Конечно, её гоночный двухместный «форд» отличная машина, превосходный индикатор достатка владельца, но это всего лишь дорогая игрушка. Для длительных путешествий и для сна он явно не годится. Он вообще не хотел её брать на этот дурацкий митинг, на который его так некстати пригласили, некстати, потому что приходилось прерывать такую прекрасную ночь, которую он, как и обещал, подарил Фелис. Но ничего не попишешь, если хочешь выполнить все свои обещания, приходится поступаться некоторыми удовольствиями. Хотя, похоже, её не очень огорчает эта странная поездка, Фелис считает её чем-то вроде продолжения романтической ночи. Ну, пусть считает, возможно, она и права, слишком странно выглядели парни, их пригласившие, и странным было выбрано место проведения «митинга». «Двигайтесь на юг от города, вас там встретят,» — вроде так сказал приглашающий. Интересно, где же их встретят, и не проехал ли он уже место встречи. Хотя нет, скорее всего, не проехал, вокруг было слишком пустынно, а парень сказал, что нужно будет оставить машину и пройтись пешком и что будет очень много народу, значит, там должны были остаться и другие машины, а такое скопление он пропустить не мог. В любом случае тут сложно заблудиться, если, конечно, не выскочить случайно в Мексику, но не настолько уж он и слеп, чтобы проехать границу не заметив её. К тому же, для этого нужно будет свернуть, так как прямое шоссе упирается в океан.
Странно всё-таки, что митинг назначен так далеко от города. Хотя, вполне возможно, что организаторы опасаются излишнего внимания властей и полиции. Тогда зачем его проводят, если не для того, чтобы выразить своё недовольство политикой, или надеются, что всё тайное всегда станет явным, а сейчас не хотят разгона демонстрации? Ну да ладно, на месте разберёмся, главное не пропустить встречающих.
Наконец Раджан увидел вдалеке искру синего фонаря, направленного точно в лобовое стекло машины. Фонарь мигнул несколько раз, как бы приглашая, а потом погас, и скоро машина остановилась рядом человеком, затянутым с ног до головы в чёрную кожу. Тот, не говоря ни слова, указал выключенным фонарём на обочину, где скопилось уже немало автомобилей, а потом направо, куда уходила еле заметная не очень широкая дорожка.
— Что, уже приехали? — Фелис сразу же проснулась, как только машина прекратила двигаться. — Куда идти?
— Да вроде туда, — произнёс Раджан, подавая ей руку, которую она проигнорировала, самостоятельно выпрыгнув из машины. — Ох, не нравится мне вся эта конспирация…
— А чего такого? Ну собрались молодые ребята за город, попить пивка на природе, заодно демонстрацию протеста для самих себя устроили, что тут странного? Ведь это очень даже романтично. А чтобы всё просто так не пропадало, пригласили всемирно известного иностранного журналиста Раджана, чтобы поведал о митинге всему прогрессивному человечеству. По-моему, всё правильно и разумно. Пойдём, а то опоздаем! — Фелис задорно мотнула головой, отбрасывая назад волосы, скатившиеся во время сна на лицо, и побежала в указанном направлении, заставив тем самым Раджана пуститься за ней следом, чтобы не потерять её в темноте. «Совсем ребёнок,» — подумал про себя он, но, догнав Фелис, произнёс:
— Да, хорош пикник на свежем ночном воздухе, на тысячу человек, при том вновь прибывших встречают синим фонарём, который не видно сбоку или сверху. А через каждые сто метров стоят дозорные, — в темноте действительно виднелись неподвижные тёмные фигуры. — Прямо, тайный заговор какой-то или шабаш ведьм…
— Да пусть и так, ведь это так весело в нашей жизни, такой скучной и легко предсказуемой. Ты слишком прагматичен, Радж, надо быть хоть немножко романтиком и радоваться любому такому, пусть даже самому крошечному, приключению!
— А не боишься ли ты, о романтик, что тебя принесут здесь в жертву? Если это действительно шабаш или собрание членов какой-то незаконной секты, то такое вполне возможно, — продолжил Раджан, переходя на хинди, которым Фелис владела довольно сносно, и улыбаясь в сторону очередной молчаливой фигуры на обочине.
