шатаясь и падая. Я видел.
— Вы были на станции?
Раймс усмехнулся.
— Нет. Я сидел в высокой траве, так же, как и вы. И тоже боялся, что меня увидят. — Раймс мокрой тряпкой обтирал рану на голове Джонаса.
— Пуля попала в кость, рана очень глубокая. Похоже, вас контузило. — Он сполоснул окровавленную тряпицу. — В вас стреляли дважды.
— С чего вы взяли?
— Вижу. У вас на голове есть старый шрам. Кто-то бил вас раньше, и не однажды… А эта пуля прошла рядом. Как будто кто-то старательно целился.
Старый шрам? Может, у него их много. Он не имел понятия, как теперь выглядит и какие шрамы есть у него на теле.
— Джонас… Имя мне незнакомо, — заметил Раймс. — Может быть, поэтому я его и назвал.
— Причина хороша. Как, впрочем, и любая другая. — Присев на корточки, Раймс подбросил хворосту в костер. — Кто бы в вас ни стрелял, он не хотел, чтобы его увидели. Считал вас сильно опасным.
— Сомневаюсь.
— Похоже на то. Тут крутится много таких, из которых каждый пристрелит вас за полсотни долларов, инсценировав дуэль, например. И все будет выглядеть пристойно и благородно, а свидетели поклянутся, что был честный поединок. Но если вам устроили засаду, значит, предполагали и опасались, что вы стреляете быстрее.
Джонас не ответил. Кофе был вкусный, а теперь Раймс поджаривал бекон и живот подвело от голода. Он пошевелился.
— Ваша пустая кобура меня беспокоит, — сказал Раймс.
— Кажется, я выпал из окна. И видимо, когда падал, потерял револьвер. Или минутой раньше.
— Не помните?
— Нет.
Чуть подумав, Раймс сказал:
— Могу снабдить револьвером, в вашем положении лучше его иметь.
Раймс отошел в глубину пещеры, вынес оттуда револьвер и коробку с патронами. Затем он перебросил револьвер Джонасу, тот ловко подхватил его на лету, прокрутил барабан и положил в кобуру.
— Ну, — произнес Раймс сухо. — Вы знаете, как им пользоваться. — Он протянул коробку с патронами. — Вам они могут понадобиться. Я вижу,
— Спасибо.
Револьвер был новый, тяжесть его подействовала успокаивающе.
— Вы мне доверяете, — заметил Джонас.
Раймс усмехнулся.
— Вы во мне нуждаетесь, — сказал он. — А я в вас — нет.
— Вот как?
— Потому что, мистер Джонас, кто бы вы ни были, вы играете наугад. Не знаете, куда повернуть. Не знаете, кто ваши враги и есть ли у вас друзья и где их найти. Я нужен вам, как источник информации. Вам, похоже, досталось, Джонас. Я не видел, чтобы человек так жадно ловил каждое слово, которое может хоть что-то дать, или так вздрагивал при каждом звуке. Вы словно боитесь, что от ваших слов вот-вот нечто взорвется и ударит вас прямо в лицо.
— Предположим, вы правы…
Раймс пожал плечами.
— А мне наплевать. Если хотите получить информацию, действуйте. Помогу, чем могу. Когда-нибудь и вы мне поможете.
— Помогу ли?
Раймс слабо улыбнулся.
— Откуда я могу знать. Может, и не поможете.
Они съели бекон, подбирая кусочки пальцами со сковородки.
— Что вы собираетесь делать? — спросил Раймс.
Ему было интересно, как Джонас будет себя вести. Раймс, очевидно, любил отгадывать загадки.
— Буду искать осколки. Постараюсь сложить их вместе.
— Кто-то хотел вас убить. Они еще не раздумали. Сдается мне, вы здорово рискуете. Похоже, что вам долго придется собирать свои осколки, да и можете нарваться на новую пулю.
— А какие ваши планы? — спросил Джонас.
— Через несколько минут выберусь наверх и дам сигнал. Его примут по ту сторону долины, а потом за мной придут. Предлагаю вам отправиться с нами. Но только там, куда мы держим путь, запросто может оказаться некто, кто вас знает. — И улыбка Д. Б. Раймса стала шире. — Вот почему я вам дал револьвер.
