Кинна.
Конан опустил меч и воззрился на юную женщину. Одеяло закутывало ее почти целиком, оставляя открытыми только длинные ноги. Красивые ноги — насколько Конан разбирался в таких вещах. Сильные — что тоже весьма эффектно.
Кинна уловила его интерес и попыталась прикрыть одеялом ноги тоже. Но при этом открылась верхняя часть тела. Прежде чем она успела снова натянуть одеяло, перед глазами киммерийца мелькнула ее полная грудь.
Конан ухмыльнулся.
— Что ты потеряла в этом месте и в такое время?
— Я… я слышала что-то под моим окном. Какой-то странный шум.
— Мы находимся на высоте третьего этажа, — сказал Конан. — В высшей степени невероятно, чтоб кто-то шлялся возле твоего окна, Кинна. Это ветер.
Кинна кивнула. Мягкой волной упали ее черные волосы.
— И я так решила. Но не смогла заснуть. Вот и пришла сюда, чтобы…
Она остановилась и .смущенно посмотрела себе под ноги.
— Чтобы — что? — с любопытством спросил Конан.
Кинна бросила взгляд на коридор, в сторону своей спальни, покраснела, но ничего не ответила.
Конан проследил ее взгляд и понял. Ну да, женщины! Как это можно находить вот такие ночные визиты чем-то постыдным — этого он никогда не понимал. У всех в равной степени могут возникать естественные потребности — зачем же от этого шарахаться?
Молчание затягивалось и становилось мучительным. Конан не испытывал ни малейшего желания вступать в переговоры. Окончательно пробудившись ото сна, он разглядывал молодую женщину.
— Этот шум — он обеспокоил также твою сестру и Витариуса?
— Нет. Элдия спит сном невинности и так глубоко, словно готовится уснуть навеки. , — Поскольку я уже проснулся, осмотрю-ка я на всякий случай твое окошко и поищу, что же там так странно шумит.
Конан заметил в ее глазах облегчение, которое быстро сменилось довольно-таки откровенным ехидством.
— О, нет! Вы не должны брать на себя столь тяжкий труд. Я ни в коем случае не хочу быть помехой вашему путешествию в Немедию, — сказала она колко.
Конан пожал плечами.
— Как хочешь.
И сделал шаг к своей комнате.
— Подождите! — Кинна коснулась его плеча. Рука у нее была теплая. — Простите меня! Я так грубо разговаривала с вами, а ведь вы этого совсем не заслужили. Элдия рассказала мне, как вы сегодня спасли ее от грабителей, да и я сама видела, как вы встали между ней и демоном. Я не должна была злиться на вас за то, что вы не хотите больше рисковать своей жизнью ради нас, а предпочитаете идти своей дорогой.
Конан задумчиво смотрел на нее. Женщина, получившая хорошее воспитание. Рука ее все еще лежит на его плече, словно она позабыла ее там.
— И мне будет ужасно приятно, если вы все-таки осмотрите мое окно. — Она улыбнулась ему. — А потом, может быть, исследуем ставни и в вашей комнате.
В первый момент до Конана не все дошло. Он чуть было не брякнул, что в его комнате со ставнями все в порядке. Но потом увидел улыбку Кинны и улыбнулся ей в ответ.
— С удовольствием, — сказал он.
Легким шагом Конан проскользнул мимо спящих Элдии и Витариуса. Кинна светила ему сальной свечкой. Он потрогал засов на ставнях. Все было на месте. Он уже предвкушал поход в свою комнату вместе с Кинной.
— Держи ладонь перед пламенем, — шепнул он ей. Затем отодвинул засов, раскрыл ставни и посмотрел вниз, в дождливую ночь.
За короткий миг одна за другой сверкнули две молнии, так что варвар отчетливо увидел стены и низкие крыши домов. Насколько он мог разглядеть, на улицах все было спокойно, не считая, конечно, бури.