— С тобой, милый, я ничего не боюсь, а быть принесённой в жертву вместе с любимым человеком — это тоже так романтично, совсем в стиле средневековых рыцарских романов, — прощебетала Фелис, не принимая его серьёзного тона.
— Ну как хочешь, — пожал плечами Раджан, — кстати, мы, кажется пришли, вот стоит наш старый знакомый.
Впереди действительно виднелась фигура парня, которого они видели два дня назад на пляже. Тот мгновенно обернулся на голоса, улыбнулся, узнав новоприбывших, и, подойдя к ним, крепко пожал руки.
— Рад, что вы всё-таки нашли время, чтобы приехать! Очень рад! Если честно, я до последнего момента в этом сомневался, — затараторил парень. — Это просто великолепно, что вы захватили с собой подругу, она, как представитель американской «Аристократии», должна это видеть, она должна знать, куда ведёт гибельная политика нашей верхушки. Ведь вы дочь Стомберга, я не ошибаюсь?! — полуутверждением, полувопросом проговорил он и, не дожидаясь ответа, быстро продолжил. — Пойдёмте быстрее, сейчас всё начнётся! — Он повёл их вперёд, туда, откуда раздавался глухой гул, как будто большая толпа народу пыталась сохранять тишину, но у неё это не получалось. Дорога обогнула какое-то большое здание, у которого был готов только первый этаж, а ввысь устремлялись лишь колонны каркаса. На удивлённые взгляды Фелис и Раджана провожатый заметил, — это будущая штаб-квартира нашего общества. В прошлом году тут что-то копались ребята из Волт-Тека, может быть, очередное убежище хотели соорудить, а может ещё чего, кто их разберёт. Но потом они строительство забросили, а мы купили по дешёвке этот каркас с уже готовым подвалом. Утром при свете солнца можете рассмотреть постройку, но сейчас нам не сюда, здание слишком мало, чтобы вместить всех собравшихся. Пойдёмте скорее, а то опоздаем!
— Я же говорил, что это религиозная секта, первый этаж здания — один в один пародия на готический собор! — наклонившись к уху Фелис, прошептал Раджан, всё также на хинди. — Раньше в таких служили чёрные мессы, ну и жертвы соответственно приносили, даже человеческие.
— Если хочешь меня запугать, то не выйдет, дорогой! Я уже твёрдо решила посмотреть спектакль до конца, и ты только раззадориваешь моё любопытство. Кстати, ты не задумывался, зачем сатанистам протестовать против ядерного оружия?
— А девушка права, мы не сатанисты, — вмешался в разговор парень, на это раз на чистейшем санскрите. — Извините, что подслушал вашу тайную беседу, но это не совсем прилично — разговаривать на языке, который окружающие якобы не знают. Кстати, чтобы потом не возникало подобных эксцессов, я магистр филологии, специализируюсь по восточным языкам, так что мы с вами почти коллеги, господин Раджан. Да, мы уже пришли! — Парень во весь рот улыбнулся и показал рукой вперёд, где у их ног расстилалась большая котловина, почти до краёв заполненная стоящими людьми, лишь в центре оставалось пустое пространство, где суетилось несколько человек, натягивая какие-то кабели и устанавливая приборы, видимо, голографические проекторы. Люди, расположившиеся на ступенях этого естественного амфитеатра, были все, как на подбор, длинноволосыми и облачёнными в джинсовую или кожаную одежду. Так что, Фелис не удалось в темноте разглядеть, есть ли среди собравшихся женщины или это всё поголовно парни.
— Не стоит спускаться вниз, отсюда будет видно всё намного лучше! Сейчас начнётся представление, посмотрев которое вы не пожалеете. — провожатый снова обрёл серьёзность.
— Странно… Когда я услышала слово митинг, мне представилась толпа народу с транспарантами и плакатами, но никак не театрализованное представление на природе. — Улыбнулась Фелис. — Хотя, в тайне я надеялась на что-то подобное.
