Мы уже с жизнью прощались, и вдруг нас развязывают, лебезят перед нами, спрашивают, не надо ли помочь яхту с мели снять... Как это вы их перевоспитали?
- Борис перевоспитал, - хмыкнул Алик. - А как - он сам потом расскажет. Что до того, нужно ли нам помогать... - он поднялся с полу, вцепившись обеими руками в край стола, и на одной ноге пропрыгал к иллюминатору. - Ничего, сами справимся. Глубина тут метр с гаком - с каким гаком, ещё уточнять надо, может и полтора метра будет, так что мы скорее килем зацепились, чем по-настоящему сели. Киль, конечно, смотреть потом надо будет, ведь мы со всей дури налетели... Ну, и мотор заглох от такой встряски, да он вообще трудился из последних сил, вот его, родимого, этот подвох и доконал... Ну, и набок нас малость повело, потому что, видно, что-то киль держит. Может, зацепились между камнями, может, ещё что. Освободимся! И мотор запустить попробуем. Пусть только отдохнет малость, пока мы все осмотрим. А если ветер окрепнет, то мы возможно, и без мотора справимся... Пусть плывут куда подальше, с глаз долой! Чем меньше мы их будем видеть, тем лучше! Только скажите им, что за разбитый иллюминатор и за топливо израсходованное мы с них слупим, да и за ремонт яхты тоже, если ремонт потребуется.
- Да, и ещё спросите у них, как они с сомом разобрались, - сказал я.
- Да, конечно, с этим гигантским сомом, - кивнул Павел.
- Чудные дела творятся! - ухмыльнулся Сергей. - Только-только они нас уничтожить были готовы, и вдруг мы уже ими командуем и условия ставим. Жду не дождусь узнать, что произошло!
Через пять минут оставшаяся пятерка бандитов отчалила прочь на оставшемся катере. Уплывали они хмурыми и подавленными, и даже мотор у них кряхтел и постанывал, будто жалуясь на судьбу.
Мы какое-то время смотрели им вслед, а Павел проговорил:
- Да, насчет сома. Говорят, Патрушев - это тот, который в тебя стрелял и который сбежал - твердил им про колоссального сома, ушедшего от него и даже дико его напугавшего, но сами они этого сома не видели.
- Да, конечно, - кивнул я.
Мы перевели дух, мысленно собираясь с силами, и Сергей нырнул, чтобы посмотреть, насколько крепко засела яхта. Результаты осмотра обнадежили: если мотор заработает, то, дав задний ход, мы снимемся с мели довольно спокойно, особенно если ветер будет помогать.
Понятное дело, прежде всего мы занялись освобождением яхты, отложив все остальное на потом.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ЧТО БЫЛО И ЧТО БУДЕТ
Прошло около двух часов. Мы, освободившиеся из плена мели, шли дальше и дальше на северо-восток, вместо того, чтобы возвращаться в юго-западный угол Рыбинского моря. Дело в том, что, сверившись с лоцманскими картами и атласом судоходных путей, сделав необходимые расчеты, Павел обнаружил: во время безумной гонки мы забрались на север очень далеко, и, сбившись с главного фарватера, выскочили как раз на Колмовские мели. Нам ещё повезло, что мы нарвались не на самое поганое место этих мелей, потому что иначе наше дело точно было бы швах. А так, мы не без натуги, но вполне благополучно сползли с мели, дав задний ход и применив кой-какие моряцкие хитрости (я гордо говорю "мы", а не "телевизионщики", потому что мы тоже помогали по мере сил; только Алик мог помогать лишь советами, из-за своей ноги; он сам подшучивал над этим, говоря, что ему досталась "классическая руководящая и направляющая роль"). А от Колмовских мелей было рукой подать до затопленной церкви Козьмо-Дамиана, хоть и сильно разрушенной, как нам говорили, но все равно производящей сильное впечатление, даже под водой. А дальше - правда, сильно дальше, километрах в тридцати - торчит из воды колокольня затопленной церкви затопленного местечка Любец. Но тридцать километров для хорошей яхты не такое уж расстояние. И телевизионщики все равно собирались сплавать на северо-восток Рыбинского моря, как раз чтобы заснять и церковь Козьмы-Дамиана, и колокольню, посвятив этому походу день, а то и два. Вот они и решили, что, раз уж так сложилось, то сплаваем и снимем все, что надо, чтобы потом не возвращаться в эти места по новой.
