НАСА так и не оправилось после этой катастрофы. И если сейчас весь мир станет свидетелем, как «Дух надежды» убивает свой экипаж, настанет конец интереса к космосу, который они сегодня смогли возродить.
— Поздно, — сказала Тесса. — Все уже знают, что нам ко...
Она не договорила — корпус корабля вернулся на место. Йошико подняла голову, не надев скафандра, а Рик тупо смотрел на металлическую обшивку.
— «Надежда», что у вас? — спросил Григорий.
— Все вернулось, — ответил Рик. — Корабль имеет обычный вид.
— Но что произошло? Вам известна причина?
— Абсолютно неизвестна. Он просто растаял, затем появился.
— Вы могли это как-то спровоцировать?
Рик посмотрел на Тессу, потом на Йошико. Они покачали головами, и Рик ответил:
— Трудно сказать. Мы кричали. Схватили скафандры. Тесса выключила камеру.
— Мы поняли, что вот-вот погибнем, — сказала Тесса и, когда Рик хмуро посмотрел на нее, добавила: — Ну, мы ведь имеем дело с призраком... Может, именно это и важно.
— Может быть, — согласился Рик.
Григорий спросил:
— Все показания приборов в норме?
Рик проверил показания — никаких отклонений. Давление не понизилось. горючее не вытекло, порядок.
— Калининград, все штатно, — доложил он. — Судя по приборам, нам это показалось.
Григорий издал хриплый смешок:
— Начинаю жалеть о своем поспешном решении — вести эту экспедицию. Шутка. Мы вас не оставим. Но... С кем теперь советоваться: с инженерами или с медиумом?
— Почему бы не попробовать и то, и другое? — предложил Рик.
Русский помолчал секунду-другую, потом отозвался:
— Да, конечно. Ты абсолютно прав. Мы запросим разрешение на такую консультацию.
Некоторое время астронавты сидели неподвижно, пока дыхание и сердцебиение не пришли в норму. Рик посмотрел на своих спутниц:
Йошико, наполовину влезшая в скафандр, и Тесса, державшая камеру опасливо, так, словно эта была бомба. Йошико потянулась к панели управления, потрогала металл, убеждаясь, что все на месте, затем повернула регулятор температуры в кабине и сказала:
— Мне холодно.
Рик фыркнул.
— Ничего удивительного. Призракам положено заставлять людей мерзнуть.
Тесса внезапно прищурилась.
— Что такое? — спросил Рик.
— Да я просто размышляю. Призраки замораживают людей. Говорят, у них так принято. Что еще они делают? Если мы успеем понять их правила, то, может быть, сумеем удержать наш призрак при себе, пока не вернемся домой.
Возможно, это была реакция на испуг, на неожиданное избавление от опасности, но Тесса как будто пришла в возбуждение. Рик решил прислушаться к ее словам: надо понять правила, по которым действуют призраки.
— Например, — сказал он, — привидения иногда стенают.
— И оставляют слизь на всем, что попадется. Рик потрогал края своего кресла: металл и шершавая нейлоновая отделка. Никакой слизи.
— По-моему, мы имеем дело с другим призраком, — объявил он. Йошико спросила:
— Ведь обычно призраки — свидетельство несостоявшейся судьбы?
— Точно, — подтвердил Рик. — Во всяком случае, я думаю, мы встретились как раз с таким.
— Ты говоришь о Ниле Армстронге, так?
— О ком же еще?
— Ну, не знаю. Армстронг не подходит. Он пилотировал такой корабль на Луну. Вот если бы возник корабль для полета на Марс, или космическая станция, или еще что-то...
— Верное соображение, — заметила Тесса. — Но если это не призрак Армстронга, то чей же?
Рик фыркнул и насмешливо ответил:
— А предположим, всего НАСА. Может, организация уже скончалась, только мы этого еще не знаем.
— Конгресс урезал очередной бюджет? — весело спросила Тесса. Рик засмеялся, но Йошико с самым серьезным видом объявила:
— Не смейтесь! Я думаю, это недалеко от истины.
— Призрак НАСА?
— В некотором смысле. Может, это призрак всей вашей космической программы? Умер Нил Армстронг, и вместе с ним погибли мечты энтузиастов космоса вашей страны. Может быть, и всего мира. Они вспомнили, что некогда вы летали к Луне, но сейчас забыли туда дорогу. Возможно, неисполненные мечты всех энтузиастов материализовали этот корабль.
Рик снова посмотрел на Землю сквозь крошечный треугольный иллюминатор. Неужто он действительно летит на каком-то воплощении всепланетной фантазии?
