- Утонул... - проговорил без всякого выражения Рем и опустил ружье. -
А в нем литров тридцать воды...
Женька запрокинула голову. Там, в вышине, казалось, уже не было
воздуха, а лишь пустота, и в ней плавилось сошедшее с ума солнце. Под его
лучами озеро парило и от едких испарений щипало глаза и горло.
- К берегу греби, - негромко приказал Рем.
Даже под защитной биомассой было видно, что его лицо посерело, а на
лбу проступили крошечные пузырьки пота.
- Что же это... с пустыми руками? Такие бабки упустили!..
- К берегу, - повторил Рем, будто не слышал Колькиных возражений.
Лодка качнулась и Женька невольно ухватилась за борт. Что-то
скользкое, липкое обвилось вокруг руки. Женька завизжала и отдернула руку.
Небольшой, серый с лиловым комок, похожий на пакет с биомассой, шлепнулся
ей на колени. Нет, это был конечно не мешок, а маленькое, начинающее жить
существо, похожее на поросенка, с зачатками лап, тоненьким хвостиком и
кожистым воротником вокруг шеи. Из этого воротника тут же потянулись
лиловые щупальца, норовя уцепиться за колени, но плотная ткань брюк не
давала...
- Надо же... Малявка... - изумился Коляй и привстал, отыскивая что-то
глазами.
- Ты что? - спросила Женька, пугаясь его хищного взгляда.
- Топорик где? - пробормотал Коляй, наклонясь и шаря под банкой.
- Фиг тебе, понял, - крикнула Женька, прижимая страшасика к себе.
Детеныш тут же с радостным хрюканьем присосался к руке. Пришлось хлопнуть
его по голове. Поросенок рассерженно взвизгнул, но руку отпустил. Женька
вытянула за рукав свалившуюся на дно лодки штормовку и завернула
страшасика так, что наружу высовывалась одна тупая бородавчатая мордочка с
любопытными крошечными глазками.
- Ты что, думаешь страшасик лично тебе достался? - поинтересовался с
ехидностью Колька и неожиданно вскинул парализатор.
- Вода у нас общая...
- Оставь ружье, - Рем поднял голову и взглянул на Коляя, болезненная
усталая гримаса передернула его лицо.
Но Колька лишь презрительно хихикнул в ответ. Рем повернулся и будто
через силу выбросил руку вперед... Николай скорчился и осел на дно лодки.
От его падения старая посудина качнулась и зачерпнула бортом. Струи черной
грязи медленно потекли по дну. Поросенок-страшасик дернулся, повел
морщинистым носом и вдруг, вытянул щупальца, всосал черную струю с громким
чмоканьем.
- Видали, а?! - торжествующе крикнула Женька. - Рем, ты видел?!
А страшасик уже слизывал новую порцию. Длинные щупальца усердно
всасывали черную жижу и проглоченное толчками передвигалось к раздувшейся
гортани...
- Жрет дерьмо, а с... водой, - со злобой пробормотал Коляй и
демонстративно отпихнул ногой парализатор подальше.
- Так не пей его воду! - с обидой выкрикнула Женька и повернулась к
Рему. - Неужели нельзя ничего придумать - орать воду не убивая?
- Америку открыла! - перебил Коляй. - Рем сам со станции
биологической очистки. Там целое стадо этих самых твоих любимых
страшасиков, а воды он не видит, на озеро едет охотиться...
- Это правда?
Рем кивнул.
- Но почему... Почему нельзя ловить их живыми?!
Рем не ответил, выгреб из-под банки ржавое ведерко и принялся
отчерпывать черную жижу со дна.
- Отберут... - сказал он глухо, будто не Женьке, а так в пустоту...
Тут Колька рванулся вперед и попытался вырвать из Женькиных рук
страшасика, но поросенок оказался проворнее - выскользнул, как кусок мыла
и прыгнул за борт, оставив людям перепачканную штормовку...
А лодка вновь качнулась и черпнула бортом...

Как они добрались до берега, Женька не помнила. Она совершенно
отупела от жары и наглости слепящего солнца. Когда лодка ткнулась в берег,
она, как во сне, перелезла через банки и, наконец, шагнула на твердую,
будто каменную корку. Прошла несколько шагов, волоча за собой рюкзак и
штормовку. Остановилась. Больше всего сейчас хотелось холодной воды, а
потом, напившись вволю, забраться дома в самый дальний угол и лежать не
двигаясь, забывая все сегодняшнее - пальбу, озеро и страшасиков...
- Отдай рюкзак, - прохрипел на ухо Колька.
