– Жду клиента.
– Я сын Яна Оршевского! – объяснил Збышек, запахивая полы плаща. – Я должен вам кое-что сообщить.
Таксист наклонился к стеклу, внимательно посмотрел на него, а потом открыл дверцу.
– Что с отцом? – спросил он и усмехнулся. – Кстати, вы и в самом деле очень похожи…
– Были, – Збышек подал ему газету, свернутую так, чтобы был виден некролог. – Вот, смотрите.
Читая некролог, таксис на глазах мрачнел. Наконец оторвав глаза от текста, обведенного черной рамкой, он провел пальцами по остаткам волос на висках.
– Что за несчастье… такой солидный клиент, – покачал он головой. – Попал под машину?
– Нет, упал с лифтом, – Збышек невольно отметил комизм разговора. – Оборвался трос.
По улице шла какая-то парочка, и Оршевский выключил лампочку. Теперь салон освещал только тусклый свет начинающегося дня. Малички печально кивнул и вдруг поднял голову.
– Но ведь это был его голос.
У Збышека появилась какое-то новое, пока еще неясное ощущение. Оно словно бы дразнило его, напоминало о некоторых не очень приятных ночных видениях.
– Не понимаю.
– Ну, вчера, – Малички развернулся к нему всем телом. – Мне позвонил ваш отец и спросил, сможем ли мы поехать сегодня с утра. О Боже… – таксист охнул и снова взглянул на некролог.
А Збышек почувствовал, как новое ощущение выросло настолько, что у него перехватило дыхание.
– Вы уверены?
– Да, слышал. Лилась вода, а ваш отец частенько звонил из ванной. Он говорил, что у него в этот момент лучше память работает, – лицо таксиста от старания почти карикатурно исказилось. – Голову бы в заклад не поставил… хотя погодите. Во второй раз это мог быть кто-то иной.
Он окинул Збышека подозрительным взглядом, а тот не нашелся что ответить. Да и что он, собственно, мог сказать? Сообщить о незнакомце, делавшем из ванной звонки и выдававшим при этом себя за его отца?
– Прошу извинить, – Збышек опустил голову, словно ожидая удара. – Вчера я обнаружил ваш телефон с непонятной запиской, смысла которой не понял, но… – Он сделал вид, будто подбирает слова.– Не знал, как начать. Получилось, конечно, глупо, однако после похорон…
Подозрительность стала исчезать с лица шофера, уступая место сочувствию. Он положил руку Збышеку на плечо.
– Все в порядке. Я понимаю.
Оршевский скорбно усмехнулся. Сам он ничего не понимал. Как Рогочки со своим высоким голосом мог выдать себя за отца? Малички закурил сигарету и, опустив стекло, выпустил на улицу дым.
– Не могли бы вы мне сказать, – собрав всю свою смелость, спросил он, – куда вы возили отца?
– Вы не знаете? – Малички взглянул на него с нескрываемым удивлением. – В Варшаву, в последнее время он там даже снял комнату. Хо, хо, я уже несколько лет его вожу.
Обдумав услышанное, Збышек вынул бумажник.
– Я хотел бы туда съездить. Дам обычную цену.
– Серьезно? – шофер хлопнул ладонью по рулю и неожиданно посерьезнел. – Нет разговора. Оплатите только бензин. Я обязан вашему отцу. Прошу сесть сзади и снять плащ. Так вам будет удобнее.
Дальнейшие расспросы Малички принесли следующие результаты. Таксист возил отца нерегулярно. Обычно доставлял его в центр и часть дня посвящал своим делам либо возвращался через пару дней. Не имел ни малейшего понятия, чем Оршевский занимался. Кажется научными исследованиями. Малички история или социология не интересовали, поэтому с пассажиром он об этом не заговаривал. Перебирая в памяти последние годы, Збышек вдруг вспомнил, что иногда не мог связаться с отцом по телефону, а о конференциях слышал подозрительно часто. Он даже когда-то подумал, что отец себе кого-то завел, но теперь получалось, все объясняется немного по-другому.
Обогреватель в машине работал великолепно, и, прибыв к полудню в Варшаву, они совершенно забыли об утреннем холоде.
Разговор с владельцем особняка не принес ничего нового. Отец вот уже месяц назад отказался от комнаты, а на прошлой неделе забрал последние вещи. Помогал ему толстый мужчина лет шестидесяти, похожий на какого известного актера. Пока Малички объяснял внизу, чем шестисотый «Мерседес» лучше «Ауди», Збышек поднялся наверх взглянуть на жилище отца, остававшееся до сих пор свободным. Небольшая, скромно обставленная комната выходила окнами на палисадник, с тремя высокими тополями. Оршевский повел носом, словно желая обнаружить знакомые запахи, потом заглянул под кровать, на верхние полки стеллажа и в ящики стола. В одном из них он нашел пустую бумажную папку. Такую же, как те, в которых отец хранил свой архив.