— Нет, — решительно сказал он. — Этого не может быть. Призраки — одиночные существа. Жертвы убийства. Погибшие в буре...
— Или при кораблекрушении, — перебила Тесса. — Они могут и объединиться.
— Допустим, но тогда им нужен кто-то главный. Представитель. Они не появляются перед живыми все разом.
— Откуда тебе знать? Если призрак стонет а темном лесу...
— Верно, верно. Но что-то внезапно заставляет его исчезнуть, а через минуту явиться снова. По-моему, это больше походит на поведение одиночки, чем на проявление коллективной воли.
Йошико энергично кивнула. Рик спросил:
— В чем дело?
— По-моему, ты прав. А если так, я знаю, чей это призрак.
— И чей же?
— Твой.
Рик от неожиданности расхохотался.
— Значит, это моих рук дело?
— М-м. Ты — командир, и разумно предположить, что именно ты управляешь, э-э, спиритической стороной экспедиции.
Обе женщины смотрели на него испытующе. Минуту назад Рик отметил, что взгляд у Тессы напряженно-требовательный, но сейчас он стал почти гневным.
— Но это же смешно, — возразил он. — Я вовсе не управляю этим кораблем... кроме как обычным образом, — поспешно добавил он, чтобы женщины не начали спорить. — И кроме того, при первых двух стартах на борту никого не было. При втором старте я вообще не присутствовал.
— Однако при первом старте ты находился рядом, — заговорила Тесса. — На следующий же день после похорон Нила. И едва ты вернулся после полета на шаттле — подавленный тем, что дела идут скверно, — как состоялся второй. Если кто-то и решил, что космическая программа скончалась, так только ты.
Рик выпрямился, ухватившись за поручень вверху панели управления, и воскликнул:
— Выходит, ты думаешь, что через меня передаются опасения всех «трекки» и всех подростков в мире, мечтающих стать астронавтами?
— Не исключено. О чем ты только что думал?
— Когда он исчезал? Я думал... — Он добросовестно попытался вспомнить. — А! Я думал, как хорошо, что космос снова стал интересен людям.
— Вот видишь!
— Ничего я не вижу, — раздраженно бросил Рик. — Одно к другому не имеет отношения.
— Имеет. Здесь четкая корреляция: когда ты сокрушался, что всем плевать на гибель космической программы, ты получил персонального «Аполлона», но едва начал надеяться, что мир все-таки хочет продолжить исследования, твой корабль исчез, — объяснила Тесса.
А Йошико добавила:
— И вернулся, когда ты подумал, что из-за нашей гибели пропадет едва возродившийся интерес к космосу.
У Рика голова распухла от этой безумной идеи. Подумать только: он в ответе за все происходящее. В словах Тессы и Йошико имелась своя логика, но принять ее было слишком трудно.
— Не верю, — проговорил он. — Это же космический корабль, а не... не туманный призрак. Вот заклепки, вот переключатели и... и... всякое оборудование.
Тесса улыбнулась.
— Вот как? Но мы уже убедились: это — призрак. Вопрос в ином: стоишь ли за этим ты, Рикки.
— Я? Нет!
— А по-моему — да. Это несложно проверить. Давай проведем эксперимент и посмотрим, что получится.
У Рика подпрыгнуло сердце. Все его чувства к Тессе внезапно улетучились под напором нахлынувшей паники. Призрачная техника — это куда ни шло, это он мог воспринять, даже не понимая природы загадочного явления. Но мысль о том, что он сам подсознательно управляет событиями, напугала его до смерти.
— Никаких экспериментов, — пробормотал он. Тесса подплыла к нему и настойчиво сказала:
— Ведь ты и сам понял: надо изучить правила игры, чтобы не дать кораблю исчезнуть. Теперь у нас есть теория, и ее необходимо проверить.
Рик снова посмотрел в иллюминатор. Кругом — черная беззвездная пустота. Земля заметно отдалилась. Он тяжело вздохнул. Впервые после старта он по-настоящему понял, что спасателям до них не добраться. Ответствен ли Рик Спенсер за призрак или нет, но сейчас он отвечает за жизнь или смерть трех людей. И может быть — только может быть, — за человеческие мечты там, на Земле. Ну, ладно... Он отвел взгляд от иллюминатора и сказал:
— У нас масса дел и без сумасшедших экспериментов. Надо привести корабль во вращение, чтобы не перегрелась сторона, обращенная к Солнцу, надо определить наши координаты, провести проверку лунного модуля и так далее. Калининград, вы согласны?
