— Бедняжечка, — повторила миссис Эскобар.
«Однако, — подумала она, — ребёнок совершенно не воспитан. Непростительно избалованный и уже blase ». A она столько сил потратила на этот подарок. Мишка — настоящее произведение искусства. С Рут необходимо поговорить. Для её же собственного блага и для блага ребёнка. Но она так обидчива. Глупо, что люди обижаются на такие замечания. Пожалуй, разумнее всего будет сказать Сьюзен, и пусть уж она в спокойной обстановке, когда никто им не будет мешать, поговорит с сестрой. Рут решила попробовать отвлекающий манёвр:
— А какую миссис Эскобар тебе чудесную книжку принесла! — У неё в руках было новенькое издание «Чепухи» Лира . — Нука, посмотри.
Она пододвинула книжку поближе к Малышу и начала переворачивать соблазнительно яркие страницы.
— Не хочу книжку, — сказал Малыш, который твёрдо решил страдать до конца. Но устоять против картинок он всё-таки не смог.
— Что это? — мрачно спросил он, всё ещё стараясь делать вид, что ему неинтересно.
— Хочешь, я тебе прочту один очень интересный стишок? — предложила миссис Эскобар, казня врага медвежьего племени своим великодушием.
— Ах, пожалуйста! — с жаром воскликнула Рут. — Пожалуйста, прочитайте.
— Пожалуйста, — повторила Сьюзен.
Малыш ничего не сказал, но когда Рут хотела передать книжку миссис Эскобар, попытался оказать сопротивление.
— Моя книжка, — сердито и громко пожаловался он.
— Ш-ш, — шепнула Рут и, чтобы успокоить Малыша, погладила его по голове. Он выпустил книгу.
— Ну, что же мы будем читать? — спросила миссис Эскобар, перелистывая страницы. — «Пнги-Бонги-Бо»? Или «Побла, Скрюченные Ножки»? Или «Донга»? Или «Киску и Сыча»?
— «Донга», — предложила Сьюзен.
— Может быть, лучше про Киску и Сыча, — сказала Рут. — Это ему будет понятнее. Ты же хочешь послушать про киску, правда, мой маленький? Малыш кивнул, но без особого энтузиазма.
— Умница! — сказала миссис Эскобар. — Ну конечно, мы почитаем ему про киску. Мне киска тоже очень нравится. — Она отыскала нужную страницу.
— «Киска и Сыч», — прочитала миссис Эскобар особенно звучным, вибрирующим голосом. Миссис Эскобар изучала декламацию у лучших педагогов и очень любила выступать в благотворительных спектаклях. Она была незабываемой Тоской в спектакле для Хокстэновской детской клиники. А её ортопедическая Порция ! А туберкулёзная миссис Танкери ! (Или нет, миссис Танкери, кажется, была для хроников.)
— А сыч — это чего? — спросил Малыш.
Раз уж миссис Эскобар прервали, она решила сперва прочесть стихотворение про себя. Читая, она шевелила губами.
— Сыч — это такая большая-пребольшая птица, — объяснила Рут, прижимая Малыша к себе. Она надеялась, что так он будет сидеть спокойнее.
— А сычи клюваются?
— Надо говорить «клюются», мой хороший.
— Они клюются?
— Нет, если люди их не трогают.
— А как люди их трогают?
— Ш-ш, — шепнула Рут. — Давай послушаем. Сейчас миссис Эскобар прочтёт нам очень интересную сказку про киску и сыча. Миссис Эскобар между тем изучала стихотворение.
— Нет, это просто изумительно! — воскликнула она, не обращаясь ни к кому в отдельности, улыбаясь и сияя глазами. — Да, это чепуха, но в то же время это настоящая, истинная поэзия. И что такое, в сущности, поэзия, как не чепуха? Божественная чепуха! Сьюзен кивнула в знак согласия.
— Ну что ж, начнём? — спросила миссис Эскобар.
— Ах, пожалуйста, — попросила Рут, не переставая гладить сына по мягким, шелковистым волосам. Теперь он немного успокоился. Миссис Эскобар начала:
Отправились по морю Киска и Сыч,
Усевшись
(после небольшой паузы, с воодушевлением)
в челнок голубой.
Сундук с пирогами (бодро) и узел с деньгами
(проникновенно-задумчиво)
Они (пауза) захватили (пауза) с собой.
— Что такое сундук? — спросил Малыш.
— Ш-ш, — шепнула Рут. Она прижала к себе головку сына, стараясь сдержать готовые посыпаться вопросы.
Тем временем миссис Эскобар, не обращая внимания на досадные помехи, после короткой драматической паузы перешла ко второй строфе:
И Сыч под гитар-р-ру, в мерцании звёзд
(в голосе миссис Эскобар затрепетала страсть и нега роскошной тропической ночи),
Запел (короткая пауза) про любовный недуг…
— Мама, а что такое не..?
— Ш-ш… — Она физически, пальцами, чувствовала, как рвётся наружу распиравшее Малыша любопытство.
Но сверкнули зеленью изумрудные кольца, вспыхнули разноцветные бриллианты — это миссис Эскобар, прижав тонкую руку к сердцу и подняв глаза к воображаемым созвездиям, продолжала:
Преле-е-стные глазки! Неви-и-данный хвост!
О, как ты прекрасна, мой друг, мой друг,
О, как ты
(голос миссис Эскобар выразительно дрогнул)
прекрасна, мой друг!
— Мама, а сычи разве любят кошек?
