Ибо все это составил я по собственным записям и заметкам и закончил милостью божьей 26 февраля 1578 года.
И ты, дражайший читатель, помолись также со своей стороны богу и прими мой малый труд, простив недостатки его. И да суди их по примеру блаженного Августина, различающего того, кто исповедует свои грехи или ошибки, и того, кто защищает их; и да простишь ты мои грехи, как бог прощает мои и твои, по словам пророка, который сказал: господи, исповедую я мои пороки и несправедливости, и тотчас ты дашь их прощение…»
На этом заканчивается рукопись.
Вот что мы узнали, дорогой друг. Чудовищное злодейство! Можно ли этому верить? Но ваши исследования, которые поначалу так нас озадачили, по-моему, подтверждают исповедь Торсаля…»
Можно ли этому верить? Андрей оторвался от письма и задумался.
А почему нет? Бактериологические войны люди ведут уже очень давно. Они занялись этим гораздо раньше, чем научились защищаться от болезней. Тому свидетельством хотя бы этот старинный романсеро.
Но эмир Альмансор хоть мстил вторгшимся захватчикам, защищал свою свободу. А в семнадцатом веке голландские колонизаторы применили точно такую же подлую тактику, что и этот сладкоголосый Овьедо, против республики Паламарес, созданной беглыми рабами-неграми в глухих лесах Бразилии. Каратели никак не могли их победить в бою и начали засылать в леса рабов, специально зараженных оспой.
А в следующем столетии в Северной Америке, чтобы сломить сопротивление непокорных индейских племен, им стали подбрасывать через сердобольных миссионеров зараженные одеяла, которыми раньше накрывали больных оспой. И «черная смерть» пошла разгуливать по уединенным стойбищам и поселкам…
Да зачем лезть в историю! Разве и сейчас мало безумных подлецов, мечтающих пустить в ход смертоносных невидимок? Совсем недавно Андрей читал заметку в вечерней газете и даже вырезал ее.
Он поискал в письменном столе. Вот она:
«Рим, 1-3 сентября (ТАСС).
«В Западной Германии испытывается бактериологическое оружие», — пишет итальянская газета «Паэзе сера». Газета помещает сообщение из Франкфурта-на-Майне, в котором говорится, что «случаи таинственной смерти, отмеченные в научных лабораториях Западной Германии, очевидно, связаны с испытанием нового вида бактериологического оружия». «В лабораториях института „Пауль Эрлих“ во Франкфурте-на-Майне и на заводе „Беринг“ в Марбурге под большим секретом проводятся исследовательские работы и испытания, — указывает „Паэзе сера“. — Именно среди работников этих лабораторий отмечено по крайней мере 24 случая неизвестных заболеваний, шесть человек умерли. Медицинские власти, сначала утверждавшие, что речь идет о случаях заболеваний тропической лихорадкой (это мнение затем было опровергнуто), теперь хранят абсолютное молчание».
«Случаи во Франкфурте-на-Майне и в Марбурге, — отмечает „Паэзе сера“, — напоминают смерть английского ученого Бэктона от чумы в 1962 году, когда он проводил эксперименты с новым видом бактериологического оружия».
Послать заметку Альваресу? Пусть убедится, что ничего невероятного в рассказе этого Луиса Торсаля нет.
Но вот у вас, уважаемый товарищ Буланов, оказалось, нет никакого открытия…
Вздохнув, Андрей опять взялся за письмо.
»…Теперь мы знаем, откуда взялась в Толуске эта загадочная братская могила зараженных оспой воинов майя: конечно, конкистадоры, раздосадованные своей «победой», больше похожей на поражение, перебили всех людей майя, кто остался в живых после боя. А на кладбище и так уже было немало могил людей, погибших от оспы.
Вот что мы с вами узнали. И непонятно даже, что приходится нам теперь составлять: научный отчет о наших открытиях или судебное обвинительное заключение?
Большой город испанцы так и не нашли, хотя в него и успела, как мы теперь узнали, проникнуть «черная смерть», поразив даже правителя. Потому и трудно оказалось датировать эти захоронения, что нет в них никакой погребальной утвари: людям было уже не до соблюдения ритуальных обрядов, когда все горело вокруг.
