Но Сантало не боялся теперь проверок. Какое они
могли иметь значение, какое значение могла иметь теперь его личная судьба
в сравнении с тем, что угрожало всему человечеству? Значение имело лишь
то, что вместо результатов анализа крови Габбена на пульте светились
результаты анализа его, Сантало, крови. И они неопровержимо говорили о
том, что это - кровь биоробота. И автоматически лишали сидевшего с ним
рядом человека прав не только представлять фирму ГБТ - нет, прав вообще
считаться человеком. Только бы этот мерзавец не умер от испуга, с тревогой
подумал Сантало, глядя, как кровь отхлынула от лица Габбена.
- Господин Габбен, - сказал он наконец. - Согласно Кодексу Сообщества
с данной минуты вы не можете выступать в качестве представителя фирмы. Я
вынужден просить вас немедленно покинуть лабораторию, проследовать в
занимаемое вами помещение и там ожидать дальнейших инструкций. Учтите,
неподчинение будет чревато для вас непоправимыми последствиями, - он
говорил ровным холодным голосом, глядя не на Габбена - сквозь него, и тот
на глазах съеживался, вдавливался под этим взглядом все глубже в кресло.
- Н-но это же абсурд, нонсенс...
- Господин Габбен, фирма ГБТ, думаю, повторит анализ, прежде чем
направить вас на деструкцию личности. Я очень сожалею, но вынужден
повторить - вы должны немедленно покинуть лабораторию. Иначе я вызову
охрану.
- Деструкция личности! Боже мой, это ошибка! - Габбен встал,
пошатываясь пошел к двери, потом остановился и повернулся к Сантало. -
Этого просто не может быть. Я требую повторить анализ.
- Сожалею, господин Габбен, но вы не вправе чего-либо требовать. А я
не вправе удовлетворять ваши требования, - все тем же холодным голосом
сказал Сантало. - Аппаратура базы предназначена только для людей. Мы не
правомочны анализировать ткани существ, являющихся собственностью ГБТ.
Если произошла ошибка, все выяснится во время повторного анализа, когда вы
вернетесь к своим хозяевам.
- Боже мой, боже мой! - Габбен схватился за голову. - Но как, когда
это могло случиться?
- Видимо, кто-то из ваших предков, господин Габбен, погулял, так
сказать, на стороне.
- Эти женщины! Дьявольское отродье! Всегда презирал их! Господин
Сантало, не смотрите на меня так! Вы должны меня выслушать! Я вам заплачу.
Я очень много заплачу вам, господин Сантало! Но результаты моего анализа
не должны попасть к тсангитам.
- Вы понимаете, господин Габбен, чем я рискую? - Сантало сделал вид,
что задумался. - Я же не могу стереть из памяти результаты анализа. И,
когда начнется общая проверка...
- Проверки не будет. Проверки не будет, господин Сантало. Я знаю
ходы, я знаю, как отклонить иск. Положитесь на меня. Я сделаю все, что от
меня зависит. Фирма на грани банкротства, если удастся затянуть дело с
проверкой, она пойдет с молотка. Я сделаю все, чтобы так и получилось. Мы
должны с вами договориться...
Риттул вернулся в лабораторию через полчаса после ухода Габбена.
Сантало сидел перед пультом и давился от смеха. Он повернулся в сторону
Риттула, хотел что-то сказать, но не смог произнести ни слова и только
махнул рукой в сторону пульта.
- В чем дело? - Риттул подошел ближе.
- Вот, полюбуйся, - наконец обрел дар речи Сантало, - вот эти
показатели я подсунул Габбену вместо его анализа. Это м-мой анализ, - и он
снова зашелся в приступе смеха.
- Ну ты хитер, - сказал Риттул. - Но что в этом такого смешного?
- Видел бы ты его рожу! Но самое смешное, самое смешное... - Сантало
опять захохотал, и, глядя на него, не смог удержаться от смеха и Риттул.
Наконец, Сантало остановился и смог закончить: - Самое смешное в том, что
его настоящий анализ тоже содержит метку ГБТ!
Они хохотали, наверное, минут десять, и только после того, как сил
совсем не осталось, смогли, наконец, успокоиться.
- В общем, теперь мы сможем выкрутиться, - сказал Сантало, вытирая
слезы. - Во всяком случае, этот мерзавец теперь в моих руках. И он больше
всех заинтересован в том, чтобы потопить иск тсангитов.
- Думаю, в этом нет особой необходимости, - вдруг произнес Риттул.
- Как это - нет необходимости? Ты о чем?
- Об этом иске. Если уж на то пошло, то самого смешного ты еще не
знаешь.
- Что ты имеешь в виду?
Риттул молча встал, подошел к Сантало и положил руку на пульт перед
ним. Какое-то время ничего не менялось, но потом Сантало вдруг заметил,
что пальцы на руке вытягиваются, а ногти заостряются и растут, превращаясь
в острые когти. Еще минута - и на пульте перед Сантало лежала когтистая
чешуйчатая лапа, отливающая зеленью. Пальцы внезапно сжались, когти
вонзились в обшивку пульта, прорвав ее, словно лист бумаги, и мгновение
спустя перед Сантало зияла рваная дыра.
- Ч-что это значит? - с трудом приходя в себя, спросил он.
- Что? Да то, что тсангиты совершили большую ошибку, внедрив своих
биороботов в человечество. Возможно, это их самая большая ошибка. Подарив
нам эти гены, они сделали нас сильными. Ты знаешь, я только что выходил
наружу. Туда, в пустоту. Без скафандра. И ты тоже можешь сделать это. И
любой человек, несущий в себе гены биоробота. Это только сначала
трансформация трудна, потом становится легче. Понимаешь ты, что это
значит? Это значит, что человек теперь сможет приспособиться к любым
условиям существования и противостоять любым опасностям. Это значит, что
нам нечего теперь бояться тсангитов и их прислужников. Это значит, что
жизнь прекрасна. Ты не находишь?
И Риттул снова засмеялся.

1 2 3 4