Глядя ему вслед, Плэтт сказал задумчиво:
- Опять меня подвели нервы. Пожалуй, стоило уклониться от прямого
ответа.
- Может быть, - согласился Стэплз. - Нельзя сказать, что он открыто
грозил нам. Но, без сомнения, он думал именно об этом.
- Возможно, он блефует, - сказал Плэтт. - Но, пожалуй, стоит нанять
еще одного служителя. Надо, чтобы кто-нибудь находился при животных
круглые сутки.

Наконец они вытащили мамонта из ванны и оживили его. Они нервничали -
ведь мамонт был крупнейшим животным, с которым им когда-либо приходилось
иметь дело. Когда мамонт проявил признаки жизни, Плэтт на радостях
подбросил вверх свою шляпу. Стэплз также выразил радость, но шляпу бросать
не стал.
Они назвали мамонта Монтигомо - в честь легендарного вождя индейцев.
Мамонт был четырехметровой высоты - ростом он не уступал самому большому
из африканских слонов. Его громадные бивни почти соприкасались друг с
другом концами. Когда мамонт совсем очухался, он поднял бунт, но в конце
концов успокоился и стал вести себя как самый обычный современный слон.
Позднее у него отросла длинная бурая шерсть.
Плэтт, как он сказал, нанял в помощь Элиасу еще одного служителя.
Как-то утром новый служитель, Джейк, обнаружил, что у Монтигомо болит
живот. Тогда Джейк растворил в лохани с джином лекарство и понес больному.
Монтигомо опустил в лохань хобот и с наслаждением "лечился", а Джейк ушел
в контору, как вдруг появился Найвели. Он подошел к загородке и выстрелил
в голову Монтигомо бронебойной пулей.
Это было ошибкой. Такие пули не подходят для охоты на слонов. Ведь
темя у этих животных - сплошная кость, поддерживающая мышцы шеи. Мозг
расположен значительно ниже. Но Найвели охотился обычно в Южной Америке и
ничего не знал о строении слоновьего черепа. Пуля прошла насквозь, но
вреда мамонту не принесла, а лишь очень разозлила его. Возмущенный
Монтигомо поднял хобот и затрубил. Если вы не слышали этого звука, то
много потеряли: мамонт может заглушить целый духовой оркестр.
Джейк выбежал на шум и, увидев, что творится с Монтигомо, бросился к
воротам. В спешке он забыл их запереть. Найвели выстрелил еще раз и
промахнулся. Тогда он тоже побежал, Монтигомо - за ним. Добежать до машины
Найвели не успел. И мамонт без сомнения догнал бы его, если бы Найвели
вдруг не заметил прислоненный к дереву велосипед Элиаса.
Шум заставил Кеннета Стэплза выскочить из постели. Он подбежал к окну
и увидел, как Найвели на велосипеде мчится по дорожке, а Монтигомо
преследует его по пятам. Через секунду они исчезли за поворотом дороги,
ведущей к Керрисвиллю.
Стэплз не стал тратить времени на одевание и кинулся вниз, к гаражу.
Лишь на мгновение он задержался, чтобы схватить с вешалки шляпу. В гараже
ой завел грузовик, специально купленный Плэттом для перевозки самых
крупных животных, и помчался вслед за Найвели и Монтигомо.
Не проехал он и мили, как его остановил Поупено, местный
автоинспектор.
- А, это вы, мистер Стэплз, - сказал Поупено. - Но какого черта вы...
- Я ищу моего мамонта, - ответил Стэплз.
- Вашего кого?
- Моего мамонта. Ну, знаете, такого большого слона, обросшего
шерстью.
- Да, мне пришлось на своем веку наслушаться чудных объяснений, но
это побивает все рекорды. Да к тому же вы в пижаме. Я сдаюсь. Поезжайте и
ловите своего волосатого слона. Но я поеду вслед за вами, и лучше, чтобы
слон все-таки существовал. А вы уверены, что он не розовый, в зеленую
крапинку?
Геолог ответил, что уверен, и поехал дальше, к Керрисвиллю. Там он
обнаружил большую часть населения города на улицах, прилегающих к
центральной площади, хотя ступить на саму площадь никто не осмеливался.

Городки вроде Керрисвилля почти всегда могут похвастаться газоном в
центре, а на этом газоне обычно возвышается статуя или пушка с кучкой
ядер. Типичным сочетанием такого рода можно считать крупповскую
шестидюймовку образца 1916 года и под ней кучку ядер образца 1845 года. В
центре Керрисвилльского газона перед зданием городского суда стояла конная
статуя генерала Филиппа Шеридана на высоком гранитном пьедестале.