Он уже хотел прикрыть деревянные ставни, когда по стене харчевни что-то с силой забарабанило, словно целая толпа мальчишек швырнула пригоршни гальки. Острые осколки льда попали по рукам Конана. Он тихо выругался.
Кинна удивленно спросила:
— Что такое?
— Град!
Стук стал громче. Внезапный ледяной порыв ветра вырвал ставни из рук киммерийца.
— Глаза Бэла!
Конан высунулся наружу, чтобы схватить болтающийся ставень. Град избивал его немилосердно. Ему уже удалось вцепиться в один ставень, и он почти поймал второй, когда буря стала затихать и град прекратился. Только сильный дождь поливал улицы города. Тогда он услышал странный звук, отчетливо различимый в относительной тишине, наступившей после града. Сначала он принял его за отдаленный гром, но шум был слишком ровным и слишком долгим.
Кинна подошла к окну и встала рядом с Конаном.
— Что там случилось? Конан покачал головой.
— Не знаю, — пробормотал он. Вспыхнула молния, и они увидели страшную картину: по городу мчался смерч, разрушая все, что попадалось ему на пути. Неистовый водоворот, казалось, надвигается прямо на харчевню.
В комнате зашевелились. Голос Витариуса перекрыл шум ветра и дождя:
— Что вы там увидели?
Конан молча указал ему вниз. Молнии больше не сверкали, но и без них все было хорошо видно. В глубине смерча почти непрерывно вспыхивали огни, < желтовато-голубоватый свет которых был таким жутким, что даже киммерийца передернуло. Он в жизни не встречал ничего подобного.
— Кром! — тихо вскрикнул он. — Сатанинский ветер!
Витариус выглянул в окно.
— Вы правы, этот ураган вызван к жизни не природой. Посмотрите, как ровно он движется! Ни один обычный смерч так себя не ведет. То, что мы видим, — дело рук Совартуса. Он развязал силы-Воздуха и направил их против нас. Огонь нам здесь не поможет. Нам нужно бежать, иначе смерч утащит нас с собой.
Кинна быстро разбудила Элдию, пока Витариус, бросал в свою торбу все необходимое. Конан не выпускал из глаз столб смерча, который целенаправленно приближался к харчевне.
— Нам нужен погреб или подземный ход, — сказал он.
— Только не в этом случае, — возразил Витариус, вскидывая торбу на плечо. — Смерч просто остановится над нами и вытащит нас из норы, как кротов. Наша единственная надежда заключается в том, чтобы оказаться у него за спиной. Даже если Совартус повелевает стихией Воздуха, он не может изменить направление бури в считанные минуты.
Все четверо спустились по темной лестнице в общую комнату. Света двух коптящих масляных ламп было довольно для того, чтобы Конан сразу нашел выход.
— Здесь, вдоль стены! — приказал он. В этот миг дверь распахнулась, и в харчевню вломилось полдюжины молодцов. Все они были вооружены мечами и кинжалами. У одного из негодяев была с собой, кроме того, еще веревка. Их предводитель носил повязку через глаз, однако другим глазом он видел достаточно хорошо. Неожиданно он остановился и показал на Конана:
— Вот он, ребята! Избавил вас от труда бегать по лестницам!
В сумрачном свете ламп блеснули клинки, когда шестеро убийц приблизились и окружили Конана. Киммериец не стал предаваться долгим размышлениям и даже не задался вопросом, чем же он так не угодил этим бравым парням. Он обнажил свой широкий меч и встал перед ними.
— Конан, у нас нет времени! — вмешался Витариус.
Конан зло улыбнулся, не отрывая глаз от своих противников.
— Я освобожусь так быстро, как только смогу.
Двое встали у двери, остальные окружили Конана. Варвар улыбался. Вот эта драка была ему по сердцу! Сталь и мышцы — и никакого чародейства! Он выбрал первую цель: человек с волчьим лицом, вооруженный коротким мечом. Конан не колебался ни секунды. Обеими руками он плавно занес свой двуручный меч и опустил его. Волк тоже поднял клинок, но было слишком поздно. Удар Конана открыл на горле нападавшего зияющую рану, в которой был виден позвонок, и убийца, хрипя, упал на пол.