Глава 2
Утром следующего дня, открыв глаза, человек, назвавшийся Джонасом, увидел полоску солнечного света в трещине скалы. Сначала его беспокоило, что дым от костра может быть виден, но Раймс ему объяснил, что дым, уходящий через трещину, наверху рассеивается в кустарнике, его поглощает крона нависшего над кустарником кедра.
Раймс еще спал.
Несколько минут Джонас лежал без движения, уставившись в свод пещеры. Он ощущал беспокойство. Враги слишком близко.
День отдыха и размышлений ничуть не приблизил решения проблемы. Он не помнил своего прошлого. Не знал, кто он, что с ним случилось и как себя вести дальше. Все это надо выяснить.
По этому поводу вчера у них состоялся разговор, в котором Раймс заметил:
— Некогда я знал борца-профессионала, который после удара по голове потерял память месяцев на семь или восемь. Впрочем, слышал о других, кто приходил в себя гораздо быстрее. Еще бывали такие, — добавил он, усмехнувшись, — которые помнили все, но им не хотелось, чтобы об этом узнали люди.
— Это не обо мне.
— Вам надо как-то определиться. — Раймс явно был озадачен. — Я, к сожалению, потерял свои связи и не знаю, какие незаконные формирования здесь делят власть и влияние, кроме нашего… Выясним, конечно. Но если бы тут шла война группировок, думаю, я бы об этом знал. Вы одеты как горожанин. Может, вы игрок, убивший кого-то. Но это не вяжется с тем, что вас подстрелили из засады. — Он разжег трубку. — Что вы намерены делать?
Джонас колебался, не зная, можно ли ему довериться. Но ведь этот человек помог ему, принимая искреннее участие в его судьбе.
— Вы когда-нибудь слышали о Дине Кулейне? — спросил он.
Раймс смотрел на свою трубку. Когда он поднял глаза, взгляд его по-прежнему ничего не выражал.
— Ничего не могу сказать…
— А о Бене Дженише?
— Джениш известен всем. — Раймс затянулся и бросил щепку в костер. — Сдается мне, вы кое-что вспоминаете?
— Нет. Я слышал разговор у железной дороги. Может быть, я тут ни при чем.
Теперь, лежа на спине в пещере, он размышлял о вчерашней беседе. Знает ли Раймс Кулейна? И если да, то почему скрывает?
Чем больше Джонас думал, тем сильнее ему хотелось остаться одному: уединиться в тихом месте, где он мог бы мало-помалу восстановить свое прошлое, а не рисковать головой, случайно встретившись с неизвестными людьми, каждый из которых мог оказаться врагом.
Нужно время, чтобы подумать, сосредоточиться. Нужно время, чтобы попробовать вспомнить. Раймс не разъяснил ничего. Откуда он взялся и куда они сейчас направляются? Намекнул лишь, что можно встретить врага… Там или в любом ином месте.
Искренен ли Раймс? Или стремится что-то выяснить? Как Раймс оказался в том же вагоне? Разумеется, бывают случайности. Путешествующие в товарных поездах должны помогать друг другу. Это логично.
Раймс не юнец, он наверняка бывал в передрягах. Его совет верный: «Никому ничего не рассказывайте. Скажите, что у вас были нелады с законом, и пусть довольствуются этим. Людям свойственно любопытство. Но будь на вашем месте, я не сказал бы о себе ничего никому… Совсем ничего».
Он поднимался вчера вместе с Раймсом по ступеням частично естественной, а частично вырубленной вручную лестнице на самый верх, туда, где на склоне горы уложены сигнальные зеркальца.
Поросшая кедровником и полынью долина внизу казалась плоской. За ней расположились низкие неровные холмы, рассеченные каньонами.
— Там можно выйти на пятьдесят троп, — пояснил Раймс, — и большинство из них никуда не ведет, а только петляет.
Джонас посмотрел на свои ладони. Что натворили его руки? Кого-то убили? Почему его кто-то преследует? Или его руки делали что-то хорошее? Что они умеют? Может быть, это руки врача, адвоката, рабочего, ковбоя? Единственное, что очевидно, это — сильные руки.