Только что взошло солнце, и его нежные лучи осветили мистера Найвели,
восседавшего на бронзовой генеральской шляпе. Монтигомо носился вокруг
пьедестала, стараясь достать Найвели хоботом.
Впоследствии Стэплз узнал, что один из местных жителей разрядил в
Монтигомо обойму своего пистолета, но мамонт этого даже не заметил. Затем
кто-то другой всадил в мамонта пулю из охотничьего ружья, чем его обидел.
Монтигомо погнался за стрелком, и тому пришлось спасаться бегством. Пока
мамонт отвлекся, Найвели начал было карабкаться вниз, но Монтигомо
вернулся и загнал его обратно на шляпу.
Стэплз остановил машину у здания городского суда и вылез из нее.
Монтигомо пошел к нему. Стэплз приготовился отступить, но мамонт узнал его
и вернулся к Найвели. На призывы Стэплза он не обратил ровным счетом
никакого внимания. К тому времени он сообразил упереться головой в
пьедестал, не поломав при этом бивней, и после первого же толчка конный
генерал опрокинулся. Пока статуя падала, Найвели умудрился ухватиться за
сук растущего рядом дуба и повис на нем, болтаясь, словно яблоко на ветру.
Монтигомо вальсировал внизу и издавал угрожающие звуки.
Стэплз подогнал грузовик к мамонту, откинул задний борт, а Найвели
крикнул, чтобы тот прыгал на крышу кузова и оставался там. Найвели так и
поступил. Монтигомо попытался до него добраться, но не смог и начал
обходить грузовик сзади. Увидев откинутый задний борт, он сообразил, что,
забравшись в грузовик, сможет приблизиться к врагу. Стэплз поднял и запер
борт, затем вернулся к кабине и вскарабкался на радиатор.
Найвели сидел на крыше кузова и казался удивительно бледным для столь
загорелого человека. Стэплз предчувствовал неприятный разговор с Плэттом
по возвращении домой и понимал, что ехать обратно в таком виде не следует.
Он прекрасно знал, что стыдно извлекать выгоду из чужой беды, но что
поделаешь... И сказал вслух:
- Найвели, отдайте мне ваши деньги и ваши брюки.
Найвели начал протестовать, но Стэплз не был склонен к долгим спорам.
Он вскарабкался на крышу кузова и схватил Найвели за руку.
- Хотите спуститься к вашему мохнатому другу?
Найвели был сильным человеком, но железная хватка геолога заставила
его поморщиться.
- Вы... - крикнул он. - Вы... вымогатель! Вас за это арестуют!
- Вы уверены? Тогда и я могу добиться вашего ареста за вторжение на
чужую территорию и варварское отношение к животным, не говоря уж о краже
велосипеда. Еще поглядим, кого из нас арестуют. Брюки я вам верну. И
машину тоже.
Найвели посмотрел на просунутый в щель между крышей кузова и кабиной
хобот Монтигомо, которым тот шарил в надежде добраться до врага, и сдался.
Стэплз оставил ему ровно столько денег, чтобы хватило добраться до Чикаго,
и отпустил.
В это время автоинспектор Поупено и два других местных полицейских
набрались смелости и приблизились к грузовику. Один из полицейских тащил
пулемет.
- Отойдите-ка в сторонку, мистер Стэплз, - сказал Поупено. - В машине
находится опасное дикое животное, и мы его сейчас прикончим.
- Ни в коем случае, - ответил Стэплз. - Это не дикое животное, а
ценная частная собственность и к тому же объект важных научных
исследований.
- А нам все равно. Согласно постановлению муниципального совета номер
486... - Поупено приподнял край брезента, заглянул в кузов, определил
местоположение мамонта и указал полицейскому, куда стрелять.
Стэплз решил, что бессмысленно ждать, когда полицейские начинят
мамонта свинцом. Он дал задний ход, съехал с газона и погнал машину.
Полицейские подняли страшный шум. Стэплз не мог вернуться обратно тем же
путем, каким приехал, потому что дорога была перекрыта машинами и толпой
местных жителей. Пришлось взять курс в противоположном направлении, на
Чикаго. Миновав два квартала, он свернул с улицы в тупик и спрятал
грузовик в пустом гараже. А еще через полминуты он имел удовольствие
видеть на дороге две завывающие полицейские машины. Затем машины
промчались обратно, полагая, очевидно, что Стэплз сделал крюк и теперь
направляется домой.
Стэплз позвонил Плэтту и рассказал о случившемся. Плэтт ответил:
- Ради бога, Кен, не возвращайтесь домой. У ворот полиция. Они вас
ждут, вернее не вас, а Монтигомо.
- Что мне делать? Не могу же я оставаться здесь до бесконечности.
