Только после новой беременности отгоняет от себя прошлогодних медвежат – лончаков.
Рассказы таежных охотников о том, что беременная медведица берет с собой в берлогу и взрослого медведя-самца от прошлого помета, так называемого пестуна, который якобы «нянчит» и помогает воспитывать маленьких медвежат, не больше как сказки. Новейшими наблюдениями над жизнью медведиц в берлоге эти сказки опровергаются. Известный московский хирург, биолог и таежный охотник-медвежатннк С. В. Лобачев в своей книжке «Охота на медведя» пишет:
«Автору удалось видеть 62 медвежьих семьи. В числе их были медведи, убитые им на охоте, а также виденные случайно во время охотничьих поездок. Было осмотрено около ста сорока медвежат. О еще большем количестве медвежьих семей удалось слышать от старых зверовых охотников из крестьян. И должен сказать, что ни автору, ни другим ему известным охотникам не приходилось встречать в берлогах пестуна с медведицей».
Медведи-самцы способны спариваться после достижения двухлетнего возраста. Самцы не только не принимают участия в воспитании медвежат, но, голодные после зимней спячки, они бы могли их пожирать, если бы медведица самоотверженно не обороняла детенышей. Медведица-мать скрывает своих малышей в укромных местах леса, а при встрече с самцами гонит последних прочь.
Медведи весною обтачивают об деревья за зиму сильно удлинившиеся когти (очевидно, мешающие им ходить), оставляя на деревьях царапины и клочья висячей коры. По таким отметинам – запаху оставшейся па деревьях шерсти, мочевине и помету на земле – другие медведи, а в том числе и самки, узнают о близком присутствии своих родичей. О продолжительности жизни медведя имеются разноречивые данные. По данным профессора Мантейфеля, медведь живет 30 лет, по Миддендорфу – 47, а по Сабанееву – 50 лет.
Охота на берлоге. Отыскивают берлогу по-разному. Случается, что залегший до снегопада медведь, кем-либо потревоженный, встает и шатается по трущобам, оставляя на снегу крупные, продолговатые следы.
Ранняя зима нередко удерживает медведя от залегания в берлогу, и он продолжает шататься по лесу. Мало ожиревшие медведи иногда не ложатся долго. Такие голодные «шатуны» бродят по чащобам, выходят на дороги, появляются вблизи людского жилья и нападают иногда на людей.
Если охотник заметит на снегу следы медведя, он должен его обойти (обложить), убедиться, не залег ли зверь снова. Перед залеганием в берлогу медведь хитрит, петляет, топает взад – вперед, иногда ходит на так называемых «махах» – делает прыжки в сторону, шагает по бурелому, пятится назад к берлоге, прежде чем в нее залечь. Но бывает, что ложится под корни бурелома сразу, с ходу, не приготовив для себя даже подстилки.
Обложив медведя и убедившись, что он далеко не ушел, а находится здесь, в лесной чаще, охотник оставляет его в покое и на следующий день еще раз проверяет, не вышел ли зверь из круга. Если медведь круг не перешел – значит, он залег, и тогда можно прийти с товарищем и собаками, чтобы попытаться отыскать берлогу и застрелить зверя.
Медведь любит залегать в своих старых берлогах, где он, никем не потревоженный, перезимовал предыдущую зиму. Без хорошей опытной зверовой лайки отыскать берлогу трудно: приходится долго ходить, тщательно осматривать бурелом, лазить по густым лесным зарослям; при этом можно подшуметь зверя.
Чутьистая лайка, делая большие круги, может обшарить большие пространства лесных трущоб и моховых болот (излюбленных мест зимовки медведей), причуять и облаять зверя в берлоге на большом расстоянии – на 60 и более шагов.
Охотиться по медведю на берлоге одному не рекомендуется. Надежнее проводить ее вдвоем или втроем. Не следует становиться у берлоги и большому числу охотников. Это опасно, и нет гарантии, что вы зверя не подшумите раньше, чем подойдете к «челу» берлоги. Дисциплина участников медвежьей охоты должна быть самая жесткая: ни разговоров, ни шуму, ни отставания нельзя допускать.
Услышав лай собаки, охотник осторожно, стараясь не задевать ветки, обходит припорошенные кусты, спеша к берлоге.
