– За сыном и его другом?
– Если ты это знаешь, то они у тебя. Просто отдай мне их и разойдемся по-хорошему.
– Я ничего никому не должна. Попробуешь рыпнуться – и твоему сыну конец. Понял? Я хочу, чтобы ты обдумал это и когда до твоих мозгов дойдет что ты не в том положении чтоб мне указывать, можешь прилетать со своими предложениями, но знай, я попрошу много, возможно, все, что у тебя есть.
– Послушай меня – существо, не имеющее даже своего тела. Ты не представляешь, на что я могу решиться ради моего сына, и тогда ты не только ничего не приобретешь, но и все потеряешь.
– С чего ты взял, что я не имею своего тела? Я имею массу тел. Я имею их так много, что потерять все мне вряд ли удастся. А вот ты можешь потерять сына. Думаю, что для тебя он более важен, чем для меня несколько тел.
– Ты не поняла меня. Я уже много узнал о твоей организации. Я лишу тебя всех ее членов. Они менять тела не могут. Что ты будешь делать одна, без поддержки всего того, что с трудом наработала за последние годы? Я могу уничтожить каждого знакомого тебе человека.
– Я заведу себе новых.
– Я могу превратить в пепел каждого, кто хоть попытается с тобой заговорить. Подумай, стоит ли это того? Не проще ли просто разойтись. Я – с мальчиками, ты – с уверенностью в будущем своей организации. А там можешь делать все, что захочешь. Я повторяю, наши интересы никак не пересекаются.
«Что ж, на этот раз блеф не удался, – подумала Майя. – Конечно же, я не хочу терять никого из своих людей без особой на то надобности. Что ж, ты взял реванш, но это еще не конец. Я проиграла только этот раунд».
– Хорошо. Я скажу тебе правду. Твои парни не так давно сбежали от меня и я не знаю где они сейчас находятся. Ушли подземными тоннелями, а под Москвой их меряно, не меряно. Я их ищу, но пока неудачно. Найдешь сам, забирай.
– Конечно заберу сам, я еще ни разу в жизни не просил никого об одолжении, потому что мои просьбы – это приказ.
Император развернулся и направился назад к трапу.
– Почему ты решил, что я сказала тебе правду? – крикнула вдогонку Майя.
– Потому что я уже знал об этом. Хотелось услышать об этом из твоих уст, – ответил двойник, не оборачиваясь.
Полякова продолжала стоять на месте, злоба закипала в ней.
«Никто не смеет со мной так обращаться, – подумала она. – И ты, уродец, об этом пожалеешь».
– Ты такой же, как я! – крикнула вслед Майя. – И нам вместе не удастся ходить по этой планете.
Император остановился, повернулся и произнес:
– Да я и не собираюсь здесь долго находиться. Заберу сына и скорей всего больше никогда не появлюсь. Для меня эта планета всего лишь скотный двор… Большой скотный двор, и я предоставляю тебе право возиться в этом навозе. А насчет того, что ты такая же, как я, то ты глубоко ошибаешься. В тебе вместились всего лишь знания жителей этой планеты, губительные знания. Если бы мы когда-то не натолкнулись на человеческую цивилизацию, она давно бы загнулась. Что, кстати, ты прекрасно доказываешь своим происхождением.
Император вновь повернулся и медленно зашагал к кораблю. Нечто вскипело от злости и, покинув тело, рванулось к уходящему императору. Однако, не долетев полметра, натолкнулось на непреодолимую преграду. Оно попробовало пробить ее, но и эта попытка оказалась бесполезной.
Тем временем Алик, увидев, что тело Майи Матвеевны обмякло и повалилось наземь, навел перекрестие прицела на копию своей хозяйки и выжал курок. Трассирующая пуля пробила мощные струи дождя и, чиркнув об защитное поле, с искрами отскочила в сторону. Псевдодевушка повернулась и громко, даже немного страшновато, засмеялась, после чего пропала из виду.
Нечто вновь овладела своим телом и поднялась с мокрой бетонной площадки. До нее донеслись слова Императора, уже вошедшего внутрь диска:
– Собрать всех, кто в радиусе часа лета.
Майя посмотрела вперед и увидела стоящего в проходе человека с бородой. Моментально настроив зрение, отсеяв слепящие лучи, она узнала его. Это был не кто иной, как Чегеван. После этого люк закрылся, диск медленно взлетел и стал удаляться. Множество других летательных аппаратов последовало за ним.
– Предатель! – выругалась девушка.
Майя, не спеша, дошла до здания и вошла в холл. Увидев свою охрану в полном вооружении, она улыбнулась и сказала:
– Перепугались? Ничего, ничего, это только начало. Принесите-ка мне выпить.
