Мне удалось схватить его за запястье, но он разрезал мою ночную сорочку в лоскуты и собирался убить меня, но тут подоспели вы.
– Лучше бы мне знать все, – буркнул Майк, нахмурив лоб, кельтская ярость медленно разгоралась в нем. – Ну, он так легко не отделается!
– Вы появились как раз вовремя. А еще они опасаются, что я обращусь в правительство Соединенных Штатов и избавлюсь наконец от них.
– Почему же вы этого не делаете? Мне кажется, что, обратившись к юристам, вы и быстрее, и надежнее решили бы ваши проблемы?
– Я боюсь. На эти деньги претендует мексиканское правительство, и если о них узнают, то просто отберут, как собственность государства.
– Кто вам это сказал?
– Гомес.
Майк размышлял:
– Если богатство так велико, как предполагается, то произойти может все что угодно, и вполне допустимо, что правительство Мексики запросто сумеет конфисковать имущество своих верноподданных за неисполнение устаревших испанских законов.
– Кроме того, есть еще и владельцы земли, – добавила Мерилин.
– Сейчас землей владеет корпорация, для которой миллион долларов значит меньше, чем для меня какая-то сотня. На мой взгляд, деньги и права на них полностью ваши.
Вдруг она тронула его за рукав.
– Вы, может, думаете, что я очень жадная? – спросила она с легкой дрожью в голосе. – Просто я очень нуждаюсь в деньгах и не могу позволить себе связаться с долговременными тяжбами. У моей сестры туберкулез, и малышка может умереть, если я не вывезу ее в Аризону или Нью-Мехико, где сухой климат. Она совсем еще ребенок...
Ее голос прервался, из глаз полились слезы.
– Да вы и сами еще ребенок, – мягко сказал Майк, – вы – бедный ребенок, а вам досталось столько, что сломило бы и десяток мужчин.
– Моя семья старинного кастильского рода, – ответила она, вытирая слезы и возобновляя свое повествование. – Старики говорят, что у Велонов железная натура.
– А что вы собирались делать, если бы добрались вчера до холма? – спросил Майк, пораженный внезапной мыслью.
– Не знаю, – беспомощно ответила она, – последние несколько недель моя голова в каком-то тумане. Моим единственным стремлением было желание добраться до холма и при этом избежать встречи с Гомесом.
– А каким образом вы собирались найти золото и забрать его, не имея никаких инструментов? – мягко пожурил ее Майк. – Нет, вы определенно нуждаетесь в человеке, который мог бы присматривать за вами, и я собираюсь этим заняться.
Она подскочила, как ужаленная:
– Нет, нет! Зачем вам подвергаться такой опасности, я ведь просто описала положение дел, а для собственных нужд у меня достаточно денег.
– Пожалуйста, выслушайте меня, я не хотел вас обидеть; я люблю вас, здесь уж ничего не поделаешь, и хочу вам помочь. Я никогда не верил в любовь с первого взгляда, но, оказывается подобное случается. Сожалею, что ночью, видимо, напугал вас своими словами, но не позволяйте ложной гордости становиться на вашем пути. Поверьте, я не хулиган, не дебошир и ни в коем случае не отношусь к тому сорту мужчин, которых стоит опасаться молоденьким девушкам.
Она задумчиво опустила глаза, а потом тихо заговорила:
– Должна сказать, что вы не показались мне грубым ни в речах, ни в манерах, и я уверена в ваших добрых намерениях, но все же не могу принять ваше предложение, хотя и очень благодарна за заботу. И... и, пожалуйста, не возвращайтесь больше к этой теме, – тут она опустила взгляд и застенчиво договорила: – по крайней мере... по крайней мере, до тех пор, пока не закончатся эти ужасы.
Она ничего больше не сказала, но сердце Майка подпрыгнуло; ему показалось, что Мерилин тоже... Нет, он не был уверен. Просто она устала от перенесенных оскорблений и рада любой защите, кто бы ее ни предложил:
– Пожалуй, я сегодня загляну на Пик.
– Нет, нет. – Мерилин воскликнула так испуганно, что он остановился. – Нет, они убьют вас!
– Я тоже думаю, что опрометчиво рисковать в открытую, но у меня есть идея: существует старая дорога, она подходит к Пику с запада, ею давно уже не пользуются. Я подъеду к холму на машине мили за две, а дальше незаметно пройду вдоль высохшего ручья, оттуда поднимусь на Пик и проведу свою собственную маленькую разведку – посмотрю, с какой стороны холма находятся эти негодяи.
– Но ведь, на поиски тайника уйдет несколько дней, а за это время они обязательно обнаружат вас, – запротестовала Мерилин.