Медведь лежит в берлоге иногда очень крепко. Поднять зверя на ноги подчас не удается, даже бросая в «чело» снежные комья. Приходится отыскивать жердину и ткнуть медведя в бок. Но случается и так: не успеет лайка тявкнуть несколько раз, а охотники подскочить к берлоге, как уже взметнулась снежная пыль, а зверь юркнул в заросли и исчез. Поэтому подход к берлоге – самая ответственная минута. При подходе к ней по неглубокому снегу рекомендуется снять лыжи. Чем ближе охотник станет к берлоге, выбрав чистое, ничем не загороженное место, тем больше шансов без промаха свалить зверя, не быть им изувеченным или не упустить его без выстрела.
Подходя к берлоге, надо держать ружье наготове, снять рукавицы и следить за поведением лайки. Понятливая собака всегда облаивает медведя в берлоге, наступая на него с той стороны, куда повернута голова зверя. «Чело» берлоги обычно бывает направлено на восток или на север, реже на юго-запад.
Основные правила стрельбы пулей по вставшему из берлоги зверю: быстрота, меткость и выдержка. Целиться зверю надо в голову, между ухом и глазом. Если же зверь, выскочив из берлоги, не поднялся на задние лапы и уходит боком, надо бить под лопатку; по убегающему по прямой линии зверю следует нажимать на спуск ружья, выцеливая по хребту. Самое убойное место – мозг зверя. С простреленным пулей сердцем зверь способен пробежать еще десятки шагов и успеть изувечить стрелка. Это я могу подкрепить примером из моей охотничьей практики. В горах Кавказа в 1922 году я стрелял по кабану из кавалерийской винтовки пулей под лопатку. Зверь пробежал после выстрела сто два шага и только тогда упал. При вскрытии оказалось, что пуля пробила сердце навылет. По сделанным мною неоднократным наблюдениям, мелкие звери – лисицы и зайцы – с простреленным сердцем также иногда пробегали десятки шагов и затем только падали.
Ружье для медвежьей охоты должно быть самое надежное, не дающее осечек и резкого боя, хорошо пристрелянное пулями. Для таких охот лучше брать с собою нарезное оружие – двуствольный штуцер или карабин. В крайнем случае можно стрелять медведя и из двустволки 12 и 16-го калибра, хорошо отлитой (по калибру) свинцовой пулей, предпочтительно круглой. Патроны лучше всего заряжать бездымным порохом с капсюлем Жевело. Пули Якана для стрельбы в чащобе не надежны, хотя они и дают более тяжелую рану, если ими пользоваться на открытом месте.
На медвежьих охотах на всякий случай надо иметь при себе прочный и острый с хорошим клинком медвежий нож – кинжал.
Охота на засидках. Нагуливать жир медведь начинает еще с конца лета. Когда спадает малина, черника, голубика, брусника, морошка и прочие ягоды, медведь переключается на молочные, еще не созревшие овсы, если по условиям местности он может подходить к полосам, защищенным зарослями или просто вклинивающимся хотя бы одним углом в лес. Выходит зверь лакомиться овсом в сумерках; непуганый – иногда и раньше. Остановившись в зарослях, слушает, стоя против ветра, щупает черными ноздрями вечерний влажный воздух, стараясь угадать, нет ли поблизости злейшего его врага – человека. Выходит на овес бесшумно, загребая лапой метелки, – чмокает, обсасывает их.
Караулить и стрелять медведя на овсах лучше с лабаза. Стрелять ночью без прикрытия опасно: заранишь – пропадешь.
Лабаз, или помост для сидения на дереве, рекомендуется делать не выше вершин мелколесья, на достаточно толстом дереве, чтобы оно под тяжестью досок и охотника не покачивалось и не скрипело. Перекладины и доски приколачиваются или крепко привязываются к прочным сучьям на высоте 3–4 м от земли, чтобы зверь не мог легко учуять запах человека, а охотнику было удобнее обозревать овес.
Влезать на лабаз следует до заката солнца, сидеть надо неподвижно, хотя бы множество комаров облепило лицо. Не кашлять, не курить, иначе удачи ждать не приходится. Чуткий и крайне осторожный медведь, да еще в августе, успевший ожиреть на ягодниках и лесной живности, услышав малейший шорох, не выйдет на овес, а будет бродить вокруг или пойдет к речке, на луга ужинать клубнями растений.