Это нам посчастливилось найти его, но, увы, с опозданием на четыре с половиной столетия…
Все, что мы узнали, полагаю, подтверждает мою гипотезу. Покинуть на рубеже девятого века свои древние города майя заставили народные восстания, охватившие всю страну. Народу надоело бесконечно строить календарные стелы, памятники, пирамиды и храмы. Он восстал против трутней-жрецов: об этом свидетельствуют пусть немногие, но очевидные следы разрушений, о которых вы знаете, — расколотые плиты и стелы, поврежденные картины.
Или просто земледельцы перестали кормить города, и они опустели — это тоже вполне вероятно.
Но страна не была покинута! Это раньше мы ошибочно принимали гипотезу Морли, будто дворцы и храмы Нового царства в Юкатане были построены переселившимися с юга обитателями покинутых городов Древнего царства. Новейшие раскопки опровергают это начисто. Северные города столь же древни, как и южные.
Но если не было никакого великого переселения, то куда же девались обитатели покинутых городов? Ответ, мне кажется, может быть лишь один: они никуда не уходили и продолжали жить на прежних местах. Только в городах жизнь замерла (а может, и там продолжалась), прекратилось лишь, несомненно, строительство новых храмов и календарных стел, ибо власть жрецов кончилась.
Чужеземное же вторжение (я читаю ваши мысли, мой друг, и опережаю возражения), наоборот, привело бы к восстановлению этой власти, ибо всегда и везде первой с захватчиками примиряется правящая каста и просто начинает делить с ними власть.
Так и произошло, кстати, на севере, в Юкатане, где с приходом тольтеков из Центральной Мексики власть жрецов, видимо, была восстановлена, потому что опять началось строительство пышных храмов, пирамид и дворцов, прекратившееся на какое-то время.
А на юге — нет. И не случайно, видимо, эти края стали последним оплотом государства майя в борьбе с конкистадорами. Только через полтора столетия непрерывных войн смогли испанцы захватить последнюю крепость майя Тайасаль на острове посреди озера Петен-Ица, построили на ее развалинах тюрьму и церковь и окрестили новым пышным названием — Флорес…
Но именно такое упорное и длительное сопротивление и подтверждает неопровержимо, что эти ныне глухие лесные края были в те времена достаточно густо населены, а вовсе не покинуты!
Вся беда в том, что, рассматривая давно минувшие исторические эпохи издалека, мы нередко незаметно для себя теряем, так сказать, ощущение временной перспективы, что ли, ощущение протяженности и объемности событий, — как бы получше выразиться, чтобы вы поняли меня?
Не надо забывать, что и во времена древних майя, несмотря на разницу календарей, каждый год имел столько же дней, что и ныне, и каждый день вмещал много самых различных событий. Нет документов и не дошло никаких сведений — и вот вам уже начинается казаться, будто в этом месте был некий пробел в истории, перерыв в цепи событий. Но ведь это не так! На самом деле не было никаких провалов и пробелов. Они существуют лишь в наших знаниях!
Вы следите за моими рассуждениями? Убеждают они вас?
Нам посчастливилось найти рукопись этого Луиса Торсаля, которая сразу многое прояснила. Конечно, это счастливая случайность, и не будь ее, мы бы, наверное, еще долго ломали головы и блуждали в потемках: откуда взялась братская могила израненных и зараженных оспой воинов? Но все равно кто-то рано или поздно наткнулся бы на эту церковь, узнал о погребении, другой нашел бы в архиве манускрипт — и все разъяснилось, хотя и не так скоро.
Значит, надо искать! Искать всюду: и в земле и в архивах. Помните, я говорил, что наверняка еще много ценных старинных документов пылится в архивах, а мы ничего не знаем о них? Разве я не был прав? По всем провинциям Мексики и Гватемалы, некогда составлявшим страну древних майя, разбросаны ведь сотни таких церквушек и монастырей. Там наверняка еще скрыто множество документов и манускриптов, написанных первыми монахами, вступившими в страну вместе с конкистадорами.