Второй напал на Конана сзади. Он поднял свой меч так высоко, что удар его должен был разрубить варвара пополам. Конан мгновенно обернулся, и оба клинка запели, когда сталь зазвенела о сталь. Внезапно Конан ослабил руку, и враг его потерял равновесие. Киммериец скользнул вперед и вонзил острие меча ему под ребра. Потом уперся сапогом в грудь своего противника и выдернул меч из тела, после чего резко повернулся, отражая нападение одновременно двух негодяев. Конан приготовился к прыжку. Лучше было нападать самому, прежде чем они опомнятся; четверо — худшее число противников, с которым он сталкивался за все свои многочисленные драки.
Харчевня зашаталась, словно ее начала трясти гигантская рука.
— Конан! Сатанинский ветер! — закричала Кинна.
— А… Я ранен! — заорал один из тех, кто охранял дверь. Этим он привлек к себе внимание тех двоих, что хотели наброситься на Конана.
Киммериец тоже взглянул в сторону выхода. Это Элдия нанесла убийце удар своим коротким мечом. От ловкости маленькой фехтовальщицы захватывало дыхание. Негодяй отчаянно защищался длинным кинжалом. На глазах у Конана девочка снова атаковала и нанесла своему противнику еще одну резаную рану.
— Проклятая девчонка! — взревел тот, шарахаясь к двери и налетая на своего товарища. Витариус пытался пустить в ход какое-нибудь заклинание. Он бормотал себе под нос и размахивал руками, но без особого успеха. Во всяком случае, никакой пользы от этого киммериец пока что не видел.
Он снова повернулся к тем двоим и двинулся на них с твердым намерением отметить их тела своей острой как бритва сталью.
Один из разбойников был толстоват и потому медлителен. Толстяк закряхтел, пытаясь всадить свой меч Конану в бок.
И снова харчевня затряслась. С шумом ветра и грохотом боя смешались голоса, донесшиеся с верхних этажей. С криком радости Конан набросился на человека с повязкой через один глаз.
Логанаро стоял как вкопанный и смотрел на приближающуюся гибель. Никогда, ни в одном из своих многочисленных путешествий он не видел подобной бури. Ему было совершенно ясно, что она не может иметь обыкновенного происхождения. Но кто наслал этот чудовищный смерч и зачем? Эти вопросы теснились у него в голове, однако они быстро испарились под влиянием страха. С небес посыпались нечистоты, град жестко избивал маленького жулика. Его банда убийц сама во всем разберется — если выживет. Не так варвар важен теперь, как какое-нибудь укрытие, потому что очень хочется пожить еще немного. Логанаро помчался прочь от вихря так быстро, как только мог. О том, что рассказать Лемпариусу, он подумает позже.
Дивула была уже почти дома, когда увидела вызванный чародейством смерч, который мчался по лабиринту улиц Морнстандиноса, как кошка, бегущая за крысой. Ее искушенный в оккультизме глаз мгновенно уловил, чем в действительности является эта буря и кем она послана. Ведьма тотчас повернула назад и понеслась сквозь штормовой ливень, расплескивая лужи, обратно к харчевне. Если смерч, которым повелевал Совартус, захватит девчонку, Дювула утратит бесценную возможность приобщиться к мировому господству. Да и кроме того, она думала о варваре с таким храбрым сердцем. Разумеется, последний был не так важен. Логанаро нашел для нее еще одного кандидата, но она не вполне доверяла суждениям посредника. Человек, который отрубил руку демону и остался после этого в живых, должен быть чем-то выдающимся. Но главным объектом интересов Дювулы все-таки оставалась девочка.
