По-моему, оно не просто бесполезное, оно еще и вредное. Вроде вошек в шкурке. Мешают жить, радоваться, а пользы от них никакой.
– Да, очень хорошее сравнение, – вдруг согласился людь. – Сознание – это как вошки, только внутренние… И так иногда чешется, что хоть на стенку лезь!
– Так надо лечиться! – оживилась Белочка. – Теперь я поняла то, что мне говорил Ежик! Он сказал, что люди – это самые несчастные зверушки. И теперь я поняла почему! Вы просто больные зверушки! И больны вы как раз вот этим вашим сознанием! Лечиться надо.
– А мы и лечимся… – мрачно сказал людь. – Похоже, сознание – это и правда болезнь, раз на протяжении всей цивилизации люди с ним борются всеми доступными средствами.
– А как вы боретесь? Я вот, когда болею, то ищу разные лечебные травки, коренья…
– У нас тоже найдено много средств от сознания. Вон, например… – Людь указал на прозрачный сосуд. – Только это плохо помогает. Не надолго. А потом похмелье, и вскоре опять сознание начинает чесаться…
– Какая страшная болезнь… – посочувствовала Белочка.
– Правда, сравнительно недавно мы придумали новое средство. Телевизор называется… – продолжал людь. – Вот оно, похоже, решит давнюю проблему человечества с сознанием, наконец-то сведя его на нет…
– Вот видите, все будет хорошо! – обрадовалась Белочка. – Успешного вам выздоровления!
Она уже собиралась попрощаться, но почувствовала, что не сказала чего-то важного бедному людю.
– Я вот тут вспомнила, что вы говорили про пустоту… – задумчиво сказала она. – А недавно Ежик мне читал свой новый рассказ, в котором говорится, что пустота появляется, когда нет любви. Может, вы просто никого не любите?
Людь не ответил.
– Только не обижайтесь! – спохватилась Белочка. – Просто скажите, вы белочка или ежик?
– Я не знаю, кто я… – ответил людь.
– Это очень плохо. Это надо обязательно узнать. Потому что, если вы белочка, то вам надо обязательно полюбить ежика, а если вы ежик, то обязательно полюбить белочку. И тогда действительно все будет хорошо. Потому что там, где любят, нет никакой пустоты. И тогда даже вошки превращаются в бабочек, как у одного моего знакомого Зайчика, про которого я уже говорила и про которого мой Ежик много писал…
Белочка вдруг замолчала, пораженная внезапной мыслью, а потом закричала, в восторге запрыгав на ветке:
– Ура! Я поняла, что такое сознание! Это просто внутренние вошки, которые еще не стали бабочками! И эти вошки водятся только в пустоте. Как только вместо пустоты появится любовь, вошки сознания вместе со всеми своими вопросами немедленно превратятся в прекрасных бабочек!
Белочка радостно прыгала на ветке.
– Ничего себе… – наконец смог вымолвить людь. Он смотрел на Белочку широко раскрытыми глазами: – Знаешь, пожалуй, ты не просто белка, ты гениальная белка! Свою следующую книгу я обязательно напишу о любви. И в память о тебе, в ней обязательно будет что-то про хвосты. Потому что у тебя такой замечательный пушистый хвостик…
– Ой, давайте я тогда вас с Лисой познакомлю! – сказала Белочка. – У нее хвостик еще пушистее!…
Они еще немного поговорили, а потом Белочка побежала домой, а Виктор, дожевав оставшиеся грибы, побрел в Город, чтобы писать книгу о хвостах и любви.
Белочка примчалась домой и закричала что есть мочи:
– Ежик! Ежик! Я с людем разговаривала! И он тоже писатель про Заек, как ты!
Ежик выбрался из домика и посмотрел на Белочку.
– Бересты-то принесла? – сказал он.
– Ой, забыла! – расстроилась Белочка. – Но я ее собрала, да! Сейчас сбегаю!
– Да ладно уже! Сиди, где сидишь! – проворчал Ежик. – Я и так уже соскучился. Рассказывай, давай, о чем кричишь на весь лес…
И Белочка очень подробно рассказала Ежику о своей встрече с людем по имени Виктор, о сознании и всем, что она поняла и не поняла.
– Болезнь-то не заразная, не спрашивала? – деловито поинтересовался Ежик, когда Белочка рассказала о сознании и о том, как люди от него мучаются.
– Да нет, вроде! – ответила Белочка. – Он говорил, что ей только люди болеют…
– Ты смотри, если чего замечу, то буду лечить тебя иглоукалыванием. То есть колоть своими иголками, пока сознание не потеряешь и не станешь нормальной Белочкой! А то еще заболеешь и меня заразишь, а мне никаких внутренних вошек не надо!
– Не, я не заболею! – уверенно сказала Белочка. – Ведь у меня есть ты!
