Тут находится бесплатная электронная фантастическая книга Образца 1919-го автора, которого зовут Григорьев Владимир. В электроннной библиотеке fant-lib.ru можно скачать бесплатно книгу Образца 1919-го в форматах RTF, TXT и FB2 или же читать книгу Григорьев Владимир - Образца 1919-го онлайн, причем полностью без регистрации и без СМС.
Размер архива с книгой Образца 1919-го = 24.17 KB
Образца 1919-го - Григорьев Владимир => скачать бесплатно электронную фантастическую книгу
ОБРАЗЦА 1919-ГО
Эх, расплескалось времечко крутой волной с пенным перекатом! Один вал
лопнул в кипении за спиной, другой уж вздымается перед глазами еще выше и
круче. Держись, человечишка!
Но как ни держись, в одиночку мало шансов уцелеть. Шквальная
ситуация. И крупная-то посудина покивает-покивает волне, глядь, а уж
нырнула ко дну, с потрохами, с мощными механизмами, со всем человеческим
составом. В одиночку, поротно, а то и всем полком списывал на вечный покой
девятьсот девятнадцатый год.
Пообстрелялся народ, попривык к фугасному действию и перед
шрапнельным действием страх потерял. Пулемет "максим", пулемет "гочкис" -
въехали в горницы, встали в красных углах под образами, укрылись
холстинами домоткаными. Чуть что - дулом в окошко, суйся, кому охота
пришла. А пуля не остановит, так, ах, пуля дура, а штык молодец! Такое вот
настроение.
Что делать, кому богу душу дарить охота? Инстинкт самосохранения.
Выживает, как говорится, сильнейший. А кто сильнейший? Винт при себе, вот
ты и сильнейший в радиусе прицельного огня.
Да и так не всегда. Случится, так и организованная вооруженность не
унесет от злой беды. Вот они, пятьсот мужиков, один к одному, трехлинейка
при каждом ремне болтается, и командир парень что надо, глаз острый, и
своему и чужому диагноз в секунду поставит, да толку-то? С противной
стороны штыков раза в три поболе, на каждый по сотне зарядов, и кухня
дымит; вон на лесочке похлебкой-то как несет, зажмуришься. А тут вот
пятьсот желудков, молодых, звериных, и трое суток уж чистых, как душа
ангела-хранителя. Защитись-ка!
Пятьсот горластых, крепких на руку, скорых на слово, с якорями на
запястьях, с русалкой под тельником - мать честная, не шути, балтийские
морячки, серьезный народ, и в душе каждого, над желудочной пустотой, как в
топке, ревет одно пламя:
- Вихри враждебные!..
Нет, не до шуток нынче. Пятьсот - много, а было бы две тысячи штыков,
да сабли прибавь, где они? Ржавеют в сырой земле. Пали товарищи на прорыве
к новой жизни, остались в жнитве, по болотам, в лесах, на полустанках.
Теперь и оставшимся черед пришел. Колчак с трех сторон, а с четвертой -
болото, ложкой не расхлебаешь, поштучно на кочках перебьют с аэропланного
полета. Велика, как говорится, Сибирь, а ходу нет, хоть тайга за спиной.
Встало проклятое болото поперек спешного отступления, как кость поперек
горла.
Отрыли моряки поясные окопчики, погрузились в землю, ждут. Вечер на
землю пал, звезду наверху вынесло; минует осенняя ночка, а поутру и
решится судьба балтийского полка. Плеснут русалки на матросской груди в
последний раз вдали от родной стихии и камнем пойдут на дно. Ясно.
Без боя швартоваться на вечный причал, однако, никто не собирается.
Такого в помине нет. Характер не позволяет. Последний запас - пять
сбереженных залпов, гранаты в ход, потом штыковую на "ура" - иначе никак.
Вечерняя полутень все гуще наливается синевой, одна за другой
прибывают звезды на небесном куполе, чистенькие - заслуженным отдыхом веет
с далеких созвездий.
- Хороша погода, - сожалея, вздохнул матрос Федька Чиж со дна окопа.
Он устроился на бушлате, заложив руки под голову, считал звезды. Других
занятий не предвиделось.
- Погода хороша, климат плох, - мрачно отозвался комендор Афанасий
Власов, - пора летняя, а тут лист уж сжелтел. Широты узки.
- Перемени климат, Фоня! - крикнул вдоль траншеи наводящий Петька
Конев. - Момент подходящий. Потом поздно будет.
- Да, климат, - сказал Чиж. - Плавал я по Средиземному, вот климат.
Вечнозеленая растительность. При социализме, слышал я, братцы, на весь мир
распространится.
- Ну, братишка, тропики нам в деревне ни к чему, - резонно возразил
комендор Афанасий и хотел было развивать этот тезис, но тут загремели
выстрелы, сначала ружейные, потом очередь за очередью из пулемета. Народ в
цепи поутих.