Следом за разрушительным вихрем брел, тяжко ступая, красный великан, надежно скрытый от человеческих глаз. Краснокожий и однорукий, он что-то бормотал себе под нос. Голос его разрастался, смешиваясь с громом:
— Ошибаешься, чародей, ошибаешься, если думаешь обмануть меня, лишить меня сладкой мести! Ты не найдешь других средств для достижения своих черных целей! Только я сумею поймать этого человека!
Стены харчевни «Молоко волчицы» вздыхали и стонали, словно предчувствуя свою скорую гибель. Входную дверь рвануло наружу с такой силой, что медные крючки, заросшие толстым слоем грязи, не сумели удержать ее на месте. Вывеска сорвалась со стены и закатилась в распахнутую дверь, «Готовый к прыжку» волк, наконец прыгнул. Вывеска удачно приземлилась на стол.
Конан загнал одноглазого в угол. Тот отчаянно дрался за свою жизнь. Тем временем Элдия своим маленьким, но очень опасным мечом отогнала второго разбойника от выхода. Сестра ее стояла рядом с кинжалом в руке. Заклинания Витариуса наконец сработали, потому что неожиданно закричал толстый бандит. Одежда на нем загорелась, и через несколько мгновений он рухнул на пол.
Витариус прокричал, стараясь, чтобы его услышали сквозь оглушительный грохот смерча, который подошел уже совсем близко:
— Конан! Бежим! Немедленно!
Вместо ответа киммериец набросился на одноглазого. Тому удалось отразить удар, но при этом он оставил голову неприкрытой. Конан немедленно сжал кулак и нанес ему удар в подбородок. Хрустнули кости. Разбойник сильно ударился о стену и уже в бессознательном состоянии соскользнул на пол. Конан отвернулся.
— Теперь бежим!
Витариус оставил толстяка гореть и с воплями кататься по полу. Элдия и Кинна отступились от своих противников, которые, впрочем, не сделали ни малейшей попытки их преследовать, когда обе сестры побежали к двери. Киммериец шел впереди с окровавленным мечом в руке.
На улице буря прижала их с такой страшной силой, что они не смогли сделать ни шага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Конан опустил меч и воззрился на юную женщину. Одеяло закутывало ее почти целиком, оставляя открытыми только длинные ноги. Красивые ноги — насколько Конан разбирался в таких вещах. Сильные — что тоже весьма эффектно.
Кинна уловила его интерес и попыталась прикрыть одеялом ноги тоже. Но при этом открылась верхняя часть тела. Прежде чем она успела снова натянуть одеяло, перед глазами киммерийца мелькнула ее полная грудь.
Конан ухмыльнулся.
— Что ты потеряла в этом месте и в такое время?
— Я… я слышала что-то под моим окном. Какой-то странный шум.
— Мы находимся на высоте третьего этажа, — сказал Конан. — В высшей степени невероятно, чтоб кто-то шлялся возле твоего окна, Кинна. Это ветер.
Кинна кивнула. Мягкой волной упали ее черные волосы.
— И я так решила. Но не смогла заснуть. Вот и пришла сюда, чтобы…
Она остановилась и .смущенно посмотрела себе под ноги.
— Чтобы — что? — с любопытством спросил Конан.
Кинна бросила взгляд на коридор, в сторону своей спальни, покраснела, но ничего не ответила.
Конан проследил ее взгляд и понял. Ну да, женщины! Как это можно находить вот такие ночные визиты чем-то постыдным — этого он никогда не понимал. У всех в равной степени могут возникать естественные потребности — зачем же от этого шарахаться?
Молчание затягивалось и становилось мучительным. Конан не испытывал ни малейшего желания вступать в переговоры. Окончательно пробудившись ото сна, он разглядывал молодую женщину.
— Этот шум — он обеспокоил также твою сестру и Витариуса?
— Нет. Элдия спит сном невинности и так глубоко, словно готовится уснуть навеки. , — Поскольку я уже проснулся, осмотрю-ка я на всякий случай твое окошко и поищу, что же там так странно шумит.
Конан заметил в ее глазах облегчение, которое быстро сменилось довольно-таки откровенным ехидством.