И мы пошли на северо-восток, и судов встречали по пути полным-полно от рыбацких лодок до огромных сухогрузов, и "метеоры" встречали, и патрульные катера. Просто удивительно, куда все подевались, когда мы удирали от погони, и в какую это "мертвую зону" мы попали. Такое, наверно, раз в сто лет случается, чтобы оживленный водный перекресток был как вымерший!
И вот мы сидим на палубе и обедаем. Мы отдали якорь в стороне от фарватера, совсем рядом с затопленной церковью. Сергей только что закончил подводные съемки этой церкви - и говорит, что доволен, хорошо получилось. А вообще, все мы жутко проголодались. Представляете, какой день? Начиная с раннего утра - сплошные потрясения, да ещё какие! Сплошной расход энергии, нервной и прочей, как выразилась Фантик. Не умеем мы без приключений, так они и сыплются на нашу голову!
После всех переживаний и после того, как мы с яхтой навозились, нам казалось, что аппетит у нас отшибло напрочь, такими мы были измочаленными. Но уже к тому времени, когда мы подошли к затопленной церкви и Сергей стал облачаться в гидрокостюм, мы почувствовали, что у нас живот сводит от голода! И за те сорок с лишним минут, которые Сергей провел под водой, с видеокамерой в руках, обед мы соорудили просто роскошный! Мы так боялись, что нам не хватит, что изжарили всю рыбу, которая у нас была, плюс огромную кастрюлю макарон с тушенкой соорудили, и целую кастрюлю салата из огурцов и помидоров нарезали, и ещё всякие закуски нашлись.
И вот мы поставили на палубе раскладной столик, вытащили раскладные стулья, их у телевизионщиков было как раз шесть штук, и дружно навалились на обед. Обедать на палубе - мало что найдется лучше этого!
И вот, когда мы все наконец наелись до отвала и откинулись на спинки стульев, с таким ощущением, что животы сейчас лопнут, Сергей сказал:
- А теперь пусть, наконец, Борис расскажет, что это были за типы и как он догадался, кто они такие, как их усмирить и каким боком они связаны со Степановым.
- Все это было очень просто... - начал я.
- Элементарно, дорогой Ватсон! - воскликнул Алик.
Все рассмеялись. Но меня это не смутило. Выждав, когда они отвеселятся, я повторил:
- Нет, в самом деле, все было очень просто. Мы в любой момент могли сообразить, но сообразил я только тогда, когда отступать было некуда - в безвыходной ситуации мозги взяли и заработали наконец как надо. Меня две вещи надоумили, слова Фантика про "эти документы только что появились" и то, что мы нигде не видели катеров этих аквалангистов, следивших за нами. Фантик, конечно, имела в виду, что эти документы только что всплыли недавно, только что найдены, вот эти типы и кинулись срочно искать клад, ориентируясь по ним, но мне пришло в голову, не стоит ли понимать это в другом смысле: эти документы только что были созданы. А какой документ, в котором упоминается о кладе, был создан только что? Правильно, договор со Степановым! И я представил себе: вот кто-то, через чьи руки проходил договор, рассказывает своим знакомым, как хохму рассказывает: представляешь, Степанов все учел, даже на случай находки клада условия оговорил. А этот "кто-то" соображает по-своему: ага, значит, вот почему Степанов такие деньги в экспедицию вбухал! Все эти разговоры про съемки фильма, выгодную рекламу и так далее - все это дымовая завеса, а на самом деле ему в руки попали сведения о затопленном кладе огромной стоимости, и он отправляет надежных людей этот клад достать! Стал бы он иначе вкладываться - Степанов счет копеечке знает! И, значит, если проследить за этими людьми и напасть на них, когда они поднимут клад со дна, можно на десять жизней вперед стать богатым! А кто напал - даже Степанов ни за что не сознается! Я предположил, что это за люди, которые должны так подумать: что-то вроде "качков", ребята из мелких уголовников или близкие к уголовникам, не очень далекие, но до денег жадные, и на весь мир с этой своей точки зрения жадности до денег смотрящие. У кого могут быть такие знакомые? Либо у секретарши нотариуса - она молодая девушка, и вполне у неё может иметься жених, взявший её "крутизной", либо у того охранника Степанова, который гонял с документами туда и сюда и был в курсе дела ведь у Степанова многие охранники набраны из "братвы", из "быков", из "спортсменов", и этот Олег не исключение, и, конечно, старые друзья у него должны оставаться. Он-то, конечно, верен и предан Степанову, но почему не рассказать старым друганам за кружкой пива про этот "убойный" пункт насчет клада, повеселить всех? И, как видите, я оказался прав - через Олега они узнали.