— Да, — ответил Григорий. — Со стороны люка температура обшивки поднимается. Притом... — В микрофоне стали слышны смутные голоса, Григорий умолк, потом заговорил снова: — Наши инженеры согласны с вашей теорией, но предлагают на некоторое время воздержаться от ее проверки.
— Неужели инженеры в это верят? — переспросила Тесса.
— Вы поняли правильно.
— Ты шутишь?
— Нет. Не могу... — Снова смутные голоса, затем опять Григорий;
— Пока не могу ничего добавить. Но пожалуйста, дайте нам время изучить проблему и не предпринимайте ничего... э-э... необычного.
Рик подтянулся к сиденью кресла. Иванов явно что-то скрывал, но что именно — какую-то информацию или свою растерянность? Этого Рик не мог понять. Во всяком случае, он был рад, что его оставляют в покое, и с удовольствием ответил:
— Согласен на сто процентов. Беремся за дело. Сначала запускаем вращение, прошу пристегнуться.
Лицо Тессы выразило неудовольствие, но через несколько секунд она убрала камеру на место и пристегнула ремни. Йошико улыбнулась и покачала головой.
— Ты уходишь от сути вопроса, — сказала она, пристегиваясь.
Скорее всего, она была права. Пока они занимались раскруткой корабля, Рик обдумал доводы Тессы и Йошико. Рассуждая логически, если за появление «Аполлонов» отвечал один человек, то он, Рик, лучше других подходил для такой роли. Однако, даже не принимая в расчет его страха перед непонятными экспериментами, он не мог заставить себя в это поверить. Он не чувствовал себя ответственным за что бы то ни было, и особенно — за нынешнее исчезновение корабля. В конце концов, и его жизнь была под угрозой, а страсти к самоубийству у него никогда не было.
Но пока они выполняли контрольные операции, Рик начал сомневаться и в этом. Очутился бы он здесь, если б его подсознательно не тянуло к смерти? Ведь подобное путешествие само по себе таило смертельную опасность. Даже в самых рутинных процедурах скрыт элемент опасности. Например, когда они отделили от лунного модуля отработавшую третью ступень, эта длинная труба начала кувыркаться, вертеться вокруг поперечной оси, распыляя остатки топлива у самого корабля. Чтобы уйти от нее, пришлось дважды включать корректировочные двигатели, и только тогда они с облегчением увидели, как эта штуковина исчезает в пространстве...
«Вращение на вертеле» было запущено без помех, температура обшивки выровнялась, но когда Рик отстегнулся и подплыл к отсеку с навигационными инструментами, обнаружилось, что маневрирование увело корабль с курса.
— Похоже, мы ближе к полярной траектории, чем к экваториальной, — доложил Рик Калининграду после того, как зафиксировал звезду-ориентир и надлежащую точку на лунной поверхности, а компьютер произвел расчеты.
Полярная траектория не слишком удобна: посадку и стыковку после взлета много легче проводить, обращаясь вблизи лунною экватора. Тогда командный модуль при каждом обороте вокруг Луны проходит над местом посадки, и каждые два часа наступает момент, удобный для взлета лунного модуля — без горизонтальных перемещений и траты горючего.
Григорий отозвался:
— Наш радар подтверждает ваши замеры. Обождите минуту, мы рассчитаем корректирующий маневр.
— Вас понял.
Рик вернулся в кресло, и короткий толчок главного системного двигателя вернул корабль на экваториальный курс. Что, сверх всего прочего, дало им чувство облегчения — ГСД был последней составляющей той цепи, которая привела их сюда, в небеса, и если бы он не поджегся, корабль не смог бы перейти на лунную орбиту и даже скорректировать курс для пертурбационного полета к Земле.
Теперь надо было проверить лунный модуль. Йошико держала Тес-су за лодыжки, пока та открывала переходной люк и снимала элементы стыковочного устройства, освобождая проход. Рик уложил стыковочное устройство в отсек с оборудованием и тоже полез в спускаемый аппарат, но там было так тесно, что ему пришлось остаться в горловине люка. Странно было видеть сверху приборную панель и рукоятки управления полетом. Цилиндрический двигатель, которому предстояло поднять модуль с Луны, высился между местами командира и второго пилота — немного похоже на расположение мотора в старых грузовиках, где двигатель помешался между водителем и пассажиром.
— На этом вы сидите во время полета? — спросила Йошико. Тесса со смехом объяснила:
— Нет, здесь летают стоя, с ногами, пристегнутыми к палубе.
— Ты меня разыгрываешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10