Некоторые смельчаки считают, что лучше караулить медведя, притаившись в овсе или сидя в еловом шалаше, утыканном изнутри ветками можжевельника, отбивающими подозрительные запахи. Иные утверждают, что зверь сидящего на земле человека причуивает хуже, чем сидящего на дереве. Я лично в этом сомневаюсь. Мне не раз приходилось караулить зверя у привад, сидя на земле, и редко удавалось стрелять, но когда я стал садиться на дерево, результаты получались несравнимо лучшие. Успех охоты на медведя с лабаза зависит от многого: правильно ли охотник построил лабаз, убрал ли из-под дерева сучки и щепки, к которым он притрагивался, и не сделал ли вокруг полосы с овсом лишних шагов, прежде чем подняться на дерево.
Караулить медведя у привады (коровьей или лошадиной туши) также целесообразно сидя на дереве. Приваду лучше класть весною, когда медведь голоден. Выкладывать приваду рекомендуется на переходах зверя, чтобы он быстрее ее учуял. После того как охотник установит, что зверь стал посещать приваду, надо идти на засидки.
К лабазу рекомендуется подъезжать вдвоем, верхом на лошади. Один прямо с лошади забирается на дерево, а другой уезжает обратно. При отсутствии лошади охотник идет к лабазу с проводником, ступая след в след, затем проводник уходит в сторону, притупляя бдительность зверя отводом своих следов от лабаза.
Охота на болотах. Существует еще один способ медвежьей охоты, который издревле практикуется таежными медвежатниками севера, знающими повадки зверя.
Весною и осенью бурый медведь часто кормится на болотах клубнями и корешками растений, богатыми крахмалом, витаминами и прочими питательными веществами. Весною такой растительный корм быстро восстанавливает истощенные за зиму силы зверя, а осенью способствует отложению необходимого ему жира. Лежа в берлоге, медведь расходует за зиму от двух до трех и больше пудов жира. Несмотря на такой расход жира, не все медведи встают из берлоги сильно отощавшими. Известны случаи, когда охотники добывали медведей, только что встававших из берлоги, с прослойкой жира на боках в палец и толще.
Это подтверждает в своей статье «Медведь в Прибайкалье» (журнал «Охота и охотничье хозяйство», 1956, № 4) и аспирант кафедры охотоведения Иркутского сельскохозяйственного института М. Лавов. Он пишет: «Медведи, недавно вышедшие из берлоги, являются желанной добычей охотников. Они сохраняют еще в это время значительные жировые запасы и имеют первосортную шкуру. Автору этой статьи удавалось добывать в апреле медведя-самца с толстым слоем жировой рубашки общим весом в три пуда. Даже у медведиц, имевших медвежат, можно было срезать до 10–12 кг жировой ткани».
В скрытых болотах лесной глухомани не трудно определить места кормежки медведей. Там, где зверь кормится на болоте, он оставляет на илистых мочажинках вмятины – следы, помет, царапины и шерсть на деревьях, а главным образом, выкапывая лапами корневища растений, «вспахивает» землю, образуя местами хорошо приметные покопки, называемые местными охотниками копями.
Если такие копи обнаружены на небольшом болоте, можно замаскироваться, сев на поваленное дерево, между елочками или даже устроив лабаз (если позволяют условия местности), и ждать выхода медведя на жировку.
На обширных болотах охота на засидках едва ли будет добычливой. Здесь вследствие разбросанности кормовых участков медведь ходит широко. На таких болотах лучше скрадывать зверя, продвигаясь по возможности против ветра, так как медведь, обладающий прекрасным чутьем и слухом, не подпустит близко к себе охотника.
Скрадывать медведя надо с большой осторожностью: идти или ползти бесшумно, не наступая на сухие сучки, не цепляясь за кусты, не шлепая по илистым лужам. Увидя зверя, надо определить на глаз расстояние до него. Чем ближе от вас зверь, тем осторожнее надо к нему двигаться, пользуясь моментом, когда он занят копкой и из-за производимых им шорохов хуже слышит ваше продвижение. Если зверь, приподняв голову, слушает и оглядывается, лучше выждать, не шевелясь, пока он снова не займется покопкой и едой, и только тогда к нему продвигаться.