Он прикрыл глаза. Он может никогда не узнать, кто он. Его может убить первый встречный. А если его заставят драться, как он поступит? Что же он за человек? Как все же выяснить, кто он такой? Удар по голове начисто стер записи с грифельной доски памяти. Но почему не начать жизнь заново? А если память восстановит всю картину его бед? Как двигаться вперед, если он не знает куда? Его враги могут быть повсюду. Нет. В первую очередь надо вспомнить, кто он такой.
Он натянул сапоги, встал и потопал на месте. Проверил в кобуре револьвер и потянулся за шляпой.
— Ну-с, — промолвил Раймс, откидывая одеяло, — вы не ковбой. Ковбой сперва надевает шляпу. Поднимитесь, если не возражаете, наверх, да взгляните, не видно ли кого. Я приготовлю завтрак.
Солнце стояло уже высоко. Оглядев долину, Джонас обнаружил движущееся маленькое облачко пыли. Оно приближалось.
Поднялся взглянуть и Раймс.
— Через час они будут здесь, — сказал он. — Давайте поедим.
За едой Раймс объяснил:
— Место, куда мы направимся, — ранчо. Владеет им девушка, ее папа совсем недавно скончался. Девушку зовут Фэн Девидж. Управляющего — Арч Билинг. Люди хорошие. Но на ранчо живут и другие.
— Там дают пристанище людям вне закона?
— Да. В основном на ранчо работают изгнанники. Но все не так просто. Арч Билинг — хороший человек, но у него нет оружия.
Позавтракав, они убрали кофейник и сковородку, потом вышли из пещеры. Когда начали спуск, показалась четырехколесная тележка, напоминавшая коляску. Лошади неслись рысью.
В тележке сидели двое. Раймс посмотрел в бинокль.
— На борту Фэн Девидж. Не вздумайте ухаживать за ней.
— Чья-то невеста?
— Нет… но помолвлена.
— С кем?
Они прошли пять или шесть шагов, прежде чем Раймс ответил:
— С Беном Дженишем.
— Он здесь хозяин?
— Можете держать пари, что так оно и есть. И не забывайте об этом ни на минуту. В данный момент его, возможно, нет поблизости, но есть Дейв Черри, такая же дрянь. Станете им поперек дороги — не проживете лишней минуты.
Человек, назвавшийся Джонасом, обдумал сказанное.
— Что-то это меня не особенно беспокоит, — сказал он, чуть погодя. — Я покопался в своей душе и не обнаружил в ней страха, но одно знаю наверняка. Впрочем, я уже говорил, что о Бене Дженише слышал, прячась у станции.
— Что именно?
— Это он в меня стрелял.
Раймс пристально посмотрел на Джонаса.
— Хотите сказать, что Бен Джениш стрелял в вас и промазал?
— Он не промазал. Контузил. Просто мне повезло. Раймс, лучше оставьте меня здесь. Мне не ясно, чем я помешал Дженишу. Кто-то, должно быть, нанял его, чтобы меня убить. И я буду круглым идиотом, по своей воле придя к нему, так ведь?
Тележка прогрохотала по каменистой дороге и остановилась. Пыль осела. Д. Б. Раймс подошел и поприветствовал Билинга. Джонас смотрел не на Арча, а на девушку.
— У нас мало времени, — сказал Билинг. — Забирайтесь, ребята.
— Поеду с вами только я… — начал Раймс.
— Нас двое, Раймс. Я еду тоже.
Д. Б. Раймс взглянул на него, потом на Фэн.
— Дело ваше, — сказал он и кивнул на кучу одеял в тележке. — Тогда усаживайтесь. Но держите наготове свой револьвер.
Лошади тронулись, тележка сдвинулась с места. Билинг торопился, опасаясь нежелательных встреч.
Через несколько минут Раймс спросил:
— Арч, а что, Бен сейчас в долине?
— Его нет уже две недели. Я думаю, он в Эль-Пасо.
Эль-Пасо… Город Дина Кулейна.
Человек, который назвался Джонасом и который мог быть Дином Кулейном, натянул одеяло, защищаясь от холодного ветра. Он не помнил, кто он такой, не знал, куда направляется, но теперь понимал зачем. Он ехал на ранчо, потому что там жила девушка по имени Фэн… Она едва взглянула на него.