— О, нет! Вы не должны брать на себя столь тяжкий труд. Я ни в коем случае не хочу быть помехой вашему путешествию в Немедию, — сказала она колко.
Конан пожал плечами.
— Как хочешь.
И сделал шаг к своей комнате.
— Подождите! — Кинна коснулась его плеча. Рука у нее была теплая. — Простите меня! Я так грубо разговаривала с вами, а ведь вы этого совсем не заслужили. Элдия рассказала мне, как вы сегодня спасли ее от грабителей, да и я сама видела, как вы встали между ней и демоном. Я не должна была злиться на вас за то, что вы не хотите больше рисковать своей жизнью ради нас, а предпочитаете идти своей дорогой.
Конан задумчиво смотрел на нее. Женщина, получившая хорошее воспитание. Рука ее все еще лежит на его плече, словно она позабыла ее там.
— И мне будет ужасно приятно, если вы все-таки осмотрите мое окно. — Она улыбнулась ему. — А потом, может быть, исследуем ставни и в вашей комнате.
В первый момент до Конана не все дошло. Он чуть было не брякнул, что в его комнате со ставнями все в порядке. Но потом увидел улыбку Кинны и улыбнулся ей в ответ.
— С удовольствием, — сказал он.
Легким шагом Конан проскользнул мимо спящих Элдии и Витариуса. Кинна светила ему сальной свечкой. Он потрогал засов на ставнях. Все было на месте. Он уже предвкушал поход в свою комнату вместе с Кинной.
— Держи ладонь перед пламенем, — шепнул он ей. Затем отодвинул засов, раскрыл ставни и посмотрел вниз, в дождливую ночь.
За короткий миг одна за другой сверкнули две молнии, так что варвар отчетливо увидел стены и низкие крыши домов. Насколько он мог разглядеть, на улицах все было спокойно, не считая, конечно, бури.
Он уже хотел прикрыть деревянные ставни, когда по стене харчевни что-то с силой забарабанило, словно целая толпа мальчишек швырнула пригоршни гальки. Острые осколки льда попали по рукам Конана. Он тихо выругался.
Кинна удивленно спросила:
— Что такое?
— Град!
Стук стал громче. Внезапный ледяной порыв ветра вырвал ставни из рук киммерийца.
— Глаза Бэла!
Конан высунулся наружу, чтобы схватить болтающийся ставень. Град избивал его немилосердно. Ему уже удалось вцепиться в один ставень, и он почти поймал второй, когда буря стала затихать и град прекратился. Только сильный дождь поливал улицы города. Тогда он услышал странный звук, отчетливо различимый в относительной тишине, наступившей после града. Сначала он принял его за отдаленный гром, но шум был слишком ровным и слишком долгим.
Кинна подошла к окну и встала рядом с Конаном.
— Что там случилось? Конан покачал головой.
— Не знаю, — пробормотал он. Вспыхнула молния, и они увидели страшную картину: по городу мчался смерч, разрушая все, что попадалось ему на пути. Неистовый водоворот, казалось, надвигается прямо на харчевню.
В комнате зашевелились. Голос Витариуса перекрыл шум ветра и дождя:
— Что вы там увидели?
Конан молча указал ему вниз. Молнии больше не сверкали, но и без них все было хорошо видно. В глубине смерча почти непрерывно вспыхивали огни, < желтовато-голубоватый свет которых был таким жутким, что даже киммерийца передернуло. Он в жизни не встречал ничего подобного.
— Кром! — тихо вскрикнул он. — Сатанинский ветер!
Витариус выглянул в окно.
— Вы правы, этот ураган вызван к жизни не природой. Посмотрите, как ровно он движется! Ни один обычный смерч так себя не ведет. То, что мы видим, — дело рук Совартуса. Он развязал силы-Воздуха и направил их против нас. Огонь нам здесь не поможет. Нам нужно бежать, иначе смерч утащит нас с собой.