— Надеюсь, мы оправдаем ваши надежды, — галантно расшаркался провожатый, — но, чу, светает, сейчас всё и начнётся!…
Снизу раздался глухой трубный звук, который быстро перешёл в замысловатую мелодию, всё набиравшую и набиравшую темп и вдруг резко оборвавшуюся на самой высокой ноте. Было похоже, что кто-то пронзительно вскрикнул и умчался в беспросветную черноту неба, которое вслед за этим сразу начало светлеть. Видимо, представление было рассчитано по секундам. Тут же на фоне светлеющего неба появился большой вращающийся шар голубой планеты, в очертаниях морей и материков которой, легко узнавалась до боли знакомая Земля. Планета медленно вращалась, подставляя солнечным лучам то один бок, то другой, и почти одновременно снова возникла тихая спокойная музыка, обволакивающая Землю мягкими волнами. Со временем музыка становилась всё тревожнее, и в самый кульминационный момент в небе возникла гигантская человеческая рука, резко сжавшая Землю в кулаке и тут же исчезнувшая, растворившись в предрассветных сумерках. Одновременно смолкла и музыка, лишь слышалось почти унисонное дыхание людей в котловине, да звёзды мигали с вышины холодным светом.
— Чёрт! — не сдержавшись, выругалась Фелис. — Когда Земля превратилась в ничто, у меня мороз по коже пробежал и захотелось выть от отчаяния и безысходности. Да я до сих пор вся дрожу.
— Ну прижмись ко мне, я смогу унять твою дрожь, — улыбнулся Раджан, которому стыдно было признаться, что и он почувствовал нечто подобное, плюс ужас абсолютного одиночества. Такое состояние, правда намного более длительное, у него было лишь раз в жизни. Тогда он ради испытания собственного духа несколько месяцев провёл в тёмном и сыром каменном мешке в подвале монастыря, где вода и пища передавались ему через разные промежутки времени, когда он спал. К тому же, продолжительность испытания не было определено заранее. Вряд ли такое ощущение могло быть знакомо Фелис во всей его остроте.
— Не поможет! Я ведь инстинктивно схватила тебя за руку и не почувствовала её! Я словно была в абсолютной пустоте. Только я и эта картинка, один на один!
«Похоже, всё не просто так. Здесь пользуются низкочастотными излучателями или другими способами влияния на подсознание, как бы гипнотизируют собравшихся. Но так намного глубже ощущение реальности, так что не стоит придавать этому факту большого значения, надо просто наслаждаться,» — подумал про себя Раджан, а в слух произнёс:
— Забавно! Чрезвычайно похоже на вступительный ролик перед фильмом, я так и ожидал, что сейчас вылезет логотип фирмы изготовителя.
— Да, есть что-то, — не оборачиваясь, ответил парень, уже взявший на себя роль гида. — призвано разогреть зрителей, ну и показать некоторые возможности техники, а то люди со своими черно-белыми телевизорами уже забыли что такое эффект присутствия. Но не отвлекайтесь, представление продолжается.
На это раз действие происходило внизу, на свободном от зрителей участке котловины. Опять была Земля, но на этот раз не планета, а уже поверхность, пока в основном скрытая облаками. Все как бы чувствовали себя парящими над землёй и водой. И снова была музыка, лёгкая, почти неразличимая на фоне завываний ветра (реального ветра, а не смоделированного), но заметно усиливавшая эффект свободного полёта. Сначала внизу пронёсся океан, искрящийся в лунном свете, потом появилась береговая черта, лишь чёрные голые скалы. Потом пошла нескончаемая череда леса, плохо различимого в темноте. Только иногда деревья расступались, чтобы в лунных лучах блеснула полоска воды, то ли река, то ли озеро, и снова чёрно-зелёное море деревьев. «Никак тайга, — мелькнуло в голове у Раджана, — интересно, Сибирь или Канада?» Становилось всё светлее, очевидно камера двигалась с запада на восток. «Значит всё-таки Канада. Сейчас наверняка будут выступать против аннексии, хотя, посмотрим…» Движение заметно ускорилось, хотя это произошло скорее всего из-за того, что уменьшилась высота и можно было уже разглядеть отдельные деревья, вместе с движением убыстрился и темп музыки, к тому же, как и в прошлый раз она становилась всё более и более тревожной, продолжая оставаться всё такой же тихой. Вдруг снизу выплыл какой-то городок, а скорее даже большой посёлок, застроенный невысокими домами. Над ним движение замедлилось, камера сделала ленивый разворот, и, показав его последний раз во всей красе мирного и безмятежного предрассветного сна, резко нырнула вниз, одновременно голографическая сцена поднялась до уровня глаз наблюдателей. Стремительно пронесясь по пустынным улицам, так что разглядеть отдельные постройки оказалось не под силу, камера так же стремительно затормозила, как бы незаметно подкравшись со спины к двум людям, что стояли посреди улицы. Теперь улицу и дома можно было рассмотреть подробнее, при этом сразу терялось всё очарование и безмятежность посёлка. Такая чистая издалека улица теперь была разворочена гусеницами танков, покрыта выбоинами и трещинами. У аккуратного трёхэтажного домика с колоннами выполненного чуть ли не в стиле барокко, не хватало угла, который осыпался, завалив часть улицы кирпичной и бетонной крошкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Странно всё-таки, что митинг назначен так далеко от города. Хотя, вполне возможно, что организаторы опасаются излишнего внимания властей и полиции. Тогда зачем его проводят, если не для того, чтобы выразить своё недовольство политикой, или надеются, что всё тайное всегда станет явным, а сейчас не хотят разгона демонстрации? Ну да ладно, на месте разберёмся, главное не пропустить встречающих.