Наморщив лоб, Збышек медленно опустился в кресло. Теперь он знал, чего не хватало в квартире отца. Записок, вырезок, таблиц и прочего бумажного хлама. Пытаясь понять значения этого открытия, он еще раз сунул руку в ящик и кончиками пальцев нащупал нечто гладкое. Кусочек пластиковой пленки. Открыв бумажник, Збышек вынул из него найденный в ванной пакетик и убедился в их идентичности. Посмотрев пакетик на свет, он полюбовался, как в нем пересыпаются крохотные кристаллики. Снизу донесся приглушенный смех. Похоже, автолюбители нашли общий язык.
Збышек зубами надорвал угол пакетика. Потом, расширив отверстие, он осторожно потянул носом воздух. Ничего не случилось. Тогда Оршевский сделал более глубокий вдох. Некоторое время ничего не происходило, а потом комната перевернулась вверх ногами. Когда неведомая сила потянула его вверх, к люстре, он отчаянно вцепился в подлокотники кресла, а оно превратилось в автомобильное сиденье.
«Мерседес» Малички, дорога в ярком свете дня, мелькание кустов. Збышек знал, что это ему только грезится, однако галлюцинации были очень правдоподобными. Торможение. На дороге стоит светловолосая девочка. От ужаса малышка зажмурилась. Ей пять, может быть шесть лет. Сбоку – крутой откос, с другой стороны – кусты, машина «затанцевала». Девчушка отчаянно кричит. На такой скорости съехать с дороги будет верной смертью. Малички пробует объехать кроху, но тут несущийся навстречу грузовик… Хлюпающий удар, частый дождь капель по стеклу, и только тогда краем глаза Збышек видит с левой стороны пологий спуск в поле, перед этим полностью закрытый зарослями.
Застонав, он очнулся, а потом почувствовал на лице что-то мокрое и сразу же вслед за этим боль в затылке.
– Ну, однако, вы и чувствительный человек, – Малички подсунул ему стакан с водой. – Лучше?
Напившись, Збышек кивнул. В голове у него так шумело, словно под черепной крышкой завелось гнездо ос. Как боксер после нокаута, Оршевский тяжело поднялся на подгибающиеся ноги.
Проклятый наркотик, подумал он. И тут до него дошло. Его отец и наркотики? О Боже!
– Ну как? Возвращаемся во Вроцлав или едем пообедать?
Различая окружающий мир словно в тумане, Збышек решил отложить возвращение и принял предложение заморить червячка. Он настолько плохо видел, что никогда не согласился бы на езду по шоссе при свете дня. Кроме того, ему жутко хотелось промочить горло.
Знакомство с варшавской гастрономией и визиты в пару автомобильных магазинов, где Малички искал какие-то запчасти, заняли у них чуть ли не весь остаток дня. Так что ничего удивительного в том, что из столицы они выехали, когда солнце уже опустилось к самым крышам стоявших в предместьях домов, не было. Таксист болтал без перерыва и, к счастью, довольствовался ответами в виде периодического, невразумительного мычания. Наркотики – слово эту будило самые черные мысли. Он никак не мог поверить, что его отец имел к ним отношение. С его-то взглядами, его щепетильностью?
К тому же в голове Збышека не укладывалось, что его отец вел двойную жизнь. Воображение подсовывало возможный газетный заголовок – «Профессор университета торгует наркотиками!».
– Идиот, – промолвил Збышек, да так громко, что Малички глянул на него в зеркальце.
Зевнув, Оршевский сделал вид, будто засыпает.
А Рогочки? Пакетика перед его приходом в ванной не было. Збышек был в этом почти уверен. Прежде чем заняться фотографиями, он вымыл руки – старая привычка, с детства. А может, кто-то устроил провокацию?
Эта мысль его встревожила, и, встрепенувшись, он оглянулся. Но нет, шоссе сзади было пусто, никаких огней. Тогда Збышек вынул из кармана пакетик с остатками порошка и высыпал за окно. Ветер моментально подхватил крупинки и унес к обочине. Оршевский старательно вытер о штаны пальцы, а когда наконец взглянул вперед, увидел в свете фар нечто блестящее.
– Иезуз Мария! – крикнул Малички, и машина пошла зигзагом.