Ежик довольно засопел.
– А у меня есть Белочка! – сказал он и от смущения спрятался в домике. – До завтра! – крикнул он из-за двери. Ежик немного постоял в прихожей, а потом, решив, что раз писать все равно не на чем, то можно пойти спать.
– Пока! – сказала Белочка. Она немного посидела рядом с дуплом, а потом все-таки запрыгала обратно на опушку. За берестой.
Земные звездочки
Над лесом сгущались тучи. Тяжелые, грозовые. Казалось, они того и гляди двинутся на землю и раздавят ее. Вдруг проснулся ветер и отчаянно заметался, сдерживая наступление свинцовых туч. Он носился между мрачным навесом и землей, тревожно гудя и залетая в каждую норку и в каждое дупло, чтобы все знали, как он старается спасти лес…
Ежик услышал ветер и заволновался.
– Гроза идет, – подумал он вслух. Ежик боялся грозы, когда вокруг так непонятно гремит, а на небе сверкают страшные молнии.
Он подошел к двери и осторожно выглянул на улицу.
Стало совсем темно. Молний еще не было и грома тоже. И даже дождя, но все равно страшно.
– Белочка! – изо всей силы закричал Ежик. – Белочка!
Он боялся, что из-за шума ветра Белочка его не услышит, но тут ветер, словно понимая, немного утих. А может быть, он понял, что проиграл, поэтому исчез, готовясь уступить дорогу первым крупным каплям дождя… А еще, наверное, ветер тоже боялся грома и молний…
– Белочка! – снова крикнул Ежик, и Белочка тут же выглянула из дупла.
– Привет, Ежик! – тревожно сказала она. – Сейчас гроза будет…
– Вижу! – сказал он. – Мне страшно!
– Мне тоже, – кивнула Белочка.
– Иди ко мне в домик, – сказал Ежик. – Вдвоем не так страшно…
Белочка тут же выскочила из дупла и побежала вниз по сосне. Едва она успела забраться к Ежику в домик, как темное небо разрезала первая молния, осветив пол-леса…
– Ой! – испуганно вскрикнул Ежик и захлопнул дверь, за которой спустя мгновение загромыхал гром. – Бежим!
Он помчался по коридорам своего жилища, а Белочка устремилась за ним. Они быстро добрались до самой глубокой комнаты, в которой Ежик зимовал.
– Прячемся здесь! – сказал он Белочке, и они, прижавшись друг к другу, зарылись в камышовый пух.
Где– то снаружи снова гулко прокатился гром, но совсем не так страшно, как несколько секунд назад.
Белочка и Ежик немного успокоились и даже перестали дрожать.
– У тебя тут совсем не страшно! – наконец сказала Белочка. – Вот когда в дупле грозу пережидаешь!…
– Да уж… – сказал Ежик, представив.
– А сейчас мне уже почти не страшно! Хотя, может быть, это потому что мы вместе. Это надо проверить. Давай, в следующую грозу ты ко мне пойдешь?…
– Фигушки, – пробурчал Ежик. Ему все еще было страшно. Он уткнулся носом в мягкий белочкин живот и закрыл глаза.
Белочка укрыла Ежика пушистым хвостиком и спросила:
– А почему все зверушки боятся грома и молний?
– Не знаю, – сказал Ежик. Он вдруг почувствовал себя очень спокойно и постарался сильнее зарыться в белочкину шерсть. – Наверное, потому что у каждой зверушки есть своя молния…
– Как это? – не поняла Белочка.
– У каждого есть своя молния, которая рано или поздно сверкнет. И когда она настигает, то зверушка перестает быть…
– Разве это возможно? – удивленно спросила Белочка. – Разве может перестать быть то, что уже есть?
– Нет, конечно, – согласился Ежик. – Ты же всегда была, правда?
– Ага, – кивнула Белочка. – Я совсем не помню, чтобы меня когда-то не было, а я бы обязательно запомнила, если бы такое было…
– Да, мы были всегда. То, что уже есть, оно есть всегда. Потому что разве может быть ничего-ничего, а потом раз – и что-то что-то?! Так не бывает. Значит, не бывает и наоборот: сначала что-то что-то, а потом раз – и ничего. Вот поэтому все так боятся грозы и молний. Ведь когда та особая молния сверкает, кажется, что ты перестаешь быть. И это очень страшно.
– Все равно непонятно, – задумчиво сказала Белочка. – Если молния – это когда мы перестаем быть, то, что такое гром? Ведь его мы боимся даже сильнее молний?
– А гром – это то, что происходит между двумя молниями, – ответил Ежик. – Это наша жизнь. Так что молния – это не только конец, но и начало. Просто, смотря с какой стороны смотреть… Каждый гром – это отголосок молнии. Свет становится звуком… Вначале он громкий, а потом все тише и тише, пока не сверкнет новая молния.
