ужасе оглядываясь по сторонам. И только Чойс, ворвавшийся в самую гущу врагов, смог увидеть, кто же так неожиданно пришел к ним на помощь. Когда он увидел новых союзников, то сразу понял, что это действительно победа, и его радостный победный крик поверг в ужас врагов даже больше, чем острое лезвие его меча.
– Саргон пришел! Саргон-Лев, он с нами!
Граф еще не видел самого Саргона, но уже знал, что во всем мире не найдется другого воина, как этот внезапно явившийся с Островов варвар, готовый жизнь положить во имя спасения того, что осталось от империи. А что, собственно, осталось – честь, доблесть, мужество и отчаянная храбрость тех, кто не побоялся выйти на последний смертный бой? Кроме того, граф увидел, что вместе с Героем-Львом на поле боя вышли и другие, отчаянные и свирепые воины – человек двести, не меньше – горцы из Друнтагара, изгнанники империи. Они стремительно ворвались в ряды дикарей, прорвали их и обратили в бегство кочевников, не ожидавших такого поворота событий. Горцы сражались отчаянно, забрасывая черных воинов камнями, рубя им головы каменными топорами и пронзая их тяжелыми копьями.
Черные воины не выдержали такого натиска и перестали сопротивляться, хотя по-прежнему числом превосходили противников. Они просто бежали куда глаза глядят, бросая раненых и спотыкаясь о тела павших сородичей. И тут Чойс увидел ослепительно сверкавший Молот, безжалостно пробивавший кровавую тропу сквозь вражеское войско. Неожиданно появившиеся союзники прорывались прямо к тому месту, где сражался не на жизнь, а на смерть принц Парамир, окруженный со всех сторон озлобленными дикарями…
Именно Троенир, предводитель горцев, пришел на помощь Саргону и Аларе, когда обнаружил их лежащими без сознания на выступе скалы. С тех пор, как варвар с львиной гривой впервые появился в их краях, жители гор начали готовиться к войне. Из древних легенд они знали о том, что когда-нибудь встретят Льва-Героя с огромным Молотом и с того момента их жизнь изменится. Горцы верили, что только варвар с Островов, и никто другой, вырвет их из тьмы забвения и вернет к былой славе, которой когда-то гордилась великая империя. Так говорили шаманы их клана, так думали и сами горцы, которые нутром почуяли запах войны и вышли из каменных пещер, чтобы присоединиться к отчаянно сражавшимся защитникам цитадели. Привыкшие жить в горах, они без особого труда преодолели горный хребет и тут увидели воспетого в преданиях Льва-Саргона, лежавшего рядом с принцессой без сознания на шатающемся выступе скалы. Горцы спасли принцессу и ее спутника, подтащили к скале деревянные лестницы, в считанные мгновения взобрались на них и спустили на землю Саргона и Алару за несколько мгновений до того, как рухнула скала.
И вот теперь Саргон возглавил их небольшое войско. Его Молот непрерывно свистел в воздухе, расчищая дорогу, а следом катила волна горцев – они бились с такой невероятной животной силой и яростью, что буквально голыми руками отрывали конечности у визжащих врагов. С этой первобытной силой не могли справиться ни огромные каменные топоры черных воинов, ни их мощные булавы – рогатые шлемы вместе с мясом и костями превращались в кровавое месиво. В считанные мгновения тыл войска Джахангирии оказался вовлеченным в кровавую бойню и отрезан от передового отряда. Мингол хрипло выкрикивал приказы, но его воины не слышали их, продолжая отступать и разбиваться на разрозненные группы.
А с запада тем временем в ряды дикарей вонзились, подобно стреле, доблестные воины из Гонд Амрахила и Кут Паладона. С юго-запада глубоко в гущу вражеского войска вклинились рыцари Дорионота во главе с Чойсом и воины долин, оказавшись совсем рядом с наблюдательным пунктом Мингола, где развевалось священное знамя Джахангирии. И в дополнение к ним с совершенно неожиданного направления – с севера – по дикарям ударили горцы из Друнтагара под предводительством могучего Троенира и непобедимого Саргона. Зажатое с трех сторон войско Мингола сбилось в беспорядочную толпу, оказалось в ловушке. Каждая из этих трех нападавших сил числом значительно уступала огромному войску джахангирцев, но одновременная атака с трех различных, расположенных далеко друг от друга точек оказалась для врагов смертельной.