– Майя Матвеевна, – произнес профессор Мильман. – Я тут подумал. Если вы можете их видеть из-за того, что у вас расширенный спектр приема лучей, то их может видеть и тот мутаклон, что находится на спутнике. Таким образом мы можем выяснить курсы их полетов, общее количество на Земле и, возможно даже, где находятся их базы, если, конечно, они существуют. Очень полезная информация. Захват одной из таких баз позволит нам разобраться в технологиях инопланетян. Ну а далее уже можно и поспорить кто из нас сильнее и умнее.
– Неплохая идея, профессор. Сейчас же поедем в бункер, я сама хочу переговорить с астронавтом. Кстати, близнецы не пойманы?
– Еще нет, – ответил подошедший подполковник Акулов. – К тому же что-то случилось с вертолетом, на котором улетел Чегеван. Он не отвечает на вызов.
– Объяви этого бородатого сукиного сына в розыск. Возможно, он еще где-нибудь всплывет. О вертолете можешь забыть. И если это все, то сейчас направимся ужинать, а после двинемся в бункер. – Майя бросила взгляд на тучи и добавила: – Мы еще посмотрим кто будет смеяться последним.

Глава 27. Диггеры.
20 октября. Россия, г. Москва. Подземные коммуникации. 21-25. Время местное.
Орлову уже не хватало воздуха и он жадно вбирал хоть маленький глоток в те моменты, когда лицо оказывалось над поверхностью. Уровень потока уже почти достигал верхней части трубы, оставались считанные сантиметры. В полной темноте Григорию показалось, что он увидел знакомое зеленоватое излучение. Свет шел из-под воды и он, откинув голову назад, вдохнул столько, сколько смог воздуха и погрузился в поток. Единственным желанием было схватить этот свет и поднять Винпулькера к остаткам кислорода над поверхностью. Орлов поймал его руку, но в этом момент почувствовал, что кисть мимикрийца тоже с силой уцепилась за него и тащит куда-то вверх. Через секунду двойник выдернул его из туннеля в какой-то люк. Тяжело дыша, Григорий подтянулся и оказался в небольшом колодце со скобами, ведущими наверх. Винпулькер сильно обнял его и произнес:
– Я думал, мы потеряли тебя.
– Да не дави ты так, дай отдышаться. – Григорий посмотрел вниз, потом наверх и спросил:
– А где Майяна?
– Полезла наверх.
– А что там?
– Не знаю, я еще не поднимался. Как только мы выбрались сюда, я сразу сунул руку вниз, чтобы зацепить тебя. Что-то ты долго добирался.
– Я кинулся за вами, а вас все нет и нет. Потом уже подумал, что это конец и стал бороться с течением, пока можно было легко добывать воздух. Ну а потом… Да что рассказывать: все живы, а это – главное.
Большую порцию воды захлестнуло внутрь колодца, обрызгав ноги Орлова. Григорий отступил в сторону и захлопнул крышку с двухсторонним вентилем, после чего закрутил колесо.
– Она была закрыта? – спросил он.
– Да, за этот руль я и уцепился. Майяна сказала, что его можно открыть, и я его открыл.
– Ладно, полезли наверх.
Колодец выходил в просторное помещение с массой разнообразных по диаметру труб, проходящих вдоль и поперек него. Винпулькер усилил освещение, и они увидели сидящую на одной такой трубе девушку. Заметив Орлова, она вскочила и, подбежав, обняла его, но сразу же, смутившись своего поступка, сделала шаг в сторону и, будто бы оправдываясь, сказала:
– Не знаю почему, но я решила, что ты утонул. Пойдемте, вон та труба горячая. Можно обсохнуть, а потом выйти на поверхность.
– А где здесь выход? – Винпулькер поднял палец-светильник вверх и они увидели над собой сплошной потолок. Лишь во всех четырех стенах помещения вырисовывались узкие проходы с проложенными в них трубами.
– Если труба горячая, то это, скорее всего, теплотрасса. Она выведет нас к поверхности. Нужна же кому-то горячая вода. Хотя, я читал, что под Москвой такие неописуемые катакомбы, что никто толком не знает где тут что находится.
Орлов осмотрел помещение и обнаружил в углу несколько зеленых деревянных ящиков, какие используют военные для хранения боеприпасов. Он волоком по очереди подтащил к горячей трубе три и, расположив их рядом друг с другом, сказал:
– Сидушки я уже нашел. Правда странные. Что могут делать военные ящики под землей в центре Москвы? Можете садиться, я проверил, внутри они пустые. Кстати, Вин, где твой автомат?