- И что они делают? - продолжал я. - Быстренько собираются, обгоняют нас и ждут нас возле затопленного города - от Олега они знают, где нас искать. Потому мы и не видим их катера, потому они и прячут катера где-то в бухточке, только может, выплывая, чтобы подобрать аквалангистов, когда нас нет поблизости, что боятся нас насторожить! Ведь если мы и в самом деле ищем бесценный клад, то любые посторонние могут нас напрячь, и мало ли что из этого выйдет!..
- А потом один из них решает произвести собственную разведку, втихую от приятелей - и сталкивается со мной! Ага, решает он, они настолько хитрые, что решили достать клад ранним утром, в самое тихое и безопасное время! Что ж, надо только подстрелить того, кто достанет клад - и смыться от всех! И он устраивает охоту за мной, свято веря, что клад у меня в руках!..
- Когда я все это понял, оставалось одно: позвонить Степанову. Ну, а реакцию Степанова вы видели. Олег сразу сообразил, едва Степанов ему вопрос задал, что напасть на нас могли только его дружки. Тем более, он знал, конечно, что его дружки, с которыми он поделился хохмой, выехали из города на несколько дней почти одновременно с нами, чуть раньше нас, и это он тоже сопоставил с остальным. И он помчался брать в заложники семьи своих дружков - с большой охотой помчался, немедленно, и чтобы искупить свою невольную вину перед Степановым, и потому что действительно Степанову очень предан, а на своих дружков разозлился так, что лучше им теперь ему не попадаться. Ну, а Степанов популярно объяснил им по телефону, что будет и с их семьями и с ними самими, если они не оставят нас покое. Вот они и отпрыгнули.
- Ну да, - задумчиво кивнул Ванька. - Но при этом мы им все равно сказали, что никакого клада не нашли. Потому что мало ли какая моча им в башки поударяла бы, когда бы они узнали, какие у нас сокровища! Могли и на семьи плюнуть, и решить, что с такими деньгами от любого Степанова уйдут!..
- Совершенно верно, - согласился я.
- Выходит, это я во всем виновата, - вздохнула Фантик. - Не влезь я со своим дурацким предложением...
- Наоборот! - горячо возразил я. - Ты спровоцировала целую цепочку событий, но в итоге все сложилось замечательно! Ведь только благодаря этим типам мы и нашли клад! Если бы этот Патрушев или как его там не загнал меня в погреб, не заставил прятаться и хвататься за кирпичи - клад так и лежал бы в погребе до скончания веков! Вот и выходит, что, благодаря твоему "выступлению", мы оказались с потрясающей находкой, а эти типы отвалили, без особого вреда для нас. Больше себе навредили, потому что им теперь перед Степановым отдуваться.
- Все так, - сказал Павел. - И отдуваться им придется... - он мотнул головой. - А все-таки интересно, кто и когда спрятал этот клад? Что это был за человек?
- Мы так решили, что это с Ярославским мятежом связано! - сказал Ванька. И рассказал нашу версию.
- Да, хорошая версия, - сказал Алик. - Но ведь и другое могло быть, что угодно...
- Мы ещё попробуем покопаться, кто жил в этом доме, - сказал я. - И, может, что-нибудь выясним.
- Что ж... - Павел поглядел на часы. - Давайте спокойно, без напряга, поплывем к колокольне. Когда доберемся до нее, у нас будет более чем достаточно светлого времени, чтобы заснять все, что мы захотим. Мы с Сергеем управляем яхтой, ребята убирают со стола и моют посуду... а Алик сегодня только руководит.
- Поруковожу с большим удовольствием! - откликнулся Алик.
И мы поплыли к колокольне. На полпути к ней в кармане Алика запищал "мобильник" - Алик теперь держал его включенным.
- Да?.. - сказал он. - Да, все замечательно... Нет, с нами все в порядке... Но в Рыбинске мы сегодня не появимся, завтра утром. Мы сейчас ближе к Череповцу, плывем снимать затопленную любецкую колокольню, и где-нибудь там остановимся на ночлег, чтобы завтра пуститься в обратный путь... Да, конечно... Но тогда мы... - он притянул к себе атлас судоходных путей и быстро его перелистал. - Тогда, лучше, мы просто подойдем к устью Пачаи и встанем у Рощина. На карте указан большой причал в этом месте. Местечко для нас там, думаю, найдется. И вам получается намного ближе, без лишних крюков... Да, всего доброго, - он отключился от связи. - Это Степанов, - сообщил он. - Уже в пути. Летит во всю прыть, чтобы поглядеть, что за клад мы выловили. Ну, где мы договорились встретиться, вы слышали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17