Ну и дурак же он.
Глава 3
Он потрогал свое лицо. Сильная челюсть, высокие скулы, небрит, конечно. В карманах много денег, причем он не имел понятия об источнике их появления. Там же письма и какой-то документ: их надо очень внимательно рассмотреть без свидетелей.
Тележка прокатилась через долину и, достигнув песчаного каньона, спустилась в него. В каньоне движение замедлилось, но здесь их едва ли мог кто-нибудь увидеть. Ехали молча. Все четверо, казалось, были заняты собственными мыслями. Джонас продолжал размышлять. Итак, за ним охотятся. Кто? То ли он преступил закон, то ли перешел дорогу частному сильному лицу? Если убить его наняли бандита Бена Джениша, значит, он боится. О законе речь идти не может. Вместе с тем, возможно, его кто-то боится. Неплохо бы изменить внешность. На лице его трехдневная щетина… Тогда стоит, видимо, отрастить бороду. Это хорошая идея. Его будет труднее сразу узнать, а там он сам постарается разгадать все загадки.
Несколько раз они останавливались, давая отдохнуть лошадям. А далеко за полдень, достигнув небольшого источника, они вылезли из тележки, размялись и стряхнули с себя пыль.
Арч Билинг помог Фэн Девидж спуститься, и она подошла к ключу, бившему из скалы, набрала воды в маленькую тонкую чашку и отпила. Раймс соорудил костерок, сварил на нем кофе.
Джонас уселся на камень поодаль от всех. Воздух был прохладен, в лощинах уже сгущались тени. Послышался крик перепелки… Перепелка это или индеец? Но эхо не было, не слышно отзвука, стало быть — не индеец. Откуда он это знает? Видимо, исчезли только его имя, его история, подробности его прошлой жизни. Привычки, инстинкты, врожденная реакция остались с ним.
Фэн Девидж поглядывала на него с интересом. Мужчины редко с ней заговаривали, а этот вообще держался отчужденно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
— Вы были на станции?
Раймс усмехнулся.
— Нет. Я сидел в высокой траве, так же, как и вы. И тоже боялся, что меня увидят. — Раймс мокрой тряпкой обтирал рану на голове Джонаса.
— Пуля попала в кость, рана очень глубокая. Похоже, вас контузило. — Он сполоснул окровавленную тряпицу. — В вас стреляли дважды.
— С чего вы взяли?
— Вижу. У вас на голове есть старый шрам. Кто-то бил вас раньше, и не однажды… А эта пуля прошла рядом. Как будто кто-то старательно целился.
Старый шрам? Может, у него их много. Он не имел понятия, как теперь выглядит и какие шрамы есть у него на теле.
— Джонас… Имя мне незнакомо, — заметил Раймс. — Может быть, поэтому я его и назвал.
— Причина хороша. Как, впрочем, и любая другая. — Присев на корточки, Раймс подбросил хворосту в костер. — Кто бы в вас ни стрелял, он не хотел, чтобы его увидели. Считал вас сильно опасным.
— Сомневаюсь.
— Похоже на то. Тут крутится много таких, из которых каждый пристрелит вас за полсотни долларов, инсценировав дуэль, например. И все будет выглядеть пристойно и благородно, а свидетели поклянутся, что был честный поединок. Но если вам устроили засаду, значит, предполагали и опасались, что вы стреляете быстрее.
Джонас не ответил. Кофе был вкусный, а теперь Раймс поджаривал бекон и живот подвело от голода. Он пошевелился.
— Ваша пустая кобура меня беспокоит, — сказал Раймс.
— Кажется, я выпал из окна. И видимо, когда падал, потерял револьвер. Или минутой раньше.
— Не помните?
— Нет.
Чуть подумав, Раймс сказал:
— Могу снабдить револьвером, в вашем положении лучше его иметь.
Раймс отошел в глубину пещеры, вынес оттуда револьвер и коробку с патронами. Затем он перебросил револьвер Джонасу, тот ловко подхватил его на лету, прокрутил барабан и положил в кобуру.