Я даже уверен, что мы отыщем когда-нибудь в этих архивах или, может, в древних тайниках, скрытых среди развалин покинутых городов, манускрипты и документы и самих майя. Ведь не могли же в самом деле все до единого их сжечь Диего де Ланда и его проклятые сподвижники! Как хотите, но это было им не по силам. Надо искать!
Мы еще только начали разбираться в письменности древних майя. Мы почти ничего не знаем об их общественно-политическом строе — особенно в эпоху после того, как жизнь в городах замерла.
Но то, что она не прервалась совсем, мне кажется, бесспорно. Мы с вами это доказали нашими исследованиями в том городке, что я начал раскапывать еще несколько лет назад, и находками на дне священного колодца, и в особенности открытием пирамиды с двойным захоронением в большом Затерянном городе. Пусть это название так за ним и останется, если вы не возражаете, ведь мы имеем на это право первооткрывателей его — вы, я и, конечно, Джонни! (Кстати, его фамилия Дуран, как я узнал только теперь — думаю, и для вас это новость, ведь мы привыкли называть его глупым прозвищем Бэтмен. )
Всюду мы находили доказательства того, что жизнь здесь продолжалась вплоть до прихода конкистадоров, встретивших жестокий отпор.
Ваша гипотеза, к сожалению, пока не подтвердилась. Я говорю — пока, потому что слишком мало еще проведено исследований и добыто материалов, чтобы отказываться от нее окончательно.
Я понимаю, мой дорогой друг, что вам сейчас не очень весело. Но и слишком огорчаться, по-моему, у вас нет оснований. Ведь то, что мы узнали, прояснилось благодаря и вашим исследованиям! Вы искали одно, открыли другое, наука все равно выиграла. Так что не огорчайтесь! В науке напрасных поисков и открытий не бывает, даже кажущаяся неудача обогащает нас новыми знаниями.
А знаем мы о народе майя еще очень и очень мало. Будем и дальше продолжать поиски вместе. Как любит говорить наш старый монтеро Бенито: «La carga se regla con el camino!»
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
И ты, дражайший читатель, помолись также со своей стороны богу и прими мой малый труд, простив недостатки его. И да суди их по примеру блаженного Августина, различающего того, кто исповедует свои грехи или ошибки, и того, кто защищает их; и да простишь ты мои грехи, как бог прощает мои и твои, по словам пророка, который сказал: господи, исповедую я мои пороки и несправедливости, и тотчас ты дашь их прощение…»
На этом заканчивается рукопись.
Вот что мы узнали, дорогой друг. Чудовищное злодейство! Можно ли этому верить? Но ваши исследования, которые поначалу так нас озадачили, по-моему, подтверждают исповедь Торсаля…»
Можно ли этому верить? Андрей оторвался от письма и задумался.
А почему нет? Бактериологические войны люди ведут уже очень давно. Они занялись этим гораздо раньше, чем научились защищаться от болезней. Тому свидетельством хотя бы этот старинный романсеро.
Но эмир Альмансор хоть мстил вторгшимся захватчикам, защищал свою свободу. А в семнадцатом веке голландские колонизаторы применили точно такую же подлую тактику, что и этот сладкоголосый Овьедо, против республики Паламарес, созданной беглыми рабами-неграми в глухих лесах Бразилии. Каратели никак не могли их победить в бою и начали засылать в леса рабов, специально зараженных оспой.
А в следующем столетии в Северной Америке, чтобы сломить сопротивление непокорных индейских племен, им стали подбрасывать через сердобольных миссионеров зараженные одеяла, которыми раньше накрывали больных оспой. И «черная смерть» пошла разгуливать по уединенным стойбищам и поселкам…
Да зачем лезть в историю! Разве и сейчас мало безумных подлецов, мечтающих пустить в ход смертоносных невидимок? Совсем недавно Андрей читал заметку в вечерней газете и даже вырезал ее.
Он поискал в письменном столе. Вот она:
«Рим, 1-3 сентября (ТАСС).