— Не надо разговаривать, мой маленький.
— А ты мне говорила, что кошки едят птичек.
— Это не такая кошка, мой хороший.
— Но, мама, ты же сама говорила… Миссис Эскобар перешла к следующей строфе:
Мурлыкнула Киска: «Блаженство так близко!
Твой голос так дивно хорош!
Поженимся, милый,
(томно-страстно)
ждать больше нет силы;
Но где ты
(пауза, горестно сверкнули изумруды и бриллианты)
кольцо возьмёшь?»
Они плыли вперёд ровно месяц и год
И однажды в Лимонном Лесу,
В чужеда-а-альнем краю…
— Мама, а что такое «чижидальный»?
Миссис Эскобар слегка возвысила голос, чтобы заглушить неуместный вопрос, и продолжала:
…увидали свинью,
С блестящим кольцом…
— Ну, мама же…
С блестящим кольцом
(ещё громче повторила миссис Эскобар, и её рука описала в воздухе сверкающий круг)
в носу, в носу…
— Мама! — Малыш с яростным нетерпением тряс мать за руку. — Почему ты не говоришь?! Что такое «чижидальный»?!
— Ш-ш, мой маленький, подожди секундочку.
Сьюзен поднесла палец к губам. Ах, как ей хотелось, чтобы он вёл себя хорошо! Миссис Эскобар читает так чудесно! Ну что она теперь подумает?
С блестящим кольцом
(рука миссис Эскобар описала в воздухе ещё больший круг)
в носу.
— Чужедальний — это значит: очень-очень далёкий, — шепнула Рут.
И с трепетом тайным Сыч молвил: «Продай нам
Колечко!» — «Извольте, продам!»
Через сутки — не вдруг — повенчал их
Индюк, Оказавшийся там по делам
(голос миссис Эскобар звучал многозначительно, очевидно, Индюка привлекли в Лимонный Лес чрезвычайно важные дела).
Потом был обед из мятных конфет,
А на сладкое фунт…
— А что такое — фунт?
— Ш-ш, мой хороший.
…фунт ветчины,
И в интимном кругу
(голос миссис Эскобар стал воркующим, персиковым, бархатисто-нежным)
на морском берегу…
— Почему ты всё время говоришь «ш-ш-ш»?! — закричал Малыш. Он так рассердился, что стиснул кулачки и принялся колотить мать.
Поведение Малыша было таким неделикатным, что миссис Эскобар вынуждена была принять меры. Она нахмурилась и приложила палец к губам.
…на морском берегу
(в голосе миссис Эскобар послышалось плесканье волн)
Все плясали
(какой весёлый, какой изысканно-нежный брачный танец!)
при свете
(последние слова миссис Эскобар произнесла медленно-медленно, и её рука плавно, словно усталая птица, опустилась на колено)
луны-ы…
Ах, если бы кто-нибудь мог услышать эти слова! В них было всё: межзвёздные пространства и таинственный ход планет, серенада Дон-Жуана и балкон Джульетты. Если бы… Но слов этих — увы! — не услышал никто. Вопль, который испустил Малыш, был таким пронзительным, что совершенно их заглушил.
III
— Я считаю, что ты должна серьёзно поговорить с Рут, — сказала миссис Эскобар, когда они со Сьюзен возвращались домой. — Она неправильно воспитывает Малыша. Ребёнок избалован.
Обвинение было высказано в довольно завуалированной форме, но Сьюзен немедленно бросилась извиняться за самое, с её точки зрения, очевидное преступление Малыша.
— Да, конечно, — сказала она. — Но в этом стихотворении правда много непонятных слов. Миссис Эскобар нахмурилась. Её слишком хорошо поняли.
— Стихотворение? — удивлённо повторила она. — О чём ты? Нет, нет, я совсем не об этом. Напротив, он так мило и внимательно слушал, когда я читала. Неужели ты не заметила? Сьюзен виновато покраснела:
— Мне показалось, что он много перебивал. Миссис Эскобар снисходительно засмеялась:
— Но это же совершенно естественно для такого малыша. Нет, нет, я говорю о его поведении в целом. Например, за чаем… Тебе необходимо поговорить с Рут. Сьюзен пообещала, что обязательно поговорит.
Миссис Эскобар перевела разговор на другую тему. Помнит ли Сьюзен, что вечером к ним должен прийти Сидни Фэлл? Удивительно милый молодой человек. Он совершенно очаровал миссис Эскобар. Какой у него красивый рот — тонко очерченный, нежный и вместе с тем чувственный и волевой. И потом, в нём столько остроумия, столько истинно мужского обаяния. Несчастная Сьюзен удручённо молчала.
— Нет, право же, — продолжала настаивать миссис Эскобар, — согласись, что он — прелесть!
— Я его ненавижу! — выпалила Сьюзен и разрыдалась.
— Ненавидишь? — удивилась миссис Эскобар. — Но почему же? Почему? Надеюсь, ты не ревнуешь, — прибавила она со смехом. Сьюзен отрицательно помотала головой.
— Нет, нет, я вижу, — настаивала миссис Эскобар, — ты ревнуешь.
Сьюзен продолжала упрямо мотать головой. Но миссис Эскобар чувствовала, что она отмщена.
— Ах ты, моя глупышка, — сказала миссис Эскобар голосом, в котором слышалась безграничная нежность. Она обняла девушку за плечи, привлекла к себе и стала нежно целовать её мокрое лицо. Сьюзен снова почувствовала себя счастливой.

1 2