Наконец Раджан увидел вдалеке искру синего фонаря, направленного точно в лобовое стекло машины. Фонарь мигнул несколько раз, как бы приглашая, а потом погас, и скоро машина остановилась рядом человеком, затянутым с ног до головы в чёрную кожу. Тот, не говоря ни слова, указал выключенным фонарём на обочину, где скопилось уже немало автомобилей, а потом направо, куда уходила еле заметная не очень широкая дорожка.
— Что, уже приехали? — Фелис сразу же проснулась, как только машина прекратила двигаться. — Куда идти?
— Да вроде туда, — произнёс Раджан, подавая ей руку, которую она проигнорировала, самостоятельно выпрыгнув из машины. — Ох, не нравится мне вся эта конспирация…
— А чего такого? Ну собрались молодые ребята за город, попить пивка на природе, заодно демонстрацию протеста для самих себя устроили, что тут странного? Ведь это очень даже романтично. А чтобы всё просто так не пропадало, пригласили всемирно известного иностранного журналиста Раджана, чтобы поведал о митинге всему прогрессивному человечеству. По-моему, всё правильно и разумно. Пойдём, а то опоздаем! — Фелис задорно мотнула головой, отбрасывая назад волосы, скатившиеся во время сна на лицо, и побежала в указанном направлении, заставив тем самым Раджана пуститься за ней следом, чтобы не потерять её в темноте. «Совсем ребёнок,» — подумал про себя он, но, догнав Фелис, произнёс:
— Да, хорош пикник на свежем ночном воздухе, на тысячу человек, при том вновь прибывших встречают синим фонарём, который не видно сбоку или сверху. А через каждые сто метров стоят дозорные, — в темноте действительно виднелись неподвижные тёмные фигуры. — Прямо, тайный заговор какой-то или шабаш ведьм…
— Да пусть и так, ведь это так весело в нашей жизни, такой скучной и легко предсказуемой. Ты слишком прагматичен, Радж, надо быть хоть немножко романтиком и радоваться любому такому, пусть даже самому крошечному, приключению!
— А не боишься ли ты, о романтик, что тебя принесут здесь в жертву? Если это действительно шабаш или собрание членов какой-то незаконной секты, то такое вполне возможно, — продолжил Раджан, переходя на хинди, которым Фелис владела довольно сносно, и улыбаясь в сторону очередной молчаливой фигуры на обочине.
— С тобой, милый, я ничего не боюсь, а быть принесённой в жертву вместе с любимым человеком — это тоже так романтично, совсем в стиле средневековых рыцарских романов, — прощебетала Фелис, не принимая его серьёзного тона.
— Ну как хочешь, — пожал плечами Раджан, — кстати, мы, кажется пришли, вот стоит наш старый знакомый.
Впереди действительно виднелась фигура парня, которого они видели два дня назад на пляже. Тот мгновенно обернулся на голоса, улыбнулся, узнав новоприбывших, и, подойдя к ним, крепко пожал руки.