– Я же сказал, у меня идея, – повторил он. – Думается мне известно немного больше, чем вашим знакомцам. Это, конечно, странно звучит, но источник моей уверенности – пока тайна.
– Тогда я пойду с вами!
– Вы? Зачем, детка. – Он опять разволновался и растроенно спросил: – Вы все еще не доверяете мне, Мерилин?
Она вспыхнула ярким румянцем:
– Дело не в доверии, ведь, рассказав о кладе, я полностью в ваших руках. Но, если уж мне не удается отговорить вас от риска, значит, я должна разделить его с вами. Ну, неужели вы не понимаете, я все должна видеть своими глазами, до самого конца.
– Я не обману вашего доверия, – хрипло сказал Костиган. Тронутый ее беспомощностью и смелостью, он вынужден был слегка прочистить горло. – Уверен, что вам не следует идти на холм, но, если таково ваше желание, я ничего не могу поделать, чтобы помешать ему осуществиться.
5
– Есть у вас пистолет? – спросила вдруг девушка.
Они двигались, скрытые деревьями, по руслу высохшего ручья, о котором недавно упоминал Майк.
Машина была оставлена в двух милях отсюда, там, где старая дорога заканчивалась на одном из пастбищ, окружавших холм.
– Нет, – ответил Майк, поскольку, отправляясь на Пик, он позаботился совсем о других вещах. – Может быть, я и взял бы один, но у меня его нет. И, честно говоря, я никогда так далеко в схватках не захожу, но зато не ленюсь работать кулаками.
Девушка слегка улыбнулась, и на шутника пристально взглянуло дуло револьвера:
– Я приобрела его сразу, как вырвалась из плена.
– Спрячьте, – засмеялся Майк, – из этой штуки я никогда не попаду даже в стену дома, а кулаки мои более опасны. Просто смертельно опасны!
Мерилин заткнула оружие за пояс. Ловко сидевший на ней костюм для верховой езды, придавал ее облику что-то мальчишеское и тем не менее еще больше подчеркивал врожденное изящество испанки.
"Истинная дочь древней Кастилии", – думал Майк, наблюдая как она с трудом, но мужественно пробирается вдоль ручья, устремившись навстречу такой опасности, что заставила бы спасовать немало мужчин. В Мерилин чувствовалась неукротимая сила духа, позволявшая предположить, что сейчас она в состоянии задержать и Гомеса, и его сообщников, отбросив условности и издержки воспитания в тепличных условиях.
Майк, разумеется, уделял ей гораздо больше внимания, чем происходящему вокруг. Вот и получилось, что, пока им нужно было наклоняться, уклоняться, обходить, перепрыгивать, они начисто забыли об осторожности и наткнулись совершенно неожиданно на странную сцену.
На насыпи, полого спускавшейся к руслу ручья, у сильно смахивающего на змеевик сооружения из металла и меди, под которым горел костер, колдовали трое мужчин. Прежде, чем Майк с девушкой пришли в себя от изумления, ружье в руках одного из них поднялось:
– Руки вверх!
Ничего не оставалось делать, как повиноваться, хотя Майк просто кипел, стыдясь той легкости, с какой он, так гордившийся собой, вдруг превратился в пленника. Он оглядел мужчин; ошметки городских низов, грязная накипь, сопровождающая любой бум.
Старший из мужчин, картежник и мот Лири, великан с огромными руками и бочкообразной грудной клеткой, был очень характерной личностью для Техасских нефтяных промыслов, довольно широко известной своим безудержным нравом и всегдашней готовностью к свалке. Двое остальных оказались его сообщниками: Меркен, омерзительного вида подлец и тощий задира, и Эдвардс, человек с безвольным подбородком, выдающим предательскую натуру подонка.
– Визитеры, а? – насмешливо загремел Лири. – Нажми на них, Эдвардс. Да не трогай даму, только Костигана.
Глаза Майка вспыхнули яростью, но он подчинился, позволив связать себе руки за спиной. Потом его усадили спиной к дереву, росшему на насыпи. Мерилин с побелевшим лицом примостилась позади Костигана.
– Теперь вы, может быть, объясните, в чем дело? – Майк едва не рычал. – Я, знаете ли, хоть и не очень состоятельный человек, но вашим перегонным кубом не интересуюсь, да и леди тоже.