Кинна быстро разбудила Элдию, пока Витариус, бросал в свою торбу все необходимое. Конан не выпускал из глаз столб смерча, который целенаправленно приближался к харчевне.
— Нам нужен погреб или подземный ход, — сказал он.
— Только не в этом случае, — возразил Витариус, вскидывая торбу на плечо. — Смерч просто остановится над нами и вытащит нас из норы, как кротов. Наша единственная надежда заключается в том, чтобы оказаться у него за спиной. Даже если Совартус повелевает стихией Воздуха, он не может изменить направление бури в считанные минуты.
Все четверо спустились по темной лестнице в общую комнату. Света двух коптящих масляных ламп было довольно для того, чтобы Конан сразу нашел выход.
— Здесь, вдоль стены! — приказал он. В этот миг дверь распахнулась, и в харчевню вломилось полдюжины молодцов. Все они были вооружены мечами и кинжалами. У одного из негодяев была с собой, кроме того, еще веревка. Их предводитель носил повязку через глаз, однако другим глазом он видел достаточно хорошо. Неожиданно он остановился и показал на Конана:
— Вот он, ребята! Избавил вас от труда бегать по лестницам!
В сумрачном свете ламп блеснули клинки, когда шестеро убийц приблизились и окружили Конана. Киммериец не стал предаваться долгим размышлениям и даже не задался вопросом, чем же он так не угодил этим бравым парням. Он обнажил свой широкий меч и встал перед ними.
— Конан, у нас нет времени! — вмешался Витариус.
Конан зло улыбнулся, не отрывая глаз от своих противников.
— Я освобожусь так быстро, как только смогу.
Двое встали у двери, остальные окружили Конана. Варвар улыбался. Вот эта драка была ему по сердцу! Сталь и мышцы — и никакого чародейства! Он выбрал первую цель: человек с волчьим лицом, вооруженный коротким мечом. Конан не колебался ни секунды. Обеими руками он плавно занес свой двуручный меч и опустил его. Волк тоже поднял клинок, но было слишком поздно. Удар Конана открыл на горле нападавшего зияющую рану, в которой был виден позвонок, и убийца, хрипя, упал на пол.
Второй напал на Конана сзади. Он поднял свой меч так высоко, что удар его должен был разрубить варвара пополам. Конан мгновенно обернулся, и оба клинка запели, когда сталь зазвенела о сталь. Внезапно Конан ослабил руку, и враг его потерял равновесие. Киммериец скользнул вперед и вонзил острие меча ему под ребра. Потом уперся сапогом в грудь своего противника и выдернул меч из тела, после чего резко повернулся, отражая нападение одновременно двух негодяев. Конан приготовился к прыжку. Лучше было нападать самому, прежде чем они опомнятся; четверо — худшее число противников, с которым он сталкивался за все свои многочисленные драки.
Харчевня зашаталась, словно ее начала трясти гигантская рука.
— Конан! Сатанинский ветер! — закричала Кинна.
— А… Я ранен! — заорал один из тех, кто охранял дверь. Этим он привлек к себе внимание тех двоих, что хотели наброситься на Конана.
Киммериец тоже взглянул в сторону выхода. Это Элдия нанесла убийце удар своим коротким мечом. От ловкости маленькой фехтовальщицы захватывало дыхание. Негодяй отчаянно защищался длинным кинжалом. На глазах у Конана девочка снова атаковала и нанесла своему противнику еще одну резаную рану.
— Проклятая девчонка! — взревел тот, шарахаясь к двери и налетая на своего товарища. Витариус пытался пустить в ход какое-нибудь заклинание. Он бормотал себе под нос и размахивал руками, но без особого успеха. Во всяком случае, никакой пользы от этого киммериец пока что не видел.
Он снова повернулся к тем двоим и двинулся на них с твердым намерением отметить их тела своей острой как бритва сталью.
Один из разбойников был толстоват и потому медлителен. Толстяк закряхтел, пытаясь всадить свой меч Конану в бок.