«В Западной Германии испытывается бактериологическое оружие», — пишет итальянская газета «Паэзе сера». Газета помещает сообщение из Франкфурта-на-Майне, в котором говорится, что «случаи таинственной смерти, отмеченные в научных лабораториях Западной Германии, очевидно, связаны с испытанием нового вида бактериологического оружия». «В лабораториях института „Пауль Эрлих“ во Франкфурте-на-Майне и на заводе „Беринг“ в Марбурге под большим секретом проводятся исследовательские работы и испытания, — указывает „Паэзе сера“. — Именно среди работников этих лабораторий отмечено по крайней мере 24 случая неизвестных заболеваний, шесть человек умерли. Медицинские власти, сначала утверждавшие, что речь идет о случаях заболеваний тропической лихорадкой (это мнение затем было опровергнуто), теперь хранят абсолютное молчание».
«Случаи во Франкфурте-на-Майне и в Марбурге, — отмечает „Паэзе сера“, — напоминают смерть английского ученого Бэктона от чумы в 1962 году, когда он проводил эксперименты с новым видом бактериологического оружия».
Послать заметку Альваресу? Пусть убедится, что ничего невероятного в рассказе этого Луиса Торсаля нет.
Но вот у вас, уважаемый товарищ Буланов, оказалось, нет никакого открытия…
Вздохнув, Андрей опять взялся за письмо.
»…Теперь мы знаем, откуда взялась в Толуске эта загадочная братская могила зараженных оспой воинов майя: конечно, конкистадоры, раздосадованные своей «победой», больше похожей на поражение, перебили всех людей майя, кто остался в живых после боя. А на кладбище и так уже было немало могил людей, погибших от оспы.
Вот что мы с вами узнали. И непонятно даже, что приходится нам теперь составлять: научный отчет о наших открытиях или судебное обвинительное заключение?
Большой город испанцы так и не нашли, хотя в него и успела, как мы теперь узнали, проникнуть «черная смерть», поразив даже правителя. Потому и трудно оказалось датировать эти захоронения, что нет в них никакой погребальной утвари: людям было уже не до соблюдения ритуальных обрядов, когда все горело вокруг.
Это нам посчастливилось найти его, но, увы, с опозданием на четыре с половиной столетия…
Все, что мы узнали, полагаю, подтверждает мою гипотезу. Покинуть на рубеже девятого века свои древние города майя заставили народные восстания, охватившие всю страну. Народу надоело бесконечно строить календарные стелы, памятники, пирамиды и храмы. Он восстал против трутней-жрецов: об этом свидетельствуют пусть немногие, но очевидные следы разрушений, о которых вы знаете, — расколотые плиты и стелы, поврежденные картины.
Или просто земледельцы перестали кормить города, и они опустели — это тоже вполне вероятно.
Но страна не была покинута! Это раньше мы ошибочно принимали гипотезу Морли, будто дворцы и храмы Нового царства в Юкатане были построены переселившимися с юга обитателями покинутых городов Древнего царства. Новейшие раскопки опровергают это начисто. Северные города столь же древни, как и южные.
Но если не было никакого великого переселения, то куда же девались обитатели покинутых городов? Ответ, мне кажется, может быть лишь один: они никуда не уходили и продолжали жить на прежних местах. Только в городах жизнь замерла (а может, и там продолжалась), прекратилось лишь, несомненно, строительство новых храмов и календарных стел, ибо власть жрецов кончилась.
Чужеземное же вторжение (я читаю ваши мысли, мой друг, и опережаю возражения), наоборот, привело бы к восстановлению этой власти, ибо всегда и везде первой с захватчиками примиряется правящая каста и просто начинает делить с ними власть.
Так и произошло, кстати, на севере, в Юкатане, где с приходом тольтеков из Центральной Мексики власть жрецов, видимо, была восстановлена, потому что опять началось строительство пышных храмов, пирамид и дворцов, прекратившееся на какое-то время.