Она не сопротивлялась и покорно выпустила лямки из рук. Колька
отбежал на несколько шагов и высыпал содержимое рюкзака на землю. Со
злобой разбросал ногой барахло и выхватил из скомканного тряпья крошечную
алюминиевую флягу на стакан с той приманчивой водой, которую непременно,
отправляясь на страшасиков, берут с собой. Коляй крутанул пробку и,
отшвырнув ее, запрокинул голову. Вода в два или три толчка влилась в рот
до последней капли, обмывая воспаленную гортань. В следующую секунду
пустая фляга упала на песок. Николай, даже не взглянув на своих друзей,
зашагал к серому иссохшему лесу...
- Что же ты... Останови его... - Женька в растерянности повернулась к
Рему.
Тот у же перекинул через плечо оба своих ружья и тоже собирался идти.
- Это ваши дела, - сказал кратко.
- Какие дела! Какие такие дела! - возмутилась Женька. - Нет у меня с
ним никаких особых дел... Он воду украл... Ты что не видел?!
Рем не ответил, пожал плечами, повернулся и пошел. Женька попыталась
догнать его, но дыхание тут же прервалось, перед глазами поплыли красные и
синие круги.
- Стой! - крикнула она со злобой. - И ты что, больше не возьмешь меня
с собой?!
- Конечно, нет, - ответил Рем, не оборачиваясь. - Какой из тебя
охотник... Да ты и сама не хочешь...
- Постой! - Женька опять задохнулась. От усталости веки сами собой
закрывались и она не могла разглядеть, здесь Рем или ушел.
- Зачем тебе вода? Ведь норму выдают... Зачем убивать?..
- А тебе зачем вода? - отозвался Рем.
"Мне надо!" - хотела крикнуть Женька, но крика не получилось. Она с
трудом разлепила глаза. Рем брел по берегу уже далеко - не докричишься.
"Мне надо много воды, потому что я - это я, а ты..." Ей казалось, что Рем
ударил ее и боль от этого удара растекается по телу, проникая в каждую
клеточку... Как просто спросить другого и невозможно себя...
А-зачем-тебе-вода?
"Вода, чтобы пить..." - пробормотала Женька и пошатываясь побрела к
лесу. Хотелось скорее укрыться от солнца. Доползти до дома. А там ни капли
воды... Всю обменяла на модный защитный комбинезон цвета хаки...
Понадеялась на удачу, на охоту. Комбинезон - на страшасика, вот так...
Женька остановилась возле ржавого катера. Под рыжим боком скопилось
немного тени. Женька нырнула в фиолетовое пятно и блаженно прикрыла глаза.
Немного отдохнуть и... Внезапно она провалилась в сон. Золотой, полный
тепла, лежал песок. К ногам вкрадчиво подкатывалась прозрачная волна,
чтобы тут же отхлынуть и уступить место другой... Озеро лежало синее,
полное глубины и белые барашки вскипали на ребрах волн. Женька разбежалась
и с размаху бросилась в воду... Вода плеснула в рот, нос... Вода почему-то
была теплой, горячей... Но это была вода...
Женька открыла глаза и тут же зажмурилась. По лицу стекали теплые
капли. Вновь здесь, наяву, кто-то брызнул ей в лицо водой. Задыхаясь, она
ловила капли губами...
- Еще... - шептала, не понимая, что происходит, но наслаждаясь,
наслаждаясь бесконечно...
Рядом кто-то негромко хрюкнул. Женька, опомнившись, резко
повернулась. Рядом с ней в фиолетовом теневом круге сидел страшасик - тот
маленький поросенок, ее найденыш...
- Ты?... - удивленно протянула Женька и погладила бородавчатую серую
голову. Воротник страшасика задергался, распушился, два или три отростка
вытянулись вперед и из одного прямо в рот ударила струйка воды...
- Ух, - выдохнула Женька, глотая воду и подхватила страшасика на
руки, будто собачонку.
Поросенок вцепился щупальцами в руку, но тут же отпустил, виновато
хрюкнув.
- То-то же, - засмеялась Женька, отирая мокрое лицо и оглядываясь с
опаской - не видят ли их. - Я тебя заберу к себе, - сообщила доверительно
на ухо зверю.
- Сейчас заверну в штормовку и спрячу в рюкзак. Будешь жить у меня в
комнате под кроватью. Никто не догадается, честное слово...
Держа поросенка на руках она кинулась бежать, не обращая внимания на
невыносимо слепящее солнце и черную жирную гладь мертвого озера. Озеро
будет синим, когда-нибудь, не скоро, но будет...

- Девушка, остановитесь! - голос настиг и ударил в спину.