— Рад, что вы всё-таки нашли время, чтобы приехать! Очень рад! Если честно, я до последнего момента в этом сомневался, — затараторил парень. — Это просто великолепно, что вы захватили с собой подругу, она, как представитель американской «Аристократии», должна это видеть, она должна знать, куда ведёт гибельная политика нашей верхушки. Ведь вы дочь Стомберга, я не ошибаюсь?! — полуутверждением, полувопросом проговорил он и, не дожидаясь ответа, быстро продолжил. — Пойдёмте быстрее, сейчас всё начнётся! — Он повёл их вперёд, туда, откуда раздавался глухой гул, как будто большая толпа народу пыталась сохранять тишину, но у неё это не получалось. Дорога обогнула какое-то большое здание, у которого был готов только первый этаж, а ввысь устремлялись лишь колонны каркаса. На удивлённые взгляды Фелис и Раджана провожатый заметил, — это будущая штаб-квартира нашего общества. В прошлом году тут что-то копались ребята из Волт-Тека, может быть, очередное убежище хотели соорудить, а может ещё чего, кто их разберёт. Но потом они строительство забросили, а мы купили по дешёвке этот каркас с уже готовым подвалом. Утром при свете солнца можете рассмотреть постройку, но сейчас нам не сюда, здание слишком мало, чтобы вместить всех собравшихся. Пойдёмте скорее, а то опоздаем!
— Я же говорил, что это религиозная секта, первый этаж здания — один в один пародия на готический собор! — наклонившись к уху Фелис, прошептал Раджан, всё также на хинди. — Раньше в таких служили чёрные мессы, ну и жертвы соответственно приносили, даже человеческие.
— Если хочешь меня запугать, то не выйдет, дорогой! Я уже твёрдо решила посмотреть спектакль до конца, и ты только раззадориваешь моё любопытство. Кстати, ты не задумывался, зачем сатанистам протестовать против ядерного оружия?
— А девушка права, мы не сатанисты, — вмешался в разговор парень, на это раз на чистейшем санскрите. — Извините, что подслушал вашу тайную беседу, но это не совсем прилично — разговаривать на языке, который окружающие якобы не знают. Кстати, чтобы потом не возникало подобных эксцессов, я магистр филологии, специализируюсь по восточным языкам, так что мы с вами почти коллеги, господин Раджан. Да, мы уже пришли! — Парень во весь рот улыбнулся и показал рукой вперёд, где у их ног расстилалась большая котловина, почти до краёв заполненная стоящими людьми, лишь в центре оставалось пустое пространство, где суетилось несколько человек, натягивая какие-то кабели и устанавливая приборы, видимо, голографические проекторы. Люди, расположившиеся на ступенях этого естественного амфитеатра, были все, как на подбор, длинноволосыми и облачёнными в джинсовую или кожаную одежду. Так что, Фелис не удалось в темноте разглядеть, есть ли среди собравшихся женщины или это всё поголовно парни.
— Не стоит спускаться вниз, отсюда будет видно всё намного лучше! Сейчас начнётся представление, посмотрев которое вы не пожалеете. — провожатый снова обрёл серьёзность.
— Странно… Когда я услышала слово митинг, мне представилась толпа народу с транспарантами и плакатами, но никак не театрализованное представление на природе. — Улыбнулась Фелис. — Хотя, в тайне я надеялась на что-то подобное.
— Надеюсь, мы оправдаем ваши надежды, — галантно расшаркался провожатый, — но, чу, светает, сейчас всё и начнётся!…
Снизу раздался глухой трубный звук, который быстро перешёл в замысловатую мелодию, всё набиравшую и набиравшую темп и вдруг резко оборвавшуюся на самой высокой ноте. Было похоже, что кто-то пронзительно вскрикнул и умчался в беспросветную черноту неба, которое вслед за этим сразу начало светлеть. Видимо, представление было рассчитано по секундам. Тут же на фоне светлеющего неба появился большой вращающийся шар голубой планеты, в очертаниях морей и материков которой, легко узнавалась до боли знакомая Земля. Планета медленно вращалась, подставляя солнечным лучам то один бок, то другой, и почти одновременно снова возникла тихая спокойная музыка, обволакивающая Землю мягкими волнами. Со временем музыка становилась всё тревожнее, и в самый кульминационный момент в небе возникла гигантская человеческая рука, резко сжавшая Землю в кулаке и тут же исчезнувшая, растворившись в предрассветных сумерках. Одновременно смолкла и музыка, лишь слышалось почти унисонное дыхание людей в котловине, да звёзды мигали с вышины холодным светом.