Из гладкоствольного ружья стрелять пулей дальше шестидесяти шагов не рекомендуется. Для охоты с подхода лучше всего иметь в руках дальнобойное нарезное двуствольное ружье с оптическим прицелом. Застигнутого на кормежке зверя надо стрелять в бок, а если он не свалился и уходит, – послать немедленно вдогонку вторую пулю, с упреждением в зависимости от дальности расстояния. При близкой внезапной встрече, на расстоянии десяти-.двадцати шагов, бить медведя в грудь или под лопатку рискованно. На таком расстоянии надо бить его в голову, чтобы свалить наверняка, если, разумеется, достаточно светло и голова зверя хорошо видна:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Рассказы таежных охотников о том, что беременная медведица берет с собой в берлогу и взрослого медведя-самца от прошлого помета, так называемого пестуна, который якобы «нянчит» и помогает воспитывать маленьких медвежат, не больше как сказки. Новейшими наблюдениями над жизнью медведиц в берлоге эти сказки опровергаются. Известный московский хирург, биолог и таежный охотник-медвежатннк С. В. Лобачев в своей книжке «Охота на медведя» пишет:
«Автору удалось видеть 62 медвежьих семьи. В числе их были медведи, убитые им на охоте, а также виденные случайно во время охотничьих поездок. Было осмотрено около ста сорока медвежат. О еще большем количестве медвежьих семей удалось слышать от старых зверовых охотников из крестьян. И должен сказать, что ни автору, ни другим ему известным охотникам не приходилось встречать в берлогах пестуна с медведицей».
Медведи-самцы способны спариваться после достижения двухлетнего возраста. Самцы не только не принимают участия в воспитании медвежат, но, голодные после зимней спячки, они бы могли их пожирать, если бы медведица самоотверженно не обороняла детенышей. Медведица-мать скрывает своих малышей в укромных местах леса, а при встрече с самцами гонит последних прочь.
Медведи весною обтачивают об деревья за зиму сильно удлинившиеся когти (очевидно, мешающие им ходить), оставляя на деревьях царапины и клочья висячей коры. По таким отметинам – запаху оставшейся па деревьях шерсти, мочевине и помету на земле – другие медведи, а в том числе и самки, узнают о близком присутствии своих родичей. О продолжительности жизни медведя имеются разноречивые данные. По данным профессора Мантейфеля, медведь живет 30 лет, по Миддендорфу – 47, а по Сабанееву – 50 лет.
Охота на берлоге. Отыскивают берлогу по-разному. Случается, что залегший до снегопада медведь, кем-либо потревоженный, встает и шатается по трущобам, оставляя на снегу крупные, продолговатые следы.
Ранняя зима нередко удерживает медведя от залегания в берлогу, и он продолжает шататься по лесу. Мало ожиревшие медведи иногда не ложатся долго. Такие голодные «шатуны» бродят по чащобам, выходят на дороги, появляются вблизи людского жилья и нападают иногда на людей.
Если охотник заметит на снегу следы медведя, он должен его обойти (обложить), убедиться, не залег ли зверь снова. Перед залеганием в берлогу медведь хитрит, петляет, топает взад – вперед, иногда ходит на так называемых «махах» – делает прыжки в сторону, шагает по бурелому, пятится назад к берлоге, прежде чем в нее залечь. Но бывает, что ложится под корни бурелома сразу, с ходу, не приготовив для себя даже подстилки.
Обложив медведя и убедившись, что он далеко не ушел, а находится здесь, в лесной чаще, охотник оставляет его в покое и на следующий день еще раз проверяет, не вышел ли зверь из круга. Если медведь круг не перешел – значит, он залег, и тогда можно прийти с товарищем и собаками, чтобы попытаться отыскать берлогу и застрелить зверя.
Медведь любит залегать в своих старых берлогах, где он, никем не потревоженный, перезимовал предыдущую зиму. Без хорошей опытной зверовой лайки отыскать берлогу трудно: приходится долго ходить, тщательно осматривать бурелом, лазить по густым лесным зарослям; при этом можно подшуметь зверя.
Чутьистая лайка, делая большие круги, может обшарить большие пространства лесных трущоб и моховых болот (излюбленных мест зимовки медведей), причуять и облаять зверя в берлоге на большом расстоянии – на 60 и более шагов.
Охотиться по медведю на берлоге одному не рекомендуется. Надежнее проводить ее вдвоем или втроем. Не следует становиться у берлоги и большому числу охотников. Это опасно, и нет гарантии, что вы зверя не подшумите раньше, чем подойдете к «челу» берлоги. Дисциплина участников медвежьей охоты должна быть самая жесткая: ни разговоров, ни шуму, ни отставания нельзя допускать.
Услышав лай собаки, охотник осторожно, стараясь не задевать ветки, обходит припорошенные кусты, спеша к берлоге.