Монтигомо проголодался, а кроме того, он ранен.
- Вот что, - сказал Плэтт после паузы. - Отправляйтесь в Чикаго и
продайте мамонта в зоопарк. Тамошнего директора зовут Трафаген.
Полицейские не догадаются, что вы поедете туда. А если везти Монтигомо
обратно, неприятностей не оберешься.
Когда Стэплз повесил трубку, механик гаража спросил его:
- А кто этот Монтигомо, о котором вы сейчас говорили?
Механик стоял, опершись о борт грузовика. В этот момент мамонт издал
леденящий душу трубный глас. Механик подскочил на полметра.
- Вот это и есть Монтигомо, - вежливо сказал Стэплз. Он сел в кабину
и поехал в Чикаго.

Стэплз добрался до Чикаго к десяти часам и в одиннадцать был уже у
дверей кабинета доктора Трафагена. Секретарша директора с подозрением
оглядела Стэплза. Надо сказать, он выглядел и впрямь подозрительно в
пижамной куртке, коротких брюках Найвели и в шлепанцах.
Секретарша спросила Стэплза, есть ли у него визитная карточка. Он
вытащил бумажник и дал ей карточку. Когда секретарша исчезла за дверью
кабинета, Стэплз вспомнил, что бумажник принадлежал Найвели и карточка,
разумеется, тоже.
Наконец секретарша пригласила его в кабинет. Стэплз вошел и сказал:
- Доброе утро, доктор Трафаген.
- Мистер Стэплз... то есть Найвели... то есть... совершенно
спокойно... садитесь пожалуйста... все будет хорошо.
- Что касается карточки, то я все объясню, - сказал Стэплз. - Но на
самом деле меня зовут Стэплз и я...
- И что бы вы хотели, мистер... то есть Стэплз?
- Вы не хотели бы приобрести мамонта?
- Простите, дорогой сэр, по мы покупаем только живых зверей. А кости
мамонта, думаю, с удовольствием приобретет Музей Фильда.
- А я и не говорю про кости. Я предлагаю вам живого мамонта. Хорошо
сохранившийся самец мамонта Джефферсона. Хотите взглянуть?
- Разумеется, разумеется... мечтаю, дорогой сэр.
Трафаген направился к двери. Когда Стэплз выходил следом за ним, два
дюжих служителя схватили его. Трафаген выпалил, обращаясь к секретарше:
- Теперь срочно звоните в госпиталь, то есть в сумасшедший дом или
куда там надо!
Стэплз пытался сопротивляться, но служители привыкли иметь дело с
существами, куда более сильными, нежели люди.
- Послушайте, Трафаген, - заявил он. - Вы можете сейчас же проверить,
псих я или нет. Только взгляните на мамонта. Неужели вы никогда не слышали
о докторе Джилморе Плэтте?
- Ш-ш-ш, мой дорогой сэр. Сначала вы заявляете, что ваше имя Стэплз,
потом вручаете мне визитную карточку, на которой написано, что вы Найвели,
а теперь пытаетесь убедить меня, что вы - доктор Плэтт. Успокойтесь,
пожалуйста. Сейчас вас отвезут в одно чудесное тихое место, где вы будете
играть с мамонтами в свое удовольствие.
Стэплз пытался протестовать, но ничего из этого не вышло. Он и
вообще-то был не очень разговорчив, тем более без шляпы на голове, и ему
никак не удавалось вставить словечко в поток успокаивающих причитаний
доктора Трафагена.
Приехала скорая помощь, и люди в белых халатах вывели Стэплза из
административного корпуса. Трафаген следовал за ними. Грузовик стоял как
раз у самой машины скорой помощи. Стэплз завопил:
- Монтигомо!
Мамонт поднял хобот и затрубил. Леденящий кровь звук так перепугал
санитаров, что они отпустили Стэплза, но нужно отдать им должное, тут же
вновь схватили пациента, прежде чем ему удалось от них скрыться.
Трафаген подбежал к грузовику и, заглянув под брезент, обернулся к
Стэплзу с криком:
- Простите меня! Простите меня, ради всего святого! Ведь я же знаю о
Плэтте и его процессе. Но мне и в голову по пришло, что вы - это он... то
есть вы от него. Мальчики, произошла ошибка, все это сплошная ошибка. Он,
оказывается, вовсе не сумасшедший!
Санитары отпустили Стэплза. Приняв вид невинно оскорбленного, Стэплз
сказал:
- Вот уже пятнадцать минут, как я пытаюсь объяснить вам, доктор
Трафаген, кто я такой, но вы же меня не слушаете.
Трафаген извинился еще раз и сказал:
1 2 3 4