И снова харчевня затряслась. С шумом ветра и грохотом боя смешались голоса, донесшиеся с верхних этажей. С криком радости Конан набросился на человека с повязкой через один глаз.
Логанаро стоял как вкопанный и смотрел на приближающуюся гибель. Никогда, ни в одном из своих многочисленных путешествий он не видел подобной бури. Ему было совершенно ясно, что она не может иметь обыкновенного происхождения. Но кто наслал этот чудовищный смерч и зачем? Эти вопросы теснились у него в голове, однако они быстро испарились под влиянием страха. С небес посыпались нечистоты, град жестко избивал маленького жулика. Его банда убийц сама во всем разберется — если выживет. Не так варвар важен теперь, как какое-нибудь укрытие, потому что очень хочется пожить еще немного. Логанаро помчался прочь от вихря так быстро, как только мог. О том, что рассказать Лемпариусу, он подумает позже.
Дивула была уже почти дома, когда увидела вызванный чародейством смерч, который мчался по лабиринту улиц Морнстандиноса, как кошка, бегущая за крысой. Ее искушенный в оккультизме глаз мгновенно уловил, чем в действительности является эта буря и кем она послана. Ведьма тотчас повернула назад и понеслась сквозь штормовой ливень, расплескивая лужи, обратно к харчевне. Если смерч, которым повелевал Совартус, захватит девчонку, Дювула утратит бесценную возможность приобщиться к мировому господству. Да и кроме того, она думала о варваре с таким храбрым сердцем. Разумеется, последний был не так важен. Логанаро нашел для нее еще одного кандидата, но она не вполне доверяла суждениям посредника. Человек, который отрубил руку демону и остался после этого в живых, должен быть чем-то выдающимся. Но главным объектом интересов Дювулы все-таки оставалась девочка.
Следом за разрушительным вихрем брел, тяжко ступая, красный великан, надежно скрытый от человеческих глаз. Краснокожий и однорукий, он что-то бормотал себе под нос. Голос его разрастался, смешиваясь с громом:
— Ошибаешься, чародей, ошибаешься, если думаешь обмануть меня, лишить меня сладкой мести! Ты не найдешь других средств для достижения своих черных целей! Только я сумею поймать этого человека!
Стены харчевни «Молоко волчицы» вздыхали и стонали, словно предчувствуя свою скорую гибель. Входную дверь рвануло наружу с такой силой, что медные крючки, заросшие толстым слоем грязи, не сумели удержать ее на месте. Вывеска сорвалась со стены и закатилась в распахнутую дверь, «Готовый к прыжку» волк, наконец прыгнул. Вывеска удачно приземлилась на стол.
Конан загнал одноглазого в угол. Тот отчаянно дрался за свою жизнь. Тем временем Элдия своим маленьким, но очень опасным мечом отогнала второго разбойника от выхода. Сестра ее стояла рядом с кинжалом в руке. Заклинания Витариуса наконец сработали, потому что неожиданно закричал толстый бандит. Одежда на нем загорелась, и через несколько мгновений он рухнул на пол.
Витариус прокричал, стараясь, чтобы его услышали сквозь оглушительный грохот смерча, который подошел уже совсем близко:
— Конан! Бежим! Немедленно!
Вместо ответа киммериец набросился на одноглазого. Тому удалось отразить удар, но при этом он оставил голову неприкрытой. Конан немедленно сжал кулак и нанес ему удар в подбородок. Хрустнули кости. Разбойник сильно ударился о стену и уже в бессознательном состоянии соскользнул на пол. Конан отвернулся.
— Теперь бежим!
Витариус оставил толстяка гореть и с воплями кататься по полу. Элдия и Кинна отступились от своих противников, которые, впрочем, не сделали ни малейшей попытки их преследовать, когда обе сестры побежали к двери. Киммериец шел впереди с окровавленным мечом в руке.
На улице буря прижала их с такой страшной силой, что они не смогли сделать ни шага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28