И только Мингол, последний оставшийся в живых предводитель Орды, мог еще навести порядок и дисциплину в разрозненной, потерявшей боевой дух толпе, в которую превратились его легионы. Только его железный голос, тяжелая рука и огромная сила его авторитета могли удерживать черных воинов в строю и заставить отбить тройную атаку. Но прежде чем он успел набрать воздух в легкие, чтобы прокричать приказы, а командиры отрядов смогли повернуться в его сторону, в воздухе ослепительной загадочной вспышкой сверкнуло зеленое древко стрелы…
Оно вонзилось по самое оперение в горло Мингола!
Черты его жирного смуглого лица скривились в диком спазме ужаса и боли. Губы стали свинцово-серыми, глаза закатились, обнажив жутко сверкающие белки. Рот, обрамленный косматой бородой, открылся – то ли чтобы успеть отдать последний приказ, то ли чтобы обратиться с мольбой к своему дикому Богу. Но Мингол смог издать лишь предсмертный хрип, и река черной крови хлынула изо рта, заливая закованную в панцирь грудь.
Окаменев, словно статуя, последний предводитель темной Орды рухнул со своего сангана на землю, к изумлению и ужасу дикарей, столпившихся у холма, где все еще развевалось черно-золотое знамя.
И в этот миг Молот Саргона врезался в эту испуганную растерянную толпу. В считанные мгновения варвар оказался совсем близко от бывшего наблюдательного пункта Мингола. Он – единственный из всех защитников цитадели – смог увидеть зеленую стрелу и понять, что все это значит.
Дикая, безумная радость захлестнула его волной. Белкин! Сюда пришел разбойник Белкин, предводитель лесных братьев, вместе со своими остроглазыми, одетыми в зеленые одежды товарищами. Они наконец решили вылезти из своих джунглей, чтобы принять участие в Последней Битве у Стены Мира, и как раз поспели сюда в нужный момент, когда лишь считанные мгновения решали судьбу империи.
Полторы сотни бойцов, верхом на боевых санганах, обнажив мечи и держа наготове длинные луки, стремительно ворвались в самую гущу смятого вражеского войска с юго-востока!
В воздухе засверкала отливавшая серебром сталь, и обезумевшие от страха черные воины с дикими криками начали разбегаться в разные стороны, но острые беспощадные клинки лесных разбойников настигали их повсюду, превращая смуглые тела дикарей в груды костей и мяса. А потом стрелки Белкина натянули длинные луки, и в пыльном воздухе засвистели стрелы, кося обезумевшую толпу, которая когда-то была боевой Ордой. Ни одна из стрел не пролетела мимо, каждая достигала своей цели. Косматые дикари падали один за другим. Вставали на дыбы санганы, раздирая черных воинов в клочья острыми когтями и добивая их мощными клювами. Вскоре там, где прошли люди Белкина, образовалась широкая красная тропа, а длинные тяжелые мечи лесных разбойников продолжали собирать кровавый урожай на пыльных равнинах Аркантира.
Зажатые в кольцо четырьмя крошечными армиями, оставшись без предводителя, убитого у них на глазах, и потеряв всякую надежду не только на какое-нибудь сопротивление, но даже на бегство, охваченные паникой черные воины превратились в обезумевшее визжащее стадо.
Сражение закончилось. Началась кровавая резня. Джахангирцы перестали отбиваться от нападавших воинов империи; они бросали оружие и падали на колени, закрывая го лову руками, или боролись друг с другом, чтобы протиснуться сквозь толпу и попытаться убежать от безжалостных стрел и мечей защитников цитадели.
Но убежать никому не удавалось. Началось беспощадное истребление черных воинов. Настоящее массовое убийство – суровые воины Последнего Легиона и те, кто присоединился к ним в последний час, понимали это, но знали, что должны, обязаны убивать. И они убивали, безжалостно и жестоко.