А на юге — нет. И не случайно, видимо, эти края стали последним оплотом государства майя в борьбе с конкистадорами. Только через полтора столетия непрерывных войн смогли испанцы захватить последнюю крепость майя Тайасаль на острове посреди озера Петен-Ица, построили на ее развалинах тюрьму и церковь и окрестили новым пышным названием — Флорес…
Но именно такое упорное и длительное сопротивление и подтверждает неопровержимо, что эти ныне глухие лесные края были в те времена достаточно густо населены, а вовсе не покинуты!
Вся беда в том, что, рассматривая давно минувшие исторические эпохи издалека, мы нередко незаметно для себя теряем, так сказать, ощущение временной перспективы, что ли, ощущение протяженности и объемности событий, — как бы получше выразиться, чтобы вы поняли меня?
Не надо забывать, что и во времена древних майя, несмотря на разницу календарей, каждый год имел столько же дней, что и ныне, и каждый день вмещал много самых различных событий. Нет документов и не дошло никаких сведений — и вот вам уже начинается казаться, будто в этом месте был некий пробел в истории, перерыв в цепи событий. Но ведь это не так! На самом деле не было никаких провалов и пробелов. Они существуют лишь в наших знаниях!
Вы следите за моими рассуждениями? Убеждают они вас?
Нам посчастливилось найти рукопись этого Луиса Торсаля, которая сразу многое прояснила. Конечно, это счастливая случайность, и не будь ее, мы бы, наверное, еще долго ломали головы и блуждали в потемках: откуда взялась братская могила израненных и зараженных оспой воинов? Но все равно кто-то рано или поздно наткнулся бы на эту церковь, узнал о погребении, другой нашел бы в архиве манускрипт — и все разъяснилось, хотя и не так скоро.
Значит, надо искать! Искать всюду: и в земле и в архивах. Помните, я говорил, что наверняка еще много ценных старинных документов пылится в архивах, а мы ничего не знаем о них? Разве я не был прав? По всем провинциям Мексики и Гватемалы, некогда составлявшим страну древних майя, разбросаны ведь сотни таких церквушек и монастырей. Там наверняка еще скрыто множество документов и манускриптов, написанных первыми монахами, вступившими в страну вместе с конкистадорами.
Я даже уверен, что мы отыщем когда-нибудь в этих архивах или, может, в древних тайниках, скрытых среди развалин покинутых городов, манускрипты и документы и самих майя. Ведь не могли же в самом деле все до единого их сжечь Диего де Ланда и его проклятые сподвижники! Как хотите, но это было им не по силам. Надо искать!
Мы еще только начали разбираться в письменности древних майя. Мы почти ничего не знаем об их общественно-политическом строе — особенно в эпоху после того, как жизнь в городах замерла.
Но то, что она не прервалась совсем, мне кажется, бесспорно. Мы с вами это доказали нашими исследованиями в том городке, что я начал раскапывать еще несколько лет назад, и находками на дне священного колодца, и в особенности открытием пирамиды с двойным захоронением в большом Затерянном городе. Пусть это название так за ним и останется, если вы не возражаете, ведь мы имеем на это право первооткрывателей его — вы, я и, конечно, Джонни! (Кстати, его фамилия Дуран, как я узнал только теперь — думаю, и для вас это новость, ведь мы привыкли называть его глупым прозвищем Бэтмен. )
Всюду мы находили доказательства того, что жизнь здесь продолжалась вплоть до прихода конкистадоров, встретивших жестокий отпор.
Ваша гипотеза, к сожалению, пока не подтвердилась. Я говорю — пока, потому что слишком мало еще проведено исследований и добыто материалов, чтобы отказываться от нее окончательно.
Я понимаю, мой дорогой друг, что вам сейчас не очень весело. Но и слишком огорчаться, по-моему, у вас нет оснований. Ведь то, что мы узнали, прояснилось благодаря и вашим исследованиям! Вы искали одно, открыли другое, наука все равно выиграла. Так что не огорчайтесь! В науке напрасных поисков и открытий не бывает, даже кажущаяся неудача обогащает нас новыми знаниями.
А знаем мы о народе майя еще очень и очень мало. Будем и дальше продолжать поиски вместе. Как любит говорить наш старый монтеро Бенито: «La carga se regla con el camino!»
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28