— Ну, — произнес Раймс сухо. — Вы знаете, как им пользоваться. — Он протянул коробку с патронами. — Вам они могут понадобиться. Я вижу,
— Спасибо.
Револьвер был новый, тяжесть его подействовала успокаивающе.
— Вы мне доверяете, — заметил Джонас.
Раймс усмехнулся.
— Вы во мне нуждаетесь, — сказал он. — А я в вас — нет.
— Вот как?
— Потому что, мистер Джонас, кто бы вы ни были, вы играете наугад. Не знаете, куда повернуть. Не знаете, кто ваши враги и есть ли у вас друзья и где их найти. Я нужен вам, как источник информации. Вам, похоже, досталось, Джонас. Я не видел, чтобы человек так жадно ловил каждое слово, которое может хоть что-то дать, или так вздрагивал при каждом звуке. Вы словно боитесь, что от ваших слов вот-вот нечто взорвется и ударит вас прямо в лицо.
— Предположим, вы правы…
Раймс пожал плечами.
— А мне наплевать. Если хотите получить информацию, действуйте. Помогу, чем могу. Когда-нибудь и вы мне поможете.
— Помогу ли?
Раймс слабо улыбнулся.
— Откуда я могу знать. Может, и не поможете.
Они съели бекон, подбирая кусочки пальцами со сковородки.
— Что вы собираетесь делать? — спросил Раймс.
Ему было интересно, как Джонас будет себя вести. Раймс, очевидно, любил отгадывать загадки.
— Буду искать осколки. Постараюсь сложить их вместе.
— Кто-то хотел вас убить. Они еще не раздумали. Сдается мне, вы здорово рискуете. Похоже, что вам долго придется собирать свои осколки, да и можете нарваться на новую пулю.
— А какие ваши планы? — спросил Джонас.
— Через несколько минут выберусь наверх и дам сигнал. Его примут по ту сторону долины, а потом за мной придут. Предлагаю вам отправиться с нами. Но только там, куда мы держим путь, запросто может оказаться некто, кто вас знает. — И улыбка Д. Б. Раймса стала шире. — Вот почему я вам дал револьвер.
Глава 2
Утром следующего дня, открыв глаза, человек, назвавшийся Джонасом, увидел полоску солнечного света в трещине скалы. Сначала его беспокоило, что дым от костра может быть виден, но Раймс ему объяснил, что дым, уходящий через трещину, наверху рассеивается в кустарнике, его поглощает крона нависшего над кустарником кедра.
Раймс еще спал.
Несколько минут Джонас лежал без движения, уставившись в свод пещеры. Он ощущал беспокойство. Враги слишком близко.
День отдыха и размышлений ничуть не приблизил решения проблемы. Он не помнил своего прошлого. Не знал, кто он, что с ним случилось и как себя вести дальше. Все это надо выяснить.
По этому поводу вчера у них состоялся разговор, в котором Раймс заметил:
— Некогда я знал борца-профессионала, который после удара по голове потерял память месяцев на семь или восемь. Впрочем, слышал о других, кто приходил в себя гораздо быстрее. Еще бывали такие, — добавил он, усмехнувшись, — которые помнили все, но им не хотелось, чтобы об этом узнали люди.
— Это не обо мне.
— Вам надо как-то определиться. — Раймс явно был озадачен. — Я, к сожалению, потерял свои связи и не знаю, какие незаконные формирования здесь делят власть и влияние, кроме нашего… Выясним, конечно. Но если бы тут шла война группировок, думаю, я бы об этом знал. Вы одеты как горожанин. Может, вы игрок, убивший кого-то. Но это не вяжется с тем, что вас подстрелили из засады. — Он разжег трубку. — Что вы намерены делать?
Джонас колебался, не зная, можно ли ему довериться. Но ведь этот человек помог ему, принимая искреннее участие в его судьбе.
— Вы когда-нибудь слышали о Дине Кулейне? — спросил он.
Раймс смотрел на свою трубку. Когда он поднял глаза, взгляд его по-прежнему ничего не выражал.
— Ничего не могу сказать…
— А о Бене Дженише?