Воины долин, лучники Гонд Амрахила, рыцари Дорионота убивали и убивали, пока земля не покрылась красной липкой грязью. Воины Кут Паладона, бородатые горцы из Друн Тагара, разбойники Белкина рубили мечами и пронзали стрелами врага, не зная усталости. Саргон, размахивая Молотом, проложил путь туда, где бился задыхающийся, шатающийся и едва не теряющий сознание Парамир. Некоторое время доблестный молодой принц и могучий варвар плечом к плечу продвигались вперед, навстречу графу Чойсу и его меченосцам. Встретившись, Саргон и Чойс пожали друг другу руки и перевели дух.
– Все-таки ты пришел, варвар! Я должен был знать, что такой человек, как ты, никогда не сбежит с поля боя. Неужели это твой Молот разрушил горы? Когда этот кровавый день закончится, если мы останемся живы, я напьюсь допьяна за твое здоровье, и ты мне все расскажешь, – с улыбкой прохрипел Чойс.
Саргон усмехнулся, но ответить не успел, ему пришлось обрушить Молот на голову дикаря, попытавшегося дотянуться до варвара мечом, и кровавая бойня возобновилась.
И вот наконец варвар достиг вершины холма, где когда-то находился командный пункт Мингола, сорвал черно-золотое знамя Орды и втоптал его в землю. Затем он повернулся в сторону Белкина, подскакавшего навстречу варвару, в разорванной зеленой куртке, залитой кровью, не столько собственной алой, сколько темной, почти черной, кровью врагов. Смеясь, Белкин поднял пыльное, но ликующее и торжествующее лицо и приветствовал Саргона, высоко вскинув меч.
– Привет, варвар! Ты оказался прав. Твои слова запали мне в душу и не позволили дальше прохлаждаться в лесах. Последняя Битва – дело чести каждого мужчины, будь он изгнанник или подданный империи, – прокричал разбойник.
– С этого дня, командир, ты больше не изгнанник, можешь мне поверить! – проревел с вершины холма Саргон и начал спускаться, чтобы поговорить с предводителем разбойников.
Ближе к вечеру побоище превратилось в охоту. Из цитадели Аркантира на свежих санганах выехали рыцари и присоединились к людям Белкина, гонявшимся за убегавшими дикарями. Они помчались по равнине, настигая и убивая группы беглецов, чудом уцелевших после страшной бойни. Некоторые дикари успели убежать достаточно далеко, однако и у них не оставалось никаких шансов спастись – их, пеших, легко догнали быстрые санганы, и беглецы разделяли ужасную участь своих сородичей. Если они не погибали от мечей всадников, то умирали в страшных муках, разодранные в клочья когтями и клыками коней-драконов, которым эта охота доставляла явное удовольствие. Хищные бестии привыкли охотиться в дикой местности, что лежала за южными склонами от Стены Мира.
Сражение закончилось победой защитников цитадели. Священная империя вопреки всем мрачным прогнозам оказалась спасена. Конечно, в этом помог святой Аздирим, но обычные смертные люди, сильные и смелые, горевшие желанием сражаться до последней капли крови, шли на верную смерть, выступая против бесчисленных полчищ врагов. Благодаря своему мужеству и стойкости, а также сплоченности и взаимовыручке они победили и спасли империю от гибели и разрушения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Занджан! Аздир! Занджан! Аздир! Занджан!
Граф продвигался вперед. Его меч – Защитник Королей вызывал панику в рядах врагов, которые или отступали, обращались в бегство, или просто замирали на месте, парализованные страхом. А Чойс без устали рубил дикарей, отбрасывая тела направо и налево.
За графом плечом к плечу шли воины долин и их доблестные товарищи, воины Дорионота. Могучим стальным клином они глубоко врезались в самую гущу растерянных и ошеломленных воинов Орды. С другого края равнины прокладывали себе кровавый путь меченосцы Гонд Амрахила и Кут Паладона. Они сразу же подхватили древний священный боевой клич и с новой силой бросились в гущу сечи. Воины империи забыли о своих ранах и нечеловеческой усталости, в их сердцах вспыхнула надежда. Хотя они истекали кровью и задыхались от усталости, откуда-то из глубин своего существа они почерпнули новые силы.