Женька замерла, прижимая страшасика к себе. Еще не оборачиваясь,
угадала, кто это. "Беги, глупый", - шепнула она на ухо поросенку и
выпустила его из рук. Тот побежал смешно перебирая короткими лапками. Но
парень в форме береговой охраны в два прыжка догнал страшасика и схватил
за загривок.
- Страшасиков, значит, ловим... Ну-ну... А знаешь, что за это
бывает?.. - отечески-осуждающе сказал второй, подходя. Он был не молод и
толст, в новой, но уже перепачканной чем-то жирным форме. У охранника не
было лица; кроме форменной рубашки и массивных очков, он носил серую
тряпку, закрывавшую всю нижнюю часть головы.
- Я никого не ловила, - пробормотала Женька, с невольным страхом
оглядывая человека-невидимку. - Мы так... играем...
- И врем так глупо!.. - вздохнул охранник и тряпка вздулась пузырем.
- Придется взять тебя на заметку, - он снял с пояса диктофон. - Второй раз
попадешься - тюрьма... - и он вновь вздохнул.
- Я играла, - упрямо повторила Женька. - И не собиралась никого
убивать...
Но охранник не слушал и что-то бубнил в микрофон информатора. Тем
временем молодой ловко запихал страшасика в сеть и с довольным видом
приближался к ним, помахивая авоськой.
- Почему вы его не отпускаете? - спросила Женька, подозрительно
переводя взгляд с одного защитника природы на другого.
- По инструкции пойманный страшасик помещается в изолятор, - сообщил
человек-невидимка и его напарник нагло ухмыльнулся. - Итак, милая моя,
фамилия, имя, год рождения, индекс карточки... - после каждой фразы он
тяжело вздыхал, переводя дыхание, а Женька не могла оторвать глаз от
сетки, в которой беспомощно дергался поросенок. Уплывала синяя мечта об
озере. Черная мертвая гладь навсегда замерла по левую руку, распласталась
до самого горизонта...
Надиктовав, пожилой спрятал диктофон, и пробормотал что-то
душеспасительное на прощание. Повлажневшая от дыхания тряпка на лице, то
прилипала к щекам, то раздувалась... А молодой уже ушел далеко и все
забирал правее, подальше от озера, ближе к мертвому лесу. Пожилой,
выполнив свой долг, заспешил следом, тяжело переваливаясь при каждом шаге.
"А может он не пожилой вовсе, а просто отечный и больной?" - подумалось
Женьке. Сама не зная зачем, брела она за ними следом по направлению к базе
охраны и возрождения озера.

Рем поднял жалюзи на окнах. Солнце уже садилось и красный закатный
свет наполнил комнату. Бок биостанции загораживал часть окна и теперь
казался черным на фоне заката. Рем вычистил ружья и спрятал их в
вместительный фанерный ящик из-под приборов. "Сшиватель лазерный
универсальный", - значилось на яркой этикетке. Он задвинул ящик под
пустующую кровать, неприличную в своей скелетоподобной наготе и уселся на
диван. Пружины тоскливо всхлипнули и что-то острое кольнуло в бок. Рем
наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что он должен сделать еще. Обо всем,
вокруг думалось лишь половиной сознания, вторая - намертво прилепилась к
шкафчику, где хранились сухари и две банки консервов, а главное - фляга с
водой. Порой Рему начинало казаться, что она полна до краев, хотя утром
оставалось не больше двух стаканов. Вернувшись с охоты, Рем выпил половину
и теперь... Он облизнул пересохшие губы. Странно, но он совершенно забыл,
когда должен получать воду. Укусы на плечах и груди воспалились. Несколько
раз Рем обхватывал голову руками и так сидел неподвижно, пытаясь сладить с
нетерпимой болью в висках и затылке. Он был уверен, что у него жар, но он
не был уверен, что врач придет, если вызвать его... То есть - наверняка не
придет.
Больным положен дополнительный талончик на воду, а талончиков этих у
врачей давно нет...
За стеной слышались голоса. Кто-то веселый, куражась, выкрикивал:
"В пещере каменной нашли бочонок водки..."
Остальные хохотали, подпевая. Сквозь фанерную перегородку общаги
слышался даже скрип кровати, громкое чмоканье и бульканье разливаемой
жидкости. Разумеется, там пили не воду, а кое-что покрепче. Там пировал
Валька-Водник. Можно, конечно, сходить к нему на поклон, можно, но...
Рем перегнулся через подлокотник дивана и включил телевизор. На
розовом фоне возникло ярко раскрашенное одутловатое лицо дикторши. Она
говорила слащаво и нараспев:
- ...природа, наш Всевышний, не оставила своих детей в беде и создала
для спасения новый вид, позаботилась о неразумных детях своих.
1 2 3 4 5 6