- Балуют холуи. Патронов девать некуда, - с чувством высказался
Федька Чиж и поднялся, чтобы осмотреться.
- Дьяволиада, - озадаченно сказал Чиж, насмотревшись вдоволь, -
какой-то тип бродит. По нему бьют. А ну, посмотри еще кто, может,
мерещится...
Люди зашевелились, многим хотелось посмотреть, как человек гуляет под
пулями.
Действительно, неподалеку от окопов какой-то человек петлял
взад-вперед, нагибался, приседал и шарил в траве руками, будто делал
зарядку или собирал землянику. Иногда он выпрямлялся и неторопливо
вглядывался туда, откуда хлестал пулемет. Поиски окончились, видно,
успешно. "Й-о-хо-хо!" - крикнул он гортанно, вынул из травы какой-то
предмет, подбросил его и ловко поймал на лету, после чего еще раз
огляделся и пошел прямо к матросам. Пулемет, замолчавший было на
перезарядку, затарахтел что было мочи, но человек маршировал задом к нему,
не оглядываясь, точно имел бронированный затылок.
Был он долговяз, но не сутул, одет легко, вроде бы во френч, в
движениях точен и свободен. Он как бы примеривался прыгнуть в окоп, но,
может быть, рассчитывал и повернуть, а возможно, мог запросто раствориться
в воздухе, рассосаться. Предполагать можно было всякое, но в последнем
случае все стало бы на свои места - видение, и точка!
- Летучий Голландец, мать честная! - хрипло сказал комендор Афанасий
и перекрестился.
- Интеллигент, так его растак, - пробормотал Чиж, не отрывая глаз от
видения, и тоже перекрестился. Незнакомец замер прямо напротив Федьки и
внимательным взглядом изучал матроса.
- Давай сюда, браток, - осмелев, предложил Федька, подвинулся, и
"видение" одним легким прыжком оказалось в окопе. Тогда матросы, кто стоял
близко, бросились к перебежчику, чтобы увидеть его в окопе лично.
- Большевики? - спросил неизвестный, бесцеремонным взглядом ощупывая
людей, точно пришел сюда вербовать самых дюжих и выносливых.
- Большевики, кадеты, сам кто таков? - дерзко крикнул со своего места
Петька Конев. - Докладывай!
- Не из тех, не из этих, если быть точным, - корректно ответил
пришелец.
- Цыпленок жареный, значит, - раскаляясь, жарко выдохнул Конев.
- Задний ход, мясорубка тульская, - властно осадил комендор Афанасий.
- Не у попа на исповеди. Гражданин, - строго спросил комендор перебежчика,
- с какой целью прибыли?
- Требуется отряд красных, - и всех резанул неуместный глагол
"требуется", как из газетного объявления. - Судя по всему, он окружен, а
мне такой и нужен.
- Судя по всему? - Комендор значительно выгнул бровь и оглянулся в
темноту на товарищей. - Это так, граждане военные моряки?
В цепи молчали.
- А что собирали в траве?
- Прибор искал. Уронил здесь прибор.
Шестым чувством комендор понял, что лучше уж не трогать ему этого
прибора и прекратить допрос.
- Вот что, - посомневавшись, сказал он. - Чиж, проводи-ка
задержанного в штаб. Доложи.
И двое, балтийский матрос Федор Чиж и совершенно неизвестный и
подозрительный человек, растворились в темноте, завершив тем странную
сцену. И тогда по окопам зацвели махорочные огоньки, зашумел разговор.
- Вот как на войне бывает, - говорил комендор Афанасий. - Одному и
осколка малого довольно, другому и кинжальный огонь нипочем.
Ночь полегла всей своей погожей, легкой тяжестью на землю. Она
опустилась вязкими ароматами, незябкая, поначалу прохладная, выпустила над
горизонтом серп месяца, чтобы замедлить биение сердца человеческого, дать
покой живому.
Действие ночи не проникло, однако, внутрь командирского блиндажа,
хоть и защищал его всего один накат. В клубах едкого дыма махорки, под
чадной керосиновой лампой командный состав, видно, уже не первый час
колдовал над картой, глотая горячий чай без сахара.
- В ночной бой они не пойдут, - назидательно, будто обращаясь к
непосредственному противнику, говорил командир полка, латыш Олмер. -
Потерь больше. Выгоднее с утра.
Он хлебнул кипятка и твердо посмотрел на комиссара, потом на
заместителя, желая, чтобы ему начали возражать. Но возражений не было, а
комиссар Струмилин даже улыбнулся ему углом рта.
- Даешь полярную ночь, - прохрипел он сорванным голосом. - Ночь тиха,
ночь тепла...
Он улыбнулся другим углом рта, но тут закашлялся, и лицо его
мгновенно осунулось, поблекло.
- О ночном бое можно только мечтать, - сказал он, откашлявшись. -
Предлагаю мечтать на улице, чудесный воздух там...
Тут хлопнула дверь, и под лампой встал матрос Федор Чиж.