— Чёрт! — не сдержавшись, выругалась Фелис. — Когда Земля превратилась в ничто, у меня мороз по коже пробежал и захотелось выть от отчаяния и безысходности. Да я до сих пор вся дрожу.
— Ну прижмись ко мне, я смогу унять твою дрожь, — улыбнулся Раджан, которому стыдно было признаться, что и он почувствовал нечто подобное, плюс ужас абсолютного одиночества. Такое состояние, правда намного более длительное, у него было лишь раз в жизни. Тогда он ради испытания собственного духа несколько месяцев провёл в тёмном и сыром каменном мешке в подвале монастыря, где вода и пища передавались ему через разные промежутки времени, когда он спал. К тому же, продолжительность испытания не было определено заранее. Вряд ли такое ощущение могло быть знакомо Фелис во всей его остроте.
— Не поможет! Я ведь инстинктивно схватила тебя за руку и не почувствовала её! Я словно была в абсолютной пустоте. Только я и эта картинка, один на один!
«Похоже, всё не просто так. Здесь пользуются низкочастотными излучателями или другими способами влияния на подсознание, как бы гипнотизируют собравшихся. Но так намного глубже ощущение реальности, так что не стоит придавать этому факту большого значения, надо просто наслаждаться,» — подумал про себя Раджан, а в слух произнёс:
— Забавно! Чрезвычайно похоже на вступительный ролик перед фильмом, я так и ожидал, что сейчас вылезет логотип фирмы изготовителя.
— Да, есть что-то, — не оборачиваясь, ответил парень, уже взявший на себя роль гида. — призвано разогреть зрителей, ну и показать некоторые возможности техники, а то люди со своими черно-белыми телевизорами уже забыли что такое эффект присутствия. Но не отвлекайтесь, представление продолжается.
На это раз действие происходило внизу, на свободном от зрителей участке котловины. Опять была Земля, но на этот раз не планета, а уже поверхность, пока в основном скрытая облаками. Все как бы чувствовали себя парящими над землёй и водой. И снова была музыка, лёгкая, почти неразличимая на фоне завываний ветра (реального ветра, а не смоделированного), но заметно усиливавшая эффект свободного полёта. Сначала внизу пронёсся океан, искрящийся в лунном свете, потом появилась береговая черта, лишь чёрные голые скалы. Потом пошла нескончаемая череда леса, плохо различимого в темноте. Только иногда деревья расступались, чтобы в лунных лучах блеснула полоска воды, то ли река, то ли озеро, и снова чёрно-зелёное море деревьев. «Никак тайга, — мелькнуло в голове у Раджана, — интересно, Сибирь или Канада?» Становилось всё светлее, очевидно камера двигалась с запада на восток. «Значит всё-таки Канада. Сейчас наверняка будут выступать против аннексии, хотя, посмотрим…» Движение заметно ускорилось, хотя это произошло скорее всего из-за того, что уменьшилась высота и можно было уже разглядеть отдельные деревья, вместе с движением убыстрился и темп музыки, к тому же, как и в прошлый раз она становилась всё более и более тревожной, продолжая оставаться всё такой же тихой. Вдруг снизу выплыл какой-то городок, а скорее даже большой посёлок, застроенный невысокими домами. Над ним движение замедлилось, камера сделала ленивый разворот, и, показав его последний раз во всей красе мирного и безмятежного предрассветного сна, резко нырнула вниз, одновременно голографическая сцена поднялась до уровня глаз наблюдателей. Стремительно пронесясь по пустынным улицам, так что разглядеть отдельные постройки оказалось не под силу, камера так же стремительно затормозила, как бы незаметно подкравшись со спины к двум людям, что стояли посреди улицы. Теперь улицу и дома можно было рассмотреть подробнее, при этом сразу терялось всё очарование и безмятежность посёлка. Такая чистая издалека улица теперь была разворочена гусеницами танков, покрыта выбоинами и трещинами. У аккуратного трёхэтажного домика с колоннами выполненного чуть ли не в стиле барокко, не хватало угла, который осыпался, завалив часть улицы кирпичной и бетонной крошкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18