А на высоких бастионах крепости в этот момент громко заиграл боевой рожок, чистые и пронзительные звуки которого стрелой пронзили гул, шум и грохот сражения. За первым рожком заиграл второй, потом третий, и звуки победной песни слились общим радостным криком защитников. Правда, никто из сражавшихся на поле боя еще не знал, действительно ли близка победа, как возвестило пение рожков, или нет. Вдруг случилось что-то совсем непонятное – в тыл вражеского войска ударила какая-то неизвестная сила, бешено и стремительно продвигавшаяся навстречу защитникам. Черные воины заметались, поняв, что окружены. Они уже не нападали, а лишь защищались, отступая и в ужасе оглядываясь по сторонам. И только Чойс, ворвавшийся в самую гущу врагов, смог увидеть, кто же так неожиданно пришел к ним на помощь. Когда он увидел новых союзников, то сразу понял, что это действительно победа, и его радостный победный крик поверг в ужас врагов даже больше, чем острое лезвие его меча.
– Саргон пришел! Саргон-Лев, он с нами!
Граф еще не видел самого Саргона, но уже знал, что во всем мире не найдется другого воина, как этот внезапно явившийся с Островов варвар, готовый жизнь положить во имя спасения того, что осталось от империи. А что, собственно, осталось – честь, доблесть, мужество и отчаянная храбрость тех, кто не побоялся выйти на последний смертный бой? Кроме того, граф увидел, что вместе с Героем-Львом на поле боя вышли и другие, отчаянные и свирепые воины – человек двести, не меньше – горцы из Друнтагара, изгнанники империи. Они стремительно ворвались в ряды дикарей, прорвали их и обратили в бегство кочевников, не ожидавших такого поворота событий. Горцы сражались отчаянно, забрасывая черных воинов камнями, рубя им головы каменными топорами и пронзая их тяжелыми копьями.
Черные воины не выдержали такого натиска и перестали сопротивляться, хотя по-прежнему числом превосходили противников. Они просто бежали куда глаза глядят, бросая раненых и спотыкаясь о тела павших сородичей. И тут Чойс увидел ослепительно сверкавший Молот, безжалостно пробивавший кровавую тропу сквозь вражеское войско. Неожиданно появившиеся союзники прорывались прямо к тому месту, где сражался не на жизнь, а на смерть принц Парамир, окруженный со всех сторон озлобленными дикарями…
Именно Троенир, предводитель горцев, пришел на помощь Саргону и Аларе, когда обнаружил их лежащими без сознания на выступе скалы. С тех пор, как варвар с львиной гривой впервые появился в их краях, жители гор начали готовиться к войне. Из древних легенд они знали о том, что когда-нибудь встретят Льва-Героя с огромным Молотом и с того момента их жизнь изменится. Горцы верили, что только варвар с Островов, и никто другой, вырвет их из тьмы забвения и вернет к былой славе, которой когда-то гордилась великая империя. Так говорили шаманы их клана, так думали и сами горцы, которые нутром почуяли запах войны и вышли из каменных пещер, чтобы присоединиться к отчаянно сражавшимся защитникам цитадели. Привыкшие жить в горах, они без особого труда преодолели горный хребет и тут увидели воспетого в преданиях Льва-Саргона, лежавшего рядом с принцессой без сознания на шатающемся выступе скалы. Горцы спасли принцессу и ее спутника, подтащили к скале деревянные лестницы, в считанные мгновения взобрались на них и спустили на землю Саргона и Алару за несколько мгновений до того, как рухнула скала.
И вот теперь Саргон возглавил их небольшое войско. Его Молот непрерывно свистел в воздухе, расчищая дорогу, а следом катила волна горцев – они бились с такой невероятной животной силой и яростью, что буквально голыми руками отрывали конечности у визжащих врагов. С этой первобытной силой не могли справиться ни огромные каменные топоры черных воинов, ни их мощные булавы – рогатые шлемы вместе с мясом и костями превращались в кровавое месиво. В считанные мгновения тыл войска Джахангирии оказался вовлеченным в кровавую бойню и отрезан от передового отряда. Мингол хрипло выкрикивал приказы, но его воины не слышали их, продолжая отступать и разбиваться на разрозненные группы.