Это не солнце, мелькнуло у Збышека в голове. Его глаза четко фиксировали детали. Справа, под откосом, возле трактора тесно стояла группка людей. Одна из фигур, отделившись от остальных, бежала в их сторону. Этот человек кричал. Благим матом. Его голос напугал ребенка, и тот, впав в ступор, застыл посреди дороги. Все это Оршевский заметил буквально в одно мгновение и только после этого увидел фары грузовика.
– Держите ее, люди! – Малички, крутя руль, испуганно оглядывался по сторонам.
Шофер грузовика жал на клаксон раз за разом, а девочка все стояла, закрыв лицо руками. Ей оставалось жить не более трех секунд, и Збышек понимал: следующий ход – за ним. Перегнувшись через сиденье, он схватил руль и со всей силы отвернул его прочь от растущей прямо на глазах машины.
– Что ты делаешь?! – взвыл Малички, пытаясь его оттолкнуть, но Збышек держал руль крепко.
Они пересекли разделительную полосу и в свете фар грузовика вылетели на противоположный откос. Таксист застонал. Очевидно, он ждал полета, а потом падения, неминуемо сопровождающегося треском сминаемой жести. Вместо этого машина выскочила на обычную дорогу. Они проехали несколько десятков метров и остановились. Збышек вдруг почувствовал нестерпимую духоту. Он нашел защелку и скорее выполз, чем вышел в поле. При блеклом лунном свете на шоссе, словно на сцене, стоял грузовик и несколько других машин. Между ними суетились люди, кто-то показывал в сторону «мерседеса». Збышек приложил лоб к холодному металлу крыши.
Сейчас у него имелись доказательства, что порошок не был обыкновенным наркотиком.
– Откуда ты знал?
Збышек повернул голову.
Малички открыл дверцу и теперь сидел, опустив ноги на землю.
– Предчувствие, – Збышек откашлялся. – Что-то мелькнуло за кустами. Вроде бы съезд с дороги.
Он замолчал, поскольку понял, что таксист его уже не слушает. Некоторое время тот смотрел ничего не видящим взглядом перед собой, потом покачал головой и прошептал:
– Вы похожи. Вы и в самом деле очень похожи.
Со стороны дороги к ним подходила группка людей.
***
На работе он взял неделю отпуска, и никто не задал ему никаких вопросов. Человек, согласившийся его заменить, нашелся без проблем, а перед уходом он еще и получил фотографии с похорон. Дома он их просмотрел, но без всяких эмоций. Влив в стакан с соком немного водки, он уселся в кресло. Мать, увидев подобное, обычно здорово злилась. Она стала протестовать против его увлечения алкоголем, еще когда Збышек был студентом. А после того как на это стали обращать внимание их знакомые, она предложила сыну пойти на собрание АА или Анонимных Алкоголиков. Благодаря этому он узнал, что его мать сама несколько лет ходила на подобные собрания. Збышек туда не пошел, однако пообещал, что будет держаться определенной нормы. Слово это он держал до самой ее смерти, потом соблюдать обещанное стало труднее. А сейчас, после гибели отца, он и вовсе забыл о своей клятве.
Збышек закрыл глаза.
Да, к этой мысли он еще вернется, но не сейчас. Пока еще слишком свежа рана.
Он мысленно вернулся к событиям вчерашнего дня. Зря он упаковку от порошка выкинул в окно. Один знакомый химик мог бы установить откуда…
Наклонив стакан, он почувствовал, как на язык полилась жгучая жидкость, и быстро ее проглотил.
Наверняка, это был сушеный кактус или еще какая-нибудь экзотическая редкость. Впрочем, кто поверит, что с помощью такого порошка можно действительно предвидеть будущее, что он дарит ясновидение?
Следующий глоток пошел лучше.
Для чего Рогочки подложил ему этот порошок? Збышек утром звонил по номеру, указанному на визитке, но трубку никто не поднял.
Дверной звонок ожил так неожиданно, что несколько капель напитка упало на брюки. Оршевский одним глотком опустошил стакан и пошел открывать. Гость был настолько толст, что это не могли скрыть даже хорошо сшитый костюм и пальто. Из-под густых бровей на Збышека смотрели удивительно светлые глаза, и все это довершала бледная улыбка.
– Моя фамилия Трачук. Провожу расследование несчастного случая с Яном Оршевским, – визитер продемонстрировал удостоверение. – Можно войти?
Еще позавчера подобный визит мог бы удивить Збышека, но сейчас он, не моргнув глазом, пригласил гостя в квартиру. Налив себе водки с соком, а Трачуку одного сока, Оршевский приготовился слушать.
– До вас доходили какие-нибудь слухи? – начало было нестандартным.
– Не понимаю, – Збышек оторвал губы от стакана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10