– Дело в том, – сказал, присаживаясь на валун, Лири, – что мы собираемся поиметь хорошие деньги. Ну! Ваш друг Гомес! Мы следим за латинос уже несколько дней, с тех пор как они появились на холме. Нас все мучил вопрос, что это геологи копают да копают в камнях, вместо того чтобы изучать породы и все такое. Ну, мы пришли сюда, и встреча сначала была очень официальной, а потом я взял, да и выставил ту золотую монету, что так удачно купил у Скинни. Я говорю, не это ли ищете? Ну? Они поначалу взбесились, а потом выложили карты на стол. Да, вы ж знаете, – они явились за кладом. Миллион долларов золотом! Ну! Пытались выудить у меня, где я нашел монету, да Скинни почти ничего не помнит, твердит только, что на северной стороне Восточного Пика. Полудурок чертов! Ну! Пока договорились с Гомесом и его партнером, что они будут искать сегодня ночью, а мы – выкапывать и грузить в самолет, потом все поделим... По крайней мере, они так задумали... А мы, может, думаем иначе. Ну! Решено встретиться сегодня к ночи.
Он широко ухмыльнулся. Майк окинул его холодным взглядом, и в это время девушка бесформенным кулем упала на землю.
– Лири, ради Бога, отпусти девушку, Гомес убьет ее!
– И не сомневаюсь, прибьет. Он вроде говорил об этом.
– Я дам тебе десять тысяч, вышлю, как только вернусь к себе, если ты позволишь ей уйти отсюда до появления Гомеса, – в отчаянии предложил Майк.
– Что такое десять тысяч для человека, собирающегося сделать хорошую партию на миллион? Ну? – презрительно фыркнул Лири. – Не дергайся из-за юбки. Я могу взять ее с собой.
– Ты, трусливая свинья! – На скулах Майка вздулись желваки. – Если у тебя есть хоть капля смелости, развяжи меня и давай биться один на один. Победителю достается все!
– Я бы с удовольствием поиграл с тобой, Костиган, но, ты же знаешь, сначала бизнес, потом удовольствия. Мы, может быть, потом к этому вернемся, если Гомес вас сам не прикончит. Ну!
Майк впал в уныние. День кончался, солнце клонилось к западу. Лири и Эдвардс ссорились по пустякам над игральными картами, сидя в тени на осыпи. Меркен, карауля пленников, не спускал ружья с колен, а взгляды, которые он время от времени бросал на девушку, были так выразительны, что у Майка от бешенства закипала кровь.
Майк выждал момент, когда Меркен слегка отвлекся, и прошептал Мерилин:
– Улучите момент, вытащите свою пушку и уложите Меркена.
Он ничего не сказал, когда в ответ она прошептала сквозь слезы:
– Я... я его где-то потеряла...
– Эй, чего это вы там шепчетесь? – Меркен опять был начеку.
– Мы дискутируем о погоде, – Майк всегда был вежлив, – что вы думаете о наших шансах на дождь, мистер Грязнуля?
Меркен криво усмехнулся:
– Я думаю, что если завтра пойдет дождь, то ты об этом не узнаешь, Красавчик, – слегка запнувшись, парировал он.
Костиган отчаянно искал выход. Как действуют литературные герои в подобных ситуациях? Обычно у них есть друзья, которые появляются как раз вовремя, – здесь на это рассчитывать не приходилось. Еще идея! Конец веревки, свисающей со скалы! Он огляделся, подходящей скалы не было. И тут он воспрянул духом; дальше, где за насыпью скала выступала крутой стеной, в грунте была выемка, нечто вроде небольшой пещеры, почти незаметной. Она очень могла пригодиться в потасовке, если в только не веревка, связывающая руки.
– Только не нервничать! – предостерег он Меркена. – Мне нужно поменять положение – это дерево слишком неудобно, и я не собираюсь пролежать всю ночь под ним.
Девушке он шепотом велел оставаться на месте, отвлекая внимание Меркена. Затем прошелся по насыпи, присел в одном месте, в другом, все очень естественно, до тех пор пока не почувствовал под пальцами подходящий камень.
Время тянулось бесконечно, под бдительным оком Меркена он не решался делать резких движений, и работа по перетиранию веревки шла очень медленно. Слабое покачивание запястьями в моменты, когда внимание сторожа было занято девушкой, – вот и все, что мог себе позволить Майк.
От необходимости контролировать себя, Меркена и общую ситуацию испарина выступила на лбу Костигана. Его нервы были натянуты до предела, запястья разодраны в кровь, но веревка все еще держалась. Солнце, скрытое деревьями, уже склонялось к горизонту, скоро явится Гомес, а это грозило смертью и Майку, и девушке. Он стал более неосторожен в движениях, борясь с искушением разорвать веревку одним напряжением мышц, лицо одеревенело от усилий не выдать эмоции. Взгляд на девушку, которую постепенно покидало мужество, привел его в чувство, и наконец настал момент, когда Майк напрягся и дернул.
1 2 3 4 5 6 7