— Джениш известен всем. — Раймс затянулся и бросил щепку в костер. — Сдается мне, вы кое-что вспоминаете?
— Нет. Я слышал разговор у железной дороги. Может быть, я тут ни при чем.
Теперь, лежа на спине в пещере, он размышлял о вчерашней беседе. Знает ли Раймс Кулейна? И если да, то почему скрывает?
Чем больше Джонас думал, тем сильнее ему хотелось остаться одному: уединиться в тихом месте, где он мог бы мало-помалу восстановить свое прошлое, а не рисковать головой, случайно встретившись с неизвестными людьми, каждый из которых мог оказаться врагом.
Нужно время, чтобы подумать, сосредоточиться. Нужно время, чтобы попробовать вспомнить. Раймс не разъяснил ничего. Откуда он взялся и куда они сейчас направляются? Намекнул лишь, что можно встретить врага… Там или в любом ином месте.
Искренен ли Раймс? Или стремится что-то выяснить? Как Раймс оказался в том же вагоне? Разумеется, бывают случайности. Путешествующие в товарных поездах должны помогать друг другу. Это логично.
Раймс не юнец, он наверняка бывал в передрягах. Его совет верный: «Никому ничего не рассказывайте. Скажите, что у вас были нелады с законом, и пусть довольствуются этим. Людям свойственно любопытство. Но будь на вашем месте, я не сказал бы о себе ничего никому… Совсем ничего».
Он поднимался вчера вместе с Раймсом по ступеням частично естественной, а частично вырубленной вручную лестнице на самый верх, туда, где на склоне горы уложены сигнальные зеркальца.
Поросшая кедровником и полынью долина внизу казалась плоской. За ней расположились низкие неровные холмы, рассеченные каньонами.
— Там можно выйти на пятьдесят троп, — пояснил Раймс, — и большинство из них никуда не ведет, а только петляет.
Джонас посмотрел на свои ладони. Что натворили его руки? Кого-то убили? Почему его кто-то преследует? Или его руки делали что-то хорошее? Что они умеют? Может быть, это руки врача, адвоката, рабочего, ковбоя? Единственное, что очевидно, это — сильные руки.
Он прикрыл глаза. Он может никогда не узнать, кто он. Его может убить первый встречный. А если его заставят драться, как он поступит? Что же он за человек? Как все же выяснить, кто он такой? Удар по голове начисто стер записи с грифельной доски памяти. Но почему не начать жизнь заново? А если память восстановит всю картину его бед? Как двигаться вперед, если он не знает куда? Его враги могут быть повсюду. Нет. В первую очередь надо вспомнить, кто он такой.
Он натянул сапоги, встал и потопал на месте. Проверил в кобуре револьвер и потянулся за шляпой.
— Ну-с, — промолвил Раймс, откидывая одеяло, — вы не ковбой. Ковбой сперва надевает шляпу. Поднимитесь, если не возражаете, наверх, да взгляните, не видно ли кого. Я приготовлю завтрак.
Солнце стояло уже высоко. Оглядев долину, Джонас обнаружил движущееся маленькое облачко пыли. Оно приближалось.
Поднялся взглянуть и Раймс.
— Через час они будут здесь, — сказал он. — Давайте поедим.
За едой Раймс объяснил:
— Место, куда мы направимся, — ранчо. Владеет им девушка, ее папа совсем недавно скончался. Девушку зовут Фэн Девидж. Управляющего — Арч Билинг. Люди хорошие. Но на ранчо живут и другие.
— Там дают пристанище людям вне закона?
— Да. В основном на ранчо работают изгнанники. Но все не так просто. Арч Билинг — хороший человек, но у него нет оружия.
Позавтракав, они убрали кофейник и сковородку, потом вышли из пещеры. Когда начали спуск, показалась четырехколесная тележка, напоминавшая коляску. Лошади неслись рысью.
В тележке сидели двое. Раймс посмотрел в бинокль.
— На борту Фэн Девидж. Не вздумайте ухаживать за ней.
— Чья-то невеста?
— Нет… но помолвлена.
— С кем?
Они прошли пять или шесть шагов, прежде чем Раймс ответил:
— С Беном Дженишем.
— Он здесь хозяин?