А с запада тем временем в ряды дикарей вонзились, подобно стреле, доблестные воины из Гонд Амрахила и Кут Паладона. С юго-запада глубоко в гущу вражеского войска вклинились рыцари Дорионота во главе с Чойсом и воины долин, оказавшись совсем рядом с наблюдательным пунктом Мингола, где развевалось священное знамя Джахангирии. И в дополнение к ним с совершенно неожиданного направления – с севера – по дикарям ударили горцы из Друнтагара под предводительством могучего Троенира и непобедимого Саргона. Зажатое с трех сторон войско Мингола сбилось в беспорядочную толпу, оказалось в ловушке. Каждая из этих трех нападавших сил числом значительно уступала огромному войску джахангирцев, но одновременная атака с трех различных, расположенных далеко друг от друга точек оказалась для врагов смертельной.
И только Мингол, последний оставшийся в живых предводитель Орды, мог еще навести порядок и дисциплину в разрозненной, потерявшей боевой дух толпе, в которую превратились его легионы. Только его железный голос, тяжелая рука и огромная сила его авторитета могли удерживать черных воинов в строю и заставить отбить тройную атаку. Но прежде чем он успел набрать воздух в легкие, чтобы прокричать приказы, а командиры отрядов смогли повернуться в его сторону, в воздухе ослепительной загадочной вспышкой сверкнуло зеленое древко стрелы…
Оно вонзилось по самое оперение в горло Мингола!
Черты его жирного смуглого лица скривились в диком спазме ужаса и боли. Губы стали свинцово-серыми, глаза закатились, обнажив жутко сверкающие белки. Рот, обрамленный косматой бородой, открылся – то ли чтобы успеть отдать последний приказ, то ли чтобы обратиться с мольбой к своему дикому Богу. Но Мингол смог издать лишь предсмертный хрип, и река черной крови хлынула изо рта, заливая закованную в панцирь грудь.
Окаменев, словно статуя, последний предводитель темной Орды рухнул со своего сангана на землю, к изумлению и ужасу дикарей, столпившихся у холма, где все еще развевалось черно-золотое знамя.
И в этот миг Молот Саргона врезался в эту испуганную растерянную толпу. В считанные мгновения варвар оказался совсем близко от бывшего наблюдательного пункта Мингола. Он – единственный из всех защитников цитадели – смог увидеть зеленую стрелу и понять, что все это значит.
Дикая, безумная радость захлестнула его волной. Белкин! Сюда пришел разбойник Белкин, предводитель лесных братьев, вместе со своими остроглазыми, одетыми в зеленые одежды товарищами. Они наконец решили вылезти из своих джунглей, чтобы принять участие в Последней Битве у Стены Мира, и как раз поспели сюда в нужный момент, когда лишь считанные мгновения решали судьбу империи.
Полторы сотни бойцов, верхом на боевых санганах, обнажив мечи и держа наготове длинные луки, стремительно ворвались в самую гущу смятого вражеского войска с юго-востока!
В воздухе засверкала отливавшая серебром сталь, и обезумевшие от страха черные воины с дикими криками начали разбегаться в разные стороны, но острые беспощадные клинки лесных разбойников настигали их повсюду, превращая смуглые тела дикарей в груды костей и мяса. А потом стрелки Белкина натянули длинные луки, и в пыльном воздухе засвистели стрелы, кося обезумевшую толпу, которая когда-то была боевой Ордой. Ни одна из стрел не пролетела мимо, каждая достигала своей цели. Косматые дикари падали один за другим. Вставали на дыбы санганы, раздирая черных воинов в клочья острыми когтями и добивая их мощными клювами. Вскоре там, где прошли люди Белкина, образовалась широкая красная тропа, а длинные тяжелые мечи лесных разбойников продолжали собирать кровавый урожай на пыльных равнинах Аркантира.