Медведь лежит в берлоге иногда очень крепко. Поднять зверя на ноги подчас не удается, даже бросая в «чело» снежные комья. Приходится отыскивать жердину и ткнуть медведя в бок. Но случается и так: не успеет лайка тявкнуть несколько раз, а охотники подскочить к берлоге, как уже взметнулась снежная пыль, а зверь юркнул в заросли и исчез. Поэтому подход к берлоге – самая ответственная минута. При подходе к ней по неглубокому снегу рекомендуется снять лыжи. Чем ближе охотник станет к берлоге, выбрав чистое, ничем не загороженное место, тем больше шансов без промаха свалить зверя, не быть им изувеченным или не упустить его без выстрела.
Подходя к берлоге, надо держать ружье наготове, снять рукавицы и следить за поведением лайки. Понятливая собака всегда облаивает медведя в берлоге, наступая на него с той стороны, куда повернута голова зверя. «Чело» берлоги обычно бывает направлено на восток или на север, реже на юго-запад.
Основные правила стрельбы пулей по вставшему из берлоги зверю: быстрота, меткость и выдержка. Целиться зверю надо в голову, между ухом и глазом. Если же зверь, выскочив из берлоги, не поднялся на задние лапы и уходит боком, надо бить под лопатку; по убегающему по прямой линии зверю следует нажимать на спуск ружья, выцеливая по хребту. Самое убойное место – мозг зверя. С простреленным пулей сердцем зверь способен пробежать еще десятки шагов и успеть изувечить стрелка. Это я могу подкрепить примером из моей охотничьей практики. В горах Кавказа в 1922 году я стрелял по кабану из кавалерийской винтовки пулей под лопатку. Зверь пробежал после выстрела сто два шага и только тогда упал. При вскрытии оказалось, что пуля пробила сердце навылет. По сделанным мною неоднократным наблюдениям, мелкие звери – лисицы и зайцы – с простреленным сердцем также иногда пробегали десятки шагов и затем только падали.
Ружье для медвежьей охоты должно быть самое надежное, не дающее осечек и резкого боя, хорошо пристрелянное пулями. Для таких охот лучше брать с собою нарезное оружие – двуствольный штуцер или карабин. В крайнем случае можно стрелять медведя и из двустволки 12 и 16-го калибра, хорошо отлитой (по калибру) свинцовой пулей, предпочтительно круглой. Патроны лучше всего заряжать бездымным порохом с капсюлем Жевело. Пули Якана для стрельбы в чащобе не надежны, хотя они и дают более тяжелую рану, если ими пользоваться на открытом месте.
На медвежьих охотах на всякий случай надо иметь при себе прочный и острый с хорошим клинком медвежий нож – кинжал.
Охота на засидках. Нагуливать жир медведь начинает еще с конца лета. Когда спадает малина, черника, голубика, брусника, морошка и прочие ягоды, медведь переключается на молочные, еще не созревшие овсы, если по условиям местности он может подходить к полосам, защищенным зарослями или просто вклинивающимся хотя бы одним углом в лес. Выходит зверь лакомиться овсом в сумерках; непуганый – иногда и раньше. Остановившись в зарослях, слушает, стоя против ветра, щупает черными ноздрями вечерний влажный воздух, стараясь угадать, нет ли поблизости злейшего его врага – человека. Выходит на овес бесшумно, загребая лапой метелки, – чмокает, обсасывает их.
Караулить и стрелять медведя на овсах лучше с лабаза. Стрелять ночью без прикрытия опасно: заранишь – пропадешь.
Лабаз, или помост для сидения на дереве, рекомендуется делать не выше вершин мелколесья, на достаточно толстом дереве, чтобы оно под тяжестью досок и охотника не покачивалось и не скрипело. Перекладины и доски приколачиваются или крепко привязываются к прочным сучьям на высоте 3–4 м от земли, чтобы зверь не мог легко учуять запах человека, а охотнику было удобнее обозревать овес.
Влезать на лабаз следует до заката солнца, сидеть надо неподвижно, хотя бы множество комаров облепило лицо. Не кашлять, не курить, иначе удачи ждать не приходится. Чуткий и крайне осторожный медведь, да еще в августе, успевший ожиреть на ягодниках и лесной живности, услышав малейший шорох, не выйдет на овес, а будет бродить вокруг или пойдет к речке, на луга ужинать клубнями растений.
Некоторые смельчаки считают, что лучше караулить медведя, притаившись в овсе или сидя в еловом шалаше, утыканном изнутри ветками можжевельника, отбивающими подозрительные запахи. Иные утверждают, что зверь сидящего на земле человека причуивает хуже, чем сидящего на дереве. Я лично в этом сомневаюсь. Мне не раз приходилось караулить зверя у привад, сидя на земле, и редко удавалось стрелять, но когда я стал садиться на дерево, результаты получались несравнимо лучшие. Успех охоты на медведя с лабаза зависит от многого: правильно ли охотник построил лабаз, убрал ли из-под дерева сучки и щепки, к которым он притрагивался, и не сделал ли вокруг полосы с овсом лишних шагов, прежде чем подняться на дерево.