- "Языка" привел, - сказал он шепотом, чтобы слышали только свои, и
взглядом указал на дверь и еще дальше, за нее. - Перебежчика. За дверью
оставил, на улице, в кустах.
Лицо матроса дышало загадочностью, энтузиазмом, и не сам факт
пленения "языка", от которого теперь уже проку ждать не приходилось, а
именно эта жизненная энергия, скопившаяся на лице конвойного, пошевелила
души командного состава.
- В кустах оставил? - удивился командир.
- Не убежит, - спешно заверил Чиж, прислонил винтовку к столу, а сам
сел на скамейку рядом со стаканом чая. - Свой человек. Идейный.
Командир, заместитель с сомнением посмотрели друг на друга, а потом
все вместе уставились на матроса.
- Ты, братец... - начал было заместитель, но тут в дверь осторожно
постучали, и негромкий голос сказал из-за двери:
- Можно войти?
И с этими словами идейный перебежчик собственной персоной показался в
командирском блиндаже.
Нет, никак не походил странный перебежчик на своего. Свои сейчас как
одни по всей республике, одного оттиска. Лица серые, что непросохшая
штукатурка, глаза воспаленные, нервное спокойствие в углах рта, и в теле
недостача минимум килограммов на пять-шесть по сравнению с довоенным.
Снять с пояса маузер, так хоть иконы с них пиши.
А этот - кровь с молоком, щеки лаковые, прямо девушка. Сапоги
балетные, вощеные, будто сейчас денщик душу в эти голенища вкладывал. А
еще куртка, вроде замшевая, с кокеткой, без единого пятнышка.
Командир смотрел на щеголя прищурясь, как в ярмарку смотрят на
породистого жеребца. Взгляд заместителя, примеряясь, проехался по шикарной
куртке неизвестного и стал бесстрастным, как будто не встретил на своем
пути ничего замечательного, предупредим, однако, что глаза его обретали
бесстрастность именно в минуты чрезвычайных обстоятельств. Комиссар тоже
смотрел во все глаза - весело, как смотрят мужчины на непочатую бутыль
первача: будто кто-то пошутил остро, притом непакостно.
Короче говоря, непутевый вид перебежчика поразил присутствующих
нешуточно. Напротив, субчик джентльменского вида удостоил личности
присутствующих вниманием до обидного малым. Окинув всех троих
единовременным взглядом, он как бы исчерпал вопросы, естественные при
первом знакомстве, и интерес его переключился на скудную, походного
качества утварь блиндажа. Молчание между тем вошло в состояние
невыносимости.
- Вот, значит, как, - подвел итог перебежчик. - Небогато.
- Вы, судя по всему, привыкли к более роскошной обстановке, -
сумрачно заметил командир. Подозрительные предположения уже кружились у
него в голове, и он наконец дал им ход.
- Роскошь? - рассеянно удивился перебежчик. - Я категорически против
нее. Лишний вес.
- А мы за роскошь, - строго сказал командир. - За такую, чтоб для
каждого. Нужники из золота отливать будем.
- А я слышал, - голландское, кафельное лицо гостя исполнилось
хитростью, - что за бедность вы. Чтоб все стали бедными.
От этих белогвардейских слов золотые очки командира подпрыгнули,
заместитель же, который до последней секунды ничем не выдавал своего
отношения к событиям, сделал шаг назад, в темноту, и глаза его загорелись
оттуда огнем. Комиссар Струмилин, выпустив в сторону этих огней мощную
струю табачного дыма, вот что сказал:
- Кто так говорит, отчасти и прав. Пускай мы за бедность. Но
бедность, богатство - эти понятия но имеют точного определения. Они
существуют только во взаимозависимости. Не так ли?..
Все промолчали.
- Поэму "Кому на Руси жить хорошо" помните?
- Помню, - уверенно вставил матрос Чиж, который уже опростал первый
стакан командирского чая и теперь желал вступить в общий разговор.
- Так вот, - голос комиссара окреп, - вспомните: бедные ли, богатые,
а счастливых нет. А потому отбросим на время промежуточные понятия и
скажем так: мы за общество, где человек был бы счастливым. А?
И он вопросительно взглянул на гостя. Но тот и глазом не мигнул.
- Вы сможете определить понятие счастья? - Гость снисходительно
усмехнулся.
Образца 1919-го - Григорьев Владимир => читать онлайн фантастическую книгу далее
Было бы неплохо, чтобы фантастическая книга Образца 1919-го писателя-фантаста Григорьев Владимир понравилась бы вам!
Если так получится, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Образца 1919-го своим друзьям-любителям фантастики, проставив гиперссылку на эту страницу с произведением: Григорьев Владимир - Образца 1919-го.
Ключевые слова страницы: Образца 1919-го; Григорьев Владимир, скачать бесплатно книгу, читать книгу онлайн, полностью, полная версия, фантастика, фэнтези, электронная