Зажатые в кольцо четырьмя крошечными армиями, оставшись без предводителя, убитого у них на глазах, и потеряв всякую надежду не только на какое-нибудь сопротивление, но даже на бегство, охваченные паникой черные воины превратились в обезумевшее визжащее стадо.
Сражение закончилось. Началась кровавая резня. Джахангирцы перестали отбиваться от нападавших воинов империи; они бросали оружие и падали на колени, закрывая го лову руками, или боролись друг с другом, чтобы протиснуться сквозь толпу и попытаться убежать от безжалостных стрел и мечей защитников цитадели.
Но убежать никому не удавалось. Началось беспощадное истребление черных воинов. Настоящее массовое убийство – суровые воины Последнего Легиона и те, кто присоединился к ним в последний час, понимали это, но знали, что должны, обязаны убивать. И они убивали, безжалостно и жестоко.
Воины долин, лучники Гонд Амрахила, рыцари Дорионота убивали и убивали, пока земля не покрылась красной липкой грязью. Воины Кут Паладона, бородатые горцы из Друн Тагара, разбойники Белкина рубили мечами и пронзали стрелами врага, не зная усталости. Саргон, размахивая Молотом, проложил путь туда, где бился задыхающийся, шатающийся и едва не теряющий сознание Парамир. Некоторое время доблестный молодой принц и могучий варвар плечом к плечу продвигались вперед, навстречу графу Чойсу и его меченосцам. Встретившись, Саргон и Чойс пожали друг другу руки и перевели дух.
– Все-таки ты пришел, варвар! Я должен был знать, что такой человек, как ты, никогда не сбежит с поля боя. Неужели это твой Молот разрушил горы? Когда этот кровавый день закончится, если мы останемся живы, я напьюсь допьяна за твое здоровье, и ты мне все расскажешь, – с улыбкой прохрипел Чойс.
Саргон усмехнулся, но ответить не успел, ему пришлось обрушить Молот на голову дикаря, попытавшегося дотянуться до варвара мечом, и кровавая бойня возобновилась.
И вот наконец варвар достиг вершины холма, где когда-то находился командный пункт Мингола, сорвал черно-золотое знамя Орды и втоптал его в землю. Затем он повернулся в сторону Белкина, подскакавшего навстречу варвару, в разорванной зеленой куртке, залитой кровью, не столько собственной алой, сколько темной, почти черной, кровью врагов. Смеясь, Белкин поднял пыльное, но ликующее и торжествующее лицо и приветствовал Саргона, высоко вскинув меч.
– Привет, варвар! Ты оказался прав. Твои слова запали мне в душу и не позволили дальше прохлаждаться в лесах. Последняя Битва – дело чести каждого мужчины, будь он изгнанник или подданный империи, – прокричал разбойник.
– С этого дня, командир, ты больше не изгнанник, можешь мне поверить! – проревел с вершины холма Саргон и начал спускаться, чтобы поговорить с предводителем разбойников.
Ближе к вечеру побоище превратилось в охоту. Из цитадели Аркантира на свежих санганах выехали рыцари и присоединились к людям Белкина, гонявшимся за убегавшими дикарями. Они помчались по равнине, настигая и убивая группы беглецов, чудом уцелевших после страшной бойни. Некоторые дикари успели убежать достаточно далеко, однако и у них не оставалось никаких шансов спастись – их, пеших, легко догнали быстрые санганы, и беглецы разделяли ужасную участь своих сородичей. Если они не погибали от мечей всадников, то умирали в страшных муках, разодранные в клочья когтями и клыками коней-драконов, которым эта охота доставляла явное удовольствие. Хищные бестии привыкли охотиться в дикой местности, что лежала за южными склонами от Стены Мира.
Сражение закончилось победой защитников цитадели. Священная империя вопреки всем мрачным прогнозам оказалась спасена. Конечно, в этом помог святой Аздирим, но обычные смертные люди, сильные и смелые, горевшие желанием сражаться до последней капли крови, шли на верную смерть, выступая против бесчисленных полчищ врагов. Благодаря своему мужеству и стойкости, а также сплоченности и взаимовыручке они победили и спасли империю от гибели и разрушения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18