— Можете держать пари, что так оно и есть. И не забывайте об этом ни на минуту. В данный момент его, возможно, нет поблизости, но есть Дейв Черри, такая же дрянь. Станете им поперек дороги — не проживете лишней минуты.
Человек, назвавшийся Джонасом, обдумал сказанное.
— Что-то это меня не особенно беспокоит, — сказал он, чуть погодя. — Я покопался в своей душе и не обнаружил в ней страха, но одно знаю наверняка. Впрочем, я уже говорил, что о Бене Дженише слышал, прячась у станции.
— Что именно?
— Это он в меня стрелял.
Раймс пристально посмотрел на Джонаса.
— Хотите сказать, что Бен Джениш стрелял в вас и промазал?
— Он не промазал. Контузил. Просто мне повезло. Раймс, лучше оставьте меня здесь. Мне не ясно, чем я помешал Дженишу. Кто-то, должно быть, нанял его, чтобы меня убить. И я буду круглым идиотом, по своей воле придя к нему, так ведь?
Тележка прогрохотала по каменистой дороге и остановилась. Пыль осела. Д. Б. Раймс подошел и поприветствовал Билинга. Джонас смотрел не на Арча, а на девушку.
— У нас мало времени, — сказал Билинг. — Забирайтесь, ребята.
— Поеду с вами только я… — начал Раймс.
— Нас двое, Раймс. Я еду тоже.
Д. Б. Раймс взглянул на него, потом на Фэн.
— Дело ваше, — сказал он и кивнул на кучу одеял в тележке. — Тогда усаживайтесь. Но держите наготове свой револьвер.
Лошади тронулись, тележка сдвинулась с места. Билинг торопился, опасаясь нежелательных встреч.
Через несколько минут Раймс спросил:
— Арч, а что, Бен сейчас в долине?
— Его нет уже две недели. Я думаю, он в Эль-Пасо.
Эль-Пасо… Город Дина Кулейна.
Человек, который назвался Джонасом и который мог быть Дином Кулейном, натянул одеяло, защищаясь от холодного ветра. Он не помнил, кто он такой, не знал, куда направляется, но теперь понимал зачем. Он ехал на ранчо, потому что там жила девушка по имени Фэн… Она едва взглянула на него.
Ну и дурак же он.
Глава 3
Он потрогал свое лицо. Сильная челюсть, высокие скулы, небрит, конечно. В карманах много денег, причем он не имел понятия об источнике их появления. Там же письма и какой-то документ: их надо очень внимательно рассмотреть без свидетелей.
Тележка прокатилась через долину и, достигнув песчаного каньона, спустилась в него. В каньоне движение замедлилось, но здесь их едва ли мог кто-нибудь увидеть. Ехали молча. Все четверо, казалось, были заняты собственными мыслями. Джонас продолжал размышлять. Итак, за ним охотятся. Кто? То ли он преступил закон, то ли перешел дорогу частному сильному лицу? Если убить его наняли бандита Бена Джениша, значит, он боится. О законе речь идти не может. Вместе с тем, возможно, его кто-то боится. Неплохо бы изменить внешность. На лице его трехдневная щетина… Тогда стоит, видимо, отрастить бороду. Это хорошая идея. Его будет труднее сразу узнать, а там он сам постарается разгадать все загадки.
Несколько раз они останавливались, давая отдохнуть лошадям. А далеко за полдень, достигнув небольшого источника, они вылезли из тележки, размялись и стряхнули с себя пыль.
Арч Билинг помог Фэн Девидж спуститься, и она подошла к ключу, бившему из скалы, набрала воды в маленькую тонкую чашку и отпила. Раймс соорудил костерок, сварил на нем кофе.
Джонас уселся на камень поодаль от всех. Воздух был прохладен, в лощинах уже сгущались тени. Послышался крик перепелки… Перепелка это или индеец? Но эхо не было, не слышно отзвука, стало быть — не индеец. Откуда он это знает? Видимо, исчезли только его имя, его история, подробности его прошлой жизни. Привычки, инстинкты, врожденная реакция остались с ним.
Фэн Девидж поглядывала на него с интересом. Мужчины редко с ней заговаривали, а этот вообще держался отчужденно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17