– Хм! Я хочу на это посмотреть! – вдруг зашевелилась Белочка. – Пойдем!
– Куда еще? – недовольно спросил Ежик. Он так удобно устроился, и ему совсем не хотелось куда-то идти.
– Посмотреть на грозу! – ответила Белочка. – Чтобы увидеть то, что ты сказал.
– Ты чего, ведь страшно! – испугался Ежик.
– Конечно, страшно! – согласилась Белочка. – Но я вдруг подумала, а вдруг мы боимся грома и молний просто потому, что не можем открыто на них смотреть? И вместо этого забиваемся куда-нибудь поглубже и подальше?
– Да ну тебя! – сказал Ежик. – Мы так хорошо спрятались, мы так хорошо разговаривали. Зачем куда-то идти и чего-то смотреть?
– Потому что на словах можно много всего понять, но это будет неправильное понимание. Тоже на словах. Сначала надо понять что-то, а потом это увидеть… – Белочка вздохнула и повторила: – Иначе понимание будет неправильным…
– Ну, ладно… – неожиданно согласился Ежик, и они пошли в комнату с окном.
Вначале было страшно. Ежик и Белочка снова прижались друг к другу и замерли у окна, закрывая глаза при каждой вспышке и вздрагивая при каждом новом раскате грома. Но потом они стали жмуриться все реже, а вздрагивать все тише. А вскоре и вовсе открыто смотрели прямо в грозу. А она разыгралась на славу. То и дело темное небо разрезали молнии. Иногда длинные, словно ивовый прут, а иногда ветвистые, словно куст. Иногда толстые и яркие, как ствол голого дерева, а иногда тонкие, словно паутина, но зато на полнеба…
– Знаешь, похоже, я все перепутал… – вдруг сказал Ежик.
– Что? – не поняла Белочка.
– Ну, когда мы были там внизу, я сказал, что раскаты грома между двумя вспышками конца-начала – это наша жизнь, а на самом деле, все наоборот: молния – это наша жизнь, а раскаты грома – кажущееся небытие между двумя вспышками…
– Вот почему зверушки боятся грома больше молний?
– Да, потому что молнию, то есть жизнь, при желании можно пропустить, не видеть. Для этого надо всего лишь закрыть глаза. А вот гром не услышать невозможно, даже если зажмешь лапками уши… Но если широко раскрыть глаза, то молнии кажутся страшнее грома. И знаешь почему?…
– Нет. Почему? – Белочка повернулась к Ежику. – Ведь если бы после молний не было грома, то они были бы даже красивыми! Ведь жизнь была бы прекрасной, если бы не было…
– Молнии и так красивые, – сказал Ежик. – Любая молния – прекрасна. И страшна она не оттого, что после каждой молнии неизбежно следует гром. Молния пугает потому, что кажется, будто после вспышки она исчезает навсегда…
– А почему так кажется? Ведь все знают, что молния снова вспыхнет. После грома…
– Наверное, потому, что после грома молния сверкает уже по-другому. И очень трудно понять, что это одна и та же молния…
Гроза заканчивалась. Молнии сверкали все реже, а гром гремел тише и тише, словно удаляясь куда-то далеко-далеко, в другой лес. Небо очистилось, и вскоре над лесом раскинулось глубокое ночное небо. Звездное одеяло…
– А все-таки, это очень грустно, – сказала Белочка.
– Что? – спросил Ежик и крепче прижался к Белочке, хотя ему давно уже не было страшно.
– Грустно, что молнии такие короткие, – ответила Белочка. – И что есть гром между ними. Я бы очень хотела, чтобы молния светила всегда, без перерывов. Тогда бы не было грома и не было бы страшно.
– Да, грустно… – согласился Ежик.
– А как думаешь, бывают молнии, которые светят всегда? – спросила Белочка и с надеждой посмотрела Ежику в глаза.
– Конечно! – вдруг улыбнулся Ежик. – Неужели ты сама не видишь?!
– Чего? – изумилась Белочка.
– Ой, какая ты у меня не внимательная, это что-то! – засмеялся Ежик.
– Ну, все! Гроза прошла, ты уже не боишься, и я пошла к себе в дупло! – в шутку обиделась Белочка. – А то ты опять начинаешь превращаться в противного, колючего Ежа. Значит, все нормально!…
– Подожди-подожди! – испугался Ежик. – Не уходи, пожалуйста! Если ты останешься со мной, то я тебе все расскажу и даже покажу…
Белочка снова укрыла Ежика своим хвостиком и притаилась рядом. Ежик ненадолго уткнулся в мягкую белочкину шерстку, а потом посмотрел в окно.
– Смотри… – Белочка тоже взглянула на небо. – Разве ты не замечала, что после каждой грозы на небе становится больше звезд…
– Я поняла… – прошептала Белочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19