Караулить медведя у привады (коровьей или лошадиной туши) также целесообразно сидя на дереве. Приваду лучше класть весною, когда медведь голоден. Выкладывать приваду рекомендуется на переходах зверя, чтобы он быстрее ее учуял. После того как охотник установит, что зверь стал посещать приваду, надо идти на засидки.
К лабазу рекомендуется подъезжать вдвоем, верхом на лошади. Один прямо с лошади забирается на дерево, а другой уезжает обратно. При отсутствии лошади охотник идет к лабазу с проводником, ступая след в след, затем проводник уходит в сторону, притупляя бдительность зверя отводом своих следов от лабаза.
Охота на болотах. Существует еще один способ медвежьей охоты, который издревле практикуется таежными медвежатниками севера, знающими повадки зверя.
Весною и осенью бурый медведь часто кормится на болотах клубнями и корешками растений, богатыми крахмалом, витаминами и прочими питательными веществами. Весною такой растительный корм быстро восстанавливает истощенные за зиму силы зверя, а осенью способствует отложению необходимого ему жира. Лежа в берлоге, медведь расходует за зиму от двух до трех и больше пудов жира. Несмотря на такой расход жира, не все медведи встают из берлоги сильно отощавшими. Известны случаи, когда охотники добывали медведей, только что встававших из берлоги, с прослойкой жира на боках в палец и толще.
Это подтверждает в своей статье «Медведь в Прибайкалье» (журнал «Охота и охотничье хозяйство», 1956, № 4) и аспирант кафедры охотоведения Иркутского сельскохозяйственного института М. Лавов. Он пишет: «Медведи, недавно вышедшие из берлоги, являются желанной добычей охотников. Они сохраняют еще в это время значительные жировые запасы и имеют первосортную шкуру. Автору этой статьи удавалось добывать в апреле медведя-самца с толстым слоем жировой рубашки общим весом в три пуда. Даже у медведиц, имевших медвежат, можно было срезать до 10–12 кг жировой ткани».
В скрытых болотах лесной глухомани не трудно определить места кормежки медведей. Там, где зверь кормится на болоте, он оставляет на илистых мочажинках вмятины – следы, помет, царапины и шерсть на деревьях, а главным образом, выкапывая лапами корневища растений, «вспахивает» землю, образуя местами хорошо приметные покопки, называемые местными охотниками копями.
Если такие копи обнаружены на небольшом болоте, можно замаскироваться, сев на поваленное дерево, между елочками или даже устроив лабаз (если позволяют условия местности), и ждать выхода медведя на жировку.
На обширных болотах охота на засидках едва ли будет добычливой. Здесь вследствие разбросанности кормовых участков медведь ходит широко. На таких болотах лучше скрадывать зверя, продвигаясь по возможности против ветра, так как медведь, обладающий прекрасным чутьем и слухом, не подпустит близко к себе охотника.
Скрадывать медведя надо с большой осторожностью: идти или ползти бесшумно, не наступая на сухие сучки, не цепляясь за кусты, не шлепая по илистым лужам. Увидя зверя, надо определить на глаз расстояние до него. Чем ближе от вас зверь, тем осторожнее надо к нему двигаться, пользуясь моментом, когда он занят копкой и из-за производимых им шорохов хуже слышит ваше продвижение. Если зверь, приподняв голову, слушает и оглядывается, лучше выждать, не шевелясь, пока он снова не займется покопкой и едой, и только тогда к нему продвигаться.
Из гладкоствольного ружья стрелять пулей дальше шестидесяти шагов не рекомендуется. Для охоты с подхода лучше всего иметь в руках дальнобойное нарезное двуствольное ружье с оптическим прицелом. Застигнутого на кормежке зверя надо стрелять в бок, а если он не свалился и уходит, – послать немедленно вдогонку вторую пулю, с упреждением в зависимости от дальности расстояния. При близкой внезапной встрече, на расстоянии десяти-.двадцати шагов, бить медведя в грудь или под лопатку рискованно. На таком расстоянии надо бить его в голову, чтобы свалить наверняка, если, разумеется, достаточно светло и голова зверя хорошо видна:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15