– Я его выбросил, он мне мешал.
– Я тоже. Ну и черт с ними. Я пока разденусь и разложу все сушиться, а вы как хотите. – Орлов бросил взгляд на девушку и начал снимать с себя одежду. Оставшись в одних трусах, он стал развешивать вещи на трубы. Винпулькер, как обычно, стал повторять все за Григорием. Через несколько минут они оба, подтянув к груди колени, сидели на ящиках.
– Вам хорошо, – произнесла Майяна, – а я как?
– А ты сними с себя столько сколько не стесняешься, а потом Вин выключит свет и снимешь остальное. Посидим в темноте, пока не обсохнем. К тому же Вин зарядит свои батарейки. Да, Вин?
– Я не против, – произнес мимикриец.
– Хорошо, – сказала девушка и стянула с себя куртку и кроссовки. – Теперь можете выключать ваш фонарь.
Винпулькер погасил свет. В темноте раздались шорохи – девушка сняла спортивный костюм и теперь пыталась нащупать трубу, куда собиралась его повесить. После этого Орлов почувствовал, что Майяна присела на соседний ящик.
Минут пять длилась тишина, лишь кое-где потрескивали трубы, а потом Григорий спросил у девушки?
– Ты говорила, что тебя растят, как двойника этой женщины. Ну, начальницы института мутаций. Как это – растят?
– Я клон, – спокойно ответила Майяна. – Понимаете, Майя Матвеевна Полякова, а именно так зовут эту женщину, не совсем человек.
– Что, тоже клон? – спросил Орлов.
– Нет, она компьютерный разум. Не знаю, как это произошло, но этот разум вышел из своей среды и завладел телом человека. Потом она стала очень могущественным человеком и теперь владеет массой предприятий. Меня растят для того, чтобы в тех ситуациях, когда она не будет успевать куда-нибудь лично, я ехала и выдавала себя за нее. А вообще, меня пока мало снабжают информацией, и точно в том, что я сейчас сказала, я не уверена. Я слышу то там, то тут разные обрывки разговоров, ну и складываю потихоньку эту мозаику. Знаю лишь, что заварилась вся эта каша в первый день «Вирусного Армагеддона» в самом его эпицентре.
– И у меня родители тогда находились там, в Екатеринбурге. Так скажу тебе, у меня с сознанием тоже не все в порядке. Да и вообще, за последние несколько суток я уже привык ничему не удивляться. А хотя, знаешь, о чем я сейчас подумал? До меня только что дошло, что все мои неприятности начались как раз с того момента, когда я скачал из Нэта что-то похожее на разум. Я думал, что он искусственный, так похоже, что нет. Это, видимо, и есть то, что ты назвала компьютерным разумом.
– Может быть. Я ведь тоже слышала что-то про эксперимент с выращиванием этих разумов, но у них там ничего не выходит. Они называют свои неоформившиеся сознания личинками.
– Вот кое с чем и разобрались. Но… – Григорий замялся, потом продолжил: – Знаешь, я не представляю, как это – быть клоном.
– Я, в сущности, обыкновенный человек. Вся наша разница в том, что меня не рожали родители. На самом деле мне от роду чуть больше четырех лет.
– Да ну, как такое возможно? С виду ты вполне оформилась. Или что, опять какие-то лабораторные штучки?
Майяна засмеялась.
– Мой биологический возраст шестнадцать лет, но вывели меня всего четыре года назад. Понимаешь, Гриша, Майя Матвеевна не может ждать, пока я буду расти двадцать семь лет. Поэтому меня помещали в специальную камеру. Там, под воздействием определенных препаратов, рост моих клеток ускорялся. За каждые три месяца я прибавляла к своему возрасту девять месяцев. Меня могли бы, конечно, вырастить и сразу как взрослую особу, но ведь я еще должна быть образованной. В институте используются специальные технологии по моему обучению. Я грамотна настолько, насколько может быть грамотна девушка шестнадцати лет. А может и немного больше. Единственное, чего мне не хватает, так это общения со сверстниками. Очень редко меня под надзором выпускают за территорию института. Я хожу на выставки, посещаю музеи и кино, мне разрешено делать покупки в магазинах. Денег могу потратить сколько захочу, только все эти покупки кроме персонала института некому показывать.
– А в Нэт залазить пыталась?
– Только просмотр информации, ну, как в старые времена, знаешь?
– Конечно, знаю. Только никак не пойму. Это ведь рабство какое-то. И хотя денег много, делать так, как хочется невозможно. Я бы повесился. Шучу, конечно.
– А кому какое дело. Меня растят для определенной миссии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42